Гвардеец

ГВАРДЕЕЦ
(Из книги «О людях и для людей»)

 На войне случается всякое: бывает что и «похоронка» ошибается, а награда находит героя спустя много лет после войны. Так что тут возможно самое невероятное. Вот что по поводу этого рассказал мне, например, в своём  письме бывший фронтовик, старший сержант, а сегодня инвалид второй группы и житель Косой Горы Иван Михайлович Анисимов. «… Не помню,  сколько лет назад это было, – пишет он мне, –  сижу я как-то в День Победы дома у телевизора и смотрю передачу, которую вёл тогда генерал Батов. И вдруг, слышу, говорит он с экрана: «… пал смертью храбрых в боях Бобруйского окружения старший сержант Анисимов. Посмертно присвоено ему звание Героя…».
 Тогда Иван Михайлович подумал, что он ослышался, ушам своим даже не поверил в то, что он только что услышал. « Не может быть!..», – ударило в голову.  А когда пришёл в себя чуть позже, то и написал он в адрес этой передачи, с целью разузнать подробнее по поводу своего геройства и гибели.  А в ответ ему только одно: «… Спасибо за тёплое письмо!». Не успокоился тогда ветеран и написал он следующее  письмо и в сам город Бобруйск. И оттуда ему тоже ответ и добрые слова такого содержания: «… Приезжай, дорогой солдат, будем горячо встречать тебя живого!..».
 Но получилось так, что тогда Иван Михайлович сам не смог туда поехать. Нездоровилось ему очень, плохо себя он чувствовал, болел. Но та телепередача всё равно засела у него в голове и даже позже ему совершенно не давала покоя. Вот потому он  сегодня и написал своё письмо в канун Дня Победы   в заводскую газету, как  воспоминание о прошедшей войне, и о том случае с  телепередачей.
 Нелёгок был  фронтовой путь Ивана Михайловича, как нелегка была и вся его предвоенная жизнь. Родился он и рос в деревне Свечинские  Выселки, что в Каменском районе нашей Тульской области. С первых военных дней сельсовет направил его и двух его сверстников в город Дорогобуш, что в Смоленской области, на как тогда говорили: «…трудовой фронт», строить оборонительные укрепления. А при подходе немцев к Москве всех мобилизованных на трудовой фронт людей распустили по домам. Но куда ему идти? Каменский его район, что в Тульской области, как и его родная деревня Свечинские Выселки, к сожалению, в то время оказалось заняты немцами! И потому Ивану некуда было возвращаться. Что делать? А тут как раз в селе Архангельском, где он находился в то время,  разбомбили немцы аэродром, и потому  ему пришлось задержаться  в здешнем колхозе, где ему и дали для работы лошадь. И стал он на санях возить в местную деревню Присады всё, что осталось от того аэродрома.
 Шла зима суровая,  начала1942 года. Здесь в Присадах он пробыл до тех пор, пока немцев не отбросили от Москвы, а значит, и от Тулы, пока его Каменский район тоже не был освобождён. Вот тогда-то он,  наконец-то, смог вернуться к себе домой. Вскоре, весной того же года, а точнее 22 марта, его вызвали по повестке в город Ефремов для военной подготовки. А чуть позже, в апреле, посадили его вместе с другими такими же новобранцами в вагоны и через большую станцию Узловая направили всех их к станции Горбачи, где он неожиданно для себя и принял своё первое «боевое крещение»  – по дороге к той станции их воинский эшелон немцы почти полностью разбомбили! Тех же, кто тогда остался в живых  из этого эшелона, собрали в воинское подразделение и разместили в конюшнях  совхоза «Скуратово».
  Под самый праздник  1 Мая его 137-я стрелковая дивизия, теперь ставшей его воинской частью,  командир генерал Кодар, была направлена под  город Мценск. Здесь шли тогда самые  жестокие бои. Вот как пишет об одном из этих боёв  сам ветеран: «… Мы пошли в атаку. Многие погибли. А те, кто остался жив после всех этих боёв, были «куплены», то есть, отобраны представителями другой воинской части , 238-м истребительного противотанкового дивизиона, что входил тогда в состав третьей танковой армии…». Командиром его батареи стал капитан Сливной. Дивизион бросили в самые жаркие оборонительные бои под город Новосиль. Для укрепления линии городской обороны его  дивизион сделал очень многое, трудно тогда  было здесь солдатам! Немец наседал. Но и сюда, в эту очень опасную зону боёв, как сегодня с грустью вспоминает ветеран, в эту непосредственно фронтовую зону войны (причём пешком!)  к нему и сюда в это пекло  добиралась его  мама! Только лишь для того, чтобы проведать своего молоденького сына-солдата. Такова сила материнской любви! Вот какой, оказывается, была она. И от неё, от своей мамы,  здесь на поле боя, он  узнал, что на отца домой уже пришло извещение, где было сказано, что он пропал без вести в боях под городом Мценском.
 Долго и упорно продолжались оборонительные бои под Новосилем. Именно здесь, в самый разгар Сталинградской битвы, тоже шли жаркие бои. Целью наших войск было наибольшее отвлечение от Сталинграда сил противника, чтобы не дать ему перебросить войска на помощь  попавшим в «котёл» солдатам  фельдмаршала Паульса. Именно на этом участке фронта, где  воевал  Иван Аксёнов, и была проведена одна из самых больших  вспомогательных наступательных операций! А точнее упорные бои развернулись близ населённого пункта Змеёвка,  они были чрезвычайно ожесточёнными.  Потери с обеих сторон были очень большими, многих своих боевых друзей недосчитал после этих боёв  Анисимов. В живых их осталось  совсем немного.
 Но война, несмотря на потери,  продолжалась, советские войска настойчиво двигались вперёд. И его воинская часть уже была  подтянута к самой Курской дуге. После марша остановились они и закрепились в обороне у деревни Орловка. И опять на этом участке фронта было солдатам трудно. Анисимов вспоминает, что приходилось много земли копать вручную, в жару и впроголодь. Хотя капитан Сливный старался, как мог: не только для того, чтобы его солдатам были сытно, но и для того, чтобы они смогли  в предстоящих боях сберечь себя. И потому приходилось глубоко зарываться в землю.
 Наступил июль. Однажды, после одной из длительных артиллерийских подготовок, начались затяжные бои. Так один из боёв продолжался пять суток! Вот как об этих июльских днях рассказывает сам Иван Михайлович Анисимов: «… В одном из боёв меня засыпало землёй. Контузило. С недёлю я был в медсанбате. Затем направили меня в семнадцатый артиллерийский полк. Но я туда не пошёл, а  пешком вновь вернулся в свою воинскую часть, к нашему солдатскому «отцу», как мы его тогда звали, Сливному…».
 Фронтовой путь солдата Анисимова продолжался и дальше. В то время наши войска уже  перешли в широкое наступление по всем фронтам. Шли войска дальше и дальше на Запад. Форсировала Оку, шла вперёд  и подошла к Днепру и воинская часть Анисимова. Вышла она к Днепру левее города Жлобина. Бойцы его части только с боями смогли форсировать Днепр.
 Шёл уже в то время 1944 год. Однако, немцы ещё не сдавались, были ещё сильны,  и ежедневно приходилось участвовать Анисимову иногда и в более двадцати атаках. «…И трудно было бы представить, – вспоминает Анисимов, – что было бы с немцами, если бы их ни спасала их авиация?!». Такой был наступательный порыв у советских солдат! Потери с обеих сторон были громадными. Из старых бойцов в батарее Анисимова в живых остались лишь он и командир его орудия, да ещё старший сержант Малыхин, что из Прохоровского района Курской области.
 Вот, как пишет об этих днях сам Иван Михайлович: «… Плацдарм мы удержали. Добавили нам по два человека с противотанковыми ружьями (ПТР). И пошли мы на пополнение. Командир остался прежний – Сливный! Дали нам 76 мм пушки, американские машины к ним. И пошли мы дальше…».
 Наступил август 1944 года. Завершилось Бобруйское окружение врага. В этих боях, как вспоминает ветеран, находиться было очень страшно. Вот его слова: «… Мы направились в сторону Латвии. За Бобруйском (здесь бои шли беспрерывно) вышел я из машины посмотреть: куда поставить орудие? Осмотрелся, указал место. Немец стал нас обстреливать. Мы в долгу тоже не остались. Не помню, что и как дальше было, но, только упав на ствол своего орудия во время этого боя, я почувствовал, что что-то тёплое течёт по спине. Кто-то из ребят бросился ко мне: « Ты, что, сержант?..». А я смог только покачать головой. И мне было так обидно, что так нелепо меня ранило!..».
 Полгода пробыл в госпитале старший сержант Анисимов. Пуля попала в лёгкое. И
тридцать лет солдат потом живёт с немецкой пулей в груди. И вот как ветеран вспоминает о завершении этой страшной войны: «… Лежим мы утром девятого мая в госпитале, что расположился тогда в церкви. В городе Орехово-Зуево. Выздоравливающая группа. Слушаем радио. И вдруг слышим: «Война окончилась!..». Прибежали к нам местные жители. Радуются, смеются! Бьют в вёдра! И было нам одновременно и радостно, и грустно. Была печаль и скорбь по погибшим и, одновременно,  вместе с радостью. «… А отпраздновали мы этот день, как и положено!..», – добавляет ветеран,  завершая письмо.      
 После войны старший сержант Анисимов служил в гвардейской таманской дивизии. Участвовал в первом послевоенном параде на Красной площади. В 1974 году война вновь напомнила ему о себе: ему стало тяжело дышать. Тогда ему сделали операцию и пулю удалили. А он получил после операции инвалидность. За бои и сражения на фронтах Великой Отечественной войны он был награждён орденами Красной Звезды и Отечественной войны. Ещё более, чем  своими орденами и медалями, Иван Михайлович Анисимов  дорожит своим  гвардейским значком. Если ещё и ни более! И до сих пор он считает себя гвардейцем!
А.Бочаров.
2009.