Звезда

ЗВЕЗДА

    Я  такой  великий  человек, что  другого  такого  не  было  и  не  будет.
                К. Э.Циолковский
       Они долго и молча сидели на смотровой террасе Дворца, любуясь украшавшей уже почти ночное небо ярчайшей Звездой, которая, даже находясь рядом с полной Луной, пыталась с ней достойно соперничать. Астроном, смакуя, экономно прихлёбывал предложенное ему царское цветом, ароматом и вкусовым букетом вино, а Император просто смотрел на небо, на котором для него с недавних пор было больше интересного, чем в его стране.
       - Итак, вы знаете, ЧТО, КАК, ПОЧЕМУ, ГДЕ и прочее? – наконец спросил Император. – Все сходят с ума от ожиданий полнейшей неопределённости, и пока разрозненного страха, стремительно переходящего в массовый эпидемический ужас, а вы спокойны, как мраморный античный монумент в музее, и пришли поделиться со мной своим богатым душевным равновесием…
       - Да, именно к Вам, Ваше Высочество. Все смотрят, прежде всего, на Вас, и именно от Вас должна исходить Истина, которая успокоит подчинённый Вам Мир…
       - Неужели, всё не так слишком плохо, как это пророчат, и нам самим даже кажется?.. – деликатно спросил Император.
       - Всё вообще никак, Ваше Величество, поскольку это всё осталось так, как и было прежде! Просто на нашем небе появилось второе Солнце – только и всего! Правда, оно сильно уступает первому в яркости и прочим своим достоинствам, но его видно и днём тоже, так что это обстоятельство несколько реабилитирует самозванца на условном царственном троне небес… - Астроном иронично улыбнулся.
       - Ваша уверенность и ваше спокойствие заразительно передаются и мне… - сказал Император с достоинством. – Теперь расставьте всё по своим местам – и в небе, и на Земле…
       - Оно и так уже на своих природных местах – и там, и сям… - сказал Астроном, не расставаясь с несколько рискованной в присутствии озабоченного возникшими проблемами Императора улыбкой. – С Вашего высочайшего позволения я начну с первого Солнца, и закончу вторым.
       Как известно, всё в нашем мире подчиняется Вам, и ещё законам Природы. Масса вещества, из которого состоит наша Вселенная порождает гравитацию, а та в свою очередь управляет той же самой массой, в которой законсервирована Энергия.
       Вот Вам упрощённая схема нашей Солнечной Системы, Владыка.
       Сначала рядом с первым Солнцем есть планета Меркурий диаметром всего в пять тысяч километров. Пустынный шар без атмосферы, чудовищно горячий с одной стороны, и убийственно холодный – с другой.
       Потом идут практически одинаковые по своим размерам, но не атмосферам и условиям на поверхности – тоже жаркая Венера, и комфортная для нас Земля.
       Затем мы имеем Марс - пять тысяч километров, как у Меркурия, но с жалкой атмосферой, и уже холодный.
       За Марсом следует пояс астероидов. Прежде считалось, что это обломки взорвавшейся планеты Фаэтон, но то было ошибочное мнение. Астероиды заполняют так называемую либрационную мёртвую зону, порождённую взаимодействием тяготений великого Солнца и гигантского Юпитера. Они, соревнуясь силами, просто не позволили сформироваться новой планете в данном конкретном месте.
       После Юпитера идут такие же, как и он, планеты-гиганты: Сатурн, потом Уран и Нептун. Между Нептуном и Плутоном находится ещё одна либрационная мёртвая зона – уже обратная, возникшая как следствие взаимодействий гравитации Солнца и четырёх гигантских планет. Она тоже заполнена астероидами, не сумевшими сложиться в планету, и короткопериодическими кометами, курсирующими по Солнечной Системе. Это так называемый Пояс Койпера.
       Дальше у нас идёт маленький Плутон, на котором наши знания о границах собственной планетной системы пока и заканчиваются. До мировой катастрофы мы не открыли за Плутоном новых планет и мёртвых зон, хотя они там просто обязаны быть, пока не закончится территория влияния солнечной гравитации, и в неё не вклинится тяготение уже другой, соседней с нами, звезды…

       Император молча и внимательно слушал. Он понимал, что перед своим авантюрным визитом к нему в столь сложное и довольно позднее время этот неожиданный гость подготовил исчерпывающий доклад, в котором отведено минимум места для наводящих вопросов даже полнейшего дилетанта.

       Астроном посмотрел на ночное Солнце, потом поставил на сервировочный столик свой недопитый бокал, чтобы тот некстати не совращал и не отвлекал. И ещё потому, что рука от волнения слишком явно подрагивала…
       - Очень давно астрономами было предсказано некое кометное облако Оорта, которым, как скорлупой яйца, окружена наша Солнечная система. Облако сферическое и, кроме комет, заполнено всё теми же астероидами. Объекты, составляющие Облако, постоянно взаимодействуют, сталкиваются и слипаются, меняя свои объёмы, массы и орбиты. Какие-то из них вследствие этого уходят из нашей системы, а какие-то отбрасываются к нашему Главному Солнцу, становясь долгопериодическими кометами, наведывающимися в наши уютные места…
       Астроном, затянувшимся образом волнуясь, всё-таки снова взял на несколько секунд свой бокал, сделал быстрый, но ёмкий глоток, вернул его столику, и вновь стал смотреть на ярчайшую из звёзд после Солнца.
       - Это нам яркое послание от кометной сферы Оорта, мой Повелитель. Здесь Солнце из пылевого облака почти пять миллиардов лет назад сформировало себя и планеты, а там из комет и астероидов тоже стихийно сложилась масса, годная для создания уже не сверхпланеты, но звезды. Произошло то, что рано или поздно должно было случиться. Большинство звёздных систем в Метагалактике двойные и кратные, и наше Солнце тоже не захотело оставаться редким исключением. Теперь мы увидели рождение, и будем отныне наблюдать за развитием нашего звёздного родственника.
       По правде говоря, мы в принципе уже могли стать близкой двойной звёздной системой благодаря Юпитеру. Он по своей массе весьма близок к потребной для самопроизвольного запуска реакции термоядерного синтеза, но пока думает над этой идеей. Может быть, через миллионы лет, набрав из окружающего пространства всевозможного вещества для недостающей общей массы, он созреет для такого решения, чтобы всё-таки вспыхнуть, и тогда мы станем даже тройной системой светил…
       - Ну, Юпитер пусть злободневно и всерьёз волнует моих наследников и дальних потомков, - сказал Император уже почти равнодушно. – А Солнце под номером два, как я понял из вашего ёмкого рассказа, конкретно мне и нам ничем не угрожает, и даже не грозит.
       - Да, судя по его параллаксу, - угловому сдвигу на небе, который я зафиксировал в эти дни, - до него больше одного светового года. Это слишком далеко даже для нашего лёгкого испуга, мой Повелитель. Просто у нас на небе появилась новая и очень яркая звезда - не более того. Я даже скажу Вам весьма парадоксальную вещь. Если вдруг завтра точно такой же звездой вспыхнет Юпитер, это тоже станет для нас опять же лишь новым и не менее чарующим зрелищем. Он в десять раз меньше Солнца диаметром, и в сотни – массой. От нас до Солнца постоянно - полторы сотни миллионов километров, а Юпитер даже в своём противостоянии с Землёй бывает от неё в три раза дальше! Да, во время него у нас стало бы чуть-чуть потеплее, на доли градуса, но это были бы всего лишь добавочные и почти незаметные проценты их же. А с его радиацией после Солнца земные магнитные поля справились бы играючи…
       - Ваше имя, если нет ошибки, Гелий?.. – вдруг спросил Император.
       - Именно так, Повелитель. Химический элемент, инертный газ. Мои родители были страстными химиками, и с самого рождения ошибочно прочили меня в великие продолжатели их династии…
       - Отчего же так уж и ошибочно… - усмехнулся Император. – Особенно в плане величия… А древние, если я сейчас сильно не ошибаюсь, называли Гелием ещё и того, кого мы зовём Солнцем…
       - Не совсем так, Ваше Высочество, - осмелился поправить Императора Астроном. – Они звали его Гелиосом…
       - Разница в звучании несущественна… - настаивал Император. – А вы не будете слишком против, Гелий, если я повелю своим Высочайшим Указом назвать новое светило вашим именем? А точнее - Гелием-Гелиосом?!.
       - Я?!. – Астроном едва не подавился всего одной буквой, поспешно схватил со столика свой бокал, и залпом запил его содержимым застрявшее в горле, мгновенно разросшееся местоимение. – Помилуйте, Повелитель! – воскликнул он, проглотив всё, мешавшее говорить. – За что же мне такое - претакое?!!
       - Вы первым принесли радостную весть, Гелий. И не только мне, но и всем нам! Конечно же, Истина созрела бы и без вас, но чуть или гораздо позже, а потому были бы новые бессмысленные жертвы паники.
       - Однако ж… - Астроном внешне уже был почти уравновешен, если не считаться с растущим в его душе стихийным восторгом. – Коли так, то сочту за высочайшую честь…
       Он поспешно встал, и, приложив руку к груди там, где у него было сердце, сделал глубочайший церемониальный поклон благодарности и уважения.
       - И это ещё не всё, -  сказал Император торжественно. – Отныне вы – мой главный советник по Науке, а ещё – барон, и этот титул будет унаследован всеми вашими потомками…
       Ошеломлённый дарственными и столь непредсказуемыми своими богатствами неожиданностями Астроном на какое-то время слегка окаменел.
       - Да уж… - сказал император насмешливо.
       Он сам налил вина из хрустального графина себе, и уже не просто Астроному, и шутливо чокнулся своим бокалом с его, пока ожидающе стоящим на столике.
       - За новые звёзды! – сказал он. – На небе, в Политике, и в Истории!..

                Претендующий
                на  своё
                место  в  Истории,
                не  платит  ей
                даже денег
                за  входной  билет.