Туфель

        После того дня, когда Александр Васильевич узнал о смерти своего давнего товарища, наступившей от парализации, мысль о собственном здоровье постоянно преследовала его. Вот и сегодня, собираясь на работу, он вспоминал своих знакомых заболевших и умерших  в последние годы. От таких мыслей в душу закрался неприятный холодок, и заныло под лопаткой. Он подошел к серванту, открыл дверцу, достал из аптечки таблетку валидола и положил под язык, прислушался, жена еще спала. 
   Александр Васильевич осторожно, чтобы не разбудить ее, начал одеваться, что при его комплекции, стоило ему немалых усилий. В последние годы перед пенсией, он вел здоровый образ жизни не пил,  не курил, вечерами сидел дома возле телевизора. Все это, учитывая его сидячую работу, дало свои результаты, при его небольшом росте  у него вырос весьма солидный живот, причинявший Александру Васильевичу большие неудобства. Костюм,  который приходилось покупать на два размера больше,  из - за выпирающего живота, был вечно в  жирных пятнах,  летом он не носил носков и ходил в туфлях без шнурков, так как не мог согнуться, а туфли приловчился одевать как калоши - не зашнуривая.
    Попив на кухне разогретого вчерашнего чая в прикуску с сыром, он вышел в прихожую, надел костюм, застегнув его на одну пуговицу, Подойдя к двери, где стояла обувь, втиснул одну, за тем другую ногу в туфли, поправил узел на галстуке и вышел на лестничную площадку захлопнув дверь.    В нос резко ударило запахом канализации.  Держась правой рукой за поручень, и тяжело дыша, начал медленно спускаться по лестнице.   
    Дойдя до площадки первого этажа. Александр Васильевич  распахнул дверь вонючего подъезда и вышел на улицу. Улица встретила его разноголосой трескотней воробьев,  поднимающимся солнцем, утренней прохладой и свежестью.
         -  До чего же все - таки жизнь хороша - подумал он, выходя на тротуар, окаймленный зелеными ивами, на кончиках листьев которых солнечными бликами играли капельки росы. Шел он медленно, здороваясь с редкими, ранними прохожими, идущими ему на встречу и обгоняющими его. 
   Городок, в котором жил Александр Васильевич был небольшим из тех многих городков Росси, в которых большинство людей знают друг друга.
        - Как быстро проходит жизнь, – раздумывал он, ведь совсем кажется недавно, после армии, он  сельский парень приехал в этот город, устроился слесарем на  комбинат,  вечерами учился в институте. Потом  встретил и полюбил такую же  деревенскую девушку Нину, которая стала ему женой. Долгое время у них не было детей, что их сильно огорчало и только к сорока годам у них родилась дочь, которую он очень любил. Время прошло незаметно, дочь  выросла, сразу по окончании школы вышла замуж. Александр Васильевич, сняв со сберегательной книжки все свои сбережения,  купил молодым небольшой домик,  но дочь через год разошлась, оставшись без средств существования и грудным ребенком на руках. Потом она еще несколько раз выходила  замуж, но ненадолго.   Со своими замужествами она не получила никакой специальности, не работала, и сидела вместе с внучкой  на его шее. Поэтому Александр Васильевич продолжал работать, не смотря на свой пенсионный возраст. Он устал от всего этого, и ему давно хотелось на отдых.  С такими невеселыми мыслями он шел на работу. А ведь раньше, лет двадцать назад ему нравилась работа и он получал от нее удовлетворение. Будучи в рассвете сил он решал любые производственные задачи, чем не раз выручал свой комбинат. Вспомнился случай, когда плановики своевременно не подали заявку в главк на фонды мазута, была уже осень и предприятие в зиму уходило без топлива. Директор обзвонил все инстанции но безрезультатно и тогда Александр Васильевич принял решение ехать в Госплан. Москва встретила его не гостеприимно, с трудом устроившись в гостиницу, он отправился в отдел Госплана занимающийся фондами топлива. Там его тоже никто не ждал, бюрократическая машина делала свое дело. Находившись по кабинетам, он понял, что вопрос нужно решать не ниже чем с замом министра, отправился в гостиницу.
     Утром к восьми часам он уже был у входа в здание Госплана, но как выяснилось, ведомство работает с десяти часов и его туда не пустили. Проболтавшись более часа по близлежащим улицам, он подошел к открытому павильону на прилавке которого лежали мароканские отборные апельсины с ценником «2рубля», что его не мало удивило. В его провинциальном городке апельсины выдавали только на Новый год, по два штуки для детей, по разнарядке горкома партии. Живут же люди - подумал он, - в сентябре и апельсины. Купив три килограмма, для презента секретарю, он отправился на прием. Секретарь, без особых эмоций, приняла пакет с апельсинами, небрежно сунув его в ящик стола. Затем, выслушав Александра Васильевича, сказала, что сегодня зам занят, и принимать не будет, приходите завтра. То же самое он услышал и на следующий день. На третий день безрезультатных посещений, Александр Васильевич расстроенный неудачей, курил на лестничной площадке, обдумывая свое положение. Командировочные были на исходе, Москва любит деньги, номер в гостинице был заказан на три дня, и его уже на вахте предупредили, что сегодня он должен к концу дня его освободить. Рядом с ним курили, оживлено беседуя, как понял из разговора Александр Васильевич, сотрудники министерства. Молодой, холенный в черном костюме и белой рубашке с галстуком упоительно рассказывал второму постарше, как вчера он проводил время в ресторане «Астория».
       - Ты знаешь, как наш зам там вчера наелся, мы его чуть тепленького домой увезли, он наверное и не знает как дома оказался. – похихикивая рассказывал он. Приняв к сведению услышанное, Александр Васильевич продумал план, к выполнению которого он приступил незамедлительно. Зайдя в приемную, пока секретарь увлеченно разговаривала по телефону, он напрямую направился к двери кабинета.  Быстро распахнув и закрыв за собой дверь, он бегло осмотрел небольшой кабинет с длинным столом, в торце которого сидел в кресле полноватый лысеющий мужчина с помятым, припухшим лицом. Александр Васильевич подошел к нему, протянул как старому доброму другу руку:    
         - Здраствуйте Палыч, как у вас здоровье? Вот мы вчера дали. Я еле до вас                добрался… Если бы  не обещал, что заеду сегодня, то еще бы спал. Голова трещит мочи нет. 
     Зам министра непонимающе уставился на Александра  Васильевича, пытаясь вспомнить, где он встречался с этим человеком.
        - Здравствуйте! - неуверенно сказал он, пожимая руку Александра Васильевича. -  Извините, ничего не помню, по моему я вчера лишку перебрал. Мы с вами не в  «Астории» вчера познакомились? - Рассматривая Александра Васильевича, спросил он.          
        - Конечно. - Ответил Александр Васильевич.  - Я вас еще домой довозил.
Неужели не помните?- с разочарованием в голосе спросил он.               
- Да ладно, черт с ним, напомни, как тебя зовут, примирительно, переходя на
ты, сказал зам министра.       
-  Саша. Из Сибири – ответил Александр Васильевич.      
      - Ну ладно Саша, давай по пять капель, для поправки здоровья примем, – доставая из холодильника начатую бутылку коньяка и две рюмки – предложил он. Налив в рюмки коньяк они чокнулись и выпили.   
       - Слушайте, Виктор Павлович! Так вы мне как вчера обещал, фонды на мазут подпишете? – спросил Александр Васильевич.
       - Как мне это все надоело, давай, сколько там у тебя?
      -  Да всего двадцать тысяч тонн. – Ответил Александр Васильевич, протягивая заранее приготовленный бланк, который тут же был подписан, широким росчерком пера. 
    С тех пор он не один раз пользовался покровительством  зам министра, Виктора Павловича.               
   Вспоминая приятные моменты молодости, он улыбнулся, да совсем другая жизнь была раньше.  Вдруг  Александра Васильевича охватило непонятное чувство беспокойства и он почувствовал, что левая нога его начала отекать, противный холодок второй раз за утро пробежал по его телу. Остановившись, он оперся правой рукой об облупившуюся стену дома, другую машинально прижал к груди. Боль в стопе все усиливалась. Он попробовал пошевелить пальцами ноги, но пальцы не шевелились.               
      - Все! - подумал Александр Васильевич,  - Это конец. Вот она парализация!               
   Лысая голова его покрылись каплями пота, кровь бешено застучала в висках, его круглое  лицо исказила гримаса страха, и он застонал от безысходности.
    В таком состоянии и увидел его Сашка, молодой водитель  комбината, где работал Александр Васильевич.
         - Сан Васильич! Вам плохо? - спросил Сашка, беря его под руку и пытаясь поддержать.               
           - Нога… Нога… Парализовало. - простонал Александр Васильевич.
  Сашка, наклонив голову, внимательно осмотрел ноги Александра Васильевича и сильно удивился. На правой ноге был одет мужской потрепанный черный туфель, зияющий пустыми отверстиями для шнурков, левую ногу  украшал красный женский туфель с блестящей пряжкой, явно меньшего размера. Сашка нагнулся, обхватил левую ногу Александра Васильевича, на что тот отреагировал стоном,
.           - Сан Василич. ну-ка приподними ногу   - сказал он. Александр Васильевич, с большим трудом превозмогая боль, слегка оторвал ногу от земли, но этого было достаточно Сашке, чтобы сдернуть  туфель. Почувствовав быстрое облегчение, Александр Васильевич тупо уставился на Сашку протягивающего ему красный женский туфель. И тут он понял все, на лице его появилась глупая улыбка, он никак не мог поверить, что все позади и его здоровью ничего не угрожает. Взяв у Сашки туфель, он счастливый, что так все окончилось, и жизнь продолжается, повернулся и как колобок покатился в сторону дома, прихрамывая и сверкая босой ногой. В тот же день Александр Васильевич, придя на работу, написал заявление об уходе на пенсию.

                Николай Титов.