Моя боль

  Примерно 1979 год.
   Я в Москве всего 1 год. Мне 21 год, уже год после срочной службы. Я председатель совета общежития. В комнате нас, таких же как я четыре чувака. Белый, Я, Давуд Азербайджанец, очень красивый скромный крепкий сельский парень из Азербайджана. Такого же возраста, как и я из, не помню какого, села.
  Коля из Тамбова. Тоже из села. Работает где-то на заводе сварщиком. %&ёт всё, что шевелиться и не шевелиться,- по ух,- но тоже нормальный мужик, не долболоб.

  Мы все тогда были такие же, ну- в той или иной степени. Но про себя любимого могу сказать, что Я несмотря на гормоны, всегда был сдержан. Я любил любить. Я и сейчас люблю любить. Я всегда любил страстно и навсегда. Я никогда не был ходячим мастурбатором для женщин. Женщин Я любил. Добивался не всех. Был ревнив. Об этом потом, когда-нибудь. Бля! Ушёл куда-то в сторону.

В нашем маленьком коллективе происходит событие. Белый как-то вечером мне:
  «Володя, у меня деньги украли.»
  - Ты уверен?
  - Да.
  - Но ты же, гад, выпиваешь, мог потерять.
  - Нет не мог, потому то и потому то.
  Не помню конкретно, но обосновал.

  Собираю всех, объявляю:
  - У Белого пропали деньги 200 руб. Деньги немалые. Все мы подозреваемые, в том числе и Белый и Я. Ментам не говорим. Да и смысл? Поэтому все скинулись по 50 руб. Базар есть? Нету.
  - Жизнь покажет кто из нас крыса.
  Все скинулись, молча, деньги отдали Белому.
  А Давуд ко мне наедине потом подходит:
  - Пачиму ты шчитаешь, шьто Я у него дэнги украл?
  - Я не говорю, что ты украл. Ну и тэ дэ и тэ пэ.
  Был разговор.
А сейчас о главном.

  Через неделю, Давуд погибает. Погибает совершенно бестолково. Происходит это в Измайловском парке, там, где пруды. Это бывшие овраги, купание запрещено. Пруды глубокие, потому что овраги бывшие. Но все купаются. Плавают на матрасах и так. Кто умеют, плавают.
  Он из села, где негде учиться плавать. Плавать он не умеет. Ребята, девчонки, Агдам (завтрашнее похмелье- сегодня), сидят на траве, загорают, выпивают.
  Он- Атлант. Это мягко сказано. Он- Супер Атлант. Это- от природы, он не качок. Сельский парень, здоровый, красивый, кучерявый, как мочалка, брюнет со светлыми, как у Бога глазами. Скромный и честный, не падла. Азербайджанец. Кумир всех девчонок. Супер- Кумир. Кто-то кинул клич- Пошли купаться!
  Он не может отказаться. Пошёл.
  Это были последние его шаги в этом Мире.
  Он погиб.
  Но вот что происходит дальше.

  Хлопоты с извлечением его трупа. Водолазник с милиционером. Цинковый гроб.  Аэропорт.
  Его похороны на Родине. Я там не присутствовал.
  И вот, представьте, как только его похоронили. В тот день иду с работы, 5   часов вечера. Лето. Солнце, светит прямо в зад. Вдруг- мысль вспыхнула лампой 100ВТ в голове моей- воспоминание, разговор с Давудом, о том, что он не воровал. Вспоминаю слова, интонацию голоса,- точно не воровал. Уверен я, что не он. Вот хоть убей, но не он. А кто?..

  «А я его обвинил! И никогда не смогу попросить прощения!».

    Мне стало горько. Я ещё несколько дней мучился этой мыслью. Я вообще не знал, как решить этот вопрос.
  А через несколько дней Коля увольняется с работы и уезжает из Москвы на свою Родину, в Тамбовскую обл. Ни здрасьте, ни досвидос. Уехал и- всё.

    Ещё через неделю приезжают его мама и его старшая сестра.
Забрать его вещи, какие-то бумаги дооформить, что-то по работе и ещё чего-то, не знаю.
  Сестра спрашивает:
  - А кто у вас старший?
  - Я,- я.
  - А Коля никому не остался чего-нибудь должен?
  - Да нет, вроде,- я.
  - Вы знаете, он как приехал из Москвы, начал сильно пить. И, как выпьет, говорит: «Из-за меня человек погиб. Я деньги должен.»
Так должен он кому-то или нет?- она закончила свой вопрос.
  - Насчёт должен-не должен не знаю, но если бы было что-то серьёзное, то Я бы знал обязательно. Будьте спокойны.

Они собрали весь скарб, какой был. И ушли. Довольные, как будто после хорошей торговли на базаре.
  Больше Я их всех не видел и не слышал.

  Мы с Белым молча переглянулись налили по рюмке водки, молча не чокаясь выпили за упокой Давуда.
  Для меня Давуд- всегда Святой.
  Я виноват перед ним. Пусть косьвенно, Я его не предал, но я его заподозрил.  Я заподозрил Святого, значит я его предал. Я всегда буду молиться Богу за него, за его Святую Душу и всегда буду каяться в надежде, что когда-то Бог меня простит. Светлая тебе память, Давуд. Царствие тебе небесное.

Когда-то мы встретимся, надеюсь, и мы с тобой поговорим. Погутарим. Мы поймём друг друга.

 С нами Бог. Аминь.