Бригадир. Часть вторая, глава двадцать третья

                Глава двадцать третья

   Штаб дивизии находился в километрах четырёх от расположения роты, в небольшой деревушке. Построив вышедших из окружения около здания штаба, лейтенант увёл пленного генерала в штаб, а остальных попросил подождать. Стояли минут двадцать, в штаб всё время заходили и выходили какие то военные и до группы Ашукова казалось никому нет дела. Наконец из штаба вышел майор с петлицами войск НКВД и сказав, что он начальник особого отдела дивизии(Справка: отделы военной контрразведки СМЕРШ в войсках появились весной 1943 года. До этого в войсках были Особые отделы, подчиняющиеся органам НКВД. Весной 1943 года Особые отделы были упразднены, вместо них появилась военная контрразведка СМЕРШ), приказал всем сдать оружие. Стоявшие в строю бойцы повернулись в сторону младшего лейтенанта Ашукова.

   - Не понял, товарищ майор, - за всех ответил Ашуков.

   - Что значит не понял? - повысил голос майор. - Приказано сдать оружие, всем! Сдайте свой пистолет, а там мы выясним, что вы за окруженцы и как в окружение попали. Может вы дезертиры, мы разберёмся.

   Михаил снял с пояса кобуру и ни на кого не глядя сказал:

   - Сдайте ребята оружие. Вот именно, разберёмся.

   Безоружных красноармейцев под конвоем четырёх автоматчиков повели к какому то строению. Завели во внутрь и заперли, оставив у двери одного часового. По убранству Зеленский понял, что раньше здесь была конюшня. Все бойцы были подавлены и молчали, возмущались и очень громко только лётчики. Через полчаса дверь открылась и пригласили на выход старшего вышедшей из окружения группы. Младший лейтенант Ашуков встал:

   - Ну вот ребята, сейчас мы и разберёмся, - и пошёл на выход.

   Ашуков вернулся только через полтора часа. Был он злой и угрюмый, под правым глазом красовался синяк.

   - Сволочь энкаведешная, - глухо пробормотал он.

   Все подавлено молчали. Замолчали даже разговорчивые лётчики. Зеленский проникался всё большим уважением к этому младшему лейтенанту. "Ему бы по меньшей мере орден повесить надо за немецкого генерала, а повесили синяк под глаз", невесело про себя подумал Фёдор. Ещё через десять минут снова открылась дверь, но на этот раз в помещение вошёл пожилой ефрейтор. Он принёс на ужин каждому по банке американской тушёнки и жестяной бак с чаем, который притащили два красноармейца.

   - Ешьте робята. Я ить как в 21-м годе пришёл кашеваром в полк, так до сих пор и кашеварю. Ужо двадцать годков будет. А вы не сумлевайтесь, наш командир дивизии полковник Теплов разумный мужик. Сегодня его нету, в штаб армии уехал, а завтра приедет и вас выпустят. Ить мы с ним на пятый день войны тоже в окружение попали под Гродно. Но через три дня пробилися к своим.

   Часовой, который видимо также относился с сочувствием к арестантам, не выдержал и сказал:

   - Петрович, перестань разводить базар. А то меня из-за тебя тоже к ним посадят.

   На прощание Петрович спросил, есть ли у бойцов котелки с ложками и получив утвердительный ответ сказал, что завтра он готовит уху и обязательно в обед накормит их ухой.

   В этот вечер на допрос уже никого не вызывали. А утром, уже знакомый кашевар Петрович принёс им завтрак и доложил, что ихний милиционер, так он называл "особиста", сегодня утром повёз, мол вашего генерала в штаб фронта. Собрав у бойцов все котелки пообещал в обед принести горячей ушицы.

   Весь день прошёл спокойно, никто вышедшими из окружения бойцами не интересовался. Зеленскому это не нравилось. Часть задачи его группа выполнила, перешла линию фронта. За документы своих людей он не волновался. Все удостоверения были изготовлены лучшими специалистами Абвера, комар носа не подточит. Ну вот из-за этого туповатого майора из особого отдела выходит неувязка. Ну да ладно, придётся ждать как развернутся события дальше, ибо повлиять на них, он, Фёдор уже не в состоянии.

   Вечером, уже после ужина, незадолго до захода Солнца распахнулась дверь конюшни и вошедший офицер приказал младшему лейтенанту Ашукову вывести всю группу и построить рядом со штабом. Что удивило Зеленского, так это то, что теперь рядом с ними не было сопровождающих автоматчиков. Ашуков построил всех в две шеренги у входа в штаб и сам встал в строй на правом фланге. Ждать пришлось не долго. Через пару минут на крыльцо вышел поджарый, не высокого роста человек, лет сорока пяти в форме полковника Красной Армии. Он представился командиром дивизии Тепловым. Затем произошло совсем неожиданное. Он приказал лейтенанту, стоящему рядом, вернуть всё оружие, которое было отобрано у группы Ашукова. После этого полковник Теплов пригласил всех офицеров, вышедших из окружения, пройти в его штаб.

   До войны здание штаба являлось сельским клубом. В зрительном зале вместо стульев для зрителей, стояли несколько больших столов, уставленных телефонами и печатными машинками. Всюду сновали люди в военной форме. Теплов вместе со своими гостями прошёл прошёл через зал в бывшую оркестровую комнату, где теперь находился его кабинет. Посередине комнаты стоял большой длинный стол, заваленный картами и различными схемами. В углу у стены стояла походная кровать, полковник здесь же и ночевал. Он только сегодня утром приехал из штаба 16-й армии, куда накануне его вызвал командарм на совещание. Намечался крупный контрудар советских войск под Ельней. 16-й армии, входящей в состав Резервного фронта, предстояло нанести отвлекающий удар, с целью дезориентировки немецкого командования.

   По возвращению в дивизию Теплову сообщили, что на их участке вышла группа красноармейцев с пленным генералом. Начальник особого отдела вместе с пленным уже отбыл в расположение штаба фронта. Командир дивизии отчитал начальника штаба за то, что тот не доложил ему сразу о выходе из окружения группы красноармейцев с пленным генералом, на участке его дивизии.

   Майор Безруков, две недели назад назначенный на должность начальника особого отдела, не понравился командиру дивизии сразу. Безруков оказался человеком высокомерным и всех, кого считал ниже себя рангом, одёргивал по делу и не по делу. Через неделю, после вступления в должность, пришёл к командиру дивизии с доносом на начальника штаба, о том, что начальник штаба сожительствует с начальницей медсанбата. А вечером Теплов получил выговор от командующего фронтом из-за Безрукова. Безруков ещё не вернулся из штаба фронта, поэтому разговор с ним Теплов отложил на утро.

   Сейчас необходимо было разобраться с вышедшей из окружения группой. Теплов попросил каждого из офицеров рассказать историю их окружения. Особенно долго он рассматривал удостоверение Зеленского. Фёдор внутренне напрягся.

   - Товарищ капитан, как долго Вы командовали батальоном? - спросил Теплов.

   - Уже два года, - ответил Зеленский.

   - По распоряжению командующего фронтом, вся ваша вышедшая из окружения группа, будет зачислена в штат дивизии. Вчера в полку подполковника Васильченко во время артобстрела, шальным снарядом был тяжело ранен комбат три. Временно батальоном командует младший лейтенант, вчерашний командир взвода. Завтра утром Вы, капитан Зеленский, отправитесь в полк и вступите в командование третьим батальоном. Вы, старший лейтенант, - обратился к Белову полковник, - примете роту, так как ротами у нас командуют сержанты. Вся ваша группа будет направлена в полк Васильченко и распределена по подразделениям. А теперь идите и отдыхайте. Ваших людей уже определили на отдых в один из домов.

   - А как же я, товарищ полковник? - встал из-за стола Ашуков.

   - Ах, да Вы. Чуть не забыл. По распоряжению командующего фронтом, завтра к десяти часам утра Вы должны прибыть в штаб фронта. В шесть часов утра на моей машине вместе с лётчиками выедете в штаб фронта. Там вы, летуны, уже доберётесь до своего аэродрома самостоятельно, а Вашу судьбу, товарищ младший лейтенант вероятно будут решать в штабе фронта. Здесь ничем помочь не могу.

   Выйдя из штаба, Зеленский с облегчением вздохнул, всё шло по плану. Хлопнув по спине расстроенного Ашукова он сказал:

   - Не переживай младший лейтенант. Я думаю назад ты вернёшься по крайней мере с орденом, за немецкого генерала.

   На этом офицеры отправились отдыхать к своим бойцам.