Куда ты денешься с подводной лодки?

                Куда ты денешься с подводной лодки?

   Расскажу о своей дочери Ольге (от второго брака), младше сына Тимофея на четырнадцать лет и старшего сына Владислава на двадцать один год. Естественно воспоминаний из её детства в памяти сохранилось больше.

        Едем на дачу на электричке, дорога длинная, более часа. Оле уступают место, мы с женой стоим рядом. Общаться ей не с кем и она начинает петь.
 
            Репертуар из песен,  которые мама пела ей, как колыбельные, потому хорошо изучен, по меньшей мере, на пару куплетов каждой песни. Мама на протяжении многих лет секретарь партийной организации большого вагоностроительного завода в Ленинграде.. Отсюда несколько странная специфика этого репертуара: Зачином послужил "Интернационал", особо животрепещуще прозвучала первая строка "Вставай проклятьем заклеймённый..", т.к. вагон был набит битком, а родители стояли.

      Народ начал пугливо коситься на соседей, проявляя, мгновенно возродившуюся, политическую бдительность. В детстве Оля, чисто по-ленински, слегка картавила, что придало исполнению дополнительный колорит. Исполнила два куплета с припевами, при исполнении последних вставала с сиденья и размахивала руками, призывая публику к хоровому пению. Остальные куплеты, скорее всего, были её неведомы; засыпала.

      Сделав небольшую паузу, во время которой часть публики покинула вагон, с явно зарождающимися революционными мотивами. Ближайшие Олины соседи, оглушённые к тому же и голосом вокалистки, оставили насиженные места и перебрались поближе к тамбуру от малолетнего "провокатора". Мы с мамой воспользовались моментом и уселись на освободившиеся места, не проявляя, на всякий случай, родственных чувств.

      Глубоко вздохнув, она приступила к исполнению второй песни: "Смело, товарищи, в ногу...", Здесь публика зарделась и явно объединилась в революционном порыве, нацеленном на поиск родителей нежданной певуньи. Мы с мамой затихорились, как бы, в не менее революционном, подполье. Последнюю строку второго куплета она исполнила стоя и вместо точки громко топнула ногой. Ошалевшая публика, предполагая негативное развитие последующих событий, испуганно отреагировала жидкими аплодисментами. И зря, Оля очень любила общее внимание. Она тут же встала на сиденье ногами, взяла края юбочки в интеллигентные щепотки руками и раскланялась в обе стороны вагона.

       Затем села и продолжила концерт песней: "Вперёд заре навстречу, товарищи в борьбе...". Эта песня была ближе к теме поездки для большинства пассажиров, т.к. май,- время первых  выездов  на дачи и все действительно были готовы к трудовым подвигам. Последняя строка: "мы молодая гвардия рабочих и крестьян" едва ли не вызвала слезу на щеках крестьян поневоле. Потому аплодисменты хоть и не были дружными, но более длинными; публика осознала, что пока они хлопают, девочка молчит.

       Так как родители ребёнка упорно не объявляются, возникают предположения. Первый голос:" Это сволочи-цыгане украли ребёнка и заставляют его петь по вагонам, давайте скинемся и заплатим, может её заберут."  Другой голос: "Нет, это не цыгане, она бы тогда пела "Очи чёрные". Запах денег растаял в воздухе душного вагона, так и не материализовавшись в нечто конструктивное.

        И тут Оля грянула "Взвейтесь кострами синие ночи...", вероятно упоминание цыган навеяло воспоминания о таборных кострах. Последнюю строку запева: "клич пионеров: "Всегда будь готов" она исполняла на пределе громкости своего голоса. Призыв к постоянной готовности к чему-то неведомому звучал в сложившейся обстановке, как угроза и весьма зловещая. Потому аплодисменты стали более дружными. К тому же публика осознала безысходность ситуации и нашла спасение в дружных, коллективных и длительных аплодисментах. Оля благодарно воспринимала всеобщую "радость" и кланялась с высоты сиденья "благодарным" слушателям.

       С тем же успехом прошло исполнение песен: "Комсомольцы-добровольцы, надо верить...", "На границе тучи ходят хмуро...", самой лиричной оказалась "Катюша", исполненная в финале и единственная во всю её длину.

      Забыл сказать,  пела она ещё хуже Тимофея (помните, "безобразно", рассказ "Устами младенца..."), но зато очень громко и без тени смущения. За всё время необыкновенного концерта её поддержала лишь одна старушка во время одной из аплодисментных пауз, надо полагать с проблемами по слуху: "Пусть девочка поёт." На что несколько голосов, чуть не хором, взвыли: "Если бы она пела, она же орёт!"  Оля пела до нашей остановки, Грузино.  На выходе, когда мы взяли её за руки, мне пару раз весьма ощутимо "выдали" под рёбра, я в пререкания вступать не стал.

      Говорить она начала рано, росла при бабушке (моей тёще), так сложилось, что я всё время жил примаком, т.е. при жене и её маме. В то время впервые показывали первый бразильский многосерийный сериал          " Рабыня Изаура", который бабка с внучкой увлечённо просматривали от серии к серии, а с приходом домой родителей, дочь делилась впечатлениями от увиденного. Приходим в гости к соседям, живущим этажом выше, те, играя, спрашивают: "Кто это к нам пришёл? Как девочку зовут?"  Оля в ответ: "Анна Мария Луиза". Только с окончанием сериала она перестала так себя называть, а шёл он более года.

      Она же , в возрасте двух лет ест мороженое, Тимофей в шутку пристаёт к ней:"Дай лизнуть". В ответ взрослое; "Обойдёшься!"
 
     В возрасте два года, собираемся на прогулку в центр города, Оля берёт с собой любимые книжки. Входим в вагон метро, Оля садится, открывает книжку и начинает громко "читать", переворачивая страницы в нужных местах текста. Окружающие балдеют и проверяют правильность текста и синхронность перелистывания, ещё больше приходя в изумление.  Оля млеет от всеобщего внимания.

     Оля была умным ребёнком, потому где - то лет с четырёх поводов посмеяться над ней она не давала.

     В первом классе мама спрашивает: "Оля,  что тебе подарить на день рождения, может купим тебе туфельки или платьице?"  Умная девочка отвечает:" Давай, уж, дари продуктами."

     В девятом классе отправили её на полутора годовые курсы английского языка, заплатили за них солидные деньги. По их окончании она заявляет: "Папа, как ты ужасно говоришь по-английски", при том, что я обучал её этому языку с четырёхлетнего возраста. В восемь лет в поездке в Финляндию она задавала маршрутные вопросы местным жителям и общалась с продавцами в маминых интересах в магазинах, а через два года при поездке с мамой  во Францию "шпикала" в интересах всей взрослой тургруппы в Универмаге, за что директор "переводчице" сделал ценный презент.

      Жизнь сложилась, как в мультфильме: два сыночка и лапочка дочка.
 
  P.S. Обращение  к моим  друзьям и знакомым: "Ни в коем случае не говорите моей жене об этом рассказе. Отчасти, именно этим обстоятельством продиктовано его название.