Завершая охотничьи летописи

                Жена подаст блины и творог,
                А я по стопочке налью,
                И вспомню баек целый ворох
                Про быль охотничью свою.

                Н. Лебедев
               
                «На старости лет хочется отдохнуть
                на воспоминаниях прошлого»

                С. Лобачев

               
         Зачем я, вообще, начал писать эти свои охотничьи дневники? Хотел вначале назвать их «Записки охотника», но это уже сделал Тургенев, хотя в его «Записках» об охоте – с гулькин нос. Название «Охотничьи дневники» мне тоже не понравилось. «Охотничьи просторы»  уже было. И назвал вот так, как назвал.
         В самом начале своего «писательства» я просто записывал, когда я был на охоте, сколько и чего добыл, сколько раз выстрелил. В примечании указывал места охот. Но потом по прошествии некоторого времени  все это благополучно забывалось. Большинство интересных случаев на охотах просто стиралось в памяти. Тогда я понял, что надо записывать поподробнее. И я стал записывать более подробные впечатления об охотах. Что мне это дало?
     1. Повышалась результативность охот. Находить дичь стало гораздо легче. Ведь звериные повадки и места их обитания меняются не так уж сильно. Хотя, бывает после метели, например, что зверь совершает большие перекочевки, и там, где он уже был выбит, наутро появляется неучтенная дичь. Но, во-первых, это бывает не так уж и часто. А во-вторых, и это можно записать и впоследствии учитывать.
     2. Кроме непосредственно самих охот я стал записывать найденные барсучьи норы и тропы, выводки куропаток и утиные выводки, грибные места. И эти натуралистические заметки впоследствии мне тоже помогали.
     3. Многие впечатления остались в памяти такими же свежими, как и в день охоты, хотя, кое-что стало забываться по прошествии двадцати и более лет.
     4. Отсутствие друзей, тонко понимающих охоту, также стимулировало к ведению записей. Нет, товарищи, конечно, были (Николай Феденев, Юрка Соляник, пробовал таскать за собою Шевченко, Некрасов изредка воображал себя охотником), но настоящих охотников (таких как мой отец - Александр Сергеевич Шевырев, брат Борис, Владимир Денисович Ермоленко из Первомайки, да еще, пожалуй, Володя Климов из Шемонаихи) – единицы. Порою так хочется поделиться охотничьими историями, а не с кем.
         А еще я пытался избежать всякой описательности, чтобы не быть обвиненным в графоманстве. Так, наброски, ориентированные на разговорную речь.
         - Разведчик не должен говорить красиво, - говорил шеф гестапо Мюллер в «Семнадцати мгновениях весны». (Недавно, посмотрев в очередной раз этот фильм, обнаружил, что Мюллер, оказывается, так не говорил, а сказал он следующее: «Мы, сыщики, должны выражаться лишь существительными и глаголами». Сравнил обе версии, и «свой» вариант мне понравился больше, чем тот, что у Юлиана Семенова).
         Некоторые записи мне и сейчас не нравятся, потому что делались иногда наспех, а иногда после охотничьего ужина, когда выпита стопка (порой и не одна). И записывать, вроде, не надо, подождет до завтра. А воспоминания о каком-нибудь необычно добытом зайце так свежи и остры, а завтра впечатления об охоте могут быть уже не такими яркими, что хватал ручку и торопливо записывал.

                Вот так и получилось то, что получилось.