Горюнюшка

Давным-давно это было. Стояла на холме деревушка, навещал ее Змей Горыныч. Змей тот с большим недостатком был, можно сказать, с увечьем – был Горыныч двухголовый. И от братьев своих злодеев отличался нравом тихим и смиренным. Травкой одной питался, а если кто случайно в рот попадался, Змей тотчас выплюнет и извинения попросит. За то ему от отца с матерью попадало. Бывало, и братья старшие наподдают, ежели вовремя от их глаз не убережешься.
Змеи-родичи то и дело вздыхают, говорят: «В семье не без урода, не видали дурака такого сроду». Так и прозвали его Горюнюшкой .
Змей двухголовый день-ночь в деревушке обитал, старухам немощным помогал: коров доил, дрова рубил. К вечеру соберутся девки в хоровод, ждут когда Горюнюшка придет, как придет ,так в два горла песню заведет. Вот родичи Горюнюшки смотрели-смотрели на жизнь Змея непутевого и решили послать его злодейскому делу обучаться.
Снарядили двуглавого в дальнюю дорогу за тридевять земель и провожатых дали, чтоб невзначай с пути не своротил, добрых дел не сотворил.
Стояла за тридевять земель гора, вековала  среди камней и змей старуха, ведьма-ведьмой, а зла в ней столько, сколько воды в твоем колодце и во всех других озерцах.
Довели Горюнюшку до той горы, пред ведьмины очи представили, а та и говорит:
- И не таких дурней уму-разуму учила. Будет у меня такие злодейства чинить, самые искусные позавидуют, лишь бы слова мои исполнял.
Горюнюшка сперва бабке нравился, послушный да работящий: где щей сварить, где капусту посолить. А как стала она его чуду-злу обучать, так он и воспротивился. Не желает его двухголовье людей в червей, а птиц в свиней обращать. Хоть ты тресни!
Бабка-ведьма его и так и сяк – уговорами бралаи заклинанья над ним читала, и водою колдовскою поливала- все без толку. Змей чуточку разозлился и кричит: «Уйди, старая, подобру-поздорову, а то будет у меня скоро три головы, одна – твоя в моем желудке!»
Маялась – мыкалась бабка, устала со Змеем воевать, да и сгинула с глаз долой. Со стыда, небось… Куда сбежала ,никто не знает. Посрамил Горюня старухину колдовскую школу. Ой, посрамил!
Прилетают через год Змеи-родичи, сына да брата своего повидать. Глянь: ведьмы нет как нет, сады цветут в горах, птицы на ветках поют.
Рассказал им Горюнюшка всю правду. Взяли его под белы крылышки и полетели к синю морю, где Змей Морской дядька Чудской обитал, на всех соседей страх нагонял. Вот, мол, тебе твой племянничек – дурень двухголовый, выручи-пособи, злу научи.
- Это нам – раз плюнуть! – проревел Змеище Морской дядька Чудской. – Прямо сейчас и займемся! Смотри да на ус наматывай!
Выскочил Морской из пучины на берег, взял разбег что есть мочи, опять в сине море занырнул. Встрепенулось море, вздыбилось, все живое в нем со страху на дно кануло.
А Горюнюшко вспомнил слова дядьки и давай волну за волной на ус наматывать. Мотал-мотал, буря-то и улеглась.
Изумился Морской Змей глупости эдакой и прогнал горе-ученика с глаз долой вместе с сородичами. Сам с досады на дно лег.
Ну, да старшие змеюки, долго не мешкая, под белы крылышки Горюнюшку подхватили и опять понесли его невесть куда, к Змею Огненному.Родичи с ним раскланялись и просят:
- Смилуйся над нами, возьми в обучение сына и брата Двухголового, бестолочь тупоголовую. Старуха Горная от него сбежала, Змей Морской на дне отлеживается. Пожалей ты нас горемычных!
- Раз такой расклад вышел, - отвечает Огненный Змей, - берусь дело исправить. Многого обещать не могу, но жар выпускать и огонь выдувать – это мы запросто.
- Смотри! – Кричит Горюнюшке, - и повторяй.
Открыл три свои пасти Огненный Змей и ну огонь метать, языком искры высекать. А хвостом ударил, взметнулось пламя до небес. Горюнюшка открыл две свои пасти, а языки раздвоенные у него в жгутики заплетены. Увидал то змей Огненный, да и ну хохотать, так смеялся, что поперхнулся собственным огнем, и сгорел в тот же миг.
Испугались Змеи-сородичи, разбежались кто куда в разные стороны, а Горюнюшке только того и надо было.
Вернулся он в деревеньку на холме, да так до сих пор там и живет, старикам помогает, с ребятками играет.