Новая вера ивановича зэна

НОВАЯ ВЕРА ИВАНОВИЧА ЗЭНА.
АВТОР ПРОИЗВЕДЕНИЯ - Александра Рудэн.( Раннее - Полевая Алла Владимировна) 04.07.47. ПЕНСИОНЕР. Г. ТЮМЕНЬ.2015 год.

Вольдемар Михайлович, ведущий авиаконструктор еще раз проверял расчеты главных специалистов по созданию нового двигателя. Он пересчитывал расчеты, смотрел калькуляцию на запуск в производстве. Миллион раз он прокручивал в голове то что его двигатель может одолеть дальние расстояния без посадки на непредвиденные обстоятельства.  Тысячу раз двигатель был в модели самолета, запущен и работал без перебоя. Через два дня в институте будет комиссия и они выедут на полигон, испытывать самолет с новыми двигателями в полете. Казалось, все проверили, а его гложет тревога.
По внутренней линии секретарь сообщила ему о том, что жена уже час требует соединить ее с ним. Но по его приказу  конструктора в кабинете нет, если даже будет звонить сам Бог.
- Как некстати она позвонила. Соедини.
Он услышал дрожащий голос Лиды.
- Воля, ты помнишь какой сегодня день?
- Через два дня у меня комиссия, спасибо что напомнила, - с иронией сказал муж.
-Воля, сегодня наш Коленька получает аттестат зрелости. Я целую неделю тебе за завтраком напоминаю об этом, чтобы ты на вечер ничего не планировал.
- Помню. Мальчик уже вырос и я думаю, что он будет хорошим математиком.
- Воля, если помнишь об этом, то нам нужно явиться на получение аттестата сына, через два часа мы тебя ждем дома.
«Два часа. Два дня, а я еще раз не посмотрел расчеты на смету», - подумал Вольдемар Михайлович.
- Лидочка, моя работа вас всех кормит. Как – то без меня решите этот вопрос, - сказал он жене.
- За все годы тебя руководитель класса никогда не видел на собрании - с сожалением, сказала Лида.
- А что там делать? Сын наш учился на отлично, не было необходимости там мне присутствовать. Конец концов, пошли такси на дачу, пусть приедут мама с папой. Коленька рад будет увидеть стариков.
- Михаил Семенович уже приехал. Как всегда, увильнул от работы по дачи.
- Я же им работника – агронома прислал с проживанием.
- Жалуется Нина Сергеевна на них.  На Мишу и на агронома, что не поручит им, то они все сделают не так, как она желает. Она не приедет на выпускной вечер, пересаживает уже цветущие тюльпаны в другую клумбу, кто – то на них пописал.
- Выдумщица, кто это мог сделать? Ни одной дырки в заборе нет, чтобы чужой пролез. Лида, ты отрываешь меня от дела. Что тебя так беспокоит? Тюльпаны?
- Воля, напоминаю еще раз тебе, не приедешь через два часа, я приеду к тебе в институт и под конвоем папы, мы тебя привезем порадоваться за сына.
- Ах, да у сына выпускной вечер. Какой разговор, обязательно приеду, -  сказал Вольдемар.
 - Мы ждем тебя, дорогой.
Лида отключилась и Вольдемар Михайлович, набрал по внутреннему телефону секретаря.
- Лена, я же сказал о том, что меня нет ни для кого.
- Но, звонила жена ваша.
- А она что, выше Бога? И не забывайте, что я поставил программу на связь. Как только будете болтать с подругами по служебному телефону - в десятикратном размере вычту из зарплаты.
Лена молчала, ошарашенная известием, а потом собралась с мыслями и парировала ему.
- Я приготовила папки и бумагу, мне отнести в вашу машину?
- Я ничего не просил…
- Ваша жена попросила вами передать папки и чистую бумагу.
- Зачем они ей?
- В санатории какую – то картотеку хочет завести.
- Лена, ты у кого зарплату получаешь? - спросил Вольдемар Михайлович.
- В институте.
- Так и выполняй всю работу согласно штатного расписания. Шаг влево, шаг вправо – увольнение. Так что не привыкай выполнять распоряжения чьих – то жен. Жены они руководят в семье кухней и укладом жизни.
- Простите меня.
- А, я зря  не приказал тебя задержать на проходной, наука была бы с практикой.
- Я все поняла. Больше такого не повториться, - пообещала Лена.
- Эх, такой был чудесный день и все испортили вы, женщины, -сказал в сердцах Вольдемар Михайлович и положил трубку на аппарат. Он вызвал дежурного и передал все рабочие папки под охрану в сейф.
- А у меня сын сегодня аттестат получает.
- Поздравляю, а я думал, что сын у вас меленький.
- Ранний брак, как впрочем, у отца с мамой. Боюсь, что и Коля рано жениться.
- У вас же получилось создать семью и у него получиться, - сказал пожилой диспетчер.
 Выпускной вечер организовали в кафе. Вольдемар Михайлович томился и ему жали новые туфли.
- Посмотри на Коленьку, вылитый ты в молодости, еле уговорила его надеть новый костюм. Как молодежь красиво танцует. Красиво и свободно, а девочки, как бабочки порхают вокруг ребят.
- Вижу, уже одна капустница облюбовала Колю.
Рядом сидела за столом модно одетая молодая женщина.
- Моя Асенька, не бабочка – капустница. Красавица на выпускном бале. Думаю, она займет первое место.
- Воля, иди забери отца, а то он уже пляшет с молодыми девочками, - приказала Лида, шепотом мужу.
- Пойду на крыльцо покурю с мужиками.
- О, простите моего мужа, он имел ввиду, что девочки, как мотыльки. Ваша дочь очень красивая девочка. Куда она будет поступать?
- На модель. Уже договоренность есть с фирмой, рекламировать в Париже их продукцию. А, Коля куда будет поступать?
- На математическое отделение в университете.
- Красивая из них пара получилась бы, - сказала мама Аси.
- У нас все мужчины женятся рано.
- Как рано?
- Самое позднее - через год после окончания школы.
- То – то я вижу, что вы с мужем молодо выглядите.
К ним подошла Ася, держа Колю за руку.
- Мама, дай ключи от квартиры, я переобуюсь, туфли жмут. Танцевать не легко.
Мама Аси вытащила ключи из сумки и отдала дочери.
 - В холодильнике компот. Колю бери с собой.
- Конечно. Он меня на лавке подождет.
Видя, как заволновалась Лида, посматривая на Николая, который не поднимал глаз на нее, мама Аси сказала:
- Да вы не переживайте. Окошка нашей квартиры можно увидеть из кафе. Дом рядом стоит.
Ребята ушли, а мама Аси с грусть сказала:
- Одна подняла дочь на ноги. Через пятнадцать лет получили мы от города квартиру, а то все время жили в общежитии. Говорят, что у вас особняк?
- Да. Мужу нужен простор мыслей.
- А в «хрущевке» они в стену упирались бы?
- Кто?
 - Мысли вашего мужа. Кто же у вас убирает такой дворец?
- Все комнаты закрыты, только, четыре я сама убираю. И раз в месяц приглашаю из службы навести генеральный порядок в доме. Дом начал строить еще свекор, вон - он танцует с молодежью.
- Такой свекор, еще жару поддаст молодым.
- Да, он у нас вечный двигатель. Второй этаж и веранду мы с мужем достроили. Получился большой дом. Приезжайте с Асей к нам в гости.
- От приглашения я не откажусь. Не знаю, как Ася.
- Что – то детей долго нет.
- Пошли к окну, посмотрим на наши окна. Я так и знала, в доме они тискаются.
- Как тискаются?
- Как все молодые.
- Да, мы все когда – то были молодыми. Пойду, поищу мужа, долго он не возвращается ко мне, - сказала Лида.
Лида нашла мужа, сидящего на лавке, он говорил с кем – то по телефону.
- Воля и тут покоя нет у тебя от работы.
- Лида...
- Молчу. Что – то Коля не возвращается. Он с Асей пошел.
- Ну и что?
- Кабы чего там не сделали.
- Рано или поздно ему нужно мужчиной становиться, так пусть это случиться с одноклассницей, а не с пожилой теткой.
- С какой теткой? У нас и тетки нет. Не нравиться мне эта пигалица.
- Не дурна и похожа на тебя, молодую. Так, как и ты, когда – то чуть не выпрыгнула в танце из платья.
- Не говори глупостей. 
- Уже, не говорю.
- Я была серьезной девочкой и как мы только поженились, то оба пошли учиться, а эта – будет моделью. Кстати, вот и Ася пришла. А где Николай? Пойду, узнаю.
- Ася, подожди, детка. А где Коля? - спросила ее Лида.
- Ну его. Не знаю. Домой, наверное, поехал. Чего вы его на привязи держали, он  целоваться не умеет. Думала, что дворовые девочки его обучили всему.
- У нас во дворе нет девочек.
- Так он у вас гей?
- Почему так решила?
- А, что мне думать? Вот я перед ним, молодая и красивая, а он все о дедушке и о папе рассказывает, как будто влюблен в них, а не в меня.
- Не знаю, что тебе ответить. Ты первая девушка у него, наверное, он растерялся.
- Да, ну вас. Нашли пособие по сексу. Пусть его обучают другие. Мальчики, я иду уже к Вам, - закричала Ася и помахала рукой столпившейся толпе молодежи.
Она, как птичка в воздушном платье полетела в гурьбу девчонок и ребят и стала им что – то рассказывать. Ребята громко хохотали и поглядывали в сторону Лиды.
Лида на тяжелых ватных ногах подошла к мужу.
- Воля, я посижу на лавке, а ты за отцом сходи.  Поедем домой.
- Я же говорил, что это извращение, когда дети и разного возраста люди в одной компании. Взрослые пьют водку и вино, заедают колбасой, молодежь хлебает вино из бутылки, прячась за спины товарищей. Принудиловка, а хотим вырастить вольное племя. Кто захотел, тот и посидел бы в маленькой компании в кафе со своими друзьями, а остальные пошли домой.  Ребята уже устали,  маяться им придется до рассвета, чтобы встретить над рекой восходящее солнце. Бесполезный ритуал.
- То слова из тебя не вытянешь, а то разговорился. Что – то произошло между Асей и Колей и та осталась недовольная им.
- Разберутся сами.
- Иди за дедом.
 Они уже подъезжали к особняку, как увидели, что свет горит во всех окнах.
Сторож сказал.
- Колька вернулся пьяным. На такси приехал с бутылкой вина.
Кабы беды не было. В воротах кто – то позвонил ему и что – то сказал. Так наш Коля так рассвирепел, что матерился. Таким был спокойным мальчиком.
Лида схватилась за сердце.
- Воля, папа, идите скорее в дом. Поговорите с Колей, я передохну на лавке.
  Она присела, увидела, как Вольдемар забежал в дом с отцом.
Вдруг на втором этаже открылось окно и в проеме стал Николай.
- Не надо, Коля, - прошептала Лида и свалилась пол лавку в обмороке.
Сторож оттирал ей виски.
- Где, Коля?
- Успел дед втащить его в комнату. Все в порядке. Вы не ходите к ним, там мужчины разговаривают между собой. Пошли я вас в зал отведу.
На втором этаже Коля сидел на полу и плакал.
- Не получилось у тебя с первого раза. Это бывает. Я же геолог, совсем пацаном в лагерь приехал, сразу после техникума. Повариха у нас была, тоже молодая девчонка, начальника партии дочь, - рассказывал дед, тоже сидя на полу, попивая из бутылки вино. – Что, ухитрились мы убежать в тайгу. Комары кусают, кое - какие места, а я ни в какую, ничего не могу. Стыдно мне стало и я убежал от нее. Но она умнее оказалась Аси, молчала, потом мы уже привыкли друг к другу, да так зажигали, что река пенилась.
- Брось, папа. Внуку такое рассказывать, - возмутился Вольдемар.
- А, что. Не было бы той молоденькой поварихи, то и ты бы не родился. Бабушка твоя умной оказалась, хоть и молодой. А, ты такое удумал. Все, сынок, можно пережить - кроме смерти.
- Я не дурак. Не собирался прыгать, так что – то взбрело постоять в проеме окна, ветерок свежий глотнуть.
- Вот и хорошо. Да и папа мне жаловался, что порой из – за работы, не видит твою маму. Она терпеливой женщиной оказалась. Слава Богу столько лет прожили вместе, не ссорясь.
- У мужчин так бывает, сынок. После большого нервного срыва, напряжения. Это не навсегда. Это не диагноз. Временное явление. У меня такое явление часто бывает, как только, напряжение после работы спадет, а я еще казак.
- Они позвонили мне с реки и смеялись надо мной. Геем назвали, - плача, сказал Коля.
- Человеческая зависть, школу ты закончил хорошо, родители твои приличные люди, в хорошем доме живешь, а многие ютятся с большой семьей в «хрящевках».  Не со зла, завтра они забудут то, что говорили по телефону и ты забудь.  Ася поступила не порядочно, но и места ее уже нет в твоей жизни.
- Я ненавижу ее и их тоже.
- Ненависть делает человека рабом, - сказал дед. – Пошли к маме, а то она уже наверное всю валерьянку выпила в доме.
Прошла неделя с тех пор, как окончил Николай школу.
- Пора, сынок, документы отвести в университет, - сказала Лида.
- Я не буду поступать в этом году. Я не хочу стать ученным и не хочу преподавать математику в школе.
- А что – ты будешь делать?
- Работать пойду.
Мужа не было дома, он дорабатывал свою конструкцию, так как испытания прошли не совсем, как он желал и вечного двигателя он не создал. Зато был свекор в доме, и Лида поспешила к нему за советом.
- Коля объявил мне то, что не хочет поступать в университет.
- Ты, хоть мне и невестка, но стучаться в комнату еще никто не отменил. Я же еще мужчина.
- Бросьте, папа, вы пенсионер. Так, что делать с Колей?
- Приедет Воля с работы и мы все вместе обсудим этот вопрос. А как же, нужно еще бабушку пригласить.
- Только не ее. Она скажет, что мы все дураки, что нужно снять ремень и хорошо отстегать Колю за непослушание.
- Нужно стегать тогда, когда он поперек лавки умещался.
- Ну и нравы у вас со свекровью, дикие, а ведь не разу не ударили Колю по жопе.
- На то мы дедушка с бабушкой, чтобы безгранично любить внука.
 Поздно вечером собрался совет за большим круглым столом. Вольдемар сидел во главе стола, лицом к входящей двери.
- Коля, я же стараюсь,  все ради тебя. Даже двигатель придумал не под маркой, а под именем - Коля.
- То – то он и дал сбой, как твой сын.
- Не перебивай меня, папа.
-Угомонись, Воля. Угомонись. Пусть свое желание Коля доведет до нашего сознания. Что случилось, сынок? Только, правду говори.
- Ничего особенного. Ко мне уже дважды подходили мужчины и предлагали развлечься. Неужели, я на девочку похож?
- Нет. Парень, как парень, худой и длинный. Не красавец ты, симпатичный когда улыбаешься, - сказал дед.
- О чем мы говорим? - спросила Лида. - Я хочу услышать одно. Причину не желания учиться?
- Да! Причина какая? – спросил Вольдемар у сына.
- Без причины – не желаю тратить время. Мне плохо вдруг стало в городе. Ничего меня не радует. Звонят одноклассники и все хотят узнать, правда ли, что я с Асей повел себя, как не мужчина.
- Кому, что, а курице дайте просо. Гормоны бушуют и они желают узнать о том, правда ли что там кому – то обломалось.
- Вы какие – то странные, о чем вы говорите? Все это я знаю, так как я врач. Меня один вопрос…
- Я не буду учиться. Хочу я уехать, но не знаю куда, - перебивая речь мамы, твердо сказал Николай.
- Э, надо посоветоваться с домашним прокурором, с бабушкой твоей. Я на минутку выйду.
Дедушка вернулся в комнату через пятнадцать минут.
- Бабушка дала согласие, чтобы Коля уехал на время из города. Посоветовала она поехать к Ивановичу, леснику. Мы его знаем смолоду, чудаковатый человек, но прямолинейный. Поедешь к нему на реку Лену, бешеная река - я тебе скажу прямо.
- Какую еще Реку, что в других городах нет работы разнорабочего, коль у него специальности нет, -  сказала Лида. – Чего молчишь, отец.
- Я с Вами согласен. Простите, мне нужно позвонить инженеру. Мысль родилась, чтобы ее не забыть, нужно позвонить.
- Иди уже. Кроме своего производства ни о чем думать не можешь, - сказала Лида. – Кто такой Иванович?
- У меня в поисковом лагере работал много лет назад один рабочий. Переправлялись мы через реку. Ну и закрутила вода нашу лодку, так я его спас. Человек благодарным оказался. Каждый год поздравляет меня с Новым Годом.
- Помню, прислал даже летом телеграмму.
- Прислал тогда, когда смог, когда в поселок он приезжал, тогда и послал.
- А если он умер?
- С чего ему умирать? Какую – то веру себе придумал и живет нею.
- Папа, вы что хотите, чтобы он и нашего Колю в эту веру обратил? – спросила Лида.
- Хуже не будет. Так поедешь, сынок к Ивановичу? – спросил дед.
- Интересно стало. Поеду. И что я буду в лесу делать?
- Что скажет Иванович?
 - Не одичал ли он в лесу? – спросила Лида.
- Везде люди живут и везде сами создают себе счастье. Он счастлив тем, что живет среди природы.
- Хорошо, папа. Надо сообщить Воле, что мы решили.
 … Две недели Николай добирался в таежный поселок. Шли в поселке дожди и река разлилась. Дороги были грязными и неухоженными.
Николай снял квартиру в ожидании солнечных дней, проводник его обещался провести к Ивановичу.
- Живет он, как монах. Все его прозывают монах Зэн. Он редко бывает в поселке. В лесном совхозе заготовку делает, сдаст шкуры, купит новое ружье с патронами и обратно к себе в тайгу. Тайга большая, чего ее охранять? Кто хочет, тот и бродит там.
- А почему его монахом Зэном зовут?
- Молва идет по поселку, что к нему неизвестно откуда приблудился старый монах, жил у него три года. Похоронил он его, тот умер от старости.  Иванович с тех пор, кто к нему на заимку придет, всем рассказывает о том,  что ночами его посещает старый монах Зэн и учит его уму разуму, поэтому он верит только в себя, никакой веры не признает. А мы в поселке все христиане и нашему батюшке обидно, что он смуту наводит своими речами, так как тот, кто с Ивановичем говорил, переставал посещать церковь.
- Может быть,  он придумал этого монаха?
- Священник и сам в это не верит.  И никто монаха Зэна в лицо не видел.
- А, он не сумасшедший?
- Как можно на пожилого человека говорить такое. Вреда от него нет никому. А добро от него идет, это правда, он знает о том, кто охотиться для нужды семьи, а кто зарабатывает на охоте деньги. Те, давно не посещают его участки, выше по реке поднялись, там сговорчивей лесник. Иванович браконьеров отстреливает, так люди говорят, кто пошел туда, того больше никто не видел. 
У Николая по спине пошли мурашки.
-  Вернуться можно домой?
- Ты чего, хочешь обидеть уважаемого человека в тайге. Ему передали, что внук  большого Миши приехал. Он уже ждет тебя.
По соседству жила молоденькая учительница и она взяла опекунство над Николаем, как будто, стала ему сестрой, хотя старше была его на четыре года. Звали ее все в поселке Лидией Ивановной. " Так, зовут мою маму"- подумал он при первой встрече. Лидия оказалась очень смышленой девушкой. За две недели до солнечных дней они сдружились, обедали и ужинали вместе. Часто гуляли под дождем по поселку, Лида рассказывала ему о жизни поселян и Николай вспомнил слова дедушки, что везде, мол, люди живут и везде счастливы и несчастливы по своему усмотрению. В основном люди жили бедно и дома их были не крепкими.  После окончания училища, Лидию семья отселила от себя, дала возможность устроить свою личную жизнь. Но, жених так и не появился, так как Лидия была девушка с норовом и  не желала выходить замуж, не за ссуженного ей судьбой.
После несколько дней прогулок их встретил старший брат Лидии в поселке.
- Городской, значит. Будешь морочить голову Лидии, женим на ней тебя насильно.
- Паша…
- Мы только гуляем по поселку и я не собираюсь обижать Лиду, - сказал Николай и густо покраснел.
- То – то. От ветра может ребенок появиться. Я тебе все сказал от всех братьев.
Павел ушел, а Николай спросил:
- А сколько у тебя братьев старших?
- Семеро.
Николай почесал лоб и смеясь сказал:
- Если каждый меня будет бить, то приеду домой беззубым.
Засмеялась и Лидия.
- Еще пятеро подрастают. Одна я девочка в семье.
- А я один в семье. Никогда не думал, что если много детей, то от этого люди счастливы. Когда же их воспитывать?
- Они друг друга воспитывают. Но в семье есть правила, никто не имеет право нарушать.
- Интересно, какие это правила.
- Первое правило – не мешать друг другу жить. Если кто из семьи попросит – помогать.
- И – все?
- Остальные правила, тебе скажет Иванович.
Пришла пора собираться в путь в тайгу. Стояло уже несколько дней солнце и дороги просохли, закаменели.
- Я только к Лидии Ивановне в школу забегу, попрощаться.
- Нет ее в поселке. Ее попросил брат помочь снохе разродиться в другом маленьком поселке. Там нет врачей.
- Лида умеет принимать роды? – с интересом спросил Николай.                - У нас каждая женщина умеет принимать роды, их этому учат, когда они чуть выше стола подрастают.
- Передайте ей, что она мне больше, чем сестра…
- Сам об этом ей скажешь. Не бросайся словами, если еще не уверен.
Николай промолчал.
Проводник пробормотал:
- Я так и знал.
 Они шесть часов шли к заимке Ивановича.
Дом оказался добротным, сделан из круглого леса.
- Свет не горит.
- А зачем, еще не темно.
Они постучали в дверь.
На пороге показался высокий, плотно сложенный мужчина. Борода его свисала до пояса. За густыми волосами, которые висели паклями на щеках, нельзя было увидеть лица Ивановича.
- Похож, очень похож на деда. Ну, как Михаил поживает?
- Еще воюет со всеми.
- Характер не изменился. Зря он тебя ко мне не прислал бы, знаю я об этом.
- Я письмо вам от дедушки привез.
- Спасибо, что помнит он меня. Ты Архип раздевайся, покушай кашки и топай в дальнюю комнату. Я тебе зайцев наловил капканом. На рассвете и уйдешь.
- Как скажешь, Иванович.
- А ты Николай, выбирай себе сам комнату, четыре у меня, кроме чулана, где будет отдыхать Архип. Прислуги у меня нет, женщин тоже. Работу по дому будем делить пополам, а завтра, после ухода Архипа, пойдем в тайгу. Я тебе владения свои покажу. Стрелять умеешь?
- Нет.
- Научу, а письмо я сам прочту, когда вы спать будете.
 Прошла неделя, как Николай жил у Ивановича. Николай передал Архипу письмо, чтобы тот отправил его родителям.
Порой Николаю казалось, что тайга одноликая, везде деревья и везде тонкие ручьи. Но со временем он стал узнавать место, где они уже не раз бывали. Научился он прицельно стрелять из винтовки. Николай ждал, когда же Иванович заговорит о своей религии. Тот молчал, приглядывался к юноше. Пришла осень и наступили холода.
- Выбирай полушубок, который подойдет тебе.
Николай вспомнил о браконьерах, отказался.
- Хозяин барин своему телу. Ты выбор сделал.
Долго гулять в рваной фуфайке по тайге было опасно для здоровья и он чаще проводил время дома, выполнял всю домашнюю работу. Иванович каждый день обходил по двадцать километров своего участка. Однажды он привел двух браконьеров в добротных полушубках под прицелом винтовки.
- Коля, открывай чулан, загонять будем туда этих скотов. Медведицу завали с малыми медвежатами.  Я закрою их в чулане. Держи ружье под прицелом, будут ломать дверь, стреляй.
- Ты чего, Иванович, мы не будем ломать дверь, - сказал один из мужиков. А другой, подтвердил.
- Ни за что. Отпусти нас, мы больше на твой участок не придем.
- Потом поговорим, как приду. Кажись, медвежонок еще один жив.
Я быстро сбегаю, Коля.
Прошло полчаса, за дверью чулана стояла мертвая тишина.
- Эй мужики, вы там живы?
 - Коля, выпусти нас.
- Конечно, вы плохое дело сделали. Но убивать вас я ему не разрешу.
- Убивать? Он что хочет нас убить? Помогите люди, - закричали мужики и стали долбиться в дверь.
 Николай выстрелил в стену и те, затихли.
Иванович принес на руках двух мертвых медвежонка.
- Чего сделать с вами мужики? - спросил он, стукнул кулаком в чулан.
- Не убивай нас.
- Запрещена охота на медведей, когда они готовятся ко сну. А эта, что – то поздно родила. Все в природе поменялось из – за таких нелюдей, как вы. Принеси, Коля мне ящик, что под столом стоит, - сказал Иванович.
- Это рация?
- Да, пусть вертолет присылают из леспромхоза за этими зверями.
К обеду следующего дня на участок прибыла милиция.
- От собаки, я сам лично буду оформлять дело. Ну, медведицу завалили, а за что мальцов - то ее?
Мужики браконьеры молчали.
- Одевай наручники на них и ноги свяжи, - сказал старший милиционер младшему по званию, молодому парню.
- Ну чего, как всегда. Нам туша и шкура, тебе их ружья и полушубки. Скажи, зачем тебе так много полушубок?
- Дарю заблудшим в тайге и помогаю так, поселянам. Им же и ружья выдаю.
- Они не законно приобретенные.
- А кто у них будет выдирать последнюю надежду?
- Так оно так. Ружей не нашли, значит.
Старший ушел с Ивановичем и вертолетчиком за медведицей, чтобы ее там же освежевать и перетащить мясо и шкуру в вертолет.
- Что с мужиками будет? – спросил Николай.
- А что им будет. Посадят в поезд, купят до  вблизи лежащего города билет и отправят.
- Без полушубков?
- А мешки у Ивановича зачем в кладовке? Прорежет Иванович, три дырки и готово одеяния. Не замерзнут в вертолете, а в поезде тепло. Пусть благодарят Бога, что отпускаем. Найдут откуда позвонить, свои ребята их и выручат. Сюда они больше не приедут.
- Это точно?
- Точнее не бывает. Видел, старший мой, их сфотографировал. У нас целая картотека на них присутствует.  Я брат Лиды. Григорий. Привет она тебе передала и книгу.
- Спасибо, а то я совсем без чтения одичал.
- Нравиться?
- Кто?
- Сеструха моя.
- Нравиться.
- Так в чем дело стало. Грамотнее в деревне девушки нет.
- Мне еще в армию идти.
- Ждать будет. Знаешь, какие верные жены у нас.
- Подумаю.
Вечером, они ели жаренную медвежатину.
- Вкусное мясо, только сладковатое. Ты прости меня, Иванович.
- За что?
- Можно, я сейчас полушубок себе выберу.
- Не с чего выбирать уже. Гришка родне все уволок.  А ты возьми один из новых. Большой будет, веревкой подпояшешься.
- Хорошо. Ты уже пожилой человек, а икон у тебя нет. Даже дедушка мой молиться перед сном, чтобы бодрым проснуться.
- У меня своя вера. А, ты скажи мне, простил ли ты пацанам, что обидели тебя?
- Нет. Ненавижу ту, которая вынесла мою неудачу на смех людям.
- Прости их.
- Они меня геем назвали и распространили слух, якобы я утешение деду и отцу.
- Гей, кто это? А, понял. Это мальчик с мальчиком?
- Да.
- И раньше были такие люди, редкое было явление. У каждого своя судьба.
- Судьбу человек сам строит.
- О, это не так. Строит и устанет на миг, а судьба его накроет тем, что должно было случиться много лет назад. Пережил бы и выпрямился.
- Как? Я уже несколько месяцев здесь живу и не могу забыть свое унижение.
- Унижение, а что это такое? Ты до сих пор ненавидишь этих пацанов?
- Кажется, да.  Знаю, что будешь сейчас говорить о десяти законах Божьих, чтобы я выполнял их и все придет в норму.
- У моей веры четыре правила.
- Так мало, а грехов так много?
- А ты послушай.  Быть в равновесии с законом. Не нарушать законы страны в котором ты живешь. А они все обоснованы на десять Божьих заповедях. Быть покорным судьбе. Терпеливых и покорных судьба оберегает. Оно все само придет, найдя тебя, все то, что положено судьбой тебе, ты непременно получишь.  Больше пожелаешь, а оно тебе не было предназначено, а ты кричишь на всех поворотах, что добыто все моим старанием. Лишнее всегда тебе придется отдать, так как не предназначено тебе это судьбой.  Третье правило. Не иметь огромных желаний. Это снова идешь на перекос судьбе. Рвешься, теряешь последние силы, казалось добился всего, а радости это уже не приносит.  И четвертое правило. Не испытывать ненависти. Ровно, как и страсти к противоположному полу.  Ненависть и страсть несет в себе неприятности, это уже становиться вредной привычкой и несет в конечном итоге негатив.
- Как избавиться от ненависти?
- Надеть уздечку на нее и прижми к земле, заставь ненависть служить тебе для духовного твоего роста.
- Спутал ты мои мысли, Иванович. Это что значит - простить их?
- Прощать нечего.  Так как верующий человек не допускает к себе чужую ненависть. Она его не касается и ложиться обтекаемой формой, направляясь в небытие.
- Так заставить служить или направить ее мимо себя? – спросил Николай.
- Служить себе чужую ненависть могут только заставить просветленные люди. У остальных, пусть она обтекает и растворяется. Как только ты ответил на ненависть, весь негатив войдет в тебя, а тот, который поиздевался над тобой, освободился от лишней негативной энергии. И кто в лучшем положении?
- Тот, кто навел клевету на меня.
- Правильно мыслишь. А если бы ты все пропустил мимо ушей, то ты не страдал бы так, как сейчас. Ищешь справедливость наказания. Ее нет, так как не знаешь истинной цели человека, который тебя оклеветал. А когда ложь пройдет мимо тебя, то она тебя уже не касается и ты не создашь инцидент интереса к тебе, подобных людей, как те, кто оклеветал тебя. Потерять друзей или приобрести – тебе должно быть все равно. Судьбу это не волнует.  В своей личной гармонии ты приобретешь больше, покой в душе. Люди родились одинокими на этот свет и одинокими уйдут, не прихватят с собой ни друзей и ни женщин, к которым испытывали страсть. Ты никогда не узнаешь истиной цели женщин и друзей, так как, все не будет тебе ведено, не проконтролируешь и в конечном итоге они предадут тебя. Ты никогда не узнаешь их цели и не будешь знать последствия. Так как пути судьбы дальнейшие нам будут неизвестные.
- Быть одиноким, как ты? А как же любовь к женщине, к родине.
- Пустые слова, ничего не значащие. Ты уже любишь родину, так как в ней живешь и работаешь на нее, создавая блага для нее, не нарушай законы и тем поможешь родине стоять крепко на ногах. И кричать об этом не надо. Молча соблюдай законы. А любовь? Как и ненависть, крайнее негативное чувство. Судьба найдет тебе пару, приятную во всех отношениях и вы встретитесь, как бы не суетились люди, строя вам преграды. И ты поймешь, что с этой женщиной у вас будет взаимопонимание. Вы будете продлевать себя в детях. Жалость друг к другу, уважение и это будет вашей любовью. Стремиться, завоевывать женщину или мужчину, принесет вам страдания в конечном итоге, там, где идет завоевание, там и кончается жалось и взаимное уважение друг к другу.
- Я с седьмого класса был влюблен в Асю. Я терпеливо ждал, когда она обратит на меня внимание. Обратила и унизила меня перед всеми.
- Ты снова меня не понимаешь. У нее интуиция больше развита, чем твоя, она первой поняла, что ты не ее судьба. Оградилась от тебя таким наговором. А судьба твоя примет тебя таким, как ты есть, сильным или слабым, ей не важно будет, она будет всегда готова продлить с тобой свой род. Не путай, желание одного может не войти, как паз в желание другого, а это будет насилием над личностью. Два человека должны понять, что нужны друг другу, как дополнение, а не как с отрицаниями идти по жизни. Люди созданы быть в паре, смотреть одновременно, в одну сторону. Понятно я говорю?
- Не согласен. Любить приятно.
- А кто тебе советует взять неприятную женщину в пару, даже если она говорит о том, что она тебе пара. Если не войдете друг в друга и не создадите одно целое, то это ложь. Ты сам должен решить, она ли это или нет.
- А, любовь?
- Там, где гармонии и равновесие, там будет покой в душе, больше и желать не надо для совместной жизни. Судьба чиста, она не потерпит лжи и фальши, рано или поздно, она лжеца вышвырнет за узы брака.  Не спеши обладать женщиной, не растлевай себя, жди и чистая женщина к тебе неожиданно придет.  Главное, выстрой свой путь, твоя пара выстроит такой же и каждый пойдет по своему пути, идя рядом. Не пересекаясь и не мешая жить друг другу скандалами и ревностью, они оба будут в полном душевном покое.
- Путь, как угадать его?
- Путь разумного человека – это глубокая вера в то, чем ты занят, трудясь на свое духовное поднятие и это принесет вам удовлетворение. Мало или много будет у вас денег, для судьбы не имеет значение. Сколько положено, столько и будет. Терпеливых наградит, а у строптивых отнимет до той меры, сколько ему положено иметь. Нет понимание у Судьбы, мало или много. Есть понимание - норма. И у каждого она своя, уравниловки нет среди всех тех, кто дышит и обладает телом. Путь разумного человека – это отсутствие сомнений и колебаний в том, над чем он трудиться. Он молча делает свою работу, а терпеливым судьба подсказывает, как правильно поступить в той или иной ситуации.
- Значит то, что человек не должен бороться.
- Бороться за свое выживание с самим с собой и больше не с кем.
Николай взял ружье.
- Пойду пройдусь. Мне все это нужно осознать и переварить в мозгу. Спорить могу я с тобой, Иванович на счет твоей веры?
- Нет. Или ты принимаешь, то что я тебе сказал или она легко обтекает и растворяется в пространстве, как чужой гнев, как чужая ненависть, как животная страсть. Тебе решать. Жить в суете дней своих или жить в душевном покое.
Николай полночи бродил по заснеженной тайге, думал над словами Ивановича.
Больше они в разговоре о вере не соприкасались. За последние месяцы Николай стал спокоен и уравновешенным и где – то глубоко в сердце жалел суетливых своих одноклассников, а образ Аси исчез навсегда из его разума. Так прошла зима в постоянной работе в тайге, строя для птиц скворечники и ясли для животных, которых они иногда подкармливали.  Николай был счастлив от того, что он нужен лесу.  Прошла и весна,  а затем и лето. В первые дни летних каникулах Лидия привела учеников в тайгу. Николай очень обрадовался ее приходу. С детьми они бродили по тайге, собирая шишки для оформления природного уголка в школе. Иванович подарил им ежа, а Николай провел Лидию с детьми в поселок. Потом, провожала Лидия его до кромки тайги и снова он ее провожал к дому.
- Без ружья, как пойдешь по тайге?  Заходи, переночуешь у меня в комнате, а я к родителям пойду.
Допоздна они пили чай, разговаривали и снова пили чай и вдруг Николай сказал:
- Лида, выходи за меня замуж.
- Ты уверен? Я старше тебя на несколько лет. К тому же, я не городская и когда – то, я буду тебе в тягость.
- А ты будешь меня ждать два года из армии и я вернусь сюда, стану навсегда поселковым?
- Ждать много лет тебя, я смогу.
- Завтра подадим заявление.  Жаль, что нужно ждать два месяца.
- Это в городе нужно ждать два месяца, а у нас, когда пришел, тогда и расписали. Богатых свадеб у нас не бывает и чаше невеста не в белом одеянии.
- Для тебя это важно? – спроси Николай.
- Нет.
- Это оболочка, главное, что мы чувствуем друг к другу.
- Я нежность, а ты?
- И я нежность.
Они стали целоваться и как во сне с ними произошло то, что притягивает людей друг к другу.
 На миг он вспомнил голую Асю, а сейчас перед ним была его желанная женщина и   была краше той городской и желанней.
Лида не спала, рассказывала ему о вере Ивановича.
- Вера принесла нам покой в семью. Никогда мы не говорим «за» или «против», так как не можем узнать истину событий. Не испытываем ненависти к людям и сильной любви не высказываем, так как эти чувства на крайних противоположных полюсах. И оба чувства страстные.
Не нужно привязывать себя к внешнему миру, а жить в бескрайней своей внутренней энергии. Мы мало говорим. Чем больше мы говорим, тем больше теряем себя, уходим от истины. Материальное нас не должно связывать, мы стоим выше этого. Когда мы гоняемся за деньгами, за страстью и за любовью, то мы теряем рассудок. Мы не стремимся узнать правду о других, и таким образом не привязываем их ложь к себе. Правда и ложь, любовь и ненависть, добро и зло, все это приводит к смущению ума. Уходят два стандарта – правда и ложь, и душа наша уже находиться в покое. Наша вера в себя, и мы создаем покой в душе, а время и пространство, все у нас едино. Мы свободны от всех оков, так как мы не привязаны к материальному миру. Все придет само по себе и столько отмерит нам, сколько нам положено получить в этом мире. Главное, не быть в конфликте с законом и закон никогда не будет тревожить нас, а будет обтекать нас.
- А если законы ущерблены? – спросил Николай.
- Нормальные законы. Они такие, как мы есть на самом деле. Поменяют люди лживое потребительское отношение к Законам, станут другими и законы будут другими.  Такая у нас вера монаха Зэна. И я ждала своего суженного и ты появился, так распорядилась судьба.
Они не спорили о вере, а долго говорили о ней.
 Заснули под утро.
 Проснулись от скрипа уличных дверей.
Лида подскочила и прильнула к окошку.
- Ой, что теперь будет. Тетя Вера пошла к братьям жаловаться на мое поведение. Через час они будут все здесь.
- Быть жениху без зубов, - смеясь сказал Николай и спросил.  - Во сколько кантора открывается?
- В восемь.
- Бери паспорт, а мой всегда с собой, когда я выхожу в поселок. Это самое лучшее твое платье?
- Есть лучше, в горошек.
- Надевай его. Где можно спрятаться до восьми утра?
- Только в школе.
- Побежали берегом, чтобы по дороге не встретиться с твоими братьями.
 Они прибежали к школе. Им открыла дверь дежурная, тетя Сима.
- Умоляем, спрячьте нас до восьми утра.
- А что в восемь часов будет?
 - Перебежим в кантору поссовета. Женимся мы.
- Чего же прятаться? Радоваться всем надо.
- Позволил я лишнее сегодня, не мог дождаться пока нас распишут.
- Не беда, а братья все равно могут синяк под глаз тебе наставить. Директор уехал сегодня в район. Там есть диван, досматривайте свой дивный сон, в восемь ровно, я вас разбужу.
Они проснулись от того, что сильно кричали братья и тетя Сима.
- Люди говорят, что они в школу забежали.
- Мимо меня? Нет никого в школе. Каникулы.
- А в спортивном зале, там маты есть.
- Возьмите ключ и идите, смотрите.
Пять братьев ушло в спортзал. С ней остался шестой.
- Знаю я тебя, тетя Сима. Можешь знак  им подать, что мы ищем сестру.
Тетя Сима заволновалась и посмотрела в окно. Она увидела, как в поссовет заскочил Николай вместе с Лидой.
 Тетя Сима поняла, что молодежь выбралась через окно.
- Может быть, когда я в туалет ходила на улицу, то они в классе каком – то закрылись. Берите все ключи и проверяйте.
- Давай.
Пока они ходили из класса в класс, то председатель уже поздравлял Лиду и Николая с законным браком.
 Им от поссовета подарили цветок в горшке.
 Счастливые, они вышли на крыльцо.
 Один из братьев увидел их и позвав всех остальных, они помчались в поссовет.
 Лида с Николаем спрятались за широкую спину председателя.
- Пошли домой, Лида, поговорить с Колей нужно нам.
- Э, опоздали братья, она уже не вам принадлежит, а ему. Они законные муж и жена.
- Покажи бумагу.
- У Коли она.
- Да, они муж и жена. Гуляем братья. Чего прятались? В субботу гуляем свадьбу. Радость – то какая. Сеструха замуж вышла.
Николай стал мужем Лидии и об этом сообщил родителям, просил их выписать его из квартиры, так как в армию он пойдет из поселка.
Прошли годы. Лидия родила сына, когда Коля честно служил Родине. Приезжала к нему она с братом, повидаться и снова забеременела. Мама с отцом умоляли его вернуться в Москву.
- Лида снова понесла ребенка. Замучишься, мама, от детского шума. Лида пишет, что мама их болеет и поэтому братья разобрали меньших детей, так как папа не справляется с ними, достался брат и Лидии.
- Дом большой. Наймем няньку, всех заберем младших детей к себе, - говорил папа сыну.
- С Лидой этот вопрос нужно мне решить, а не с вами.
- Все -  таки папа усовершенствовал двигатель и получил государственную премию. А сейчас, собирается он досрочно на пенсию, говорит мне - мысли все уже израсходовал, а обузой для института он не хочет быть, - сказала, грустно  мама.
- Не решай ничего за него, мама. Пусть сам сделает выбор, как подсказывает его сердце, а я приму все, как бы он не решил и ты тоже.
- Я всегда согласна с ним.
 После возвращения из армии, он вернулся в поселок за Лидией и за детьми.
- Я не стала тебе писать. Несколько месяцев назад кто – то из браконьеров убил Ивановича. Оказывается, был такой монах Зэн, Ивановича похоронили в тайге, рядом с ним. Архип сказал, что проведет тебя в кедровок.
- Завтра и пойду.
 Он долго стоял возле двух горбиков с надписью на табличке - Монах Зэн, на другой табличке было написано - Иванович Зэн. Похоронили Ивановича возле большого многолетнего кедра. Николай благодарил судьбу за то, что на его пути возникли такие люди, как Иванович, как Лида, как ее братья, которые жили по правилам Ивановича.
 Прошли годы, умерли дед и бабушка и родители уехали жить на дачу, оставляя его семье большой дом в элитном поселке под Москвой.
Николай закончил заочно лесотехнический институт и давно уже работал в Министерстве. Писал статьи о русском лесе, его переводили на все языки мира.  Семья разрасталась и у него уже было двенадцать детей. Жили они скромно, но мирно, многие завидовали Николаю за то, что такая у него большая семья и спокойная жена. Всем он отвечал:
- Судьба такая у меня.
И, когда ему было уже за сорок, он натолкнулся на брошюру Дзен – ум дзен, в ожидании в библиотеке, когда девушка принесет ему желанные книги для новой статьи, то Николай прочитал ее одним взглядом. Многое было похоже написанное на речь Ивановича. Но, Иванович в мысли монаха дзэна буддиста добавил свои и создал для себя уже новую религию, переплетая ее с христианством и буддизмом.
  Эту религию исповедовали люди из поселка и вся его семья. Все неприятности протекали мимо них, не входя в их жизнь. В душе каждого члена семьи Николая навсегда воцарился покой.