Рыжая

Она не тянула на свои двадцать шесть и была среднего для девушки роста – в баскетбол играть не возьмёшь, но и коротышкой назвать тоже язык не повернулся бы. Фигура была последовательна и опять же ничем особым не выделялась – девушка не морила себя голодом, и в то же время перспектива не влезть в любимое платье ей не грозила. Кстати, о гардеробе. Выдержан он был в стиле не то чтобы строгом, но сдержанном – можно сказать, классическом. В нём нельзя было найти джинсов, изрешечённых стилизованными прорехами – видя подобное рубище на улице, девушка вспоминала где-то подслушанную фразу: «Опять эти карлики с бритвами распоясались», - и мысленно смеялась, на поверхность же лица всплывала лишь хитрая, заговорщицкая ухмылка.
Не прятались в девичьем шкафу миниюбки, коротенькие шорты и прочие набедренные повязки, призванные скорее предъявить хорошо сложенное тело восхищённым взорам публики, нежели его скрыть. Не попадались там и блестящие стразами футболки – мечта сороки-воровки. Не вгоняли в эпилептический припадок люминесцентно-яркие краски, не пугали тряпки попугайной расцветки. Нет, владелица сего гардероба вовсе не была скромницей или блюстительницей благочестия – просто имела вкус заодно с чувством меры и подбирала вещи подобающе своему более чем сознательному возрасту, а расслабиться себе давала лишь дома. Она не выкалывала узоров на своей коже и не баловалась пирсингом – только в ушах виднелись гвоздики с некими сиреневатыми камнями. Она не заплетала дредов, не выбривала на голове ирокез и не красила в неестественный цвет волосы.
Встретив её на улице, вы бы пропустили её мимо и даже не заметили. У неё не было особых примет. В её внешности не за что было зацепиться глазу. Под всем вышесказанным можно было бы смело подписаться, но мешала одна деталь. У девушки были огненно-рыжие волосы. Подарок природы она берегла и всячески культивировала, в результате чего пышные, слегка волнистые пряди, к которым идеально шли изумрудные и тёмно-синие наряды, падали на спину, спускаясь ниже плеч. На фоне этих волос блекли любые другие краски, тона и оттенки, в том числе и её родителей – в роду у девушки рыжих испокон веков не встречалось.
Да, и звали её Катей, хотя себя она предпочитала величать Кэт. Она и вправду отличалась кошачьими повадками – ластилась к очередному дружку, пока с него было что взять, а потом шла дальше своей дорогой.
Как звать того, что должен позвонить с минуты на минуту? Алексей или Александр? У Кэт была кошмарная память на имена, чего не скажешь о лицах – встретив однажды человека и хорошенько разглядев, она могла узнать его в толпе и много лет спустя. Случаи бывали, но возобновлять поверхностные или, пуще того, прерванные знакомства девушку не тянуло. Да и как бы отнеслись люди, пристань к ним на улице полоумная, заставляющая её вспоминать. В лучшем случае вышла бы неловкая беседа, целиком из бессмысленных вопросов, предсказуемых ответов и затянувшихся пауз – не перечислять же все события последних лет.
Устройство Катиной головы с её способностью намертво запечатлевать образы было, безусловно, профессиональной чертой, плодом художественной подготовки.
Кэт могла опознать знакомое лицо по прошествии времени, могла, но в том-то и дело, что Алексея (он же Александр) она никогда в жизни не видела. Вдобавок он не торопился со звонком. Мобильник лежал на комоде в комнате, Кэт же сидела на кухне, размышляла о своей ситуации и, прихлёбывая из белой чашечки зелёный чай, напряжённо прислушивалась к тишине в квартире. «Может, и не позвонит? Лишь бы не звонил», - заклинала девушка. Этого тяни-толкая о двух именах ей спихнула подруга. Мол, он в Москве проездом, выгуляй, сама не могу – занята. В разговоре мелькнуло, как столб за окном поезда, мужское имя и умчалось вдаль, стало неразличимым. Благо, его телефон Вика не оставила. Если сам не выйдет на связь, совесть Кэт будет чиста.
Набирать подругу, переспрашивать имя, узнавать номер мобильника – словом, суетиться – Кэт не спешила. Да и то сказать, хороша подруга – познакомилась с парнем в сети, а встречаться с ним должны другие. Чужой телефон без спроса дала. А всему виной старый должок Вике. Можно, конечно, поискать Алекса (вот оно – то самое имя! сразу не поймёшь, какое свернулось в него) в её списке контактов, но оно Кэт надо?
Доведёнными до автоматизма, ставшими почти рефлексом движениями, девушка принялась наводить порядок: заварку из ситечка – в мусорное ведро, чашку и собственно ситечко – в раковину. Включить воду, выдавить каплю моющего средства на малиновую губку, намылить посуду и смыть пену. Никаких усилий со стороны мозга.
Внезапно девушке послышалось, что в комнате заголосил телефон. Она замерла с намыленной чашкой в одной руке и пенистой губкой в другой, разве что дыхание не задержала. Выключила воду, чтобы та не мешала слушать. Нет, вроде почудилось. Приняла нежелаемое за действительное. Снова пустив из крана воду, Кэт очистила чашку и чайную ложку от пены, выжала губку и протёрла ею раковину.
И первым делом с бьющимся сердцем поспешила в комнату – проверить мобильник. До последнего момента убеждала себя, что звонка не было. Схватила трубку, лежавшую на комоде под зеркалом, и нажатием кнопки оживила устройство. Экран загорелся, обнаружив пропущенный вызов. Ладно бы ещё от знакомых, но этот с неизвестного номера. Когда он успел? Вымыть чашку  – это полминуты. Он, что, набирал и сбрасывал? Похоже на то. Набирал и сбрасывал, не решаясь начать беседу, а, услышав короткие гудки, наверное, страшно перепугался.
Теперь Кэт поневоле знала номер вверенного ей подопечного. Если тот забьётся в свою нору, а она его оттуда не вытравит, у девушки больше не будет обстоятельств, смягчающих её вину перед подругой.
А что если это кто-то просто ошибся номером? Потому и сбросил звонок так поспешно. Что ж, это легко проверить – достаточно поднести палец к кнопке «Вызов» и нажать её.
Кэт и застыла в таком положении – с телефоном в левой руке и большим пальцем над сенсорным экраном. Интересно, он так же стоял, оттягивая звонок? И пока Кэт медлила, встречный вызов уже нёсся ей навстречу. Он разрешил все её сомнения, звонить или не звонить, не оставил ей выбора – не взять трубку девушка уже не могла себе позволить.
Звонить или не звонить, снимать или снимать – сначала разницы не было ровно никакой. С того конца линии не доносилось ни звука. Кэт ответила тем же, и молчание стало обоюдоострым.
- Говорите же, - игру кто кого перемолчит проиграла всё-таки она.
- Катя?
- Алексей?
Не даёт ответа, только шумно дышит.
- Я ошибся номером?
Наверняка сверялся с клочком бумаги, на котором нацарапан её телефон.
- Александр? – других вариантов не было.
- Арсений. Можно просто Сеня. А вы Катя?
- Простите. Вика мне так быстро объясняла – я не разобрала ваше имя.
- Ничего. Всё в порядке. Называйте меня, как вам удобно, - заискивающе пролепетал бывший Алекс.
Что ж ты, просто Сеня, ни во что себя не ставишь – позволяешь так обращаться со своим именем. Кстати, наивно-доверчивое Сеня тебе идёт больше. Никакой ты не Алекс – слишком брутально для тебя. А Вику можно понять – от подобных мягкотелых экземпляров тянет поскорее избавиться.
Стоило Кэт чуть задуматься, как она пропустила свой ход, за что и поплатилась, получив внеочередной вопрос от собеседника, скрывающегося за телефонной трубкой.
- А что с Викой? Вы не знаете? – выпалил просто Сеня почти скороговоркой.
- Она вам не сказала?
Вот молодец, подруга – даже не потрудилась найти хоть сколько-то благовидную причину избежать встречи. Теперь за неё придётся отдуваться.
- Арсений?
- Простите, я думал, вы не закончили фразу. Нет, не сказала.
- Кажется, у неё на даче ремонт – надо проследить за рабочими.
- Неудачно я заскочил… Ну, да в следующий раз, - раздался вздох на другом конце линии.
- Но ведь вам без разницы с кем город смотреть?
Для Кэт это был последний шанс последовать дурному примеру Вики, который стал совсем уж соблазнительным…
- Так какие у нас планы?
…И попытка провалилась. В итоге условились встретиться в два часа у центрального входа в торговый центр, что близ Курского вокзала. Девушка изо всех сил старалась не выдать голосом разочарования, но отдельные нотки всё же проскакивали, а её собеседника теперь волновало, как он узнает своего экскурсовода.
- Дайте подумать… Я буду одета в костюм пирата. В левой руке у меня будет англо-японский разговорник. Я буду прыгать на правой ноге и петь «Подмосковные вечера». Не перепутайте! Левая рука, правая нога!
Мобильник в очередной раз насторожился. Неужели у просто Сени ко всему прочему атрофировано чувство юмора?
- Шучу, - только теперь Кэт была вознаграждена отдалённым подобием смешка. Девушка подняла глаза к зеркалу. – Если серьёзно, я рыжая. Не ошибётесь.
- И веснушки есть?
- Веснушками пока не обзавелась. В планах.
Ещё бы спросил, дразнили ли её в школе.
- А куда мы с вами пойдём?
- Ну, это уж вы завтра на месте увидите. Не портьте себе аппетит. До встречи.
Слушая частые гудки, Кэт вынесла самой себе приговор – выходные пропали. Имело смысл подготовить темы для завтрашней беседы, чтобы сделать её по возможности непринуждённой и не молчать потом глубокомысленно и неловко. Где это было, что все тяжёлые решения должны быть приняты заранее?
***
Всю ночь Кота мучили невнятные кошмары, и он очнулся ото сна раньше обычного. Не то, чтобы ни свет, ни заря, но уже несколько недель он так рано не вскакивал. В общем-то, оно было и неплохо – парню предстоял насыщенный день, он поставил себе будильник, но опередил даже его. Сработали какие-то внутренние часы.
Так что Кот уже стоял в ванной комнате и изучал в зеркале свою физиономию. Зрелище было ещё то: осунувшееся лицо, щетина, или даже борода, по пальцам не пересчитать какой давности, плавно переходящая в шевелюру – не понять, где кончается одна и начинается другая. Сальные отросшие волосы, наконец. Надо было срочно приводить себя в порядок и ещё перехватить чего-то съестного, а до электрички оставалось меньше часа.
Из душа Кот выскочил с зачёсанными назад волосами – сейчас они это позволяли. Каштановая грива блестела непросохшей влагой. От бороды не осталось ни следа, но как-то неровно выглядели виски – Кот не знал, где остановиться, и сбрил с одной стороны чуть больше, чем с другой.
Обстановка в дачном доме, где с разрешения хозяев – его друзей – жил этой весной Кот, плавно дрейфовала от творческого беспорядка к помойке. Взять хотя бы грязную посуду, копившуюся в раковине по нескольку дней. Чаще её мыть не имело смысла – посуды как раз было не так много, поскольку питался Кот полуфабрикатами вроде растворимой лапши, нарезал себе бутерброды с колбасой и вареньем, заваривал чай в пакетиках. Раз в неделю добредал до магазина у станции – пополнял запасы сухого пайка.
Обеденный стол на веранде служил Коту не по своему прямому назначению, а пристанищем для ноутбука, который не выключался даже на ночь. Клеёнка вокруг была усеяна листами бумаги. Полуфабрикатами Кот кормился во всех смыслах этого слова – и ел их, и зарабатывал ими на еду. Иными словами, он их писал. Собственно, Кот и сбежал за сто километров от Москвы, чтобы закончить очередной сценарий. За городом же ничто не отрывало от работы – главным образом, интернет и друзья. Вдобавок здесь был прозрачный весенний простор, где можно бесконечно бродить в попытках совладать с сюжетом. Как акула гибнет, стоит ей прекратить движение, так и Кот, положив руки на клавиатуру, мог лишь записать и оформить пришедшие ему во время прогулки мысли. И он подолгу пропадал на природе, любуясь её яркими красками. Через ветки в юной желтовато-зелёной листве, какая бывает лишь весной, сквозило абсолютно безоблачное небо такого насыщенно-голубого цвета, словно бригада ангелов только что выкрасила его на субботнике.
Был как раз этот день недели, около десяти часов утра. В поездке в город не предвиделось ничего приятного. Два с половиной часа туда, столько же обратно, ещё пара часов в самом городе – день насмарку. В лучшем случае вечером удастся чиркнуть пару строк сценария. А всё ради чего? Чтобы познакомиться с некоей особой, которую Кот в глаза не видел и слышал только раз, но у которой намечалась для него работа. В свои двадцать восемь лет писатель не продал ни одного сценария по личной, оригинальной идее – за городом Кот разрабатывал именно такую. Вот и приходилось перебиваться шаблонными сериалами на заказ. Может, хоть сейчас подвернётся что-то более вменяемое.
Особа представилась Анастасией – Кот так и ворочал на языке это длинное имя, не решаясь его сократить, хотя по голосу новая знакомая была его ровесницей. Проверить догадку он не мог, ведь на даче не было пресловутой всемирной паутины, да и в социальные сети Кота поймать никому ещё не удавалось – он справедливо считал их тратой времени и, с его профессиональной точки зрения, слов. Второй аргумент Кот всякий раз был вынужден пояснять непосвящённым – лучше уж писать литературу, чем посты на стене. В общем, он не знал ни возраста, ни внешности девицы. Он даже толком не представлял, чем та занимается – то ли модель, то ли креативный продюсер, то ли общественный деятель, то ли что-то десятое. Триедина в одном лице, но не суть. Значение имело лишь то, что она вращалась в кинематографической среде и могла свести Кота с полезными людьми. Даже не просто вращалась, а крутилась, по слухам, как белка в колесе. И пусть уж будет Анастасией, раз деньгами запахло.
Весь разговор девица морочила автору голову. Начала с выяснений, можно ли снять фильм чёрно-белым – не какой-то конкретный, а в принципе. Что она говорит не с режиссёром, не с оператором, а со сценаристом, её не заботило. Дальше принялась пытать Кота, писал ли он когда-нибудь про знаменитостей, и экзаменовала его по биографии названного им кумира, которому, впрочем, ещё не было посвящено ни строчки. Один раз девушку вызвали по второй линии, и она покинула собеседника на добрые пять минут. Наконец, телефон понёс сущую абракадабру – разодранную помехами на отдельные звуки речь, и связь оборвалась. Стараясь не раздражаться, Кот набрал полные лёгкие воздуха, задержал его там и медленно выпустил на свободу, как проколотый воздушный шарик. И всё это с закрытыми глазами. Тут как раз подоспел звонок от Анастасии – выяснилось, что она проезжала туннель.
- Вашего любимца не обещаю, а Калашникова могу, – Кот пожал плечами: очередное взвейся да развейся, но деньги-то платят. – Если вам интересно моё предложение, давайте встретимся лично. Хочу знать, с кем имею дело.
- Где, когда?
- В субботу, в час дня. Посидим где-нибудь в Атриуме, кофе выпьем. Нравится такая идея?
- Просто супер.
- Вот и ладно. Тогда у главного входа.
- Как я вас опознаю?
- Зачем вам?
- То есть как? Мы друг друга никогда не видели.
- Вы собрались опаздывать?
- Нет, но…
- Тогда не волнуйтесь. Я вас сама найду. Только в интернете на вас взгляну.
- Я не пользуюсь социальными сетями, - отчеканил измученный Кот.
- Что с вами поделаешь? Записывайте.
- Я запомню.
- Это была шутка. Вы сценарист – вы пишете, - Анастасия притихла, видимо, ожидая взрыва смеха, но ошиблась. – Я рыжая. Этого достаточно. Нас таких немного.
***
В электричку Кот влетел в последний момент. На покупку проездного билета просто не оставалось времени. При сидячем образе жизни, который ведут сценаристы, это можно было расценивать даже как плюс. В двадцать восемь лет бегать от контролёров несолидно, но лишняя доза адреналина Коту явно не повредила бы. К тому же, большой вопрос – была ли открыта касса в пристанционном домике с окрашенной в железнодорожный зелёный цвет крышей. Окошко кассы напоминало туннель – такое же глубокое и узкое. Совершенно невозможно было разглядеть что-либо в его недрах.
Безбилетный Кот приземлился в середине почти пустого вагона, у одного из замызганных, исцарапанных надписями окон, лицом по ходу поезда и стал пристально следить за платформами. У него был наготове и другой план действий – сказать, что едет от станции поближе, и оплатить проезд прямо контролёрам. Для убедительности надо было знать, где нет ограждения и где закрыты кассы.
Кроме молодого человека в Москву направлялись всего пять человек, рассевшихся по разным концам вагона спиной друг к другу – лишь бы не чувствовать на себе чужого взгляда и не бросать свой на других. Из всех пассажиров двое были полицейскими. Ещё привлекала внимание старушка, ехавшая налегке – вообще без сумок – и настолько согбенная, что могла видеть лишь пятачок пола у себя под ногами. Кстати, из-за такой немноголюдности шанс появления контролёров стремился к нулю. Утро субботы – все нормальные люди наоборот едут за город.
А вот пара полицейских в углу вагона Кота тревожила. Сценарист вообразил, как он оказывает им сопротивление, убегая от контролёров, и его за это судят. Привычка обострять конфликты, развитие событий в жанре криминальной драмы. А если полицейские сами едут «зайцами»? Если они будут спасаться бегством вместе с Котом? Это уже комедия.
В вагон вошёл мороженщик и стал нараспев предлагать:
- Мор-роженое! Эскимо, стаканчики, рожки!
Перед собой парень, а он был примерно ровесником Кота, толкал переносной холодильник, в который при каждом шаге упирался одной и той же ногой, будто прихрамывал на неё. Сценарист же сидел и думал, что лучше – быть безработным или торговать в пригородных поездах.
Заполняться электричка стала лишь ближе к Москве. Тут, как назло, появились и контролёры в вишнёвой форме. Почему они никогда не маскируются под обычных пассажиров, не откажутся от формы, не используют эффект внезапности? Впрочем, тогда бы любой аферист стал этим зарабатывать.
Теперь, когда до Москвы было рукой подать, доехать до пункта назначения без билета стало чуть ли не делом принципа. Кот плавно, стараясь не привлекать внимания, встал и принялся натягивать на плечи свой цветастый городской рюкзак. Лишь покончив с ним, безбилетник всё так же размеренно, без резких движений направился к выходу, противоположному тому, откуда появилась угроза. В общем, вёл себя так, будто следующая станция – его, строил из себя порядочного гражданина, а скрывшись из поля видимости, перестал сдерживать себя и рванул вперёд – вагон за вагоном. Оставил за собой штуки три – до ближайшей платформы хватит.
Их действительно хватило. Электричка стала сбавлять обороты и наконец вовсе замерла. «На старт… Внимание...» - эхом отдалось в голове у Кота. Открывшиеся двери были как выстрел стартового пистолета. Бедствующий сценарист тут же набрал приличную скорость – на него можно было делать ставки. Но вот незадача – он увлёкся и не рассчитал, как далеко стоит бежать. Миновали те самые три вагона, а он всё нёсся. В итоге створки дверей сомкнулись у Кота прямо перед носом, чего и требовалось ожидать.
Состав покинул перрон, открыв вид на платформу напротив, а Кот стоял и хлопал глазами вслед уходящему поезду.
«Ладно, тут электрички каждые десять минут ходят», - рассудительно заключил незадачливый «заяц».
И вляпался в едва ли не часовой перерыв. Об этом ему стало известно из расписания, висевшего на всё такой же, железнодорожно-зелёной будке кассы. Открытой, к слову сказать.
Кот и тут не растерялся. С киносъёмок, на которых ему довелось бывать, у него в записной книжке мобильника завалялся телефон такси – иногда приходилось добираться домой за полночь, когда никакого общественного транспорта уже и в помине нет.
«Покатался на халяву, называется. Теперь выложу тысячу, не меньше, если хочу вовремя успеть», - стал накручивать себя Кот, ожидая ответа диспетчера.
Приветливый девичий голосок поинтересовался, куда будет заказано такси.
- В Красногорск. К станции пригородных поездов.
- Конечная точка?
- Земляной вал, Атриум. Через сколько ждать машину?
- Секундочку… Через час.
- Почему так долго? – взвыл Кот.
- Пробки. Сегодня суббота.
- Спасибо.
- Будете ждать?
- Нет.
Разговор окончен. Надо было хотя бы предупредить Анастасию: «Простите. Опаздываю на час. Беда с электричкой». Кот не успел спрятать телефон обратно в карман джинсов, как прилетело ответное письмо: «Я тоже». Вот и хорошо. И слава Богу.
***
Без приключений Кот не мог добраться просто никак. Уже в черте города электричка встала прямо на перегоне и несколько минут чего-то ждала. Мальчуган дошкольного возраста, ехавший вместе с матерью, стал хныкать:
- Когда мы поедем?
- От твоих слёз ничего не изменится, - увещевала его родительница.
Собственно, почему не изменится? Неужели нет какого-то эффекта бабочки, который превращает детские слёзы в движение поезда? Всегда ли можно увязать причину со следствием?
Кот тоже просил, чтобы они поскорее тронулись – только не вслух. И кто знает, сколько бы ещё они проторчали, не сделай он этого.
Однако никакие разговоры с высшими силами не спасли пассажира от опоздания. Он прибежал к Атриуму весь взмыленный. Часы показывали двенадцать минут третьего. У цитадели торгового центра сценариста ждал очередной сюрприз – там дежурили сразу две рыжие барышни. Одна в белом плаще и с книжкой, другая в чёрной куртке из кожи и без книжки. Вторая вместо чтения с завистью разглядывала роскошные волосы первой. У неё самой они были оттенка ржавчины.
Кот, разумеется, выбрал ту, что с книжкой и с огненными волосами. Утёр платком влажное от беготни лицо и направился в сторону девушки.
- Здравствуйте. У вас и вправду выдающиеся волосы. Не соврали, - Кэт оторвалась от книги и оценивающим взглядом изучила стоявшего перед ней незнакомца. Лохматый – да, длинный – да, сутулый – нет. И выражение глаз вполне себе приветливое. Она его представляла себе чуть иначе. – Смотрите, как та девица на вас косится, - Кот кивнул в сторону Анастасии, и та молниеносно отвернулась, стоило Кэт обратить на неё своё внимание.
Разобравшись с соперницей, девушка захлопнула книгу.
- Ещё чуть-чуть, и я бы ушла.
- Да, моё опоздание ни в какие ворота… А что у вас за книга?
Не говоря ни слова, девушка продемонстрировала Коту жёлтый переплёт с вензелями букв. Всё ещё стараясь унять дыхание, писака закивал в адрес книги указательным пальцем.
- Шикарная книга. Дай бог каждому фильму такой сюжет.
- А вы читали?
- Я же сам пописываю.
Кэт озадаченно нахмурилась.
- Пусть я сценарист, а не писатель. Какая разница. Пописываю же.
С этими словами Кот полез в карман джинсов за своим стареньким телефоном. Мобильник за что-то зацепился, застрял и никак не хотел поддаваться. Наконец его удалось извлечь. Кот надолго зажал ту его клавишу, где была изображена трубка и под ней – крошечный круг, разделённый пополам вертикальной чертой. Экран вспыхнул и спустя секунду снова погас, теперь уже надолго.
- Что вы делаете? – Кэт недоуменно подняла глаза от телефона к его хозяину.
- Чтобы никто нам не мешал. Всегда так делаю, - не меньше растерялся Кот.
- Вы мне одну мою подругу напоминаете. Она вообще с собой телефон на встречи не берёт.
Вика, конечно, любит создавать проблемы себе и другим. Сколько раз приходилось оббегать всё вокруг, чтобы только найти эту бестолочь. Как говорится, у меня есть два друга: хороший и плохой. Пусть и она не узнает до самого конца, как прошла эта встреча.
Кэт достала свой мобильник и нажала аналогичную кнопку.
- В знак солидарности, - впервые с момента знакомства улыбнулась девушка.
Кот сделал шаг к стеклянным дверям.
- Ну, что? Зайдём перекусим?
- Честно говоря, я недавно перекусила. Я бы сначала прошлась, аппетит нагуляла.
- Вы без машины?
- При чём здесь машина?
- С ней особо не погуляешь – всё равно к ней придётся возвращаться.
Кэт понимающе задрала подбородок в незаконченном кивке.
- У меня никогда не было машины.
- Значит, это я что-то напутал, - в конце концов, в туннель она могла въезжать и на метро. Правда, в тогдашнем разговоре в трубке было подозрительно тихо для подземки. – А прогулка – отличная идея, но я почти не завтракал. Умираю с голода.
- Что же вы так? – отозвалась Кэт безразлично, чтобы не была заметна её досада: мало того, что его надо сопровождать, так ещё жди, когда он насытится.
- Представляете, насколько бы я тогда задержался?
Обладательница огненных волос беззвучно, но глубоко вздохнула, задрав брови, и последовала за Котом. Что с ним поделаешь?
Другая девушка рыжей масти тем временем, устав ждать, набирала номер пропавшего. В ответ она лишь узнала, что «аппарат абонента временно выключен». Так оно и было на самом деле. Анастасия раздражённо повторяла попытки раз за разом, почти не делая пауз между ними, но исход был всё тем же.
Отвлёк её какой-то костлявый тип в висевшей на нём, как на вешалке, куртке не по размеру. Под носом у него виднелись жиденькие усы.
- Катя?
- Вы ошиблись.
- Я Сеня, - он и сам не знал, зачем озвучил своё имя, ведь ему уже указали на промах.
- И что дальше?
- Мне здесь назначено. Она мне сказала, чтобы я рыжие волосы искал.
- Не знаю ни вас, ни ту… с которой… - Анастасия снова, было, прижала к уху телефон, но тут к ней пробился смысл слов просто Сени. Девушка сбросила вызов и, ни единой мышцей лица не выдав посетившего её озарения, уставилась на мявшегося перед ней нелепого человечка. – За мной, - она схватила просто Сеню за шкирку и потащила его в торговый центр вслед за первой парой.
А та тем временем искала, где присесть, и никак не могли найти. В одном кафе по случаю выходного дня были заняты все столики. В другом показалось слишком шумно. Третье было отвергнуто как прибежище нищих студентов. И так по кругу: занято, шумно, не по чину. Наконец, не осталось ни одной распоследней забегаловки, куда бы ни заглянули двое молодых людей, и они двинулись в обратную дорогу к выходу.
По пятам их преследовали Анастасия и просто Сеня. Они тоже проверяли все закусочные подряд. Выслеживая сценариста, вторая девушка вращала головой, как сова, на все сто восемьдесят градусов, а её попутчик покорно волочился в хвосте.
На эскалаторах столкновение едва не произошло. Обладателей кошачьих имён спас тент, натянутый над очередной кафешкой, примостившейся на первом этаже точно посередине между двумя пролётами эскалатора, ведущими в противоположные стороны. Сценарист со своей спутницей спускались, разумеется, вниз – к улице, погоня поднималась за ними наверх. Тент скрыл их друг от друга.
Так и отправились в путь двое людей, столкнувшихся по чистой случайности и даже не подозревавших, с кем каждый из них в этот момент идёт плечом к плечу.
Вновь оказавшись на Садовом кольце, беглецы сделали остановку примерно на том же месте, где и встретились. Кот оглянулся, задрав голову кверху. Пока они бродили внутри здания, снаружи здоровое облако заволокло солнце и стёрло все тени на земле. Резко похолодало. Рекламный щит на здании торгового центра провозглашал: «Весна, Атриум, любовь».
- К центру? – Кэт снова завладела мыслями подопечного.
- Давай только не по туристическим местам. Не выношу весь этот лубок.
- Когда мы успели перейти на ты?
- Я решил, что пора.
- Мы на брудершафт не пили.
- Так давайте выпьем!
- Только не здесь.
- То есть вы готовы меня расцеловать, но не здесь? – Кот расхохотался.
Его новая знакомая тоже не удержалась от улыбки, впрочем, сопроводив безнадёжным покачиванием головы. Синхронно, в полнейшем молчании они зашагали к подземному переходу, но Кот быстро вырвался чуть вперёд, и девушка сверлила глазами его спину.
- Вы надолго сюда? – надо было как-то придержать его.
- Сегодня вечером уже обратно, - Кот обернулся и сбавил темп.
- Во сколько?
- Время есть. За ним я слежу.
- Как же следите, когда телефон отключили?
- Мы же не будем до полуночи гулять.
- Теперь ясно, почему вы опоздали.
Кот предпочёл пропустить мимо ушей отпущенную колкость. В конце концов, он уже и прощения просил за свою задержку, и её причину объяснял, послав SMS-ку – правда, всё это было адресовано совершенно другому человеку.
В подземном переходе двое парней, с виду металлистов – кожаные куртки, собранные в хвост волосы – проявив оригинальность, развлекали народ чем-то задорным и неуловимо испанским. Выходило, как ни странно, вполне симпатично. Так что Кот застыл перед уличными музыкантами, с мечтательным видом нашаривая в карманах куртки завалявшуюся мелочь. Кэт всё это время терпеливо ожидала в стороне, давая понять окружающим, что не разделяет его восторга по поводу народной самодеятельности. Стоило ему снова присоединиться к этой ханже, как она накинулась на него.
- Что, сценаристам много платят?
- Достаточно, чтобы угостить вас обедом.
- Не стоит. Я сама за себя заплачу, - сразу соглашаться нельзя, надо, чтобы он умолял её.
- Нищий писатель – классика, но я позволю себе такую роскошь.
- Да не в этом дело. Мы едва знакомы.
- Лучше место выберите, привереда.
Пожалуй, хватит.
Кэт снисходительно протянула руку ладонью кверху. Кот не замедлил припечатать её своей, отбив девушке кисть и вынудив поболтать ею в воздухе с болезненной гримасой на лице. Заметив это выражение, его виновник аккуратно, но вместе с тем стремительно схватил ушибленную руку спутницы и поднёс к губам, согнувшись в полупоклоне.
- Так меньше болит?
***
Бывает, выйдешь на улицу, а тебе навстречу – мягкий ветер. Несёт запахи сирени, влажной листвы, прогретой земли и просто воды. И мотоциклисты в своих блестящих защитных панцирях туда-сюда шныряют – значит, весна наступила. Хоть картину пиши – «Байкеры прилетели». Ещё, конечно, жёлтая пыльца в лужах после ночного ливня. Сразу жить хочется – впитывать мир глазами, ушами, носом, порами кожи. Всеми пятью доступными чувствами.
Ещё вчера соцветия сирени глядели на прохожих насупившись, не желая делиться своим ароматом, а сегодня уже раскрылись. Но это в городе – природа в деревне всегда не поспевает за столичной. Парниковый эффект или что-то в этом духе.
Хоть на дворе стоял последний месяц весны, погоду всё ещё лихорадило – теплынь снова сменилась похолоданием: пасмурное небо, шквалистый ветер, дожди. Асфальт не успел просохнуть от одного из них, прошедшего ночью, и был темнее обычного. Поливальные машины, ещё одна примета тёплого времени года, в этот раз остались без работы.
Впрочем, капризы природы не смущали двоих пешеходов, тем более, что одеты они были соответствующе: Кэт – в застёгнутом наглухо белом плаще, из-под которого виднелись синяя блузка и иссиня-чёрные вельветовые брюки, Кот – в свитере и ветровке. Парочка бесцельно слонялась по центру, то и дело меняя направление движения. Кот, как и подобает человеку пишущему, прекрасно чувствовал язык и веселил Кэт каламбурами, шедшими один за другим, развлекал её историями из своей жизни.
- Жизнь автора – как жизнь вора: украл, выпил, в тюрьму. Один продюсер просил историю про джипы. Впрочем, сама история была не важна – важны были джипы, а, точнее, их наличие.
- Это был короткометражный фильм под названием реклама?
Посмеяться над одним работодателем перед возможным другим, пусть и ненастоящим – тоже в своём роде тактика, чтобы тот, второй, чувствовал своё превосходство.
Затронули автомобильную тему – выяснилось, что у Кэт не то что машины, но даже прав нет. Она предпочитала кататься на пассажирском сиденье и разглядывать виды за окном. Кот вообще составил список недостатков этого средства передвижения: от очевидной расплаты в лице пробок до совсем уж изощрённой невозможности читать книгу в пути. За личный транспорт молодой человек признавал только мотоциклы – мол, автомобиль рассчитан на четверых, а занят обычно одним водителем, отсюда все заторы – и тут же поделился очередной миниатюрной новеллой.
- Я готовился к сдаче на права и упражнялся у друга в деревне. Как-то раз заскочил к нему в футболке. На груди – Весёлый Роджер, на спине – Весёлый Роджер. В таком виде я и рассекал по деревне – в чёрной майке, на чёрном мотоцикле. Нагонял ужас на жителей.
Кэт же не спешила откровенничать и вполне могла сойти за благодарную слушательницу, хотя рассказать ей тоже было что. Разведённые родители, детство в подмосковном городке у бабушки-немки и деда-архитектора, смерть одного из них, возвращение в Москву, брошенный экономический факультет в престижном вузе, учёба в художке, увлечение одной из натурщиц, вечно безработный отчим, болезнь матери, работа гримёром в ночном клубе. Да мало ли всего происходило?
Гораздо больше Кэт интриговало, с кем она имеет дело прямо сейчас. Девушка не могла не заметить, что голос спутника звучит несколько иначе, нежели  по телефону, но списала это на качество связи. Что она знала об этом типе? Только то, что он не москвич и уже поэтому не должен представлять для неё интереса. Не должен, однако представляет – подкупали его эрудированность, его чувство юмора.
О чём бы они не говорили, беседа каким-то чудом выстраивалась так, что ни один из них не ощущал неестественности в репликах другого. Вопросы и ответы сменяли друг друга самым логичным образом. Окольными путями Кэт попыталась выяснить, откуда прибыл её новый знакомый. Оказалось, что его родной город Калуга, и это было правдой. Там парень родился и вырос, а сценарным мастерством овладевал уже в столице, где, как это часто водится, и осел.
Наконец Кот решил перейти к делу, ради которого с приключениями добирался с дачи:
- Если говорить о работе, как вы считаете, сценарий о Калашникове – удачная идея?
- Если возьмётесь за неё…
- Конечно, возьмусь! – мнительному автору почудилось, что проверяют его готовность принять предложение.
- Если возьмётесь, то, надеюсь, сумеете, сделать из неё нечто стоящее. А вообще ведь это лишь работа. Просто бизнес, ничего личного. Вам же никто не запрещает сочинять в своё удовольствие помимо заказов.
Кэт не была настроена на серьёзные разговоры о чужой работе, а Кот это чувствовал и не упорствовал, чтобы не портить отношения с потенциальным заказчиком. Хочет только пообщаться, познакомиться – пусть будет так.
Друг друга по имени спутники не называли. Это в большой компании окликают кого-то по имени, адресуя свои слова конкретному человеку, а здесь их было всего двое. Как ещё они могли узнать чужое имя? Заказать какую-нибудь службу в церкви? С чего бы вдруг. Снять номер в гостинице? Рановато. Угодить в милицию? Только не это.
Так что, ни о чём не догадываясь, парочка продолжала прогулку, пока не замешкалась на ближайшем перекрёстке, где один переулок упирался в другой. Опять надо было решать, куда свернуть. Неподалёку околачивался, присматриваясь к ним, потрёпанный мужик в давно не глаженных пыльных брюках и таком же пиджаке. Другие детали образа соответствовали – землистого цвета лицо, щетина и сбившиеся в колтуны волосы. Он явно ожидал, пока на него обратят внимание – пусть даже мимоходом, как на деталь обстановки. Тогда он сможет попросить на хлеб – вроде как не сам напросился.
- Налево или направо? – стала выяснять Кэт желания своего подопечного.
- Вы меня выгуливаете. Вам и карты в руки.
- Здесь всюду красиво.
Кот вновь полез в карман и выудил оттуда сильно потёртую десятку. Не всю мелочь он отдал уличным музыкантам. Глаза у мужика загорелись – сами деньги достали, даже просить не пришлось.
- У вас там клад зарыт?
- Эта последняя. Орёл – налево, решка – направо.
Положив монету на ноготь большого пальца, богатей щелчком подкинул её. Гривенник приземлился на тыльную сторону другой ладони, и Кот тут же прихлопнул его, как назойливого комара.
- Орёл. Нале-во! – выпалил он по-армейски, но разворачиваться на одной ноге не стал. Просто пошёл в выбранном направлении.
Мужик был тут как тут – с протянутой рукой и склонённой к плечу головой.
- Сынок, выручи.
Кот, чуть растерявшись, опустил монету в просящую ладонь, и они с Кэт, было, двинулись дальше, но мужик увязался следом с жалобами на жестокую судьбу.
- Пятнадцать лет я на оборонку горбатился, а теперь никому не нужен. Страна развалилась, строй поменялся и всё, на улицу вышвырнули. А ведь раньше меня награждали. Да! Премии давали, грамоты. Сейчас уж от них ничего не осталось. Да и что с грамотой сделаешь? Подтереться ею, что ли?
Кэт остановилась и после непродолжительной борьбы с сумочкой извлекла из неё кошелёк, а из кошелька – другую десятку. Только после этого мужик отстал, разве что выкрикнул вслед убегающей паре в знак благодарности:
- Осторожно! Там впереди скользко! Разлили!.. – что разлили и где, молодёжь не различила, как не обращала внимания и на другие излияния бедняги. Не помня себя, ребята спешно удирали, и мужик с грустью заметил. – На всех я так гипнотизирующе действую.
Кот выждал, когда они с Кэт удалятся на достаточное расстояние, чтобы не быть услышанными.
- Больше всего на свете боюсь стать таким же. Никому не нужен, ни семьи, ни друзей, ни работы. Ходишь, навязываешься. Всякий раз, когда вижу таких, прошу: «Только не я! Лишь бы не со мной!» Кого прошу? А ведь постоянно на грани пребываю – со своей-то профессией.
Кэт могла только согласно покивать головой, опустив глаза к земле – с тоской, безысходно.
А случайного встречного ребята не слушали напрасно и напрасно не следили за дорогой. «Зебра» очередного пешеходного перехода, попавшегося им на пути, была вымазана чем-то вроде мазута, чёрным и блестящим, скользким даже на вид. Но зачем глядеть под ноги, когда вокруг столько симпатичных приземистых домиков, сад за чугунной решёткой, переулок, спускающийся под горку, не говоря уже о прелестной спутнице рядом. Впрочем, Кота участь навернуться как раз миновала, а вот девушка не удержалась и поскользнулась. И вроде бы он поймал её под руку, но ноги продолжали ехать, и вот Кэт уже сидела на асфальте, в своём белом плаще поверх грязной липкой лужи. А тут ещё и машина подоспела – стояла и дожидалась, пока невезучие гуляки уберутся с проезжей части.
- Здесь и химчистка не поможет. Вот какая тварь здесь эту дрянь разлила? - не удержалась Кэт от крепкого слова при виде снятого плаща, который она держала на вытянутых руках – подальше от себя.
- Я бы всё-таки попробовал.
- Не сейчас же. А что сейчас? – Кэт зябко поёжилась. – Я без плаща не могу. И в плаще не могу. Надо домой идти, за курткой.
- Сколько это по времени?
- Полчаса пешком.
- Полчаса туда, полчаса обратно, полчаса там, - прикинул Кот.
- Какие полчаса там? Минут пять. Не больше, - возмутилась Кэт.
- Простите, это я по инерции.
- И вообще можем найти, где перекусить, поближе к моему дому. Мы ведь уже прогулялись? Так? – невезучая вопросительно уставилась на собеседника, вытягивая из него ответ. А сценарист с ответом, напротив, не спешил. Он просто взял изуродованный плащ из рук ничего не понимающей пока Кэт, свернул его так, чтобы пятно оказалось внутри, и засунул в свой рюкзак. И опять же без слов снял ветровку и встал у девушки за спиной, ожидая, когда она влезет в рукава.
- Пошли, - Кот тронулся с места, оставив за собой ошеломлённую спутницу.
- Вы замёрзнете, - она догнала его.
- Сегодня тепло.
- Как тепло, когда холодно? И вообще я странно смотрюсь в мужской куртке. Она не сочетается с моими вещами. К тому же, велика.
- Кому какая разница? Мало ли причин, почему вы в моей ветровке? Несколько придумают и успокоятся.
Навстречу им незамедлительно попалась респектабельная пожилая пара. Обоим уже за семьдесят, оба в аккуратной одежде неброских кремовых тонов. Он – в шляпе, с аккуратно постриженными седыми усами и тростью, ведёт её под руку. Она – брюнетка без единого седого волоса, несмотря на свой возраст. Поравнявшись с Котом и Кэт, они как-то по-родительски улыбнулись молодым людям. Девушка даже обернулась испуганно вслед старикам.
- Будьте осторожны! Там скользко на переходе! – прокричала Кэт им вдогонку. Старики обернулись вполоборота и кивнули в знак признательности, по-прежнему сохраняя на лице улыбку. Девушка же снова пошла на штурм спутника. – Знаете, я – домой. Не хочу, чтобы мне все так улыбались.
- Как – так?
- Будто мы – пара, и вы кутаете меня в свои вещи.
- Бросьте уже эти ваши комплексы. Мы-то знаем, что всё иначе.
Кэт больше нечего было возразить, и она послушно поплелась следом, понурив голову, словно была в чём-то виновата. Странным парнем казался теперь девушке этот свалившийся ей на голову писака. За те неполные пару часов, что они провели вместе, он был то чересчур развязным для первого знакомства, то, как сейчас, заботливым. А иногда и то, и другое сразу. Лишь одно можно было сказать наверняка – во время разговора накануне у Кэт сложилось ложное мнение на его счёт. Что ж, оно и к лучшему.
- Знаете, а я ведь готовила темы для разговора. Ну, на случай, если он не завяжется.
***
А дальше вокруг них закрутилась Москва – Кэт с Котом шли по самому её сердцу со всеми его жилками и капиллярами, по этому кружеву улиц и переулков, лабиринту дворов, где не так много встретишь людей. Иногда только разминёшься со случайным прохожим да на перекрёстке вдали перебежит дорогу совсем уж муравьиная фигурка – и снова исчезнет за углом.
До чего же тихо может быть даже в самом центре города! Так тихо, что слышно, как в стороне движутся машины по более крупным улицам. Так тихо, что слышно, о чём говорят те самые идущие вдалеке прохожие. Не будь их, и до уха слушателя донёсся бы стук его собственного сердца и ток крови, растревоженной весной. В это время года вообще все звуки становятся более звонкими. Их беспрепятственно пропускает мелкая глянцевая листва, ещё не успевшая окутать облаком ветви деревьев и кустов. Проснёшься утром, а в открытую форточку вместе с колышущим занавеску ветром летят голоса людей, щебет птиц, шелест листвы, звук сработавшего домофона и затем захлопнувшейся двери, цокот каблуков, шорох шин, упругие шлепки резинового мяча по асфальту, грохот скейтборда, на котором спрыгнули с тротуара на проезжую часть. Можно подолгу слушать эту городскую полифонию, впадая чуть ли не в транс, и всё равно находить в ней какие-то новые, ранее не замеченные детали. Настоящее упражнение на внимательность. Зимой такого не встретишь, да и летом тоже. Тогда звуки тонут либо в снегу, либо в разросшейся зелени.
А дворы, московские дворы?! Бывает, решишь срезать через один такой напрямик, заранее зная, где окажешься, и сначала всё идёт как по маслу – оставляешь за собой детскую площадку, стариков на скамейке у подъезда, бельё на верёвке, натянутой между двух столбов или деревьев, а затем вдруг упираешься в арку, в конце которой закрытые на первый взгляд ворота. Но стоит подойти и взяться за них, как створки отворяются и пропускают тебя.
Правда, спроси Кота, что он видел и слышал по дороге (а ведь это его хлеб – собирать детали, образы, слова), так он только и вспомнит, как мягкий весенний ветер играл её огненными волосами и пропитывал их запахами сирени, влажной листвы, тёплой земли и воды. Ну, и звук её голоса, разумеется.
Кот накручивал себя: «Да что со мной такое, в конце-то концов?! Тоже мне, мартовский кот выискался! Весна у него. В первый раз вижу её, а туда же. А если разойдусь – то и в последний».
Несмотря на испорченный плащ, прогулка превратилась для обоих в настоящий праздник. Из всех пяти чувств обделённым оставался только вкус, но и тот ждал своей очереди, когда Кэт наконец оголодает и засядет с вверенным ей подопечным в каком-нибудь укромном месте. Но пока на это не было и намёка. Коту удалось расшевелить новую знакомую, она забыла о своей недавней потере и всё чаще одаривала спутника улыбкой. Когда они набрели на фонтан, парень совсем уж по-детски полез мыть в нём руки и гонялся потом за визжащей Кэт, брызгаясь и утверждая, что он маг и умеет пускать искры. Взглянешь со стороны – ну, совсем школьники по повадкам.
Обнаружив у одного из встреченных по пути зданий внешнюю лестницу, поднимавшуюся зигзагами до пятого этажа, парочка вскарабкалась на самую верхнюю её площадку. Через решётчатый пол под их ногами виднелась далёкая земля, у девушки закружилась голова, и они сели на последнюю ступеньку лестницы. За дверью, ведущую из здания на площадку, ничего интересного не было – какой-то офис с канцелярскими столами, компьютерами и фикусом в горшке – и Кэт с Котом устремились взглядом к ломаной линии городского горизонта, где из расчистившегося неба ныряли к серебристым скатам крыш птицы. Так и сидели оба бок о бок в молчании, пока их не прогнал местный охранник – видимо, где-то были установлены камеры слежения.
Видели они во время своей прогулки, как голуби принимали ванную в луже, оставшейся после ночного дождя. Видели и массивную деревянную дверь с резным узором и бронзовой ручкой, совершенно по-свойски распахнутую настежь – заходи, кто хочет, а внутри – хрустальную люстру над отбрасывающим блики мраморным полом в шахматную клетку. Над дверью висела табличка с номерами квартир. Кто бы ни жил в подъезде с такой фантастической отделкой, он явно был довольно простым в общении человеком.
Двое с кошачьими именами говорили обо всём подряд: о любимой еде, о домашних животных, о коллекционировании статуэток-черепах, о выборе будущей профессии в школьные годы и бывших учителях, о том, как Кэт учили плавать, а она не могла, о том, как Кот сбегал в детстве из дома, и снова о любимой еде. Сколь извилист был маршрут их прогулки, столь запутана была и их беседа. Темы перетекали одна в другую, цеплялись друг за друга, уступали место, возвращались к точке, где прерывались, переплетались вместе. Однако, благодаря неизбежно повторяющейся теме еды, становилось предельно ясно, что пора завернуть куда-то и подкрепиться.
Кафе нашлось быстро – на острове между рекой и Обводным каналом. Незанятых столиков к приходу голодной парочки оставалось всего несколько, но и само заведение было не слишком обширным. Вдобавок столы здесь были здоровые, прямоугольные, из тёмного дерева. За каждый из таких могло влезть человек шесть. Сев в одиночку за свободный, оголодавшие гуляки отбили у возможных конкурентов целый угол кафе у окна. В общем, девушку количество народа и уровень шума устроил. Кроме того, уже действительно хотелось есть не на шутку.
Единственное, от чего отказалась Кэт, когда официант в вишнёвом фартуке принёс им меню, - так это от десерта. Взамен она рвалась сводить Кота в какое-то особенное место, которое, по её словам, он себе и представить не мог.
- Вы всё равно должны меня проводить до дому. У вас мой плащ, - обосновала Кэт с железной логикой в рассуждениях.
- Почему бы тогда там и не поесть?
- Там нет ничего серьёзного. Только сласти к чаю.
- А почему не выпить чаю здесь?
- Там веселее, – объяснила девушка, не отрывая глаз от меню. – Как насчёт пасты?
Сражённый умозаключениями Кэт, её подопечный то ли взвыл, то ли взревел, впившись пальцами себе в голову, и тем самым заставил оглянуться соседний стол.
Минут через двадцать появились заказанные макароны. Рисковая девушка отважилась на эксперимент – попросила с чернилами каракатицы, и нити были соответствующего цвета. Посетители также взяли по бокалу вина: к пасте – красного. Заказ не шёл ни в какое сравнение с тем, как питался Кот за городом.
Однако даже голод не заставил Кота немедленно прервать беседу и уминать еду за обе щеки. Столько часов миновало с момента отнюдь не самого плотного завтрака, что потерпеть ещё немного не казалось проблемой. К тому же, сценарист уже не воспринимал сидевшую напротив девушку как шанс заработать и откровенно жаловался на то, какую чушь ему приходится писать для телеканалов.
- Это какая-то литературная проституция получается. Но за Калашникова я возьмусь! Возьмусь! Здесь уже дело чести, - для Кэт автор был готов на всё.
А та притихла на время, испытующе оглядела парня, будто на что-то решаясь, и заговорила.
- Есть способ узнать, чего вы на самом деле хотите. Отвечайте первое, что придёт в голову, не задумываясь. Город или деревня?
- Деревня.
- Офис или фриланс?
- Фриланс.
- Ноутбук или печатная машинка?
- Печатная машинка.
- Facebook или ВКонтакте?
- Facebook.
- Девушки или парни?
- Девушки.
- Оскар или Нобелевка?
- Нобелевка.
- Пишите прозу.
- Какая, к чёрту, Нобелевка?! Что вы обо мне думаете?! – Кот ещё не успел опомниться от пулемётной очереди вопросов, а Кэт уже отправила в рот последние крохи пасты.
Мимо суетливой пружинящей походкой пробегал всё тот же молодой человек в фартуке, что принимал заказ. Заметив пустую тарелку, он подхватил грязную посуду, остановившись напротив Кэт, для чего ему пришлось затормозить всем корпусом.
- Рассчитайте нас заодно, - попросила девушка, на секунду избавленная от необходимости слушать зануду напротив.
Официант кивнул и побежал дальше, а сценарист последовал примеру девушки и тоже принялся за еду, но ворчал едва ли не до последней минуты их пребывания в кафе.
- Мне хотя бы просто опубликоваться!
- Тихо! Это был всего лишь тест. Ешьте – пожалейте мою психику.
Приказ был исполнен, но слегка специфическим образом. Кот стал демонстративно втягивать макаронины и тщательно пережёвывать их, двигая челюстями и уставившись даже не на Кэт, а сквозь неё. Та не знала, куда девать глаза, и заметалась взглядом по потолку, окнам, затылкам других посетителей, по стенам, завешенным фотографиями всевозможных мировых достопримечательностей.
Её снова спас официант, притащивший счёт в кожаной книжечке. Посетительница, помня об обещанном ей угощении, оставила расплачиваться своему подопечному и вместо книжечки притронулась к бокалу, на дне которого ещё плескались остатки вина.
- Стоять! – вышел из ступора Кот. Его вопль заставил девушку вздрогнуть.
- Что такое? Я заикой останусь.
- А как же брудершафт?!
- Это была шутка.
- Я так не думаю, - Кот протянул вперёд свой бокал.
Недовольно поджав губы, Кэт ответила ему тем же. Они сплелись руками и допили заказанные напитки, не оставив ни капли. Девушка – с закрытыми глазами, парень – искоса поглядывая на неё. Осушенные ёмкости они отставили в сторону, дабы ненароком не смести со стола, через который двое подались навстречу друг другу. Один за другим последовали три поцелуя в щёку. Вроде бы ритуал был исполнен, но двое обладателей кошачьих имён не двигались с места, застыв в неудобном положении, перегнувшись через стол – всё равно, что статуи. Каждый близоруко смотрел на лицо напротив и не мог оторваться. Казалось, будто Луна и Земля взаимно притягиваются, неспособные столкнуться, но и не в силах быть поодиночке, вызывая к жизни приливы и отливы, посылая друг другу по ночам свет.
- Не пора ли нам пора? – прервала затянувшуюся паузу Кэт, всё так же в упор изучая лицо спутника. Оба немедленно закопошились – не успев сесть на свои места, торопливыми отрывистыми движениями подхватили свои вещи и поспешили на выход.
А парня-официанта ждал сюрприз. Когда он буквально через минуту после ухода парочки забрал со стола книжку в кожаном переплёте, куда был вложен счёт, то обнаружил, открыв её, что денег там нет ни копейки. Он выскочил из кафе и, в отчаянии схватившись за ручку распахнутой настежь двери, оглянулся направо, оглянулся налево, но Кота и Кэт уже и след простыл.
- Вот подстава! – процедил официант сквозь зубы.
Кэт вспомнила об этом, только удалившись от кафе на пару кварталов. Она резко встала как вкопанная, и её сопровождающий не сразу заметил, что рядом с ним никого нет. Он успел пройти ещё с десяток шагов прежде, чем обернулся. Увидев перед собой девушку, окаменевшую с отсутствующим выражением лица, с глазами, нацеленными в никуда, он приглашающе дёрнул в её сторону подбородком.
- Ты чего?
- Вы оплатили счёт?
Кот задумался на секунду, выискивая в облаках ответ, и по-прежнему невозмутимым голосом отрезал:
- Нет.
- Вы же обещали!
- Я сценарист, человек слова! Раз обещал, значит, заплачу. Сегодня я забыл. Со всяким бывает. И кончай ко мне на вы обращаться.
- Надо вернуться.
- И что мы скажем? Простите, мы забыли оплатить счёт? Ну, бред же!
- В это кафе больше ни ногой. Здесь стало опасно.
- Куда мы теперь?
- Пить чай. Там вы… ты… просто так не сбежишь! Там оплачивается время.
Примерно через сорок минут во двор двухэтажного домика на Покровке свернула пара пешеходов и, подвинув в сторону дымивших сигаретами ребят расхлябанного вида, скрылись в подъезде.
- Горячий чай мне сейчас не помешает, - передёрнулся Кот, лишившийся по собственной воле куртки.
- Я вас предупреждала – замёрзнете, - нравоучительно напомнила Кэт.
По ничем не примечательной лестнице двое путников поднялись на второй этаж, где при входе в помещение сидела совсем юная девочка студенческого возраста. При появлении посетителей она подскочила с насиженного места.
- Добро пожаловать в свободное пространство «Циферблат»! Вы бывали у нас раньше? – выпалила она заученную фразу, вопрошающе наклонив голову и потирая руки. Смотрела она при этом на одну Кэт, точнее, на висевшую на ней ветровку.
- Да, - был ответ девушки. Ей хотелось поскорее перестать быть объектом внимания.
- Нет, - одновременно с ней признался Кот и оглянулся на свою проводницу. – Но я о вас слышал.
- Тогда вы знаете наши правила. Выбирайте себе будильник, - девочка подвела вновь прибывших к шкафу советских времён со стеклянными дверцами, загромождённый сверху старым потёртым чемоданом коричневого цвета и глобусом. На полках в шкафу толпились ряды будильников – пластмассовых и металлических, от малюток до больших и пузатых. Некоторые были сувенирами – с торчащими из них пружинами, на кончиках которых болтались шестерёнки. Все экспонаты коллекции совпадали лишь в том, что время для них прекратило существование, стрелки стояли на месте. А ещё каждый звали по-своему. Кэт, например, под руку попался Нео.
Вместе с ним все трое вернулись к столу при входной двери, где валялись кипы бумаг, несколько книг, калькулятор и даже старинные счёты. Девочка протянула руку к будильнику, выбранному Кэт.
- Дайте я вас запишу. Кто у вас?
- Нео.
Девочка записала названное имя на одном из листов.
- А как вас зовут?
- Константин. В переводе с античного – постоянный.
Кэт с загадочной улыбкой и таким же прищуром обернулась на него.
- Кира, - назвалась она. Теперь на неё подозрительно уставился сам Кот.
- Отлично, - сказала девочка и взглянула на наручные часики. – Сейчас двадцать минут восьмого. Добро пожаловать.
В заведении было ещё две комнаты – просторная центральная и дальняя, поменьше. В первой почти всю площадь занимали столики столь же разнообразные, сколь и будильники – символ места. Столики были круглыми, квадратными и прямоугольными, стеклянными и деревянными, разных цветов, а некоторые даже разрисованные. К ним прилагались стулья, кресла и диваны. Мягкую мебель застилали красочные пледы и усеивали яркие подушки. По углам жались зажжённые к вечеру торшеры. На сохранивших свою фактуру кирпичных выбеленных стенах висели в рамках картины и фотографии. Окна были завешены опять же белыми, иногда узорчатыми шторами.
Стену слева от входа занимала барная стойка, щедро заставленная вазочками и корзинами с печеньем, зефиром, мармеладом и прочими сладостями. За ней суетился парень, чуть постарше девочки при входе. Там же можно было найти чашки, среди которых снова не наблюдалось единства. Рядом возвышалась этажерка со всевозможными сортами чая.
Посетители, которых было довольно много, играли в настольные игры, читали книжки и просто общались. Один, фальшивя, наигрывал на пианино “Take Five” Пола Дезмонда.
Картину довершала совершенно сюрреалистическая табуретка, неведомым образом приделанная к потолку ножками и нарушавшая закон всемирного тяготения.
- Здесь самообслуживание. Брать можно всё подряд. Бесплатно всё кроме времени, - Кэт прервала созерцание ошарашенным новичком этого фантастического интерьера. – Давай для начала скинем вещи.
- Скажи, зачем ты Кирой представилась? Готовишь побег? А говорила, тут не выйдет, - молодой человек смело положил ей руку на плечо.
- Ты псевдоним использовал – я тоже. А сбежать не выйдет. Я не дам.
Кот нахмурился.
- Какой псевдоним? Меня так зовут.
- Да ладно тебе, Сеня! Тебе лишь бы шутить, - Кэт включилась в игру, а её спутник скинул с плеч свой рюкзак и стал в нём рыться. В конце концов из его недр был извлечён паспорт и предъявлен девушке. Та мигом посерьёзнела и долго переводила взгляд с документа на его владельца и обратно.
- Даже не знаю, что спросить, - наконец вымолвила она. – Кто вы, я и так знаю. Где Сеня, вы мне не скажете. Спрашивайте вы, что ли.
- Во-первых, ты. Во-вторых, как тебя звать?
- Кэт, - сказала Кэт и протянула для пожатия руку. – Приятно познакомиться.
- Кто такой Сеня? – жест девушки остался незамеченным, и она опустила кисть.
- Знакомый моей подруги.
- Той, что не берёт с собой телефон?
- Вы запомнили? Её. Он в Москве проездом. Вика его выгулять не могла и попросила меня. Я его ни разу не видела.
- И приняла меня за него. Просто супер, - Кот запустил пальцы в свою каштановую гриву и, закинув назад голову, заметался на проходе, мешая некоторым посетителям.
- Не путай. Это ты ко мне первым подошёл.
- Ну да, ну да, - продолжал наворачивать круги сценарист.
- Кого ты ждал?
- Она мне обещала работу. Проект про этого самого Калашникова. Я её тоже ни разу не видел.
- А как со мной спутал?
- Она сказала, она рыжая.
- Да успокойся ты. Пошли сядем, - Кэт ухватила спутника за его зелёный свитер и потащила за собой в соседнюю комнату. Там они плюхнулись за обклеенный почтовыми марками стол у самого окна. На широком подоконнике стоял цветок в горшке, и под ним в землю была воткнута табличка с перечёркнутой псиной и предупреждением: «Собак не выгуливать!»
Кэт на ходу успела включить мобильник.
- Одиннадцать пропущенных звонков, - со стоном протянула она.
Кот оживил свой телефон.
- У меня восемь.
Желания перезванивать не было никакого, но надо было расхлёбывать заваренную кашу. Впрочем, ни одному из двоих не пришлось много говорить. Кэт и Кот сидели друг напротив друга и наблюдали, как каждый из них морщится, выслушивая, что о нём думает собеседник на другом конце линии.
Наконец, с экзекуцией было покончено, но оба ещё пару минут провели в безмолвии, боясь пошевелиться.
- Давай уже что-нибудь возьмём. Не зря же сюда пришли, - поднялся со стула бестолковый автор. Ноги его, несмотря на недавнюю нервотрёпку, не дрожали. – Что тебе принести?
- Зелёный чай, если можно.
Кот кивнул и исчез. Обратно он явился, ступая мелкими шажками, как канатоходец, в одной руке неся сразу две чашки, от которых поднимался пар, а в другой – стеклянную вазочку на тонкой ножке, куда с горкой были насыпаны печенья. Опустив ношу на стол, он расслабленно занял своё место.
Кэт сидела, не изменив позы, и по-прежнему проматывала в голове события прошедшего дня. Глядя на неё, молодой человек с иронией вообразил, что, будь в антикафе меньше посетителей, он бы услышал нажатия магнитофонных клавиш.
- Как глупо всё вышло, - опомнилась девушка.
- Кто бы переживал. Ты хотя бы заказа не лишилась.
- Что теперь делать будешь?
- Думаю, надо ещё раз встретиться, – Кэт подняла на него глаза. По её лицу читалось, что до неё не доходит смысл слов Кота, и он добавил. – Мы за полдня вместе ничего не заподозрили. Так не бывает. Это что-то должно значить.
***
К её многоэтажке Кот довёл свою новую подругу совсем затемно, когда на улице ещё сильней похолодало. Кэт электронным ключом разблокировала массивную металлическую дверь подъезда и задержалась на пороге.
- Ну, до встречи тогда, - простилась она полувопросительно.
- До встречи, - голос сценариста не допускал никаких сомнений в том, что встреча обязательно состоится.
Девушка ещё чуть помялась и скользнула в подъезд. Гулко зазвучали её шаги по ступеням. Кот же стоял и ждал, пока доводчик захлопнет за нею дверь. Только после этого развернулся и чуть ли не вприпрыжку отправился в дорогу домой. К тому же, такой способ передвижения неплохо согревал.
- Что ж так холодно?! – вопросил молодой человек кого-то невидимого и вспомнил, что не выменял обратно свою куртку. Он собрался набрать номер Кэт на мобильном, но вспомнил, что не взял и его.
Ничего страшного в этом не было. Здравый смысл заставлял Кота предположить, что, придя домой, девушка снимет верхнюю одежду и волей-неволей заметит, что та чужая. Главное, думал он, чтобы у них совпал ход мыслей.
Он не совпал. Нет, всё случилось так, как представлял себе Кот. Жилица отперла дверь своей пустой мёртвой квартиры, включила в прихожей свет, машинально взялась за бегунок молнии, сняла ветровку и, лишь нацепив её на вешалку, встрепенулась. С зажатой в кулаке курткой она мигом выскочила из прихожей, из лифта, из дома, но не остановилась на этом, а понеслась вдогонку за Котом, который на самом деле сидел на лавке у подъезда и терпеливо сторожил девушку. Кэт пронеслась мимо него, не обратив внимания, кто там прячется в тени.
- Куда бежишь, глупая? – окликнул её Кот.
Будь земля, а не асфальт под ногами у бегуньи, и они бы вскопали эту землю. Девушка резко обернулась. К ней неспешно шёл тот, кого она потеряла.
И Луна не удержалась на орбите – Кэт уткнулась лбом в грудь стоявшего напротив, обхватив его сзади руками и всё ещё зажимая в них куртку. Тому ничего не оставалось кроме как положить подбородок девушке на макушку и тоже обнять её.
- Надо написать о нас историю, - сказал ей Кот.
- Только не сценарий, - усмехнулась та.
В эту ночь сценарист спал за городом тихим сном, без кошмаров. До самого утра ему виделся мягкий весенний ветер, заблудившийся в огненных волосах Кэт.