Однажды... 231-240

231. Что-нибудь одно…

Однажды некий любитель парадоксальных умозаключений стал в присутствии известного советского ученого-механика А.А. Космодемьянского (1909-1988) развивать ту мысль, что, дескать, Галилео Галилей (1564-1642), будучи, конечно, великим ученым, был в то же время весьма хитрым и расчетливым льстецом, искусно маневрировавшем при папском дворе.
– Чушь, этого не могло быть! – резко возразил Аркадий Александрович. –  Если бы Галилей был таким прожженным царедворцем, как вы утверждаете, у него просто не хватило бы времени да и сил на то, чтобы создать новую науку – динамику.

232. «Огромные, как ворота амбара...»

В ядерной физике для обозначения поперечных сечений ядерных реакций применяется термин «барн». Если заглянуть в словарь, то с удивлением обнаруживаешь, что это слово обозначает «амбар», «сарай». Спрашивается, какое отношение имеют амбары к ядерным реакциям.
Заинтересовавшись этим вопросом, итальянский физик Э. Сегре (1905–1989) спросил Ханса Бете (1906–2005), чем он руководствовался, вводя в науку такой термин.
– Да когда мы начали измерять поперечные сечения захвата тепловых нейтронов у различных элементов, они оказались огромными, как ворота амбара, –  ответил Бете. –  Поэтому, кстати говоря, на обложке справочника по сечениям мы поместили изображение амбара…

233. «Хочу избавить афинян от нового преступления...»

Великий философ Аристотель (384–322 до н.э.) в жизни был малоприятным и резким человеком. Поэтому, когда умер Александр Македонский (356–327 до н.э.) – его воспитанник и покровитель, –  Аристотель понял, что его может постигнуть участь философа Сократа (ок. 469 –399 до н.э.), осужденного афинянами на смерть.
Не дожидаясь такого поворота дел, Аристотель поспешил сбежать из Афин. «Хочу избавить афинян от нового преступления против философии», –  объяснил он друзьям причину своего бегства.

234. Как ответил бы дипломат

Известный аэродинамик Теодор фон Карман (1881–1963), имевший немалый опыт работы в промышленности, хорошо понимал, как важен такт и деликатность в деловых отношениях. Своим сотрудникам он часто рассказывал любимую притчу о гордом, но плохо игравшем в шахматы дипломате, который однажды проиграл три партии подряд. Когда его спросили о результатах встречи, он сказал так:
– Я, несмотря на предпринятые соответствующие усилия, не выиграл первой партии, а мой достойный соперник, не проиграл второй. Что касается третьей партии, то, когда я поинтересовался у него, не пора ли заключить ничью, он любезно не согласился… 

235. «Против природы не попрешь»

Вальтер Нернст (1864–1941) всегда держал на своем рабочем столе пробирку с органическим веществом, плавящимся при 26° С. Если к 11 часам утра вещество таяло, Нернст вздыхал: «Против природы не попрешь», и уводил студентов заниматься греблей или плаванием.

236. Главное не машина, а человек!

В 1880 году англичане пригласили султана Марокко Мулай Хасана I (1836–1894) посетить один из новейших английских броненосцев на Средиземном море. Дипломаты водили его по всему кораблю, рассчитывая поразить его воображение электрическим освещением, броневыми башнями с огромными 406-мм орудиями, паровыми машинами невиданной дотоле мощностью – 8000 л.с. но когда после визита султана спросили, что из увиденного произвело на него наибольшее впечатление, он лаконично ответил:
– Лицо капитана...

237. Узнал по лицам...

Как-то раз известного немецкого врача Э. Хейма срочно вызвали в больницу: тяжело больной пациент, которого он лечил, потерял сознание и, казалось, был при смерти. Приехав в больницу, Хейм предпринял экстренные меры, и больной начал приходить в себя. Он открыл глаза и, обведя глазом врачей и сестер, сгрудившихся вокруг его постели, неожиданно спросил Хейма:
– А это что за олухи?
Вне себя от радости, что больной очнулся, Хейм повернулся к своим коллегам и торжествующе сказал:
– Вот видите, господа, он сразу вас всех узнал!

238. «Если география связана с мышлением...»

«Теперь я понимаю, почему европейцы так ограниченны! – воскликнул некий профессор из американского штата Айова, когда известный аэродинамик Теодор фон Карман показывал ему старинный германский университетский город Геттинген. –  Человек, родившийся и живущий среди таких узких улочек, не может иметь широты взглядов».
«В Айове, –  ответил ему фон Карман, –  много очень пустынных мест. И если вы настаиваете на приложимости географии к мышлению, то, вероятно, это обстоятельство действительно проливает свет на умственные способности некоторых американских профессоров».

239. Королевское мнение об университетах

Генрих VIII (1491–1547) – один из самых жестоких и кровавых королей Англии – был в то же время одним из первых в этой стране, кто оценил могущество знания. Когда как-то раз советники предложили ему сократить расходы на университеты, он весьма дальновидно ответил им: «Господа, мы с вами умрем, и наши косточки истлеют, а университеты будут управлять Англией! И неплохо управлять!».

240. Телескоп слишком силен

В конце прошлого века американский астроном Ловелл (1855–1916) произвел сенсацию, заявив, что ему удалось обнаружить на поверхности Марса каналы – следы разумной деятельности марсиан. Неудивительно, что первым объектом, на который был направлен в 1904 году новейший 100-сантиметровый телескоп Йеркской обсерватории, стал именно Марс. Но, увы, астрономы, прильнувшие к окуляру телескопа, не обнаружили на Марсе ничего, что можно было бы приписать разумной деятельности… Это дало повод йеркским астрономам направить Ловеллу телеграмму: «Телескоп Йеркска слишком силен для каналов Марса».