Подарок

В середине ноября у Егора было обычное для него настроение, полностью соответствующее холодному завершению осени. Такое же промозглое и унылое, с массой разбросанных воспоминаний о прошедшей неделе, валяющихся в памяти кучей мокрых и грязных листьев.
 
В сервисе, где он шестой год работал мастером по ремонту бытовой техники, постоянно возникали какие-нибудь неурядицы и конфликты то с коллегами, то с начальством. Да еще эти «сумасшедшие» клиенты... Каждый день везущие и несущие свои холодильники, стиральные машины, телевизоры, видеоплейеры, сепараторы, обогреватели, водонагреватели, зернодробилки, чайники, вентиляторы, телефоны, фены, электромясорубки, соковыжималки и тому подобный пластиковометаллический хлам. Который, по большей своей части, являлся таковым еще до поломки, пылясь на витрине магазина или даже, пожалуй, сразу выходя из рук трудолюбивых, но не слишком озабоченных качеством изделия китайцев.
 
Ему не нравилась работа, но найти другую он уже не пытался. Произошедший в мире экономический кризис смешал планы многих, и Егор тоже не стал удачливым исключением. Стремление стать после окончания института звездой журналистики хотя бы местного уровня после многочисленных отказов в приеме на работу в мало-мальски развитых СМИ быстро превратилось в желание найти любую работу за более-менее приличные деньги. Двадцатитрехлетнему парню, не пожелавшему вернуться после учебы в свой маленький уральский городок, было необходимо оплачивать съемную полуободранную однокомнатную «хрущевку» на краю города и вообще как-то жить...

Теперь, возмужав и готовясь довольно скоро разменять «тридцатку», он иногда с ужасом представлял себе, что, возможно, до самой пенсии останется на этой работе, так и копаясь в куче проводов, вкручивая и выкручивая всевозможные болты и шурупы и перетаскивая с места на место пыльные электроагрегаты... Из-за таких мрачных для дипломированного гуманитария мыслей у Егора совершенно испортился характер. И это было бы не так страшно, обладай он хорошими физическими данными, а попросту умей «дать в морду» большинству своих оппонентов. Но нет, от природы Егор был довольно щуплым и на дух не переносил занятия спортом. В результате неудачного сочетания испорченного характера и хилого здоровья его совершенно перестали уважать на работе такие же, как и он, мастера, с которыми ругался по три раза на дню. То из-за куда-то пропавшей любимой отвертки, то из-за брошенной на пол микроволновки, о которую он споткнулся, сильно ударился коленом об угол стола и теперь будет хромать минимум неделю...

Со временем над ним стали посмеиваться и даже дали обидное прозвище – «хорек», о котором он совершенно не догадывался, так как в лицо так его не называли, а выдать насмешливое отношение коллег тоже охотников не нашлось.
Но самое досадное произошло с ним совсем недавно, когда его бросила любимая девушка. С ней он жил уже почти год и, в общем-то, испытывал, как ему казалось, вполне серьезные чувства, даже иногда задумываясь о женитьбе.
– Нам надо серьезно поговорить, – с таких слов началось то самое злополучное утро, врезавшееся в память и застрявшее там рыболовецким крюком, намертво зацепившим мозг, словно нёбо несчастной рыбы.
 
– Что случилось, Лиза? – полусонным голосом спросил Егор, удивляясь таким ранним разговорам, когда до звонка будильника еще минимум полчаса, и обычно в это время его благоверная досматривала сладкие сны. Чуть приоткрыв слипшиеся глаза, он удивился еще больше. Девушка стояла возле кровати полностью одетой, даже в застегнутом на все пуговицы красном плаще и с накинутой на плечо кожаной сумочкой того же цвета.

– Что за прикол, боярыня? – он еще не осознал всю значимость происходящего и был абсолютно спокоен.
– Это не прикол. Я от тебя ухожу. Прости, что так получилось, но я встретила другого человека, и я его полюбила... Это все серьезно, мы знакомы уже три месяца. Все свои вещи я собрала и давно вывезла. Ты, кстати, даже не заметил. Не хочу никаких разговоров. Будь счастлив! – молодая двадцатитрехлетняя женщина, словно первокурсница, зачитывающая на экзамене вызубренный текст, боялась пропустить что-нибудь важное, при этом следуя наставлениям опытных старшекурсников, что ни в коем случае нельзя терять уверенность в голосе...

– Что за херня! Ты можешь нормально объяснить, что случилось? – произнес он уже  раздраженно, все еще считая происходящее какой-то неуместной и очень глупой шуткой.
– Ну, если ты считаешь, что это все «херня», то тем лучше. Еще раз желаю тебе счастья. Не звони, – с этими словами девушка развернулась и уверенным шагом направилась к выходу. Через несколько секунд бодро звякнула брошенная на коридорную тумбочку связка ключей, щелкнул дверной замок, открылась и захлопнулась входная дверь. Если бы не доносившееся в открытую форточку рычание автомобилей и остальные неизменные компоненты городского шума, можно было бы сказать, что в квартире повисла настоящая мертвая тишина.

Перед глазами проносились счастливые моменты его жизни с Лизой. История их знакомства в больнице, где она работала медсестрой, а он попал в палату под Новый год с разбитой головой и сотрясением мозга. Больше всего было обидно то, что и в драке-то он особо не участвовал, так... Оказался в ненужном месте в ненужное время... Однако, познакомившись с симпатичной медсестрой, заботливо делающей ему перевязки, Егор решил, что не зря попал в больницу и, пожалуй, будь его воля вернуться во времени в ту злополучную драку, вновь встал бы там же, покорно ожидая «счастливого» удара бутылкой шампанского по голове...
На смену романтичным сценам воспоминаний поцелуев и объятий в различных местах города пришли и другие, не столь приятные образы... В последнее время Лиза стала задумчиво-молчаливая, часто вставала у окна и смотрела куда-то вдаль. На вопрос: «о чем думает», один ответ – «ни о чем»... На – «как дела?», всегда – «нормально»...
 
Слушая почти ежедневные повествования своего парня о том, какой гад и жмот владелец сервиса и какие сволочи коллеги - мастера, да и грузчики с соседнего склада, в общем-то, тоже далеко не ангелы, Лиза как-то незаметно перестала задавать вопросы и комментировать сложную жизнь Егора в рабочем коллективе. И почему он этого не заметил... А если бы и заметил, что бы это могло изменить?
Так, уже битый час лежа на кровати, горестно размышлял Егор. В очередной раз зазвенел будильник его сотовой «трубы». Он повернул голову, на экране телефона четко высвечивалось девять тридцать. Через полчаса он должен быть в сервисе, однако тело совершенно не слушалось. Мозг никак не мог сосредоточиться, чтобы отдать ему четкий и строгий приказ встать и со всех ног нестись на проклятую работу.


* * *

– Здравствуйте. Что у вас? – хмуро спросил Егор клиента, затаскивающего в мастеровую «биндюжку» разноразмерные коробки. В приемный пункт сервисного центра выстроилась привычная очередь из предпринимателей, менеджеров и реже – частных покупателей с неудачно купленной бракованной техникой, которых «отшили» хитрые продавцы и отправили в сервис самостоятельно решать свои проблемы.

– Да вот, кофемолку вернули покупатели, говорят, задымилась при включении. Телевизор принесли, показывать перестал, а до конца гарантии еще как до Китая «раком», – улыбаясь, пошутил высокий упитанный предприниматель, выковыривая из перекошенных картонных коробок давшие сбой технические творения.
– Еще тут два чайника вернули, один течет, другой не включается: и еще... – мужчина не успел закончить все перечисления принесенных товаров, как услышал раздраженное:
– Не все сразу! По очереди доставайте, и будем смотреть. Не надо мне все перечислять, и так времени нет, а за дверью народ дожидается! Потом будут жаловаться, что я, видите ли, медленно работаю! – Егор неторопливо вытащил из коробки технические документы на кофемолку и принялся внимательно изучать обозначенную в них дату изготовления, продажи, наличие штампа, печати и их единственно правильное расположение.

Изумленный таким нетактичным поведением, предприниматель замолчал, недовольно насупил брови и уставился на приемщика. Не обращая на него никакого внимания, мастер, закончив изучать документ, принялся разбирать кофемолку, дабы выявить причину ее «огненного характера» и вынести вердикт – ремонт или заменить на новую.

– Между прочим, вы могли бы быть и повежливей, я в магазинах вашей фирмы уже десятый год отовариваюсь! – резонно заметил мужчина.
– И чо? Я здесь шестой год работаю, что-то никто мне за это зарплату повышать не собирается! – зло парировал Егор.
– Ваша зарплата – ваши проблемы. Я тут ни при чем, поэтому попрошу разговаривать со мной уважительно, – клиент явно закипал, и сидящие в дальней части комнаты мастера с интересом прислушались к диалогу, уже предвкушая очередной скандал по вине «хорька».

– Может, мне еще вам и проститутку «подогнать», пока я тут с товаром занимаюсь, чисто из уважения? –

– Что-о-о?! Ах ты, хорек вонючий! – в следующий момент рассвирепевший мужчина занес над парнем свой огромный «золотоперстневый» кулак...


* * *


– Вот ты мне скажи, на хрена ты каждый раз с клиентами цапаешься? – убеленный сединой Владимир Петрович, давно разменявший шестой десяток и будучи самым старшим из мастеров, пристально глядел Егору в глаза, один из которых почти закрылся и был «раскрашен» сине-лиловыми красками, переходящими под подбитым глазом на верхнюю часть щеки.
 
– Да в натуре, Егор. Ты и нас уже всех затрахал своими дое**ами за всякую херню! То ставим не туда, то ремонтируем медленно, а ты сам-то еле-еле на приемке копаешься, ремонтируешь так же, да еще с клиентами быкуешь. Потом удивляешься, почему директор недоволен. Да и, вообще, хорош уже понтить, как начальник, забудь про свое высшее образование и веди себя нормально, как человек! Я правильно тему разгоняю, мужики? – хитро прищурясь, спросил сидевших рядом мастеров балагур и весельчак Женька.
 
Виновник обсуждения молча сидел напротив товарищей с неизменно печальным выражением лица, не желая вступать ни в какую дискуссию. В голове нестройными рядами проносились одни лишь грустные мысли с общим знаменателем – как же ему все надоело!

– Ну ладно, мужики. Раз парень не хочет с нами разговаривать, давайте выпьем за то, чтобы у нас всех все было хорошо. Как говорится, чтоб хер стоял и деньги были! – Владимир Петрович налил коллективу водки, и волосатые мужские руки дружно потянулись к столу с полными рюмками, нарезанной колбасой, солеными огурцами, помидорами, салом, черным и белым хлебом. В общем, со всем тем продуктовым набором, необходимым для нормального мужского разговора и который могут себе позволить простые работяги после окончания тяжелого трудового дня.
Егор «замахнул» с коллегами стопарик и, чуть поморщившись, занюхал и закусил хрустящим сочным соленым огурцом. Затем «замахнул» еще. Еще. Закусил бутербродом с колбасой и кусочком сала с тоненькой прожилкой бекона. На душе стало гораздо легче. Захотелось поговорить или даже не поговорить, а отчаянно высказаться. Просто взять и «вывалить» перед этими простыми и во многом искренними мужиками все свои проблемы, горести и, возможно, надежды и мечты...

– Мужики! – неожиданно громко и уже не совсем трезво произнес Егор. Все удивленно замолчали, прекратили активно ведущийся и местами переходящий в политические споры пьяный разговор и с интересом посмотрели на «пострадавшего».
– Мужики. У меня послезавтра день рождения. Стукнет двадцать девять. А сегодня утром меня баба бросила... Вот такая вот фигня.

– Круто... – только и смог выдохнуть Женька.
– Ну это... слышь... не бери в башку-то, мало ли вон баб щас и молодых, и всяких, – долговязый Геннадий первым выискал в мозгу слова поддержки и почувствовал себя довольно гордо. Тут уж все мастера принялись наперебой успокаивать парня участливыми фразами:
– Да бабы суки все!
– Забудь ты эту ****ь, ты молодой еще, найдешь лучше!
– Надо найти ее нового мужичка и нах**рить от души! Полегчает! Верняк!
– Ну нич-че! Не горюй, немного «погоняешь лысого», а потом встретишь новую подругу!
– Все, что ни делается, к лучшему.
– Меня сто раз бросали, а потом приползали на коленях. Чуток подожди, и к тебе твоя телка тоже приползет как миленькая!
 
Дальше Егор уже не слушал. Растроганный такими душевными советами и догретый новыми порциями спиртного, он со слезами на глазах пообещал на послезавтра всем коллегам накрыть «тучную поляну» и отметить свой без года юбилей плотного приближения к среднему возрасту. Мастера одобрительно поддержали его обещание, до этого случая ни разу не отмечавшего свой день рождения на работе и никогда не остававшегося ни на чьей днюхе.

Неожиданно для всех рядовая пьянка с утешительным для побитого «хорька» уклоном превратилась в дружеское застолье с перспективой праздничного укрепления товарищеских отношений. Мастера расходились, довольные выполненной миссией, с ощущением неожиданной, но талантливо проведенной воспитательной работы, вернувшей заблудшую овцу в стадо.

Егор шел по вечерней улице уже родного ему Челябинска, полной грудью вдыхая свежий морозный воздух. Несмотря на сияющий под глазом фингал, настроение было приподнятое, и совсем не хотелось идти домой. Впереди горела множеством огней площадь Революции, и он решил зайти в «зарывшийся» под нее несколько лет назад подземный торговый комплекс.

До закрытия оставался один час, и без двух дней именинник, особенно не планируя никаких покупок, бесцельно прогуливался между торговыми павильонами, глазея на различные фасоны одежды, обувь, часы, золото, сувениры и тому подобную торговую утварь. Со всех сторон на него смотрели неподвижные девушки-манекены, и Егор в который раз отметил, что последнее время они стали намного красивее, чем были раньше, всего несколько лет назад.

«Научились же делать! Такие милашки, и прямо как живые! Интересно, тоже китайцы расстарались, или кто другой так красиво пластмассу заливает и раскрашивает...» – размышлял парень, разглядывая застывшие и абсолютно безупречные лица и фигуры одетых и полуобнаженных манекенов. И вдруг он увидел то, что заставило его оглянуться, будто он герой какого-то розыгрыша и все ждут, когда он попадет в расставленную «западню», а затем все неожиданно сбегутся к нему огромной толпой, вручат цветы и будут «ржать» над ним, как над последним придурком.
Одна из девушек-манекенов была точь-в-точь его Лиза! Хотя нет, теперь уже не его... Он подошел поближе. Точно! Одно лицо, а фигурка-то даже и получше будет...

– Девушка, простите. А сколько у вас стоит вот этот манекен? – спросил он у полненькой темноволосой продавщицы, еще совершенно не представляя, зачем ему понадобилась эта «Лизоподобная» вешалка для женской одежды. Более того, в душе он был почти уверен – никто не продаст ему этот прекрасный кусок пластмассы, даже если у него в кармане будет лежать вся его свежевыданная пятнадцатитысячная зарплата.

– Торговое оборудование не продаем, – ничуть не удивляясь вопросу, сказала, как отрезала, продавщица, закрывая кассу на ключ и намереваясь завершить свой рабочий день.
– Но, девушка, извините! Скажите хотя бы цену! Ну сколько она стоит вообще? – не унимался парень.
– Молодой человек! – продавщица повысила голос. – Если выпили, ведите себя прилично, нечего здесь шутить! Павильон закрывается. Я сейчас охрану вызову! Мне только кнопочку нажать, так что идите себе подобру-поздорову!
– Не надо никого вызывать, я все понял... – Егор улыбнулся и вышел из павильона. Выйдя и прошагав несколько метров, он резко развернулся на сто восемьдесят градусов и быстро вернулся к нужному торговому ряду. Строгая продавщица стояла в дальнем конце зала спиной к выходу и поправляла на хромированных стойках женские костюмы и платья, растрепанные за день привередливыми покупательницами.

Как на удачу, уже закрылись соседние отделы, запечатав свои входы-выходы белыми прямоугольниками алюминиевых жалюзи. Егор уверенно наклонил нужную пластиковую фигуру, ловко снял с нее голову, спрятав под куртку, направился к выходу из торгового центра, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег...

Запрыгнув в забрызганную по самую крышу грязью маршрутку и передав червонец за проезд, парень с подбитым глазом мгновенно распространил на весь салон запах стойкого перегара. При этом всю дорогу он сидел как на иголках, всерьез опасаясь, что пассажиры слышат, как громко колотится его сердце, и, возможно, кто-нибудь из них уже подумывает о том, чтобы позвонить по этому поводу в милицию...

Выскочив на две остановки раньше, Егор, слегка протрезвев, несся по своему Центральному району, время от времени наступая в ледяные лужи, и, один раз поскользнувшись, даже упал, не удержав за пазухой свою драгоценную ношу. Голова упала на мокрый асфальт и, чуть подпрыгнув, прокатилась немного вперед. Не помня себя от страха, будто он уронил не пластмассовый кусок манекена, а настоящую человеческую голову, едва успевая встать с колен, подбежал к ней и, лишь схватив и сунув туда, где была, оглянулся по сторонам. Поблизости не оказалось никого, кроме молодой мамаши с пятилетним ребенком, которая, проходя мимо и лишь украдкой бросив взгляд в сторону Егора, заметно ускорила свои шаги.

Парень продолжил свой путь, чувствуя, что страх быть пойманным за такое глупое и смешное воровство потихоньку отступает и ему на смену приходит какая-то бесшабашная веселость. Заходя в квартиру и закрывая за собой дверь, он смеялся уже почти в полный голос. Вытащив за мокрые волосы трофей, швырнул его на пол. Не разуваясь, сел на диван и, все еще смеясь, нажал кнопку пульта. Телевизор включился на местных новостях. Миловидная ведущая уже выполнила все административные заказы, правильно рассказав и показав нужные темы о развитии городского и сельского хозяйства. Остались лишь криминальные новости и погода.
«А прикольно было бы, если бы сейчас про меня уже что-нибудь сказали...» – подумал то ли со страхом, то ли с надеждой, что этого ну просто никак не может произойти!

– А теперь сводка криминальных происшествий за сегодняшний день. Странная кража произошла буквально чуть более получаса назад в подземном торговом центре, сообщает нам представитель пресс-службы Центрального ГУВД города Челябинска. В одном из торговых павильонов центра была украдена голова манекена... – ведущая чуть заметно улыбнулась...
 
– С компетентными комментариями пресс-секретарь Центрального ГУВД, капитан милиции Сергей Митрохин. – Егор смотрел в экран как завороженный, боясь дышать и шевелиться. Вот сейчас выяснится, что его как последнего идиота засняли на видеокамеру охраны и минут через пятнадцать или, может, максимум через час он обязательно услышит стук в дверь... Вряд ли посадят, конечно, заберут и выпустят, но «ржать» над ним будут долго... Да еще покажут по телеку с фингалом...

На экране появился усатый и немного пузатенький сотрудник милиции в плохо отглаженной форме и отрапортовал с явным напряжением в голосе:
– По свидетельству сотрудницы магазина, где произошла кража, за минуту до происшествия к ней подходил пока неустановленный молодой человек в нетрезвом состоянии и спрашивал стоимость всего манекена целиком. После вежливых объяснений женщины-продавца, что манекен не продается, мужчина удалился. Через пять минут была обнаружена пропажа. Вероятно, злоумышленник воспользовался тем, что продавец отошел в другой конец зала, готовя магазин к закрытию, и, не желая рисковать, похищая всего манекена целиком, украл лишь верхнюю часть изделия.
– Какой умный, с-сука... Ты бы настоящих бандитов ловил, а не на экране по всякому поводу красовался... Каз-зел! – неожиданно для себя разозлившись, шепотом пробурчал выступающему «похититель головы». На экране вновь появилась девушка.

– Было ли это спонтанно принятым решением, или молодому человеку не дают покоя лавры вандалов, отпиливающих и крадущих голову бронзовой русалки в Дании, в городе Копенгагене, возможно, мы узнаем уже в ближайшее время. А сейчас погода на канале УРТ.

Егор принялся переключать каналы, пока не нашел какой-то музыкальный, бросил пульт на диван и пошел в коридор разуться. В голове шумело и очень хотелось спать. Приняв душ, вернулся в зал и увидел валявшуюся на полу голову. Волосы на ней подсохли и из-за уличной грязи слиплись темными «колтунами». Медленно наклонившись, он ее поднял и, внимательно разглядывая, принялся аккуратно распутывать пальцами волосы.

– Красивая, – он улыбнулся, еще не решив, оставит ее дома или выбросит в мусорный контейнер во дворе. Через пару секунд он принял решение. Вернулся в ванную, вымыл с шампунем волосы пластмассовой «копии Лизы» и, тщательно их расчесав, словно шестилетняя девчушка у любимой куклы, поставил голову на тумбу возле телевизора.

– Все. Спать! – молодой мужчина обессиленно упал на диван в своем любимом махровом в коричнево-желтую клеточку халате и почти мгновенно уснул, утомленный слишком неожиданной чередой неординарных событий.
 

* * *


Совершенно незаметно пролетел следующий день. Если не брать во внимание то, что на всем его протяжении парень был максимально вежлив с клиентами и вообще вел себя тише воды и ниже травы. Такое поведение было принято коллективом мастеров на свой счет эффективно проведенной воспитательной работы. На самом же деле Егор не мог отделаться от страха, что с минуты на минуту милицейский «уазик» приедет за ним прямо в мастерскую...

Но это было вчера, а сегодня с самого утра он принимал поздравления коллег, грузчиков с соседнего склада и даже некоторых клиентов (как узнали?), один из которых или, вернее – одна, миловидная женщина лет сорока пяти, подарила ему бутылку шампанского и коробку дорогих конфет. Все складывалось как-то очень сердечно. Ника не мог понять, почему он раньше так ненавидел всех этих хороших мужиков и отличных парней? Новое отношение коллектива нравилось ему гораздо больше. Он решил, что и сам будет следить за своим поведением, чтобы больше не становиться зачинщиком никому не нужных ссор и ругани.

– Ну вот, мужики, сегодня мы отмечаем двадцатидевятилетие уже вполне-таки взрослого мужчины, а именно нашего коллеги Егора. Ни для кого не секрет, что до недавнего времени отношения с коллективом у него были, мягко говоря, «натянутые», но теперь все в прошлом. Егор нормальный мужик, накрыл тут нам «поляну» от души, и я вижу, что он меняется в лучшую сторону, – мужчины одобрительно загалдели, поддакивая Владимиру Петровичу, произносящему первый тост.

– Короче говоря, поздравляю тебя с днем рождения и желаю тебе крепкого здоровья, хороших друзей, и по поводу своей бабы не грузись, все наладится! Ты уж мне поверь! – закончил Петрович и поднял полную рюмку для чоканья.
– Поздравляем! Здоровья тебе! Бабу новую, красивую! «Бабла» побольше! – неслось разнобоем со всего периметра застолья. Именинник улыбался, светил своим совершенно не померкшим за пару дней синяком и искренне говорил товарищам «спасибо». Прошло три часа, праздник перешел в фазу завершения споров «за жизнь», допивания и доедания всего, что осталось. И вдруг со стула неожиданно вскочил уже изрядно набравшийся Владимир Петрович.
 
– Тихо! Мать вашу! – с трудом сделав сосредоточенно-суровое выражение лица, он высоко поднял правую руку с указывающим вверх пальцем. – Алкаши проклятые... А про подарок-то забыли? Мудилы хреновы! В общем, Егорка. Вот от меня с Геннадием, Алексеем и Колей тебе тысяча рублей. От пацанов по двести, от меня – четыреста! Поздравляю! – у Владимира Петровича сильно заплетался язык и не очень слушались пальцы, но он все же смог извлечь из внутреннего кармана пиджака мятый конверт и под новые несвязные поздравления присутствующих вручил его Егору. Пожал руку и, крепко обняв парня, едва не прослезился. После этого из-за стола встал двадцатилетний Женька.

– А у нас с пацанами, мной, Серегой, Никитой, Данилой, Тимохой и вот Вадимом, тебе подарок есть специальный. Сами выбирали, тебе стопудово понравится! – Женька был самым трезвым и речь произнес довольно бодро, но, пытаясь вылезти из-за стола за подарком, за что-то зацепился и чуть не грохнулся со всего маху на пол. Вся компания дружно и громко засмеялась над неловким товарищем. Однако Женька устоял на ногах, встал с колена, отряхнулся и как ни в чем не бывало метнулся в дальний угол мастерской. Через минуту из кучи коробок он извлек нужную, метровой длины и довольно объемную, с пышным розовым бантом.
 
– Вот, тебе реальный подарок, в натуре бабок с пацанами не пожалели. Откроешь только дома, тебе сто-пудово понравится! А главное, это нужный подарок! Я прям сам тебе завидую! – на этих словах засмеялись почти все перечисленные Женькой парни. Только Вадим, также являясь одним из спонсоров подарка-сюрприза, был уже в стельку пьян и, монотонно похрапывая, сладко спал, откинувшись широкой спиной на пыльную коробку от телевизора.
В следующий момент Женька торжественно, насколько это могла позволить всеобщая нетрезвость, вручил коробку Егору и пожал ему руку.

– Спасибо, мужики. Прям не ож-жидал... Спас-сибо! – пьяный Егор был счастлив. Он всей душой полюбил товарищей по работе и был готов идти за ними хоть в огонь, хоть в воду...
Садясь в такси, в двадцатый раз обнял еще оставшихся и не уехавших домой коллег по работе и, сев в машину с подарком, незамедлительно погрузился в сон. На следующее субботнее утро он очень смутно припоминал, как, проснувшись, рассчитывался с таксистом, выходил из машины и поднимался на свой четвертый этаж...

Да это было уже и не важно. Главное, что он не забыл свою подаренную коробку, на содержимое которой он тупо «пялился» уже пятнадцать минут, не зная, как ему реагировать на такой подарок? Смеяться? Злиться? Или просто выкинуть его в мусорное ведро? Созвониться с Женькой, чтобы потребовать объяснений, или просто встретиться и попробовать набить ему морду? Под впечатлением от увиденного он все еще не мог выбрать ни один из вариантов.


* * *


Он сидел на диване и битый час рассматривал подаренную ему несколькими особенно веселыми коллегами по работе отвратительную надувную женщину из секс-шопа. Она лежала на полу большой резиновой тряпкой, с зияющей ярко-красной дырой-ртом на уродливом лице.

С похмелья «трещала» голова. Мужчина закурил. «Если я демонстративно не выкину в понедельник на работе эту резиновую бабу, то абсолютно весь сервис ''затрахает'' меня своими тупыми шутками на эту тему... Хотя мне и так этого не миновать. Еще больше будут ржать... Вот с-сука Жиндос! Шутник недоделанный! Набить бы ему его улыбающуюся рожу! А я как дурак – “Спасибо! Спасибо большое, пацаны!”, дебил...» – мозг болезненно и с трудом ворочал обидные мысли, падающие друг на друга тяжелыми, шершавыми кирпичами.

«Это же теперь знают все грузчики с соседнего склада, да и с других складов тоже. Бля-я-я... Все надо мной будут угорать, да и сейчас уже угорают... Будут задавать вопросы типа: ''Как здоровье подруги?'', ''Чо, телка-то твоя резиновая дома? Не дуется?'' или: ''Чо такой хмурый, поди подруга не дает?'' с неизменным многоголосым ''ха-ха''... Сволочи. Придется менять работу. Да я и так хотел уходить. Задолбало все уже. Надо в газеты потыкаться. Пойду в любую, хоть рекламную, а то скоро никуда не возьмут, только в чайниках ковыряться...» – Егор нервно курил, время от времени прихлебывая из чашки сладкий, еще горячий кофе.

«За пивком сгоняю, может, полегчает. Потом решу, что делать со всей этой хренью», – поставил чашку на пол и уже было встал, как его взгляд остановился на прекрасном воплощении его бывшей подруги, раскинувшем сверкающий шелк своих волос по всему свободному пространству ободранной тумбы и водопадом сбрасывающем их вниз, к маленькой позолоченной, слегка облезлой ручке.
Пластмассовая голова смотрела прямо на него своими неподвижными зелеными глазами. Вчерашний именинник осторожно взял ее в руки и медленно опустился на диван. На секунду задумался. Затем решительно схватил резиновую женщину и принялся вталкивать ее голову в основание головы манекена. Но уродливая голова ничуть не желала прятаться в красивой... Скомканная резина не пролезала в маленькое отверстие. Егор быстро встал и сходил на кухню за ножом. Аккуратно расширив отверстие в пластмассе, он возобновил свою «пластическую операцию». Резина влезла. Отбросив в сторону нож, присоединил к клапану подаренной «женщины» специальный маленький розовый насос и начал закачивать в нее воздух.

Через полторы минуты перед ним, задумчиво глядя в потолок, лежала довольно странная, но вполне себе сексуальная копия его бывшей подруги Лизы. Егор чувствовал себя папой Карло, который хорошенько подумал и вместо сына сделал себе жену...
Мужчина положил изделие на постель и, сделав шаг назад, замер на месте, умиротворенно любуясь своим произведением. В следующую секунду неуверенно снял с себя красные трусы с кремлевскими башнями и круговой надписью «Россия».


* * *

Со дня рождения прошло более месяца. Утихли все шутки по поводу оригинального подарка некоторых коллег-мастеров. Самой популярной была просьба одолжить интимное приспособление в аренду на пару дней с обещанием вернуть его чистым и вымытым... На такую просьбу с совершенно серьезным видом обладатель надувной женщины отвечал, что никоим образом не потерпит измены и что для других его резиновая баба станет доступна только в двух случаях: после официального развода или когда на ней станет слишком много заплаток и он примет решение заменить ее на новую.

Егор легко и иронично поддерживал «приколы» коллег, но время от времени добавлял, что на самом деле «красотка» пылится в кладовке и надо будет хотя бы разок ее надуть для проведения вдумчивых и серьезных испытаний.
Инициатор веселого подарка Женька долго удивлялся, что содержимое врученной им  коробки не произвело на именинника ни малейшего негативного впечатления, а, наоборот, стало предметом его постоянной самоиронии и веселого общения с товарищами по работе. «Пожалуй, можно было купить для прикола что-нибудь попроще и подешевле...» – подумал Женька, решив, что не слишком хорошо знал своего коллегу, и даже немного позавидовал его неожиданно открывшемуся чувству юмора.

– Ну ты чо, в офис за зарплатой-то идешь? – гаркнул в полуоткрытую дверь биндюжки здоровенный бугай и бригадир грузчиков Сильвестр по прозвищу Рэмбо. Последнее время, неожиданно для него самого, сложились довольно дружеские отношения с Сильвестром, что активно увеличивало степень уважения к Егору в сервисе и на всей территории двух складов.

– Ща, Силя, пять сек. Запакую дивидюшник и иду, – Егор принялся торопливо заталкивать в родную упаковку свежеотремонтированный аппарат.
– Ты давай быстрее, хорош сиськи мять! – Сильвестр закрыл дверь и, под горло застегнув молнию на куртке, достал сигарету.
– Ну что, мужчины, я схожу пока за бабками, потом приду, и вы сходите. Очередь для вас займу по-любому, – он смотрел на мастеров почти отеческим взглядом.
– Да, конечно, Егорушка. Какой разговор, иди первым, мы пока тут движок на стиральной машине поменяем, так ведь, мужики?
– Владимир Петрович оглянулся на пятерых мастеров.
– Да, поменяем, поменяем. Только очередь обязательно займи, – без особого энтузиазма подал голос Женька, продолжая ковыряться длинной отверткой в сгоревшем утюге.

– Ну вот и лады! – Егор накинул куртку и вышел за дверь. Из менеджеров, продавцов, мастеров, грузчиков и охранников, в общем, всех желающих быстрее получить зарплату, в офисе выстроилась длинная очередь-змея, едва заметно двигающаяся вперед. Из-за медлительности одного из двух кассиров Василия «змея» была практически в спячке... В это же время старший кассир – Леонид – стоял за стеклянной дверью входа в торговый зал и активно флиртовал с новенькой симпатичной бухгалтершей Мариной. Сам не понимая, откуда последнее время у него берется на работе инициативность, не выходя из очереди, взял стоящую возле стены швабру, вытянул руку и, приоткрыв шваброй дверь, громко крикнул:
– Уважаемый Леонид, не будете ли вы так любезны оставить свои амурные дела на свободное от работы время, чтобы выдать нам честно заработанное бабло, а то трудовой коллектив мается, тоже хочет домой пораньше. Все резко умолкли, на пару секунд в воздухе повисла непривычная для этого места и времени тишина, затем очередь одобрительно загудела.

– Слышь, давай в натуре закругляйся там уже. Она тебе все равно не даст, иди бабки выдавай! – басом прогудел Сильвестр, одобрительно положив на плечо Егора свою тяжелую руку с огромной, испещренной множеством царапин ладонью. Егор бросил на место швабру и вновь посмотрел сквозь стеклянную дверь. Симпатичная Марина, вмиг покраснев от его слов, уже исчезла по срочным делам за углом торгового зала. Леонид все еще стоял на месте и испепеляющим взглядом смотрел Егору прямо в глаза. Затем он открыл дверь и вошел в офис.

– Я так понимаю, тебе больше всех домой надо пораньше попасть. Видимо, резиновая баба заждалась! – зло выдавил из себя старший кассир и, на ходу поправляя галстук, сквозь очередь направился на рабочее место. Большинство сотрудников хохотнули, но нашлись и новенькие, что, будучи не в курсе темы, не поняли смысл мстительной шутки Леонида и принялись активно расспрашивать близстоящих, о чем идет речь. Неожиданно для себя Егор слегка покраснел, что усугубило неудобную для него ситуацию. Однако лихорадочно работающий мозг все же выдал ему необходимое оружие. Громким и задорным голосом он ответил:
– Ты, Леонид, абсолютно прав. Меня что настоящие бабы, что резиновые, все ждут! А вот тебе по вечерам, судя по всему, даже свою руку битый час уговаривать приходится...
 
Очередь грохнула таким смехом, что встряхнуло все три этажа офисного строения, и через несколько секунд предсказуемо открылась дверь директора. Смех прекратился почти как по команде, и в воцарившейся тишине стал слышен шелест отсчитываемых обоими кассирами денежных купюр. Директор фирмы Всеволод Александрович, высокий, сухопарый мужчина лет сорока пяти, оглядел всех присутствующих удивленно-суровым взглядом.

– Где здесь Егор с сервиса? – спросил директор, в упор не
видя основную массу присутствующих.
– Я здесь, Всеволод Александрович, – в животе появилось и начало расти какое-то неприятное чувство.

– Здравствуй! – директор смотрел прямо на него и почему-то улыбнулся. – Получишь зарплату, зайди ко мне в кабинет. Что касается остальных, то ведем себя прилично и не ржем, как кони на выгуле, а не то сейчас главный бухгалтер быстро вам все зарплаты пересчитает. С учетом штрафов за поведение на работе! – лицо директора вновь стало серьезным. Еще раз, для острастки, окинув взглядом разношерстную толпу сотрудников, он вернулся в кабинет и закрыл за собой дверь.
– Ну вот ты и «попал»... Походу, решил Саныч за прошлые клиентские жалобы на тебя наехать. Радуйся, что после зарплаты, а не до! – подбодрил Егора грузчик Вадим. Однако Егору это не помогло, молча и натянуто улыбаясь, он перебирал в голове все возможные темы разговора с шефом. Ни одна не представлялась ему нормальной. Хороших причин для вызова в кабинет у него нет.

Директор и раньше выказывал свое недовольство его работой, передавая свои слова через знакомых Егору менеджеров, но в кабинет не вызывал не разу. И ведь что самое обидное, он уже больше месяца работает как заводной. Погасил все долги по ремонту, не ругается с клиентами, с некоторыми даже подружился. Раньше с ним такого никогда не бывало... И с коллегами по работе полное взаимопонимание. А директор сейчас припомнит все старые жалобы и порежет ему штрафом будущую зарплату... Как же это несправедливо!

Именно с такими мрачными мыслями получил он свои пятнадцать тысяч и расписался в ведомости, не глядя в злорадно-довольное лицо старшего кассира. Стараясь сделать как можно более безразличный вид, быстрыми шагами направился к кабинету директора.

– Да-да, входите! – Всеволод Александрович услышал стук в дверь и поднял голову от стопки рабочих документов. Егор зашел в кабинет уверенным шагом, однако на его лице лежала «печать» виноватости и надежды на лучшее.
 
– Заходи, присаживайся, – директор говорил очень приветливым тоном и выказывал явное радушие. Переживающий за будущую зарплату мастер был заинтригован таким поведением шефа. Надежда на благоприятный исход разговора усилилась. – Честно говоря, меня уже несколько раз посещали мысли о твоем увольнении, и не сделал я это лишь по причине того, что ты и Владимир Петрович дольше всех работаете в сервисе. Остальные, как сам знаешь, больше года - полтора не выдерживают. Так что тебя спасла твоя усидчивость и чисто «текучка» кадров. – парень молчал и старался не смотреть директору в глаза.

– Однако за последний месяц у меня не только нет к тебе претензий, но даже более того, я доволен твоей работой! – после таких слов шефа Егор чуть удивленно поднял глаза и уже через мгновение стал смотреть на директора уверенным и даже немного веселым взглядом.

– Появились крупные клиенты, которые тебя хвалят. С ребятами со склада я недавно пообщался, говорят, что ты за последний месяц резко изменился, и тебя коллеги зауважали, да и многие грузчики то же самое «трещат». В общем, предложение такое: хочу назначить тебя начальником сервиса с повышением оклада на пять тысяч. Ты как? Согласен? – Егору показалось, что сейчас мгновенно заполнившая все его тело радость искрящими красно-оранжевыми фонтанами хлынет из обоих ушей.

– Ну-у... в общем-то согласен, конечно... – боясь спугнуть удачу, еле выдохнул мастер.
– Вот и ладненько! Но спрашивать буду по всей строгости! И показатели по ремонту и компенсации поднимешь мне минимум процентов на десять! Сегодня подпишу приказ, он уже второй день в бухгалтерии лежит. Ты тогда завтра ознакомишься и подпишешь. Но это еще не все. У меня к тебе есть просьба, в общем-то для тебя совершенно простая, – директор сделал паузу и посмотрел Егору в глаза.
– Да, конечно, Всеволод Александрович. Без проблем. Сделаю в лучшем виде! – Егор принялся хорохориться, брызжа исполнительным задором, в душе страшно ненавидя себя за это...
– Ну, тогда все отлично. В общем, я наслышан о том, что тебе парни на день рождения подарили... Насколько я знаю, подарок имел не столько шутливое, сколько издевательское предназначение. Но, судя по всему, «злодеи» просчитались, ты на этой резиновой бабе еще умудрился и в коллективе приподняться. Не знаю, как у тебя это получилось, но не суть важно, ты молодец! Потому мое задание для тебя будет просто тьфу! Короче говоря, тема такая. Я своему другу на день рождения тоже хочу подарить оригинальный подарок.

– Надувную женщину? – спросил Егор, совсем уже осмелев и освоившись в кабинете начальника. Директор ответил не сразу, продолжая смотреть дружески и немного заговорщицки.

– Я вижу, ты догадливый парень. Эта резиновая женщина не совсем такая, как у тебя. Выписана она из Москвы, а туда на заказ прилетела самолетом из Токио. Обойдется она мне дороже десяти тысяч долларов. В Челябинск доставлена по почте и лежит, дожидается своего получателя. В общем, надо ее забрать. Мне на людях «палиться» с резиновой бабой, даже такой электронной и крутой, как эта, стрёмно. Я ведь не знаю, в какой она там упаковке придет, а у нас город не такой уж и большой, меня знают многие уважаемые люди. Поэтому получишь ее ты, а я дам тебе необходимую сумму и подожду на улице в машине. Вот и все. В воздухе повисла пауза, в течение которой Егор пытался максимально быстро «переварить» услышанное. Вроде как все просто, надо забрать на почте коробку, отдать за нее кучу денег, вынести на улицу, впихнуть ее в черный огромный джип шефа, и все, свободен! Гуляй себе на здоровье, новоиспеченный начальник сервиса! Но что-то не стыковалось в этой простецкой схеме... И тут его осенило.

– Всеволод Александрович! А как же я смогу получить эту «бесценную» японскую бандерольку по вашему паспорту? Мы как бы не очень-то похожи... И мне не хочется вас расстраивать, но вдруг кто-нибудь на почте знает вашу фамилию? Тем более такие посылки, думаю, в наш город-то приходят довольно редко... –

– Спасибо за заботу, но это лишнее. Таких проблем у меня нет и быть не может. Я выписал куклу на твое имя и твои паспортные данные, так что получишь ее на почте по своим документам. Все как полагается. Как говорится, чин-чинарем. - У Егора буквально «отвалилась» нижняя челюсть. Такую неожиданную новость его просвещенная высшим гуманитарным образованием душа отказывалась воспринимать всеми фибрами уязвленного самолюбия... Слова шефа просто воткнулись в его мозг сверкающей металлической табличкой с надписью: «Делай, дурак, что сказано! И не умничай!».

– Гениально, Всеволод Александрович. Когда поедем забирать красавицу? – Егор постарался задать вопрос с максимально незаметной обреченностью в голосе.
– Ну как когда? Прямо сейчас. Если что нужно забрать на рабочем месте, иди забирай. Я тебя жду на улице, в машине. Паспорт с собой?
– С собой.
– Отлично. Ну давай, я тебя жду, – шеф встал и дружески хлопнул парня по плечу.


* * *


В почтовом отделении, как всегда, стояла длинная очередь людей, изнывающих от патологической медлительности операторов. Иногда отправляя какое-нибудь «несчастное» заказное письмо и стоя в очереди из восьми человек более полутора часов, искренне удивлялся, неужели каждый раз, когда он приходит, за стеклом сидят все новые и новые необученные практиканты... А если там сидят опытные сотрудники, то почему при таком медленном обслуживании, предполагающем высокую старательность, этот почтовый пункт регулярно теряет, либо, не доведя до адресата, возвращает с трудом отправленные посылки и бандероли...

В этот раз Егор стоял минут сорок и, не намного приблизившись к середине очереди, впервые совершенно не «грузился» о потерянном времени. Положительные эмоции от повышения по работе и увеличения оклада затмевали все мелкие неприятности. Они уже взяли верх и над теплящейся обидой за то, что шеф «втемную» использовал его паспортные данные, и теперь ему приходится забирать эту коробку с риском опозориться. А вдруг на почте кто-нибудь тоже его знает или встретятся знакомые ему люди?!

Непрерывный поток размышлений прервала зазвучавшая мелодия мобильного телефона. Достал из кармана трубку, на экране высвечивалось: «Шеф».
– Слушаю вас, Всеволод Александрович!
– Тебе еще сколько там, в очереди, стоять? – в голосе директора чувствовалось сильное раздражение.
– Ну не знаю... Максимум еще час, – ответил Егор, пытаясь комплексно оценить «скорость» работы оператора и количество стоящих впереди людей.
– Твою мать! Чо так долго-то? Ладно. У меня тут неотложное дело образовалось, надо срочно ехать в аэропорт. В общем, получишь посылку, отвези ее к себе домой. Скажи мне свой адрес, я заеду завтра утром или вечером. Днем в офисе меня не будет. Все понятно?
– Но, Всеволод Александрович... А мне как ее домой-то переть?.. Я же в маршрутку с ней не влезу... Да и вдруг коробка прозрачная... я не согласен...
– Хватит сопли жевать! Учись решать проблемы! Тебе с завтрашнего дня сервисом командовать. Надеюсь, я в тебе не ошибся. Говори адрес!
– Улица Свободы, дом 145. Квартира 22. Но, может, вы подождете еще чуть-чуть, вроде уже немного народу осталось...
– Я уже уехал. Все. До завтра! Пока.
– До свидания, Всеволод Александрович... – грудь переполняло чувство возмущения и даже настоящей яростной злости. От благодушных размышлений о не слишком достойной миссии не осталось и следа. Теперь ему казалось абсолютно неприемлемым терпеть такие неудобства с этой «чертовой куклой», которую шеф наверняка выписал для себя, а не для какого-то мифического друга! Хотелось взять телефон, нажать номер шефа и уверенным голосом послать его на хер вместе с его повышением по работе и свеже-прибывшей японской подругой!

Он постарался взять себя в руки и успокоиться. Послать шефа хотя бы по телефону – несбыточная мечта большинства наемных работников, которые хоть чуточку дорожат своей работой. А для Егора это вдвойне глупо, учитывая «лежащее в кармане» повышение с дополнительной пятерочкой к зарплате... Надо «выпустить пар» и действительно постараться решить проблему. Может, там вся эта девица разобрана по частям и коробочка совсем даже небольшая? А может, шефа лоханули и там простая резиновая баба, как и у него дома?

Огромный пчелиный рой негативных мыслей уже минут двадцать копошился в его голове, как в пористых медовых сотах, не давая успокоиться, чтобы, не суетясь и не дергаясь, получить дорогущую посылку и доставить ее к себе домой на хранение до завтрашнего утра.
– Молодой человек, что у вас? – спросила из-за прозрачной перегородки полноватая сотрудница в белой шелковой блузке с ажурным воротником и пластиковым «бейджиком» на кармашке.

– Мне, это... Как бы это... – вопрос женщины застал врасплох и вырвал из тягучих лап жалости к самому себе. Глядя в глаза почтовой работнице, он с легким ужасом понимал, что не может вспомнить, что ему нужно сделать, чтобы получить эту незваную «гостью» из Японии... Через несколько секунд неловкой паузы он быстрым движением почти трясущейся руки достал из кармана пуховика заветную, уже заполненную квитанцию на получение посылки и положил ее на пластиковую поверхность клиентской стойки. На секунду замер, затем, будто еще что-то вспомнив, с извиняющимся видом так же быстро достал свой паспорт. Рассмотрев квитанцию, женщина вскинула от удивления брови... Совладав с эмоциями, она проверила паспортные данные и подняла взгляд на получателя.

– Наложенный платеж – триста семьдесят две тысячи пятнадцать рублей, – как можно более безразличным голосом произнесла она, с едва заметным любопытством продолжая глядеть на парня. Егор с непринужденным видом достал из кармана пачку из семидесяти пяти красно-новеньких пятитысячных купюр, перетянутых тонкой синей резинкой, и передал ее сотруднице почты. Пересчитав деньги, она выдала Егору сдачу.

– Николай Васильевич! – громко и чуть протяжно позвала оператор.
– Да, Елена Анатольевна! – отозвался откуда-то справа мужской голос. Через несколько секунд из-за угловой перегородки вышел его обладатель, долговязый парень лет двадцати, в черных отглаженных брюках, белой рубашке с голубым галстуком и неизменным опознавательным «бэйджиком» на кармане.
 
– Вот квитанция, принеси по ней посылку.
– Сейчас принесу! – исполнительный парень тут же скрылся в служебном помещении. Отошел чуть в сторону, пропустив стоящего за ним человека. «Интересно, как быстро он ее найдет и вынесет? Надеюсь, не два часа будет искать, беспомощно ковыряясь в огромной куче посылок и бандеролей? Быстрее бы уже выйти отсюда!» – думал он, четко ощущая, что если кто-нибудь заметит на его лице новые морщины или седину в волосах, то эти признаки старости у него появились именно здесь и нигде больше.

Не успел он додумать окончание своей мысли, как появился ушедший за посылкой парень. С нескрываемым усилием он нес перед собой объемную, прямоугольную, запаянную в серый полиэтилен с множеством цветных штампов и печатей коробку высотой почти в средний человеческий рост. Она была непрозрачной! «Слава богу!» – подумал Егор и, приняв ее через открывшуюся дверь, поспешил быстрее выйти на улицу и скрыться от пронизывающих взглядов почтового персонала и стоящих в очереди людей.


* * *

«Без пяти минут» начальник сервиса сидел на стареньком диване и, переведя дух, курил после того, как самоотверженно затащил на свой четвертый этаж привезенную в такси коробку. Слева от него, согнувшись под углом в девяносто градусов, стояла «надувная Лиза». Для такой позы пришлось немного зафиксировать ее положение несколькими витками широкого скотча. Упираясь резиновой грудью в обшарпанный подлокотник, она все время смотрела в диван, держа на затылке с грязными волосами алюминиевую пепельницу, прикрученную толстым ржавым шурупом прямо к пластмассовой голове.
 
Не поворачиваясь и не глядя, стряхнул пепел. Наполовину потухший кусочек сигаретной золы упал мимо пепельницы прямо на волосы манекена... Запахло паленой синтетикой.

– Твою мать! – ругнулся и притушил уголек, хлопнув по нему ладонью. Голова «Лизы» немедленно отпружинила. Полтора десятка засыпанных пеплом окурков вылетели из пепельницы и в следующее мгновение упали на диван и пол.

– Вот сука! Мать твою! – со жгучей досадой смотрел он на разбросанные вокруг «бычки» и сигаретный пепел. Затем, зло глянув на «виновницу» беспорядка, левой рукой схватил ее за шею и, чуть приподняв, швырнул в угол комнаты. Глухо ударившись головой о стену и подпрыгнув на полу, она нелепо тряхнула надутыми конечностями и затихла возле отопительной батареи.
Егору стало казаться, что положительные события дня, победив события отрицательные, начали вдруг панически сдаваться с неумолимым уничтожением остатков его хорошего настроения... При этом думать о плохом совершенно не хотелось. Он и так всю дорогу к дому боялся, что драгоценная коробка, наполовину торчащая из багажника машины, может незаметно выпасть и потеряться, или ее переедут идущие вслед машины... И тогда в лучшем случае года три за нее придется рассчитываться! А такая перспектива финансового краха никак не вписывалась в планы на будущее.

– Килограмм тридцать, сука, весит, не меньше! – угрюмо глядя на причину своих волнений, парень затушил сигарету об дно принесенной из холодильника бутылки пива и бросил окурок на пол. Жадно сделал глоток горьковатой, холодной жидкости. Молодому мужчине нестерпимо хотелось узнать, за что его босс не пожалел ТАКИЕ деньги?! Устало брошенная японская посылка шефа тихо стояла у коридорной стены и неотвратимо притягивала взгляд, словно редкая, стройная красавица в дюжине полноватых и затасканных проституток, выставленных говорливой «мамкой» перед очередным клиентом. «Ну я чо, зря, что ли, ее пер на свой четвертый? Да еще и за такси сотку отдал? Надо хоть глянуть разок, насколько она круче моей резиновой Лизы...» – подумал Егор и, подняв увесистый короб, положил его на табуретку.

Стояла довольно непростая задача: увидеть содержимое так, чтобы завтра шефу даже в голову не могло прийти, что он посмел хоть даже поцарапать наружный полиэтилен упаковки... Иначе новоиспеченному начальнику сервисного отдела не просто придется распрощаться с повышением, но и с работой на фирме. Да, пожалуй, и со здоровьем на некоторый период тоже...

Как-то раз, года два назад, задержавшись в головном офисе по каким-то своим делам в бухгалтерии, он стал свидетелем того, как после «четырехэтажных» матов директора из его кабинета выскочил долговязый Колек. Это был именно тот менеджер по продажам, которого угораздило прийти на работу с глубокого похмелья с помятой рожей, перегаром «Горыныча», и при этом попасться на глаза начальнику. В одной руке он держал свой разорванный галстук, а другой зажимал разбитый нос и под сочувствующие расспросы коллег прямиком бросился в туалет...
Егор попытался отковырять край единственного не паянного, а склеенного шва ногтем. Попытка оказалась неудачной, склейка была сделана на совесть.
– Твою мать! Походу, точно клеили не русские... И не китайцы!
 
– вслух шутливо ругнулся парень и, сосредоточенно глядя на предмет своего рискованного интереса, принялся напряженно думать над решением возникшей проблемы. Через пару-тройку минут в его голове яркой двухсотваттной лампочкой вспыхнула очень умная мысль.

– Да я, бля, гений, мать вашу! – с восклицанием вскочил с дивана и уверенно пошел в кухню за ножом. Гениальность мысли состояла в том, что его шеф, Всеволод Александрович, ни разу не видел эту свою долгожданную бандероль, а значит... Значит, он не знает, как она была упакована. Егор так обрадовался собственным умозаключениям, что даже не стал тратить время на обдумывание того, как после «просмотра» он собирается если не вернуть все «как было», то хотя бы сделать так, как могло бы быть, исходя из собственной фантазии, умения и подручных материалов...

Через несколько минут орудования кухонным ножом и кропотливого раскрытия всевозможных картонно-пластиковых застежек на свет была осторожно извлечена красивая электронно-механическая девушка. Её с трудом можно было назвать искусственной, ведь ее нежная и мягкая кожа даже имела едва заметный пушок светлых волос...

Парень аккуратно положил ее на мятую простыню своего вечно не заправленного дивана и вспомнил, как точно так же, всего пару месяцев назад, на нем лежала его надувная резиновая Лиза... А еще раньше лежала совсем настоящая... Тряхнув головой, будто это помогло прогнать грустные воспоминания,
Егор развязал тонкий поясок на бордовом шелковом пеньюаре «куклы», чуть облегающем идеальное женское тело, и распахнул ткань. Его взору предстала «точеная» грудь, совершенно неотличимая от настоящей. И только теперь  обратил внимание на лицо искусственной девушки, немного скрытое локонами вьющихся светло-русых волос, чуть растрепанных от долгих перелетов и тряски. Парень аккуратно убрал их с лица и от удивления даже ойкнул... Он узнал ее! Это была точная копия Бритни Спилс, певицы и звезды американской и мировой поп-музыки.

– Вот ни хера Саныч-то замутил! Типа решил исполнить свои сексуальные мечты... Извращенец комнатный! – улыбаясь и вслух произнося веселые комментарии увиденного, Егор продолжал рассматривать незнакомку. Было очевидно, что эффектная внешность лишь половина всей ее ценности, нужно было найти заветную кнопку-включатель и оживить все ее механические и программно-компьютерные возможности.

Конечно, самым верным было бы поискать русский перевод в толстенной инструкции, запечатанной в пластиковый конверт с множеством цветных иероглифов, но это значило, что и его тоже необходимо вскрыть, а затем еще и сидеть, внимательно листая страницы... Он не любил морочиться по мелочам... И в данном случае, ощущая за своими плечами шестилетний опыт работы в сервисном центре, исходил из того, что ему должно быть стыдно самому не разобраться с каким-никаким, но все же «бытовым устройством». Пусть и предназначенным не для варки кофе или стирки, а для более интимной сферы человеческой жизни.
 
Явно испытывая удовольствие, он медленно ощупал ступни куклы. Затем немного подумал и просунул руку под ее спину, там ничего не было. Своими пальцами он почувствовал, что устройство либо имеет скелет, как у настоящего человека, либо что-то подобное... Везде, где должно быть твердо, было твердо, а где упруго или мягко, было так, как и полагается у настоящей красотки...

– Вот умеют же делать, самураи хреновы! Да... Нам их в технике не догнать. Мы, чтобы убивать, лучшие в мире автоматы да пушки клепаем, а чтобы жить, никак... Машины говно, чайники через один говно, телевизоры вообще уже делать не беремся... Одна радость, хоть что-то вытворяем. Да и то китайцы скоро уже все темы под себя подомнут! – парень, сам того не замечая, так впечатлился красотой и совершенством иностранного изделия, что неосознанно продолжал разговаривать вслух... Вдруг сердце «испытателя» екнуло! В мягких волосах куклы, в затылочной части ее головы, он нащупал какой-то бугорок.

Затаив дыхание, надавил на него указательным пальцем. Раздался едва слышимый щелчок, и в следующее мгновение парень резко отпрянул от «певицы»! Она... задышала! Чего-чего, а уж этого Егор никак не ожидал! Ну, что будет что-то говорить телефонным голосом и голову поворачивать, это понятно. Но чтобы дышать, нет... Это показалось ему удивительным и очень эффектным. Однако главное удивление было еще впереди.

Девушка не просто задышала, она одновременно шевельнула всеми пальчиками рук и ног и повернула в сторону парня свое лицо. Моргнула. Губы «поп-звезды» приоткрылись, обнажив идеально ровный край белоснежных зубов.

– Ватаси но намаэ ва Бритни Спилс дэс!1 – приятный, практически натуральный звук женского голоса выходил из подергивающихся пухлых губ приоткрытого рта девушки. – О-намаэ ва нан дэс ка, коибуми?2 – вновь «заговорила» звезда и медленно, с едва слышимым жужжанием спрятанных внутри тела механизмов, протянула ему свою изящную руку, в конце движения повернув ладонь вверх. Егор не понял ничего, кроме двух слов «Бритни Спилс», однако сообразил, что, вероятнее всего, кукла хочет с ним познакомиться...

– Ни хрена себе... Егор! – весело ответил парень и, протянув руку, взял ее ладонь в свою, с восхищением поняв, что рука куклы стала теплой, как, наверное, и все ее тело.
– Дзо еросику о-нэгай симас, Нихренасебеегор! Аиситэру ва!3 – она чуть сжала его руку и потянула на себя, при этом ее свободная рука также потянулась к молодому мужчине, а ноги попеременно, плавно и сексуально изменяли свое положение. Он сопротивляться не стал. В это время в соседней квартире отмечал свой сорок третий день рождения водитель и с некоторых пор – холостяк, Николай Иванович Прухин. Собрав всех своих друзей, приятелей и сослуживцев по работе, он получил двадцать пять гостей, из которых женщин было лишь трое. Однако в такой
1 Меня зовут Бритни Спилс! (япон.)
2 Как зовут тебя, любимый? (япон.)
3 Очень приятно познакомиться, Нихренасебеегор! Я люблю тебя! (япон.)
мужской компании никто особенно не скучал. Много лилось «елейных» тостов, водки и вина или, точнее сказать, столько, на сколько хватило половины зарплаты, премии к дню рождения и подаренного конверта с сотенными купюрами от коллег-дальнобойщиков.

Николаю удалось сэкономить на ресторане и пригласить кучу народа в свою двухкомнатную «хрущевку» благодаря ремонту, сделанному пять лет назад. После кардинальной перепланировки его квартира превратилась в «студию», то есть жилплощадь максимально лишилась всех стен и перегородок и имела совершенно открытую кухонную зону. Однако иногда именно это и создавало Николаю некоторые неудобства, связанные с тем, что в квартире повысилась слышимость. Сосед Николая через стену, участковый милиционер Костя, уже несколько лет сдавал оставшуюся ему по наследству от бабушки квартиру кому ни попадя...
 
Особенно раздражали Николая шум и крики за стеной по вечерам и ночам, когда он еще был женат и жил здесь с супругой и двумя детьми. Несколько раз ходил ругаться в час, а то и в три ночи, глядя в веселые или угрюмые, но неизменно пьяные лица студентов. Каково же было его удивление, когда в прошлом году, слыша за стеной не прекращающиеся всю ночь женские стоны и регулярно встречая на лестничной площадке незнакомых мужчин, он, разговорившись с одним из них, узнал, что теперь с ним по соседству расположился настоящий бордель...

Не стерпев такой наглости соседа, Николай Иванович пришел к нему прямо на работу, в отделение милиции, и пригрозил пожаловаться Костиному начальству. Милиционер отнесся к возмущению соседа с пониманием. В тот же день Николай, уже находясь в его квартире, смог бесплатно выбрать себе на пару часов понравившуюся девицу, а через несколько дней бордель съехал в другое место. После того случая в злополучной квартире поселился тихий, щупленький парень Егор со своей довольно симпатичной подругой Лизой, которая последнее время куда-то пропала.

И вот теперь, в самый разгар праздника, из соседской квартиры вновь доносились женские стоны и томные выкрики, да еще и на каком-то иностранном языке!
 
– Ёси! Ёси! Ёси! Ёси, коибуми Нихренасебеегор! Хай! Хай! Хай!1 – неслось из-за стены. Мужики принялись хитро и вопросительно переглядываться, женщины покраснели.
– Слышь! Колян! Там чо за девочка такая горячая живет? Или опять сосед-мент у тебя под боком притончик замутил? Да еще и с иностранками! – после слов одного из гостей все дружно засмеялись и посмотрели на чуть растерянно улыбающегося и немного пьяненького именинника. Немного подумав, Николай произнес:
– Друзья мои, спокуха! Я ща пойду и быстро со всем этим разберусь!
– Ты только сильно не задерживайся! Хотя вряд ли там надолго-то тебя хватит... – вновь отличился кто-то из шутников, и пьяная компания засмеялась еще сильнее. Автомеханик Валентин смеялся так заливисто и громко, что вдруг закашлялся, и так сильно, что весь побагровел! Кто-то пару раз стукнул его кулаком по массивной спине, так, на всякий случай, вдруг поможет человеку! Кашель прекратился неожиданно, так же, как и возник. Все молча и тревожно смотрели на Валентина. Он немного отдышался, поднял глаза на друзей и хриплым голосом гаркнул:
– Ну и чо смотрим, наливайте!
– Да и вправду, что замерли-то? Ну, поперхнулся человек! Наливаем и за здоровье именинника! Ура! – проявила себя одна из присутствующих дам, и все снова одобрительно загалдели, позвякивая подставляемыми под розлив рюмками.
– Аиситэру ва, Нихренасебеегор! Хай! Хай! Ёси!»2 – вновь глухо, но довольно разборчиво раздалось из-за стены... Гости уже не так весело, как раньше, посмотрели на Николая.
1 Давай! Еще! Еще! Еще, мой возлюбленный Нихренасебеегор! Да! Да! Да! (япон.)
2 Я люблю тебя, Нихренасебеегор! Да! Да! Еще! (япон.)

– Так, все! Я пошел! Если он там снова шлюх без моего ведома расположил, я ему, бля, устрою! Мент позорный! – подбодрил себя именинник, решительно встав из-за стола. Вместе с ним тут же поднялась добрая половина присутствующих мужчин и направилась в коридор.


* * *


– Пуредзенто аригато, коибуми... Аиситэру ва!»1 – томно проворковал, моргнув длинными ресницами, электронный японоговорящий вариант Бритни Спилс. Довольный жизнью Егор сидел голышом поперек дивана, положив свои худые волосатые ноги поверх прелестных ножек Бритни, и курил.
 
– Не знаю, чо ты там бормочешь, но сделали тебя правильно... Мне понравилось... С моей резиновой подставкой под пепельницу не сравнить... Вот настоящая Лиза тоже была, конечно, нич-че так, но зато, с-сука, к какому-то педику убежала. Да и хер с ней!
 
– Сумимасэн, Нихренасебеегор... Вакаримасэн... Аиситэру ва!2 – вновь что-то сказала кукла и, чуть жужжа механизмами, приподнялась, опершись на локотки. Оторвав руку от постели, немного потеряла равновесие и завалилась на плечо... Встроенные датчики баланса тут же скоординировали ее тело, и она, немного напоминая случайно перевернувшегося на спину и отчаянно пытающего вновь встать на ноги жука, смогла принять полусидячее положение. Протянула руку к Егору и, перебирая пальчиками, принялась гладить его плечо... Затем, довольно трогательно улыбаясь и глядя ему в глаза, она чуть наклонила голову набок...
 
– О-охренеть! Слышь, красотка! Я ж так и влюбиться могу! Ха! Ха! Тем более Бритни Спилс мне очень даже нравится! – смеясь, мужчина обнял «живую» куклу. Неожиданно раздался дверной звонок.
1 Спасибо за прекрасный подарок, любимый... Я люблю тебя... (япон.)
2Извини пожалуйста, Нихренасебеегор... Я не понимаю... Я люблю тебя! (япон.)
Егор оцепенел... Неужели это шеф? Бешено забилось сердце, раздумывая, уйти в пятки сразу или немного подождать... Парень затушил сигарету. Руки предательски затряслись. Рывком откинул от себя куклу и соскочил с дивана.

– Иттэ ирасяй, коибуми Нихренасебеегор! Мата омэ ни!1 – произнесла «Бритни», перестав шевелиться, только дыша и время от времени моргая ресницами. Судорожно натянув трусы, парень быстро схватил джинсы и, не попадая в штанину, запрыгал на одной ноге. Снова зазвенел звонок. Теперь на него нажали два раза подряд и держали кнопку намного дольше... В голове мелькали сцены собственного жестокого избиения начальником, расстрел из травматического пистолета и даже пытки... «Вот я дурак... Да и вообще... Я ж не с женой его замутил... Ну, побьет так побьет... Ну, поработаю на него какое-то время бесплатно... Не смертельно же...» – с этими мыслями он на непослушных, «ватных» ногах подошел к двери и открыл замок.

Перед ним на лестничной площадке стояло около десятка мужиков, непрерывно вдыхающих подъездный воздух и возвращающих вместо него в атмосферу вонючую смесь из углекислого газа, запаха перерабатываемых желудком всевозможных салатов и «аромата» алкогольных паров. «Слава богу, не Саныч!» – подумал парень. Но, внимательно посмотрев на незваных гостей, начал сомневаться, так ли ему и повезло? Впереди всех с угрюмым видом, явно «под градусом», стоял Николай Иванович, сосед Егора, которого он знал и при встрече всегда здоровался.
 
– Здорово, Николай Иваныч! Здорово, мужики! Что хотели-то? – Егор поприветствовал мужчин максимально беззаботным тоном и, сделав над собой некоторое усилие, даже улыбнулся и протянул Николаю ладонь для рукопожатия.
– Здорово! – Николай сжал своей огромной мозолистой ручищей тонкие пальцы соседа, но выпускать его ладонь из своей не торопился. Строго глядя парню в глаза
1 Возвращайся поскорей, любимый Нихренасебеегор! До встречи! (япон.)
и довольно громко сопя ноздрями, Николай выдержал небольшую паузу.
– Слышь, муж-жик-на! У т-тебя там ч-чо за концерты-на. Мы н-нормально пос-сидеть не м-можем-на. Мы ж-ж завидуем-на! – не выдержал Володька, лучший друг и напарник Николая по работе. Шутка вызвала некоторую разрядку обстановки. Мужики заулыбались, Егор понял, в чем проблема, а Николай собрался с мыслями и, выпустив несчастную руку парня, хрипло произнес:
– Слышь, сосед, в натуре. Чо там у тебя за стоны?! Оно как бы и не мое дело, но я сомневаюсь, что ты языками-то владеешь, а кричит твоя баба не по-русски... Может, тебе хозяин хаты, мент Костян, в подарок за своевременную квартплату бабу подогнал? Тогда у нас к тебе разговор есть.
 
– Николай Иваныч! Ты правильно заметил, дело не твое! Идите, мужики, спокойно дальше празднуйте, чо там у вас за праздник. У меня сейчас времени нет, – душу переполняли возмущение и злость. «Какого хрена приперся этот сосед и притащил своих гостей? Сам там бухает, из колонок шансон орет на полдома, и ему, видите ли, не нравятся женские стоны из-за стены... Да пошел ты на ***!» – подумал Егор и, чтобы на корню пресечь все недовольства наглеца, решил закрыть дверь. Это ему не удалось. Николай Иванович довольно ловко для изрядно выпившего человека успел подставить свою ногу в дверной проем.
 
– Иваныч, ты чо, б**дь, вообще охренел? Убери свою ногу на хер! Или я сейчас Косте позвоню! – парень понял, ситуация вышла из-под контроля! Однако все еще надеялся, что сосед и его гости образумятся и уберутся восвояси. Через мгновение от сильного толчка входной дверью Егор был отброшен в дальний угол коридора и, ударившись задницей об контейнер для картофеля, сел на кучку старой обуви. Одновременно с этим к нему в квартиру ввалилась вся толпа пьяных мужиков. Встав в проеме между коридором и кухней и внимательно глядя в зал, Николай и его друзья замерли и даже немного протрезвели... Их изумленному взору предстала весьма неожиданная картина, все нюансы которой они вряд ли были способны осознать прямо с ходу...

Посреди комнаты стоял разложенный диван, на котором в смятой постели располагалась красивая и абсолютно голая светловолосая девушка с очень знакомым лицом. Она, совершенно не стесняясь, спокойно смотрела на мужчин, изредка моргая пушистыми ресницами. На полу под окном валялась надутая резиновая баба из секс-шопа с приделанной женской головой от манекена. Баба была обмотана несколькими витками скотча, видимо, для придания ей фиксированного наклонного положения. У нее были спутанные грязные волосы, в которых виднелись какой-то круглый кусок алюминия, пепел и несколько застрявших окурков. При этом окурки валялись по всему полу, производя специфический стойкий запах уличной урны и создавая впечатление абсолютного беспорядка. Справа на телевизоре отражали солнечные лучи три пустые коричневые бутылки из-под пива.
 
– Ни хрена себе... – Николай вот уже несколько минут, как, впрочем, и остальные мужчины, неотрывно смотрел на Бритни Спилс.
– Ну, тому, что ты, засранец и извращенец, я, в общем-то, не удивляюсь. Но как у тебя в постели оказалась такая раскрепощенная и горячая красотка, я чо-то никак не пойму... И почему она молчит?
– Как оказалась? Не твое собачье дело! Молчит, потому что стоишь далеко. Она не настоящая... Датчики у нее срабатывают на более близком расстоянии. И, кстати, стоит она до хренища, больше трехсот семидесяти штук! Поэтому руками своими не трогать! – из-за спин незваных гостей со злостью в голосе произнес Егор. Вся толпа мужиков тут же ринулась к дивану.
– Хадзимэмасе, коибуми Нихренасебеегор! Аиситэру ва!1 –
защебетала Бритни и протянула руки. Затем шевельнула ножками
1 Давай начнем, возлюбленный Нихренасебеегор! Я люблю тебя! (япон.)
и томно изогнула спину, приняв более сексуальное положение.
– О-о-ох... ты-ы-ы... – разом выдохнули мужики. Через пару секунд около десяти рук принялись ощупывать тело куклы, однотипно и восхищенно комментируя:
– Ух-х ты-ы! Ишь ты-ы! Вот же бля-я... Ты только глянь! Ох-хрене-е-еть... Класс!
Те, кто не мог подобраться ближе, пытались растолкать товарищей и, протиснувшись поближе, тоже хоть разок пощупать искусственную девицу... Один из самых пьяных мужчин уже залез на диван и, нависая над куклой, под одобрительные возгласы товарищей пытался расстегнуть непослушными пальцами свою ширинку...
– Да вы чо, суки! Вообще страх потеряли! Все! Я звоню в милицию! – Егор демонстративно достал сотовый телефон и сделал вид, что набирает номер.
– Так, ладно, мужики! Ну-ка, угомонились! – Николай оттащил от куклы одного из товарищей, остальные, немного успокоившись, тоже повернулись к нему лицом. Николай подошел к парню и по-отечески положил ему на плечо свою руку. Егор сбросил ее, резко дернув плечом.
 
– Пошли все на хер отсюда! – уже практически кричал парень, чувствуя, что близок к истерике. Страшно было подумать, что бы было, если бы Всеволод Александрович вдруг сейчас приехал за своей куклой...
– Слушай! Не кипятись. У меня предложение. Я не знаю, откуда у тебя эта красава, как ты говоришь, за триста семьдесят штук, и, в общем-то, знать не хочу. Но я подозреваю, что она не совсем твоя или вообще не твоя... – Иваныч хитро и немного покровительственно смотрел в глаза несчастного парня.

– Мое предложение такое, я думаю, мужики меня поддержат. Мы сейчас с тобой договоримся по деньгам, за сколько целковых ты нам позволишь развлечься с твоей силиконовой терминаторшей, и разбегаемся, будто ничего и не было. – Егору показалось, что от такого наглого предложения у него закипела кровь. Но он решил, что «взрываться» по максимуму в толпе поддатых и незнакомых мужиков не самое благодарное занятие. Вряд ли Николая и его друзей устроит отказ, а вызов милиции, пожалуй, больше выйдет боком для него, а не для них...
– Эй, мужики, ну вы тут чо застряли-то? У нас там все три бабы по домам разбежались... Чо здесь дел... – осекся на полуслове только что зашедший в квартиру мужчина. Он замер и, уставившись на куклу, глупо улыбаясь, выдохнул:
– Здрас-сьте...

Все присутствующие «грохнули» дружным смехом.
– Ну так что? Чо почем-то? – хитрым голосом спросил Николай Иванович.
– В общем, так. Хрен с вами. С каждого, кто хочет, по три штуки за один раз, – угрюмо и с каким-то новым деловым оттенком в голосе произнес новоявленный «сутенер».

– Да ты чо, сосед? – возмущенно отреагировал Иваныч. – За настоящую красавицу столько не просят, а ты за «пенопластовую» хочешь миллион урвать!
– Ну и что же вам мешает вызвать настоящих? Костин телефон ты знаешь. Какие проблемы? – парировал Егор, решив для себя, что если уж и придется отдать прекрасную Бритни во временную «амортизацию» пьяной компании, то хотя бы не за «полторы копейки»... Мужики недовольно загудели.

Один из них быстро направился в квартиру Николая подключить к процессу оставшихся товарищей, настолько увлекшихся распитием и закусыванием, что они абсолютно комфортно чувствовали себя за столом не только без второй половины гостей, но и без именинника. Через пару минут в квартиру ввалилось примерно такое же количество мужчин, какое уже находилось у него дома. «****ец...» – подумал Егор, положившись на единственное возможное в данной ситуации определение – «будь что будет»...


* * *


Собравшаяся толпа заполнила не только весь зал, но и кухню. С хмурым и немного удрученным видом Егор сидел на углу дивана. В процессе пятиминутного совещания и споров чуть более трети соседских гостей ушли обратно в квартиру именинника. Егор вздохнул с небольшим облегчением.
 
– Так, соседушка! Нас двенадцать человек. Мы собрали тебе четыре с половиной штуки... По рукам? – Николай Иванович, нагло улыбаясь, протянул Егору ворох помятых купюр различного достоинства. Сам не зная почему, но, не возмущаясь мизерности суммы и не говоря ни слова, парень быстро взял деньги и встал с дивана.

– В общем так, мужики. Я сейчас уйду погулять. Чтобы через час здесь никого не было. Лады?
– Лады! – утвердительно кивнул головой Николай Иванович. Парень обулся и снял с вешалки пуховик. С дивана раздался какой-то непонятный звук, напоминающий пиканье микроволновки. Выглянул из коридора. Все мужчины выжидательно и непонимающе уставились на «Бритни Спилс», звук шел от нее.
– Это чо такое? Она, часом, не взорвется? – затревожился Николай.
– Хрен ее знает... – равнодушно ответил Егор и подошел к кукле поближе. Девушка продолжала пронзительно пикать. Все молча и напряженно ждали, что будет. Неожиданно звук пропал. Бритни вытянула руки и ноги по стойке «смирно» и, закрыв глаза, перестала дышать.
 
– Твою мать! Чо, «сдохла», что ли? Где зарядник от нее?
И куда ей его вставлять-то? – раздраженно выкрикнул сосед-именинник.
– Не знаю... В коробке, наверное. Ищите и разбирайтесь сами, я пошел. Вернусь, будете здесь, пеняйте на себя, вызову ментов по-любому, – Егор говорил совершенно равнодушным голосом. Он на самом деле чувствовал, что от пережитого напряжения и негативных эмоций ему стало по-настоящему все равно...

С наслаждением вдыхая свежий морозный воздух, молодой человек бродил по заснеженным улицам Челябинска. Настроение было паршивым, но страх от встречи с начальником и расплаты за использование (не дай бог поломку) ценного интим-аппарата понемногу исчез. Егор зашел в магазин купить бутылочку пивка. Зайдя в универмаг и остановившись возле стеллажей с алкоголем, он на несколько секунд задумался и, развернувшись, направился в другой конец торгового зала, к полкам со сладостями.

Давно и с таким удовольствием он не ел шоколад. Съев всю плитку, сильно захотел пить и, остановившись возле сосисочного ларька, взял себе стаканчик чая и булочку. Егор гулял уже больше часа, но ему очень не хотелось возвращаться домой. Однако это было необходимо, хотя бы для того, чтобы после ухода мужиков закрыть дверь на замок. Немного перекусив, он все же направился в свою съемную хрущобу.

Через некоторое время парень уже стоял перед квартирой, переминаясь с ноги на ногу и не решаясь войти. Пытаясь различить какие-либо звуки, Егор слышал лишь писклявое гавканье маленькой собачки, живущей у пенсионерки бабы Клавы на третьем этаже, и хихиканье девочек-подростков в квартире напротив. Егор поднял правую руку и толкнул дверь.

Прошел в зал не разуваясь. Постельные принадлежности были скомканы, частично разорваны и разбросаны по комнате. Коробка из-под куклы стояла там, где и была, видимо, зарядник искать не стали. Диван был пуст.
«Сутенер» по воле случая почувствовал, как подкашиваются ноги и чуть мутнеет в глазах. Растерянно повернув голову, увидел, что несчастная Бритни лежит на кухонном столе животом. На ее плече и на полу возле стола были явные следы блевотины.

– Ну, слава богу, этим уродам хоть ума хватило с собой ее не утащить, – вздохнув с облегчением, вполголоса произнес Егор и направился в кухню. Аккуратно переступив запачканный участок пола, обошел электромеханическое тело. Прижал нос к плечу, пытаясь не вдыхать отвратительный запах. Осторожно, чтобы ни обо что не замараться, с брезгливым выражением на лице взял куклу двумя руками за волосы, стащил со стола и в полувисячем положении быстро понес ее в ванну.
 
Через полчаса, просушив несчастную Бритни после душа принесенным полгода назад с работы списанным и лично отремонтированным промышленным феном, он надел на нее трусики, пеньюар, расчесал ей волосы и положил обратно в коробку вместе с защитными пенопластовыми кусками. Вытащил из тумбочки в несколько раз сложенную полиэтиленовую упаковку и надел ее на короб. Теперь осталось только восстановить или замаскировать разрезанный шов. Как это сделать, он не знал...
 
Мозг отказывался продуктивно работать, переваривая в своих извилинах нагромождение всех проблем последнего времени, и не только тех, которые уже были, но и тех, что, возможно, еще будут. Молодой человек закурил.
 
– Да насрать! – сам себе выкрикнул фразу, решительно определив свое отношение к проблеме. Затем протянул руку к тумбе и, открыв ее, достал давно и бесполезно купленный рулон голографического скотча. Клейкая пленка имела необычный нарядный вид, отсвечивая переливами разноцветных квадратиков и полосок. Аккуратно проклеив шов этим скотчем, молодой мужчина сделал пару шагов назад, чтобы оценить эффективность идеи и качество проделанной работы. Японская посылка приобрела слегка новогодний вид, но в целом смотрелась довольно сносно. Оставалось рассчитывать на то, что Всеволод Александрович не станет ни в чем подозревать своего подчиненного и соответственно не потратит время на критичное рассматривание упаковки своей посылки.

«С работы надо сваливать! Пропалит меня шеф рано или поздно... Хрен его знает, какие там есть настройки у этой долбаной Бритни Спилс! Может, какое-нибудь сенсорное табло из задницы вылезет со всеми данными о контактах...» – между делом размышлял молодой мужчина.

Вынеся злосчастную коробку из зала, решительно взялся за уборку квартиры. Пригодились большие стодвадцатилитровые мусорные мешки, которые пришлось купить в ближайшем магазине из-за отсутствия нормальных, поменьше. Взяв один из них, парень подошел к своей резиновой Лизе. С задумчивым видом сел на корточки. Немного помедлив, достал из кармана перочинный нож и, коротко замахнувшись, ударил ее в плечо. Чуть свистнув местом пореза, надувная баба испустила дух...
Компактно свернув сдутую резину, парень бросил ее в мешок. Туда же бросил все собранное по комнате грязное и рваное постельное белье и все найденные пустые бутылки. Подмел в комнатах, помыл полы, взял мешок мусора, ставший довольно увесистым и почти полным, и понес его в контейнер во дворе.

На мусорной площадке копошилась парочка типично замызганных бомжей, мужчина и женщина. Бросил мешок в крайний контейнер. Краем глаза заметил, что, услышав позвякивание бутылок, бродяжки заинтересовались возможностью новой добычи.

«А зря я надувную бабу-то испортил... Глядишь, мужичку-то и пригодилась бы. Вдруг эта его сморщенная тетка к другому бродяге уйдет, покрасивше или на два мешка бутылок побогаче... Типа как моя Лиза...» – подумал парень. На его лице появилась улыбка с едва заметным и немного задумчивым оттенком грусти.


* * *


Всеволод Александрович поставил свой большой черный внедорожник на автостоянку возле дома. Пару часов назад он завез домой довольно дорогую импортную посылку с пикантным грузом внутри. Один из сотрудников фирмы, Егор, затащил ее на второй этаж, в квартиру директора и, «слезно» выпросив пару выходных дней, отправился домой.
 
«Работничек херов... – подумал Всеволод Александрович. – Я его начальником отдела ставлю, а он срочно отпрашивается в какой-то свой сраный городок к родителям. Вот мудила! Зря, наверное, я его приподнять решил. Ладно, приедет, поглядим», – с такими мыслями мужчина зашел домой. Заветная посылка стояла, прислонившись к стене, и отсвечивала всеми цветами голографического скотча.
«Чо-то упакована позорно. Может, на таможне вскрывали? Ладно, хер с ними, надо глянуть, за что я столько бабок сбросил», – мужчина сходил за ножом на кухню и разрезал блескучую ленту по всей длине. Через пару минут он извлек прекрасное творение японских мастеров на свет.
 
– Ну, ниччо так! Не обманули москвичи. Вылитая Бритни Спилс! – немного пощупал ее в различных местах и, довольно улыбаясь, отнес куклу в спальню. Положил на голубую шелковую простыню своей огромной кровати с витиеватыми коваными узорами высоких спинок. Затем вернулся в гостиную, вытащил из посылки и распаковал две небольшие коробочки с зарядником и программным сенсорным пультом. Взяв оба устройства в одну руку, другой прихватил конверт с толстой книжкой-инструкцией.
Придя в спальню, сел на кровать, быстро разорвал конверт, бросив на пол клочки. Найдя русский перевод, углубился в чтение. Через десять минут отбросил книжицу и повернулся к кукле. Осторожно взял ее за фалангу мизинца правой руки и чуть потянул на себя. Кончик мизинца отделился, обнажив отверстие для зарядного устройства. Всеволод Александрович вставил вилку зарядника в сеть и присоединил его к собственной Бритни Спилс.

Затем мужчина уселся поудобней и, опершись на спинку кровати, подложил под поясницу подушку. В руках он держал уже включенным и подмигивающим маленькой зеленой лампочкой сенсорный программный пульт. Необходимо было перевести все настройки красавицы на русский язык. Найдя нужную строку на экране пульта, Всеволод Александрович ткнул в нее пальцем. На экране появилась компьютерная полоса загрузки.

– Ладно, ты пока тут заряжайся, русский язык учи, а я кофе попью, – мужчина рывком спрыгнул на пол и ушел на кухню. Включил кофемашину и телевизор. Через тридцать минут вернулся.
 
– Ну что, моя хорошая, подзарядилась? Пора бы и познакомиться! – мужчина отсоединил зарядное устройство и вернул на место мизинец. Затем просунул руку в волосы Бритни и нажал заветную кнопочку. Девушка задышала. Повернула к Всеволоду Александровичу лицо и улыбнулась.
 
– Доброе утро, мой любимый Нихренасебеегор! Ты был великолепен! Давай начнем снова! Я люблю тебя, Нихренасебеегор! – произнесла девушка и протянула к мужчине руку. Широкая улыбка медленно, но верно сходила с его лица... Через секунду он побагровел и до боли сжал кулаки.
– Вот тварюга! С-сучок! Убью на хрен! – от досады он сильно ударил девушку по протянутой руке и бросился в коридор.

– Возвращайся поскорей, любимый Нихренасебеегор! До встречи! – проворковала Бритни Спилс и равнодушно уставилась в потолок.

П.Б.Дюг
Челябинск, 2010 г