Глава 5

Я – Чародей. Это подразумевает, главным образом, такие умения, которые при неосторожности способны свернуть пространственно-временной континуум (а зачастую – и самого мага) в бублик. Представители школы Чародейства, как я и Бен, – самые скрупулёзные, дотошные к мелочам и осторожные маги, каких только можно встретить.
Но умения, присущие другим из Четырёх Школ, также можно развить. Например, очень долгое время я общался, наблюдал и учился у Провидцев – с присущей всем Чародеям педантичностью – и таки-освоил одну весьма полезную вещь.
Истинное Зрение – называйте, впрочем, как хотите, суть от этого не меняется – позволяет видеть вещи такими, какие они есть. Это сложно объяснить, не прибегая к терминологии. По сути, это виденье вещей такими, какими они предстают в Ноосфере. Вы надеваете на глаза плавательные очки, заполненные водой и – voila! – видите всё, как под водой. Примерно то же и с Истинным Зрением.
Нужно быть готовым к тому, чтобы увидеть не самые приятные вещи. Но даже страх встретить что-нибудь в духе Говарда нашего Лавкрафта не умаляет моего любопытства. Быть любопытным в старости – редкое, но счастье. И иногда я гляжу вот так на окружающий мир. И интереснее всего смотреть на своих сотрудников.
Бен, снискавший, как я уже говорил, славу фельдшера-ангела-хранителя, представал перед Истинным Зрением именно так: штаны, рубаха и чепчик из тонкой зелёной материи, белоснежные кеды неопределяемой марки и такие же белоснежные перчатки; за спиной его красовались два больших тёмно-серых крыла, а глаза, в реальности просто необычные, в Ноосфере горели, аки жерла вулканов.
Юки, и так не совсем подходящая под определение человека, в Ноосфере походила на него ещё меньше. Но и тогда это изображение не было лишено элегантности и жутковатого эротизма: её обнажённое, непропорционально высокое и тонкое тело с неестественно удлинёнными конечностями и предельно заострёнными чертами лица состояло, будто бы, из жидкого тёмно-серого метала. Из ртути, если быть точнее. По коже... поверхности её тела бежали и ветвились крупные и мелкие прожилки жёлтого света, начинающиеся от сияющих жёлтым огнём глаз и тридцати двух таких же ярких точек на спине.
Джесси, в реальности – высокий, астеничный и застенчивый, в Ноосфере выглядел полной своей противоположностью. Низкий и толстый почти до сферичности, лысый, с лицом, излучающим непоколебимый оптимизм и удовольствие. Он был похож на ту всем известную золочёную японскую статуэтку – улыбчивого толстяка, сидящего на груде монет.
Как становится понятно, Истинное Зрение, кроме прочего, ещё и неплохой источник поиска дополнительной информации. Поэтому, оставшись в кабинете tete-a-tete с таинственной блондинкой, я незамедлительно его включил.
За полчаса до этого я позвонил Бену, приказав тому бросить все дела и разыскивать Джесси. И уже через пять минут вновь позвонил ему и дал отбой, потому что наш блудный Бодхисаттва таки-вернулся в главный офис "Водоворота".
Джесси – типичный девятнадцатилетний вьюноша. Дреды, интеллигентские прямоугольные очки без оправы, небрежно-элегантная одежда, похожая на ту, что так любили в шестидесятых годах без пяти минут позапрошлого века. Он высок, худ, умён, учится на психолога: хоть и раздолбай, но довольно успешно – уже потихоньку практикует. Наш мир – и людские души с ним – полон дерьма, и в этом дерьме Джесси копается. Как при этом ему удаётся быть чуть ли не ангелом во плоти, для меня – загадка.
Когда она вошёл, вид у него был в прямом смысле побитый, помятый и опущенный. Но он был горд собой, поскольку привёл к нам ещё одного мага, и потенциально – сотрудника. Точнее – она привела его с собой.
Практически поднимая юного Провидца над землёй, его тащила высокая светловолосая девушка. Она перекинула его руку через свои плечи, и так они и ввалились в зал общей работы.
Не красавица, она была красивее многих – особой, звериной красотой. Эскимосский наряд был очень в кассу, но, очевидно, имел к своей обладательнице довольно слабое отношение. Я был больше, чем уверен, что тело под этой самопальщиной из оленьих шкур – поджарое, мускулистое, накачанное не ради красоты (как это все и всегда любят), а именно по назначению. Одежда и лицо её были измазаны свежей кровью: то, что их не остановили копы, наверняка заслуга Джесси. Боевой Маг.
Об этих ребятах отдельно: самые лучшие бойцы и самые неумелые маги. Ты позволяешь Стихии войти в себя – во всех смыслах этого слова – и вперёд! Сила есть – ума не надо. В их отношении это стоит говорить без сарказма – справедливости и собственного зада ради.
Увидев её, я попросил Юки, которая уже отвлеклась от полётов по Сети, увести Джесси в другую комнату. Она поняла меня, и Слава Докинзу!
А потом я снял с шеи кулон с фотографией, открыл его и показал своей новой знакомой её же на этой фотографии лицо.
С минуту мы так и стояли друг перед другом. Я бы мог поклясться, что она что-то от меня скрывает, если бы не видел в её глазах едва ли не больше немых вопросов, чем могло хотя бы уместиться в моих.
– Ну и как ты это объяснишь? – я решился нарушить молчание первым.
– Э-э... моя... знать нету. Моя инглиш... мало-мало могу...
Судя по её наряду это было похоже на правду. А вот произношение безошибочно выдавало в девушке русскую. Мой русский был едва ли не хуже её английского. Джесси помог бы нам, не будь он так травмирован. Юки, в принципе, тоже тот ещё полиглот, но я не хотел привлекать посторонних. Как я уже успел сказать, – не очень хорошо с моей стороны.
– Щто тьэбе извьэстна? – выдавил наконец я, заранее краснея за свой спич.
– Я ничего не помню – вздохнула она.
Казалось бы – плохо. Но какая прекрасная зацепка! Вопросов, конечно, ещё больше, чем ответов. Но теперь я, по крайней мере, знал, что спрашивать. Но сперва, оставшись в кабинете tete-a-tete с таинственной блондинкой, я включил Истинное Зрение.
Как я уже говорил, раз на раз с этим делом не приходится: можно встретить что-нибудь очень познавательное, а можно – какое-нибудь ВырвиГлазное ОЯЕбу. А можно увидеть что-то до того прекрасное, что в момент восприятия хочется лечь и умереть: потому что хочется – именно ради такой красоты – быть настоящим поэтом, реально способным вполне неиллюзорно загнуться от такого вот трансцендентного опыта.
Я увидел перед собой фигуру, которую словно высекли из затвердевшего солнечного света – сияющего, как алмаз, крепкого, как гранит, и тяжёлого, как мрамор. На ней были доспехи – не разноцветные побрякушки из фэнтезийных RPG и рыцарских романов, а честная добротная броня: кольчуга с несколькими рядами стальных набоек, бронированные сапоги и рукавицы, шлем типа "Сова", длинный каплевидный щит... и красный плащ: растрёпанный, кое-где дырявый или вовсе порванный, в некоторых местах – более тёмный, тяжелеющий засыхающими бурыми сгустками – кровь на красном не видно. Лицо её было озарено изнутри спокойной упрямой силой.
Я закрыл Истинное Зрение, чтобы не выпасть из реальности окончательно.