На краю мира

  Я живу у самого края. На пороге моря, объятый горами, стоит мой ветхий дом, древний как этот мир, с крышей из сугробов, тьмой на чердаке, метелями в сенях, да северным сиянием в печной трубе. Его одинокий огонь теплится в полярной темноте, а я часто выхожу в ночь и стою на берегу, глядя вдаль. Я могу стоять так вечно, смотреть туда, где сходятся небо и лед, и знать, что за этим краем нет ничего, только еще глубже и гуще тьма там, где горизонт обрывается у края бездны. Там кончается мир.
  Здесь такая тишина, какой нет больше нигде; и я слышу, как трещит лед, подступающий на берег вместе с приливом, и во мраке медленно ломаются, скользят друг по другу, поднимаются на дыбы острые ледяные торосы, скидывая со спин снег на цепочки моих следов, потом замирают и снова шевелятся, все ближе и ближе подползая ко мне. Если прислушаться, можно услышать, как глубоко в лесу, поднимая снежный морок, скользит над белым настом лиса, как режет звенящий воздух острым крылом взлетающий ворон, как вкрадчиво и мелодично похрустывает снег под ногами других существ, тех, что порой нескладными тенями выходят из леса поглядеть на мой фонарь. Сейчас они тоже отделяются от замерзших стволов и таращат в мою сторону напуганные глаза.
  А я стою, превращаясь в слух. Тогда замолкают голоса у ночных костров, сбитые ненасытным воем в скованной чаще, скрипят половицы под войлочными сапогами, лают и жмутся друг к другу усталые собаки, трещит огонь, и негромкий голос рассказывает сказки, сплетающиеся с дымом, ускользающие к тихому звездному небу. В этих сказках говорят и обо мне, там я то злой, то благородный и справедливый, люблю смелых и наказываю жадных. Но совсем не так они думают, когда я вывожу узоры их красно дымящейся кровью на тающем снегу, а потом превращаю в соленый лед слезы их матерей. Когда в плаще из метелей проношусь по узким дорогам, заметая дома, нашептываю в щели между бревнами о вечности и смерти, и их дети дрожат и плачут от моей тоски. Когда клацаю ледяными клыками у их дверей, а они проверяют засовы, успокаивают бесящихся собак, отскакивают от окон, шепча молитвы богам, и мерещится в далеком небе моя крылатая тень, закрывшая на мгновение кривую ухмылку месяца.
  Но сейчас мне не до них - я слушаю, как поет ветер, играющий на льду с поземкой, как мигают белым пламенем звезды, рассыпанные наверху, как царапнув черный небосвод, срываются и падают за край, как пронзают ночную синеву зеленые иглы полярного сияния, как растекаются по покатому небу его переливающиеся всполохи, проползают змеями над самой головой, заполняя ночь до краев. И чем дольше я слушаю, тем ярче становится эта мелодия тишины. Мелодия Севера.