В сумраке сцены 2 глава

Глава  2
1983 год
     Стояло чудесное июльское утро. Эмбер хотела подольше побыть дома, но в холодильнике, как на зло, было пусто, а в желудке неприятно урчал голод. По телевизору  как обычно показывали какую-то утреннюю чушь, и Эмбер раздраженно его выключила. Упав на диван, она принялась складывать в сумочку какие-то женские безделушки. Одновременно с этим, она закурила. Закончив своё занятие, Эм накинула черную кожаную жилетку поверх узкого красного мини-платья, всунула ноги в черные лодочки и вышла из дома. Её путь пролегал по оживленным центральным улицам небольшого городка, и машины вперемежку с людьми то и дело сновали туда-сюда, бесцеремонно пересекая друг другу дорогу. Одному зеваке Эмбер даже выпустила в лицо целое облако дыма. Её не заботили все эти  люди. Они только мешали ей жить. Сновали у неё перед носом. Кто они вообще были такие? «Погрязшие в житейских проблемах слабаки, — думала девушка. — У них даже нет смелости взглянуть в глаза своим настоящим желаниям». Равнодушно ступая между мелькающими ногами прохожих, Эмбер добралась до невысокого здания с покатой крышей. Двухэтажный домик стоял особняком от своих гигантских сородичей. Он выделялся на фоне других построек своей неприметностью и некоторой нерешительностью. Его положение спасала лишь яркая вывеска: во всю фронтальную стену растянулись красные буквы «Колорадский пес». Это был рок клуб, в котором работала Эмбер. Здесь она проводила почти каждую ночь. Она занималась поиском музыкальных команд и организацией их выступлений. Она вела очень бурную жизнь и была знакома со всеми местными группами. Кроме того, она отличалась весьма неплохим музыкальным вкусом, поэтому её часто можно было встретить в компании какого-нибудь тощего волосатого парня, который сочинил какую-нибудь песню и теперь жадно выслушивал рецензию «профи». В свою очередь, критика доставляла Эмбер огромное удовольствие, и, если бы не отсутствие гуманитарного образования и литературных навыков, девушка, вполне вероятно, с радостью писала бы в журнал. Но этого у нее не было. По сути, у неё вообще много чего не было: например,  обеспеченных предков, диплома об окончании престижного университета, клевой машины, высокооплачиваемой работы и даже, наверное, жениха. Когда нарядные одноклассники спешили на выпускной бал, Эмбер стремилась уехать подальше из дома. Она надеялась начать жизнь сначала: без тупых одноклассников, надоедливых предков и урода бойфренда. Самой, всё делать самой. Самой строить жизнь, решать, где работать, с кем спать, куда идти и что покупать. Однако реальность оказалась приплюснутой паутиной – такой же, как жизнь в родительском доме, учеба в школе и отношения с уродом бойфрендом. Оказалось, что везде люди постоянно плетут вокруг себя нити: нити интрижек, карьеры, предательства, эгоизма, мнимой дружбы, красивой одежды. Эмбер казалось, что она застряла в центре паучьего логова и толстая нить жизни заворачивала её в тугой кокон, откуда она могла лишь наблюдать, но не делать, не быть, не стать. Еще повезло, что ей не пришлось работать в каком-нибудь душном офисе.
     Эмбер подошла к служебному входу «Колорадского пса» и небрежно затушила сигарету об урну. На секунду она о чем-то задумалась, озадаченно посмотрела наверх и потянула на себя массивную дверь. Она смело шагнула в полутемное пространство. Неровности каменного пола её не смущали. Этот клуб Эмбер знала, как свои пять пальцев. Почти каждый метр мог бы рассказать собственную историю с участием этой девушки. В свою очередь, Эмбер не помнила и половины. Она миновала узкий коридор и оказалась в двухъярусном зале.
— Утро, «крисотка»! – крикнул ей копошившийся в баре мужчина.
— Утро, «крисавец», — с напускным добродушием ответила Эмбер. Этого парня звали Крис. Он был старшим барменом и частенько подкармливал выпивкой всех сотрудников клуба. Но что-то в нём решительно было не так – он не нравился Эмбер. В самом деле, нельзя же полюбить человека, только за то, что он угощает тебя алкоголем.
— Там к тебе делегация, — загадочно произнес Крис.
— Как выглядят? – быстро спросила Эмбер.
— Много кожи, металла, мало мяса и лет, — пояснил бармен.
     Легко ухмыльнувшись в ответ, девушка направилась в свою комнатушку, где обычно она принимала будущих звезд или отъявленных бездарей. К ней приходили все. «Колорадский пес» был довольно известным заведением. Там начинали многие группы, которые теперь ездили в туры и писали альбомы. Выступить в «Колорадском псе» обязан был каждый начинающий рокер. Это было похоже на ритуал. После «Пса» можно было с чистой совестью двигаться дальше. До Эмбер здесь работал Большой Эрик. Потом он приклеился к какой-то группе подающих надежды позеров и стал их менеджером. Ничего интересного.
     Эмбер поднялась на второй этаж. В узком темном коридоре располагался полуразвалившийся диван: о его потрескавшиеся подушки неоднократно терлись кожаные штаны байкеров, лосины хайр-металистов и джинсы рокеров вперемежку с колготками в сеточку, в дырочку, в клеточку и бог еще знает во что. Этот диван встречал новичков, жаждущих выступить в «Псе» и служил спальней работникам клуба и их гостям. В тот день на нём развалились трое щупленьких прожигателей жизни. Один – темноволосый — был похож на сову. С подозрительным постоянством он каким-то конвульсивным движением запрокидывал назад голову после каждой затяжки. Его шея и руки были увешаны украшениями, а кожаная жилетка, надетая на голое тело, выдавала нездоровую худобу и отсутствие физической силы. Он сидел в какой-то неестественной позе, переплетя ноги, как это делают девочки-принцессы, и с театральной задумчивостью курил сигарету. Второй с виду был поживее: он неустанно ёрзал, ежеминутно смотрел на часы и нервно стучал пальцами по коленям. У него были короткие рыжие волосы, неуверенный блуждающий взгляд и немного нахальное выражение лица. Третий же был обыкновенным парнем в драных голубых джинсах. «Не такой кинематографичный, зато вполне себе симпатичный, — подумала Эмбер, успевшая рассмотреть троицу, сидевшую на диване».
— Что, хотим выступать? – приветливо крикнула девушка, одновременно поворачивая ключ в замке двери. Длинноволосый в жилетке затушил сигарету в стоявшей рядом пепельнице, и все трое вслед за Эмбер прошли в крохотную комнатку. Девушка села за стол, заваленный кучей каких-то бумажек, кассет и музыкальных журналов, а парни разместились в огромном кресле напротив: двое заняли подлокотники,  «симпатичный» плюхнулся в середину, и все восемь глаз уставились друг на друга.
— Мы «Дэд Лилли». Слышала? – самоуверенно начал «симпатичный».
— Нет, — равнодушно ответила Эмбер, — если бы слышала, вас бы здесь не было. Давайте запись.
— Серьёзный подход, — поддразнил её рыжий.
— А я думала, группа малолеток позеров серьёзно мечтает попасть на сцену «Колорадского пса»? – съязвила в ответ девушка.
«Симпатичный» протянул ей кассету.
— Мы собрались в прошлом году, — начал он. – Меня зовут Дейв, это Лу и Броуди. Лу барабанщик, Броди басист.
— А ты, значит, у нас вокалист? – поинтересовалась Эмбер, вставляя кассету в магнитофон. – Послушаем…
     Через секунду из колонок послышались тяжелые и грузные гитарные риффы, а еще через два квадрата заголосил расщепленный скрипящий гнусавый тенорок. Эмбер послушала первый трек, потом второй, вслед за которым последовала масленая баллада. Гости были в экстазе от своей музыки, Эмбер старалась сохранить беспристрастность.
— Это ты придумал такой бэк? – спросила девушка вокалиста, послушав припев.
— Что? – проснулся тот – Бэк? Какой бэк? А мы писали бэки? – обратился он к рыжему.
— Чувак, какие бэки, мы тебя еле записали, когда ты прикатил вхламину, помнишь?
— А, точно, — рассмеялся Дейв. – Не, это не мой бэк.
— Тогда чей? – Эмбер посмотрела на музыкантов, как будто они были психами. Те переглянулись. Девушка остановила трек. Пару секунд второй голос не унимался. Это был низкий бархатный и очень чистый голос. Потом он затих. Эмбер покосилась на приоткрытую дверь. Из-за нее доносилось только шарканье швабры.
— Значит, вот что: материал посредственный, но до разогрева «Гриззл» дотягивает. Завтра в шесть саундчек. Начало концерта в восемь. Приводим пятьдесят человек, заходим, втыкаемся, играем. – Эмбер извлекла из магнитофона кассету и положила её на стол. – Это оставлю для своей коллекции. Не против?
— Забирай, — рыжий скорчил многозначительную мину и с видом победителя встал с подлокотника.
— В следующий раз слушай внимательнее, — обидчиво произнес Дэйв. – Нас ждёт огромное будущее, детка. Даже не сомневайся.
— До завтра, — спокойно ответила девушка. – Не забудьте привести пятьдесят человек!
— Да без проблем! – через плечо крикнул ей Дейв. Безо всякого «спасибо» троица устремилась к выходу. Не успела за ними закрыться дверь, как из коридора послышался шум какой-то возни. Сначала глухой треск, потом пронзительный визг, сменившийся смачной руганью. Эмбер поспешила узнать, в чем дело. Открыв дверь, она увидела, как три музыканта наперебой матерят какого-то белобрысого парня, а он хладнокровно ухмыляется им в ответ.
— Тебе повезло, что мы добрые, лузер, — плевался в лицо парню Дейв, — но я запомнил тебя. В следующий раз, — вокалист покосился на толстую палку, обмотанную грязной тряпкой, — я эту швабру тебе в жопу засуну.
     Выдавив из себя остатки ярости, все трое, наконец-то, исчезли.
— Дебилы, — покачал головой парень со шваброй. Заметив вопросительный взгляд девушки, он поспешил сообщить ей, что по совершенной случайности мыл пол возле двери, когда из нее вылетели музыканты. Одному из них сильно досталось по ноге шваброй. — Вот он и начал вопить, — парень немного помолчал, а затем понял, что ответил не на все вопросы, возникшие в голове Эмбер. – Я Бен, — он протянул девушке руку. – Как видите, теперь я вытираю за вами дерьмо. Тётя Мелинда слегла и попросила меня помахать за неё шваброй. Ей очень нужны деньги.
— Так ты племянник нашей Мелинды?
— Ага, — парень стал полоскать тряпку.
— Понятно, — ответила девушка. – Помоешь в моей комнате?
     Бен кивнул головой. Эмбер отправилась вниз по лестнице – к бару. Там Крис налил ей бесплатного виски. Было уже четыре часа, так что Эмбер без зазрения совести потягивала крепкий напиток из своего стакана. В клубе не было никого, кроме неё, Криса и нового уборщика Бена. Приглушенный желтовато-серый свет от единственно горевшей лампочки падал на сцену. В его лучах кружилась мелкая пыль. Эмбер сидела напротив и наблюдала за вымышленными образами, которые проплывали перед ее полузакрытыми глазами. Ей чудились танцовщицы кабаре, актрисы 18 века, короли рок-н-ролла – все вперемежку, они ходили, играли, пели и танцевали на одной сцене. Они были полупрозрачными и не замечали друг друга, но жили вместе на одном пяточке, где размывались границы реальности, открывались порталы в другие миры и беспрепятственно перемещались из стороны в сторону загадочные фигуры.
— И на этом таинственном алтаре искусства выступают такие бездарности, как эти Дэд Лилли! – обреченно произнесла Эмбер. – Ты бы слышал их, Крис. -  Обратилась она к бармену. Но его не было: он убежал принимать новые коробки и упаковки всевозможных бутылок. В такт мыслям девушки размеренно шаркала швабра. Бен добрался до лестницы и теперь отлично был виден со стороны Эмбер. Проснувшись от своих театральных грёз, девушка закурила сигарету и принялась рассматривать нового уборщика.