***

а тебе убийственно идет черное. особенно после того, как мой взгляд отвык от твоего облика. это как, знаешь, спустя двадцать лет вновь попробовать мороженое, которое ты любил в детстве. кажется, что так вкусно уже не будет, но ты со скептической надеждой все же пробуешь некогда любимое лакомство. и - фантастика! - оно оказывается еще вкуснее, ярче, заманчивее. плюс едва ощущающийся привкус ностальгии придает вкусу особый пикантно-горьковатый оттенок, сводящий с ума. да, так было и с тобой. хотелось и надеялось, чтобы внутри все о тебе отболело. толпа. рассеянный взгляд фокусируется на тебе и умирает от восторга, разливающегося по телу. ты в невозможно черном одеянии вся (!) невозможно прекрасная. я вынужден опереться о стену, чтобы дать земле спокойно уйти из-под моих ног. я пытаюсь отвести взгляд, но он строптив - не слушается меня, пытаясь нащупать дорогу к тебе. а мне так хочется поддаться искушению и последовать за взглядом, но ты слишком. смертоносно обворожительна. я обжигаюсь, мысленно дотрагиваясь до твоей безупречной руки, облаченной в красивую черную ткань. я призываю на помощь Гёте: остановись, мгновенье, ты прекрасно! я смотрю на тебя тем взглядом, который тебе не ощутить никогда более, если только я не стану смотреть на тебя вечно. так смотрел Данте на свою Беатриче, таким взглядом Гумберт одаривал нежную Лолиту, так Маяковский обожал взглядом Лиличку, так Бродский обожествлял одним лишь взглядом свою Марину. так я созерцаю тебя, погибая и перерождаясь одновременно во всех великих и трагических страстях мира.