Это не правда, ты ведь знаешь

Я сидела в кругу холодного белого света фонаря, сжимая телефон в руке. Рядом уселся какой-то неряшливый долговязый тип в темном пальто с высоким воротом и трехдневной щетиной – от неожиданности я бросила на него мимолетный взгляд, стараясь что бы он этого не заметил – привяжется ещё. Повсюду лежал первый снег, и машины уже начали превращать его в кашу на дороге. Пальто на этом парне слишком легкое для такого времени года – бродяга он что ли?
- Простите мэм, - обратился он ко мне через пару минут молчания. Мне бы встать и уйти, но я слишком устала, и куда-то идти не хотелось. Так бывает: идти есть куда, но не принесет радости – тут сейчас точно так же, как и там, где я буду, с той лишь разницей, что там будет тепло. Но не в душе.
В речи этого типа чувствовался иностранный акцент, и это странное обращение «мэм» - неряшливый иностранец из какого-нибудь теплого края солнечной Европы, который никогда, наверное, и не имел теплого пуховика – кого только не встретишь в этом городе…
- Простите мэм, - повторил он, видя, что я не отвечаю, - я лезу, конечно, не в своё дело, но вижу, что вам не очень хорошо и…
- Да нет, - перебила я, поворачиваясь к нему со смехом в голосе, - всё хорошо…
Профессиональная улыбка зажглась, всегда наготове и на страже, как безотказный маяк, скрывая, что у меня на душе и обезоруживая собеседника. Моя работа можно сказать в том и состоит, чтобы быть всегда весёлой и говорить с абсолютно незнакомыми людьми и часто невольно западать им в душу. Порою навсегда.
- О, I see… - протянул он, останавливаясь на полуслове.
- Но тогда позвольте просто сказать, - он еще больше повернулся, и пододвинулся на пару сантиметров ближе, неуверенно переминаясь и сложив пальцы лодочкой, словно пытаясь сказать что-то доверительно важное – эти иностранцы бывают такие смешные и наивные.
- У вас, у русских всегда всё хорошо, даже когда не хорошо. Но позвольте дать вам совет – наверное, вы грустите и поссорились с близким вам человеком. Так вот – жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на ссоры. У меня был близкий человек, которого больше нет, и я так жалею, что мы тратили наше время на эти мелкие ссоры. Конечно, это знает каждый, но почему-то особенно остро и ясно понимаешь это, когда ничего уже не вернуть. Так почему бы вам не помириться с ним прямо сейчас?
- Да нет, - засмеялась я снова, – всё в порядке.
- Правда! – заверила я его, улыбнувшись как можно более искренне, и уткнулась в телефон, который сжимала в руке так, что побелели пальцы.
Этот человек был прав. Неужели по мне так видно, и я кажусь такой не счастливой. Когда в душе сумерки, то словно в ответ притягиваются такие вот непонятные типы со своей правильной и очевидной философией.
Я вздохнула. Вот почему мы ссоримся и тратим наше время? Может это пройдет: я хочу, чтобы он изменился, стал другим человеком, он хочет от меня того же, или ему уже всё равно. Наши обиды, наши не взаимные желания трутся и ломаются друг о друга который год, и так до тех пор, пока мы не станем двумя обтершимися друг о друга шарами, каждый замкнутый в своём мире, связанные лишь обстоятельствами… Неужели так будет до самого конца? Ведь были же светлые моменты…
Я уношусь мыслями в прошлое, все дальше и дальше, в свой внутренний мир, но чем дальше, тем всё меньше отклика в душе, и блекнут краски до тех пор, пока не растворяются совсем, а под пальто не начинает проникать холод.
- Позвоните своему близкому человеку, - доносится откуда-то с акцентом. Я оборачиваюсь, но незнакомца уже нигде не видно – он исчез также неожиданно, как появился.
«Счастье мимолетно», - думаю я, и внезапно, словно где-то рядом раздается голос: «это не правда, ты ведь знаешь». И словно порыв летнего ветра посреди начинающейся зимы обхватывает откуда-то сзади. Конечно это чувство – лишь моё воображение, но оно так реально. Я неожиданно улыбаюсь искренне, сама себе. Вот странно… Я неожиданно вспоминаю и думаю совсем о другом человеке, с которым тоже не все так гладко, потому, что я всё ещё не могу переступить через то, что нас однажды разделило. «Странно, - повторяю я сама для себя снова, - почему вспомнился мне ты сейчас - совсем не подходящая кандидатура…» Вот только почему я улыбаюсь. Эта улыбка поднимается где-то изнутри. Может слова незнакомца, которого никогда не увижу больше, достигли цели? Позвонить дорогому человеку…
Я могу ему написать – он рад мне всегда… Или… а правда – позвонить, пока есть время, вот только: что я ему скажу… Я задумываюсь, почему-то улыбаясь все больше и чувствую, словно уже поговорила с ним. На душе тепло… так всегда бывает, после разговора с ним. Однако я хочу поделиться с ним этой своей внутренней теплотой и улыбкой. Написать, позвонить… это не важно. Важно, что я улыбаюсь, сама не знаю почему, думая и вспоминая о тебе.

Посвящаю Е.О.

Виктор Романов
20 октября 2014, 23:40-1:20