Моя несравненная леди

«Где же детка моя, я тебя проморгал и не понял,
Где, подружка моя, разошелся с тобой на пути?
Где, гитарой бренча, прошагал мимо тихих симфоний,
Полагая, что эти концерты еще впереди».

Аня, ты поздравила меня с Новым годом и прислала эту песню Визбора. Я растрогана до слез. Но мы действительно прошли рядом, соприкоснулись, но не пересеклись по-настоящему. Очень разные, но чем-то похожие. Иногда меня спрашивали, не сестра ли я  тебе – высокий рост, черные глаза. Мы и в хоре пели разными голосами, у меня высокий первый, у тебя низкий, сильный второй. Тебя ставили на стыке между первыми и вторыми голосами, ты не сбивалась. Мне всегда было очень трудно петь, когда звучала другая мелодия.  Были случаи, когда Самохвалов – руководитель хора предлагал тебе выйти из зала, ты слишком много смеялась. Ты всегда была очень раскована, я – сдержана и замкнута.

Мы не были одноклассницами, ты на год моложе, но в вашем классе училась моя двоюродная сестра, и я хорошо знала ваш класс, знала твоих подруг. Ты, как и я, ходила в литературный кружок, но наши кружки вели разные учителя.

Мы оказались вместе в поездке в Волгоград, в лагерь «Спутник». Только ты ехала туда запланировано, а я попала случайно, в последний момент, потому что кто-то не смог поехать.

Дальше наши пути разошлись на несколько лет. Я снова увидела тебя в роддоме, где я лежала на обследовании перед родами, а ты уже родила. Твоя старшая дочь и мой старший сын ровесники, разница в две недели.

А  потом мы встречались, благодаря моей подруге Гале. Ты обращалась к ней, как к врачу. Галя оставалась с Надеждой Прокопьевной, когда ты куда-то уезжала. Надежда Прокопьевна была старшей сестрой твоей ближайшей подруги. Искалеченная с детства полиомиелитом, она была блестящим педагогом и вообще Человеком необыкновенной души.

Галя также была гораздо раскрепощенней меня.  Она много говорила и рассказывала о своей работе. Я молчала, я не имела права говорить о своей работе и даже называть свою должность. Я работала в воинской части.

Был период, когда ты преподавала в военном училище тыла. У тебя всегда было много друзей,  ты легко сходилась с людьми. Много друзей у тебя появилось и в училище, в том числе среди иностранцев, которые там учились. Местным сплетницам это не нравилось, и когда тебе нужно было вступить в партию, чтобы иметь возможность выезжать за рубеж, рекомендацию тебе не дали. Это судилище ты вспоминала с ужасом и болью.

Помнишь год Тигра, кстати, твой год, который мы встречали у тебя? Ты привезла из Москвы большого гуся, запекала его в духовке на противне  с солью. Мы стали его разрезать, но он оказался сыроват, и мы сунули его опять в духовку. Когда мы снова зашли на кухню, она представляла собой плачевное зрелище. В духовке загорелся жир из разрезов, все в кухне было покрыто копотью. В том году у меня все кругом горело, и я страшно потеряла отца.

В другой раз мы праздновали у меня, кажется, 8 марта, спиртное у нас уже кончилось, ты позвонила и сказала, что придешь с бутылкой коньяка. Ты  пришла, но тебе вздумалось подначить моего двоюродного брата Сережу:
- Вы не  меня ждали, а коньяк.
- Ну что ты, Аня!
- Разбей эту бутылку об пол, если это не так.
И он шарахнул бутылку об  пол, не задумавшись ни на минуту. Я только увидела струи  на полу и посмеялась, что мыть пол коньяком мне до сих пор не приходилось. А ты с удивлением призналась, что и раньше проделывала такой фокус, но никогда такой реакции не было.

А потом тебе предложили очень хорошую работу в другом городе, и  ты уехала, оставив детей с мужем. Оля уже была достаточно  самостоятельной девочкой, а сына муж где-то упустил.

Началась перестройка, жуткие времена, разгул бандитизма, невыплаты зарплаты. Каждый выживал, как мог, ты уехала в Америку. Вскоре туда же уехала твоя дочь. Муж не поехал, а сын погиб, и в его гибели не обошлось, похоже, без криминала. Была очень сильная ревность и месть  со стороны его жены, которой он изменял.

С мужем ты развелась, вышла замуж за американца, живете вы вроде бы нормально, у тебя уже такой большой внук, родившийся в Америке. Общаемся мы сейчас только в Интернете, у тебя, как всегда, очень много друзей и там и здесь. Твой отец был директором детского дома, его и тебя помнят и любят все его воспитанники.

Мы виделись совсем недолго, когда ты приезжала на столетие своего отца, собирала воспитанников детского дома. В следующем году Якову Антоновичу будет 110 лет, мне очень хочется встретиться с тобой.  Мне всегда  так нравилось петь с тобой, и я хочу, чтобы нам не мешали никакие политики, фашисты и войны.

«О, моя дорогая, моя несравненная леди,
Ледокол мой буксует во льдах, выбиваясь из сил,
Золотая подружка моя из созвездия Лебедь
Не забудь,  обнадежь, догадайся, спаси».