Пермский этап. Басовые струны

    -- Давай купим пианино! – голос звучал агрессивно, поскольку женщина прекрасно знала реакцию мужа на это предложение.

     -- Зачем?

    -- Как, зачем?! Чтобы дети научились играть на пианино.

    -- Зачем?

    -- Заладил: «зачем, зачем?». Вон все девочки учатся, а наши дети, чем хуже?

     Действительно, по утрам в большом ведомственном доме, где жили Барсуковы, почти в каждой квартире нудно звучали гаммы. Почему-то офицеры считали, что их благородные дочки должны играть на фортепиано.
   
    -- Кроме гамм я ничего от них не слышу. И не услышу. Не будут они играть на фортепиано. Учатся из под палки. Чтобы хорошо играть, нужно любить и музыку и инструмент. Как Чайковский, как Моцарт. Твои дети -- Моцарты?  Нет, ну и успокойся.

     --  Но все-таки игра на фортепиано – это престижно.

     -- Обучение фортепианной игре – это большой труд и масса времени. В стародавние времена, при отсутствии  даже граммофонов, понятно было стремление барышень научиться бренькать на клавикордах: романс саккомпанировать, вальсок сыграть. А сейчас мы имеем море разнообразной музыки.  Какая нужда заставлять детей долбать гаммы?

      -- Музыкальное развитие. Общая культура.

     -- Этого можно достичь другими путями. А то. что мы у соседей наблюдаем, так это все для понта. Ради маминых амбиций. Короче: я на это дело  накладываю азы*, как говорят на флоте.    

  Таким образом, рассудительный папа отвратил от детей ряд негативных проявлений и, прежде всего, от возникновения чувства ненависти к такому благородному инструменту, как фортепиано. 

      «Азы азами, а жена права, подумал Барсуков. -- Детям музыкальное развитие нужно.  Ну, что ж, займемся развитием.»

 
        В юности Барсуков с огромным увлечением играл на мандолине в заводском неаполитпнском оркестре. В любое свободное время он уединялся с инструментом и отрабатывал ту или иную партию.  С возрастом любовь к музыке не угасла. Он и сейчас, иногда, открывал ноты, брал в руки старенькую мандолину и к удовольствию детей исполнял несложные композиции.


      На день раждения сына Барсуков купил ему подарок. Мандолину с плоским корпусом. Такой инструмент удобнее держать на колене.

     Пацану подарок понравился. Он быстро выучил ноты и их расположение на грифе мандолины. Начал упорно отрабатывать тремоло. Вскоре он коряво, но музыкально грамотно стал наигрывать мелодии типа «Во поле береза стяла».

     Глядя на брата захотела иметь мандолину и дочка Барсукова, но не такую как у брата, а красивую, какую она видела на картинке: грушевидную  с инкрустацией вокруг отверстия и по периметру верхней деки. Папа с удовольствием купил бы ей такой инструмент, но ничего похожего в музыкальном магазине не было.   А были простенькие ширпотребовские мандолины. И только через месяц, будучи в команировке в Ленинграде, Барсуков в одном из комиссионных магазинов отыскал нужную вещь.


      Прошло некоторое время и брат с сестрой стали с удовольствием разыгрывать дуэты .Мальчик вел первую партию, девочка – вторую. Папа аккомпанировал им не гитаре. Партии он расписывал из фортепианных альбомов.

     Мама просто умилялась, наблюдая как вечерами трио усаживалось вокруг стола и начинало репетировать, например, «Вальс-фантазию» Глинки. Умилялась она не долго. Оркестранты быстро пристроили её к делу.

     Войдя во вкус ансамблевого исполнения, музыканты почувствовали, что трио звучит жидковато, что ему не хватоает басовой поддержки. Оркестранты сговорились посадить маму на басовую партию.

     Ах, как заволновалась, как загорячилась мама: «Еще чего! Мне, что делать больше нечего? Бас им, видете, нужен. Я ж не умею играть!».

      «Мать, надо! Ты ж сама беспокоилась о музыкальном воспитании детей. Вот и помогай воспитывать. А, партии я тебе буду писать простейшие. Справишься.»

     Маму в конце концов уговорили, но возник вопрос, где взять басовый инструмент. Ни виолончели, ни контробасы в магазине не прдавались, а если бы и продавались, то наверное были бы очень дорогими.

     Папа решил натянуть басовые струны на гитару. Однако и струн басовых в продаже тоже не было. Что делать?

     Однажды вечером Барсуков оделся в форму, положил в портфель бутылку  коньяка и отправился в оперный театр. Через служебный вход он проник в здание театра и обратился к бабушке на входе с просьбой познакомить его с музыкантом-контрабасистом.

     Театральный люд стал прибывать. Он пестрой, говорливой цепочкой тянулся мимо Барсукова, с удивлением пялясь на офицера. Вскоре бабушка пропела: «Николай Валерианович, к вам товарищ военный пришел».

     Познакомились. Барсуков прямо сказал, что он хочет обменять бутылку коньяка на струны ми и ля контроктавы. 

   «Конечно, струны стоят дороже, но что не сделаешь для родной Советской армии, -- ответил музыкант. – Пройдемте в гримёрку".

     Оставив Барсукова в какой-то каморке Николай Валерианович исчез, но вскоре вернулся со струнами.  Барсуков отдал ему коньяк, взял струны, поблагодарил и собрался уйти.

      -- А, за знакомство? -- предложил музыкант

      -- Так вы ж, можно сказать, при исполнении.

     -- Контрабасу это не помеха.

     Николай Валерианович извлек откуда-то два пластмассовых стаканчика, наполнил их коньяком. Новые знакомые чекнулись, выпили, пожали друг другу руки и расстались.


           В честь 8 марта в актовом зале Проектно-конструкторскго института, в котором рабоала жена Барсукова, шел концерт художественной самодеятльности. На авансцену, перед зановесом вышел конферансье:

  "Бетховен. « К Элизе » . Исполняет фамильный квартет Барсуковых."

     Наверное в таком составе этот шедевр Бетховена никогда не исполнялся. Публике «Элиза» в барсуковской интерпретации понравилась безмерно. А кроха, играющая на мандолине, её безмерно же умилила.

       По нестоянию публики квартет исполнил еще пару вещей и под бурные аплодисменты покинул сцену.

     За кулисвми Барсуков повернулся к жене:

    -- Ну, вот. А, ты говорила: «Пианино, пианино!»

-----------------------------------
 *АЗ - флажный сигнал, означает:  "нет", "не разрешаю".