Австралийская улика Главы 41 - последняя

Глава сорок первая
Разговор начистоту
Клара Венедиктовна накрывала стол. Она,  как всегда, ждала с работы мужа. Хлопнула входная дверь. Как хорошо, он сегодня пришёл не очень поздно. На часах половина десятого. У них будет время поговорить. После ужина она решила рассказать ему о неожиданной встрече.

– Сегодня, когда покупала в аптечном киоске лекарства, я встретила  очаровательную девушку. Она раньше работала в больнице и выходила маму после тяжёлой болезни. Я когда-то, в знак благодарности, подарила ей австралийскую шариковую ручку. От неё я узнала ужасную новость:  врача, который лечил мою маму, убили прямо в больнице во время ночного дежурства. Представь: милиция подозревает эту девушку! Это маразм! Тут невооружённым глазом видно, что она не может быть убийцей.

Милютин, не отрываясь от чтения газеты, кивал.
– Бедняжка переживает из-за того, что милиция не может найти настоящего убийцу. Кроме врача, убили ещё двух человек. Медсестру заключили  под стражу только потому, что в её столе был найден пистолет! Представляешь, только из-за этого посадили в камеру. Могу представить, что пришлось пережить ей! К счастью, из камеры её освободили друзья. Девушка поклялась, что сама отыщет убийцу. Она хочет доказать ментам, извини, это её выражение, что они безнадёжные лопухи и тупицы. В ларьке, где она временно устроилась на работу, она находит мою, то есть свою австралийскую  шариковую ручку, которая исчезла у неё в ту самую роковую ночь. Она сейчас теряется в догадках, каким образом ручка могла оказаться в киоске.
– Что мешает ей прямо спросить об этом у напарницы? – продолжая читать газету, рассеянно спросил Милютин.
  – Напарница, Злотникова Анфиса, исчезла. Никто не знает, где находится.
 Милютин вдруг оживился.
– Эту медсестру  звать Маргарита Жданова? Это ей ты подарила ручку?
– Да, – ответила Клара Венедиктовна. –  Постой, постой, так это ты тот самый следователь, который арестовал её?

– Я её не арестовывал, увёз в милицию для дачи письменных показаний. А что должен был делать? В её дежурство произошло убийство, она давала путаные ответы на вопросы, нервничала, постоянно краснела. Видно было, что говорит неправду. Вдобавок ко всему, в столе нашли пистолет. На нём, между прочим, отпечатки её  пальцев.
 Милютин замолчал на минуту.
– Это она тебе сказала, что её освободили друзья? Очень интересно. Выходит, полковник Гладышев её друг?
 – Не понимаю, –  удивлённо глядя на мужа, произнесла Клара Венедиктовна.
 – Ну, как! Мне утром домой позвонил по телефону полковник и сказал, что освободил ее.
  – Я не удивляюсь этому, возможно, его кто-то попросил. Держать честную девушку за решёткой  – это нонсенс! Такого не должно быть, –  согласилась супруга.
– По-твоему, сыщики  – ясновидящие, каждого человека видят насквозь. В первые часы я думал так, потом, когда у меня появились данные экспертизы, я  принял другую  версию. Сейчас я не думаю, что она убийца. Но на это решение потребовалось время, оно ушло на сбор новых улик и дополнительные исследования. Преступник тщательно готовится к преступлению, специально оставляет противоречивые улики, с тем, чтобы сбить милицию с толку, скрывается, а мы должны за какой-то миг всё распознать? Так не бывает, дорогая. Мы по крупицам собираем доказательства, можно сказать, в сплошной темноте, на ощупь работаем. При этом постоянно ломаем головы. Мы ищем неопровержимые доказательства вины человека. Думаешь, это легко? Я сегодня весь день провёл в больнице. Оказалось, что в реанимации в настоящее время лежит без сознания Анфиса Злотникова. Она была женой убитого предпринимателя Колобова. Ездил к её матери,  узнал, что Анфиса вела распутный образ жизни. Взял из больницы стакан с отпечатками её пальцев, сдал на экспертизу. Жду ответ от экспертов,  возможно,
пальчики засветятся в нашей картотеке на каком-нибудь деле.
– Эта не та Анфиса, о которой говорил отец Трофим?   
– Может быть, не знаю. Надо проверить.
– Тогда, может быть, она та Анфиса, которая пропала из ларька?
Милютин не успел ответить. Раздался телефонный звонок.  Он поднял трубку.   
– Слушаю. 

Кларе Венедиктовне, находившейся рядом, хорошо был слышен голос позвонившего человека.
– Глеб Олегович, добрый вечер! Аронов. Вы просили позвонить и доложить  результат. Отпечатки пальцев Злотниковой Анфисы совпадают с отпечатками, снятыми с выключателя ординаторской и с кровавыми отпечатками, оставленными на стеклах машины в деле убитого «курьера».
– Понятно, спасибо.
 Снова зазвонил телефон. Милютин поднял трубку.
–  Добрый вечер, Глеб Олегович! Узнал?  Гладышев беспокоит.      
– Рад  слышать, конечно, узнал. Как здоровье?
– Гораздо лучше, спасибо. Я тебя побеспокоил по такому вопросу. К тебе молодые девушки хотят прийти, у них есть сообщения по «больничному» делу. Не возражаешь? 
– Прямо сейчас? – Милютин с удивлением посмотрел на жену, взглядом спрашивая разрешения.
 Клара Венедиктовна одобрительно кивнула.
– А кто придёт? – спросил Милютин.
– Одну  знаешь, Жданова Маргарита, ты её  держал в камере.
– А вы её взяли и выпустили без моего ведома, – с укором произнёс Милютин.
– Так не за что было держать.
– Это сейчас стало ясно,  тогда я так не думал. А вторая, кто?
– Её подруга, та, которая в эту ночь должна была дежурить по графику.
– Маркова? –  спросил Милютин.
Гладышев откашлялся и сказал:
– Она самая.
– А почему они через вас действуют?
– Понимаешь, это мои хорошие друзья.
– Пусть приходят.
– Адрес подскажи.

Милютин продиктовал. Спустя пятнадцать минут в квартире раздался звонок.
Дверь открыла Клара Венедиктовна. Увидев Риту вместе с Катюхой, она улыбнулась ей, как хорошей знакомой и сказала:
– Проходите, Глеб Олегович в комнате.
Девушки прошли в комнату и поздоровались.

Первой начала говорить Рита:    
– Простите, пожалуйста, мы по неотложным делам. Я пришла поговорить начистоту. Я не убийца. Прошу вас поверить мне на сто процентов. Я любила врача Ястребова, понимаете? Для меня это убийство настоящий шок!

Услышав неожиданное признание Риты, Катерина  во все глаза смотрела на подругу.
– Может быть, вы меня заподозрили, потому что я путалась в показаниях, сбивалась и краснела, –  волнуясь, продолжала Рита. –  Да, я краснею, когда говорю неправду. В тот раз вся моя неправда заключалась в том, что я заснула под утро за рабочим столом. Я чувствовала, что в разговоре с вами постоянно краснею. Но вы, вероятно, это истолковали по-другому. Я кое-что сама нашла. Вот, посмотрите: – Рита вытащила из сумки неповторимую шариковую ручку и положила её на стол перед Милютиным. –  Её я случайно обнаружила в аптечном киоске. Она пропала из больницы в ночь рокового убийства из кабинета врача Ястребова. Нужно  быстрее найти женщину…

Рита не успела договорить, как её мысль продолжил Милютин:
– Злотникову Анфису, бывшую жену предпринимателя Колобова?
– Да, – с удивлением согласилась Рита. –  А вы откуда знаете фамилию? Понимаю, вам, наверное, Клара Венедиктовна рассказала.
– Мы её уже нашли, – продолжал Милютин, – она не может дать показаний, потому что находится без сознания в палате реанимации. Как только придёт в себя, мы с ней побеседуем. Улика, найденная вами, – Милютин с интересом рассматривал ручку, –  действительно серьёзная, она, без сомнения, будет ещё одним веским доказательством.
– В этом киоске я обнаружила подозрительные  упаковки с лекарствами. Мне кажется, они поддельные. Вот, посмотрите, – Рита вытащила из сумочки несколько коробочек и разложила их перед Милютиным,  –  на них   нет данных об изготовителе, отсутствует штрих код, не проставлен срок годности. В упаковке нет аннотации, которая обязательно должна прилагаться к каждому препарату. В ней пишут все свойства лекарства, дают  рекомендации, как его принимать, с какими побочными действиями может столкнуться человек при приёме данного препарата. Я знаю, откуда они поступают в киоск.    
– Интересно, откуда? – спросил Милютин.
– На окраине города, в районе старого аэропорта, есть  длинный ангар. Он ограждён высокой бетонной стеной, территория закрыта металлическими голубыми воротами. Внутри ангара я не была, мне неизвестно, что в нём, но подозреваю, что именно там делают лекарства, а потом  развозят по киоскам и аптекам города. Тем, кто работает в этом цеху, было известно, что в больницу поступил полковник Гладышев и то, что сейчас вы ведёте расследование.   

Рита замолчала, глядя на Милютина. Он с интересом её слушал.
–  Вам известны имена этих людей? – спросил Милютин.
–  Женщину звать Марта, а мужчину – Григорий Хромов.
– Я пришла сказать, что  сама просила Жданову дежурить за меня, она согласилась, несмотря на то, что уже фактически была в отпуске, –  добавила Катерина.      
– Я  знаю,   –  сказал Милютин. –  Объявляю вам, что с вас, Маргарита, сняты подозрения. Только прошу, отвечайте начистоту, как вы выразились.    
 Милютин посмотрел на девушек. Они молча кивнули. 
– Какие отношения были между Черновым и  Ястребовым? – спросил он.
– Ястребов постоянно писал докладные Чернову о том, что в больнице регистрируются факты тяжелых реакций от приёма некачественных лекарств. –  Катерина  выложила на стол несколько копий Лёвиных докладных. – Вот, пожалуйста, посмотрите. Чернов ничего не предпринимал. В тот вечер, накануне дежурства, между ними  был разговор на повышенных тонах. Чернов уговаривал Ястребова взять его в соавторы будущей монографии…
Милютин прервал её и продолжил:
–  «Резервы вашего организма»? Я не ошибся? Об этой рукописи идёт речь?
– Да. Но Ястребов категорически отказался. О разговоре я узнала, прослушав кассету,  –  растерянно ответила  Катерина. –  Откуда вы знаете?

– А вы думаете, что в милиции работают одни недоумки? – Милютин посмотрел прямо в глаза Рите.
 Рита густо покраснела.
– Нет, конечно! –  бодро ответила  Катюха. – Каким вы узнали название монографии? –  настаивала Катюха.
– Я знаю даже то, что Чернов отправил на квартиру к Ястребову одного бомжа, постоянно проживающего в подземных коммуникациях больницы. Он ему сказал, что квартира его, а ключи утеряны. Обещал ему за рукопись вознаграждение. Правда, выполнил не так, как обещал, чем очень его обидел. Похититель принёс не только рукопись, но  кассету. Об этой кассете будет особый разговор, – он многозначительно посмотрел на Риту.
Девушки изумлённо смотрели на Милютина.
– Не удивляйтесь. Раз начистоту, так тому и быть. Раскрою секрет. Всё дело в том, что  в приёмном покое больницы я встретил упомянутого бомжа Гамлета, бывшего уголовника-домушника. Мы с ним знакомы много лет назад.  Когда-то я спас его от верной гибели. Он до сих пор об этом помнит. Гамлет очень наблюдательный человек. Мы с ним о многом поговорили сегодня. Монографию я  видел. Она оказалась в кабинете главной медсестры. Чернов, после того, как у него из кабинета пропал «Золотой фонендоскоп», побоялся её хранить у себя и попросил Фаину Карловну спрятать на время в своём  сейфе чёрный целлофановый пакет, куда вложил рукопись и кассету. После разговора с Черновым я вернулся в кабинет главной медсестры и  попросил её показать мне содержимое пакета, который она несла. Теперь рукопись и кассета находятся в деле. Чернов объяснит на суде, как они к нему попали. Какие у вас отношения с главной медсестрой больницы?

– Фаина Карловна боится, что на её место поставят сестру с высшим медицинским образованием, –  сказала Рита. – Об этом в больнице все знают.
 – И эта медсестра, вы, – Екатерина Маркова, – сказал Милютин, с улыбкой на лице  глядя на Катерину.

Та,  смутившись,   потупила взор.
– Вы поменялись дежурствами, ничего ей не сказав? –  допытывался Милютин.
– Было такое дело, – со вздохом призналась Катерина.
– А почему вы молчите про бронзовую статуэтку, которую унёс со стола врача Ястребова профессор Кошелев и которую потом подарил вам его сын?
– Статуэтка? Чаша со змеёй? Как вам удалось узнать? – с удивлением спросила Катерина.   

– Люди, совершая низкие поступки, думают, что окружающие ничего не видит и не замечает. А напрасно. Всё тайное когда-то становится явным. Исчезновение статуэтки заметили сотрудники отделения. Они стали между собой гадать, думая о том, куда она могла исчезнуть. Никто из посторонних в ординаторской не был. Вспомнили, что профессор Кошелев собирал антиквариат и в своё время просил у Ястребова продать ему статуэтку. Кто-то видел, что его фигура мелькала в отделении. А Гамлет, постоянно обитающий в приёмном отделении,  обратил внимание на то, что к вам на дежурство с букетом цветов пришёл сын профессора, Вадим Кошелев. Кроме цветов, он увидел бронзовую статуэтку. Я только сделал выводы из того,  что мне говорили сотрудники больницы, которых я весь день расспрашивал. Такая моя работа. Теперь вернёмся к кассете.

Рита внутренне насторожилась. Опасная догадка промелькнула в её голове. Милютин продолжал:
 – Ответьте, милые девушки,  как кассета могла очутиться в квартире Ястребова после его смерти? Я внимательно прослушал запись, мне многое стало ясно. Ястребов был  на дежурстве, сидел в кабинете Чернова, вёл с ним разговор. Портативный магнитофон находился в кармане, он был включён. Ночью Ястребова  убили. Домой он, естественно, не ходил. Так как же кассета оказалась в квартире?

Взгляд Милютина остановился на Рите. Она почувствовала, что её лицо залилось нестерпимым жаром.

– Понимаю, трудно признаться в том, что вы у мёртвого коллеги вытащили из кармана портативный магнитофон и ключи от квартиры. Я это знаю точно. Остались отпечатки ваших пальцев на поручнях фургона, на котором были увезены от морга трупы. Единственный вопрос, на который я не нахожу ответа, но я надеюсь, что вы мне его дадите. Мы ведь договорились, что будем говорить начистоту, не так ли? Каким образом вы узнали, где находятся спрятанные трупы? Вы успели побывать в машине рано утром, к обеду трупы были обнаружены.

Рита сидела с пунцовыми щеками, не зная, как ответить следователю. На помощь пришла Катюха.
  –  Это я её увезла проститься с любимым человеком. Мне позвонил кто-то по телефону и сообщил, где они спрятаны, –  не моргнув глазом, выпалила она.
 Рита молчала.
  –  Вы не знаете человека, кто звонил вам? 
  – Нет, –  повторила Катюха.
– Почему вы не сообщили об этом в милицию?
  – Звонивший уверил, что трупы будут возвращены, – отчеканила она. – И потом, мы боялись к вам идти, вдруг снова,  уже вдвоём, попадём в камеру? –  нашлась, как выкрутиться из щекотливого положения Катерина.
– Ну, хорошо, понятно. У вас есть ещё сообщения? – спросил девушек Милютин.
 Рита вздохнула с облегчением. Краска постепенно исчезла с её лица.
  – Мы сказали всё, что хотели. Нам пора, –  сказала Рита и встала. –  Уже поздно.
Вслед за ней встала Катерина. Милютин проводил их до двери.

Клара Венедиктовна, войдя в комнату, спросила мужа:
– Ну, с чем приходили девочки?
Милютин не успел ответить. Вновь зазвонил телефон, он снял трубку.

– Да, это я, Милютин. Добрый вечер, Михаил Сергеевич! –  Закрыв микрофон ладонью, сказал шёпотом жене: – опять Гладышев звонит. – Что вы говорите? Хорошо, я понял, завтра  зайду к ней и всё, что вы просите, передам. Только что девушки от меня ушли. Какие? Те, о которых вы меня просили час тому назад, принять по  «больничному» делу. Как не звонили? Да вы что?! Я сам с вами разговаривал! А кто звонил? И не освобождали? А кто же тогда освобождал? Они же ваши хорошие знакомые! Как они выглядят и как их звать? Ну, такие, молодые, обе симпатичные, одну звать Маргарита Жданова, а другую Екатерина Маркова. Работают в больнице. Ничего не понимаете? И я тоже.

Милютин положил трубку на рычаг и удивлённо смотрел на жену.
– Представляешь, чудеса какие-то! Звонит Гладышев из больницы, говорит, что не может дозвониться домой, к жене, наверное, телефон неисправный и просит меня заехать к ней и попросить, чтобы она  ему ещё трав привезла. Я, конечно, соглашаюсь, и говорю ему про девушек.  А он говорит, что ни о чём меня не просил, никого не отправлял и звонит мне первый раз! Чудеса! Так я же сам с ним по телефону разговаривал! Выходит, девушки   –  настоящие артистки! 
 
На улице Рита сказала: 
– Этот следователь без нас всё знает! Мы выглядели, наверное, как последние дуры! Особенно я, когда узнала, что ему известно то, что у Лёвы из кармана вытащила диктофон и ключи от квартиры.  Я от стыда готова была под землю провалиться. Не знала, что и говорить в оправдание. Он на меня смотрел таким пронизывающим взглядом, я опять стала его бояться. Хорошо, что ты ловко всё придумала и ни слова не сказала про угон машины и про то, что звонила ему от имени Гладышева.
– Ну, это ему не надо знать, это наша тайна. А я думаю, что ничего плохого нет в том, что мы с тобой к нему сходили. По крайней мере, теперь многое стало ясным.  Ты можешь, ничего не опасаясь, ходить по улицам. С тебя сняты все подозрения.

Глава сорок вторая
Иван Воронин выходит на связь
Глава сорок вторая
Иван Воронин выходит на связь
В цеху Иван во всём помогал мастеру, и полностью заменял его, когда тот отсутствовал. Сегодня с утра Иван сидел в небольшой каморке за дверью и пересчитывал на калькуляторе столбики цифр. Кто-то заглянул в закуток, но, не заметив его, исчез. Он услышал голос Марты, она разговаривала с приехавшим Григорием.
– От Фаины я узнала, что Анфиса вышла из комы, и её  переводят из реанимации в обычную палату.  Очень плохо для нас. Осталась её мать, она не даёт мне покоя, ищет меня  всюду.  Её нужно убрать любым способом, мне не нужны обвинители.   
–Подумаем, – ответил Григорий. – Ты знаешь, где она живёт?

– Улица Строителей, дом № 18, квартира № 18.
– Отправим к ней гонца. Ещё, какие новости?
– Объявился Игорь неожиданно, гораздо раньше. Он убежал из тюрьмы. Ему нужны деньги, заграничный паспорт. Деньги я должна снять со счёта, а сделать ему документы – на тебе. Он прямо сказал: «Иди в милицию, найди Григория Хромова, попроси за меня. Раньше я ему во многом помогал, теперь его очередь выручить». Откуда он тебя знает? Почему уверен в тебе? Почему ты мне не говорил, что был знаком с ним? 

– Мне приходилось иногда к нему обращаться по мелочам, когда работал в милиции, – ответил Григорий с нескрываемым пренебрежением. – Так, ерунда всякая. Но денег я у него никогда не просил. Наоборот, давал ему за услуги. Он охотно брал. Ты же знаешь, как чиновники  любят деньги, палец о палец не ударят, пока не дашь на лапу, из-за чего, в конце концов, он и попался. Раз попался –сиди, сколько тебе отмерено. Убежал  – твои проблемы, сам решай, что дальше делать. Меня тоже ломали, – всё было! Из милиции выгнали, думали, пропаду? Ошиблись, ребята! Я нашёл своё место, здесь деньги никогда не переведутся, потому что кладбища и лекарства нужны людям. Но  ему я ничего не должен, я за всё с ним рассчитывался,  поняла?  Ты должна сделать выбор. Он или я? Если хочешь знать моё мнение, то я категорически против любой помощи ему. Я не хочу давать денег, не собираюсь делать липовые документы. Для него сейчас лучше всего  – продолжать сидеть в тюрьме. Пусть ждёт момента, когда объявят  амнистию. Таких взяточников, как он,  полно на нарах, девать некуда,  поэтому объявляют время от времени амнистии, чтобы разгрузить камеры и на освободившиеся места  посадить новых.  На свободе, на что он будет жить? Его деньги давно пропали с обвалом. Он что, об этом не знает? Те жалкие крохи, что остались от его сбережений после дефолта, съела инфляция. На какие деньги он рассчитывает? На мои? Все эти годы я старался не для него. Я вложил свои финансы в дело, здесь нет ни одной его копейки. Отправлять за границу каждого уголовника не собираюсь. Всё, что мы сейчас имеем, это сделано моими мозгами и руками. Я не собираюсь с ним делиться. Ни деньгами, ни тобой. Ты больше не встречайся  с ним,  поняла? Или я за себя не отвечаю, – Григорий постучал кулаком по столу.      

– Не сердись, Григорий, не кричи! Я знаю, что ты гений! Я больше не пойду к нему. Фотографии готовы.  Нужно же от него избавиться. Я всё сделала. Вот его новые документы, вот туристическая путёвка и загранпаспорт. Я отправлю к нему кого-нибудь с деньгами, документами. Он сам предостерегал меня о том, чтобы была осторожной и не привела ментов. Я всё обдумала и нашла выход! Ты не думай, он не сможет ничем  воспользоваться. Доллары и все…, – Марта перешла на шёпот, и Иван больше не смог ничего расслышать. 

Через некоторое время раздался хохот, и Григорий сказал:
– Ну и ведьма же ты, Марта! Ох, и хитра! Хорошая у него будет туристическая поездка, как раз туда, куда ему надо. Ну и хитрая!

Они громко смеялись, потом голоса притихли. Вскоре раздался голос Марты:
– Иван, зайди ко мне!
Иван зашёл  в комнату и увидел сидящего на диване Григория.
– Иван, выполни поручение, –сказала Марта. –Вот этот пакет отвези по указанному адресу. Позвони в квартиру,  тебя спросят, кто такой и зачем пришёл, скажи, привёз посылку. Отдашь человеку и вернёшься сюда. Прямо сейчас садись в машину и езжай.

Она протянула пакет. 
 Он взял его и прочитал адрес: Улица Озёрная, корпус № 6, подъезд № 3, этаж 7, квартира 218.
– Хорошо, понял.

Иван вышел из цеха, сел в машину  и поехал в центр города. Отъехав на приличное расстояние, вытащил из внутреннего кармана телефон и набрал номер Милютина.
– Алло! Это я.
– Понял, – услышал спокойный голос Милютина.
– Я только что выехал из цеха, где изготавливают фальшивые лекарства. Он расположен в районе старого аэропорта за голубыми воротами в длинном ангаре.  Меня послали выполнить поручение – отвезти пакет с документами на улицу Озёрная корпус № 6, квартира 218. Пакет закрыт, но я слышал разговор и думаю, что в нём новые документы, туристическая путёвка, деньги. Фамилия не указана. Что делать? 

– Как что делать? Выполнять поручение, – ответил Милютин.    
– Ясно. Ещё я слышал, что они задумали наказать мать какой-то Анфисы. Марта сказала, что Анфиса вышла из комы, её мать может навредить ей.
 
– Мне понятно, о чём речь, – сказал Милютин. – Марта осталась в цеху? Сколько там человек?
– С ней находился мужчина, которого она называла Григорием, остальные в цеху.
– Слушай внимательно: отвезёшь документы, и больше не возвращайся в цех. Это я тебе приказываю. Завтра придёшь ко мне. До свидания.

Иван подъехал к дому по указанному адресу. Позвонил в дверь. Женский голос спросил:
– Кто там?
– Вам посылка.
Дверь открыла женщина. Она осмотрела с удивлением. Увидев в руках Ивана  пакет, крикнула:
 – Игорь, к тебе!
Иван узнал бежавшего из тюрьмы Лысого. Отдал ему пакет. Лысый осмотрел его со всех сторон и спросил:
– А сама когда приедет?    
– Я не знаю.

Выйдя на улицу, Иван снова набрал номер телефона Милютина.
–Алло, Глеб Олегович! Я отдал пакет в руки бежавшего преступника. Это Лысый,  уголовник по фамилии Сембрадзе, я узнал его, даже имя запомнил: Игорь Вахтангович.  Это точно он.

– Хорошо, не суетись, езжай домой и отдыхай, дальше мы всё сделаем сами.
Ивану ничего не оставалось делать, как подчиниться приказу.
Дома он принял душ и лёг спать. Проспал богатырским сном до самого утра. Утром, выпив наскоро сваренный кофе, помчался к Милютину. 
– Проходи, проходи, садись, я тебя поздравляю! – улыбаясь, сказал Милютин.
 – С чем? –спросил Иван. 
 – Не знаешь? Ну, слушай! Во-первых, после твоего звонка я направил в цех группу захвата. И Марта, и Григорий Хромов,  все, кто работал в подпольном цеху, арестованы. Следствие определит вину каждого. Продукция и цех опечатаны. В нём будет работать следственная группа. Во-вторых, ты действительно вёз документы сбежавшему арестанту Лысому. Мы планировали следить за квартирой и позже взять его, но спустя полчаса после твоего звонка, раздался ещё звонок от какого-то осведомителя, не пожелавшего себя назвать. Звонивший сказал, что по этому адресу находится сбежавший из тюрьмы уголовник Сембрадзе, по кличке Лысый.  Он же сообщил, что Лысый собирается  вылететь с туристической путёвкой за границу. Кто-то явно торопил нас арестовать Лысого. Нам ничего не оставалось, как форсировать события. Лысый арестован на квартире и сидит в камере.  В пакете, который ты привёз Лысому, мы обнаружили фальшивые  доллары, поддельный паспорт и поддельную туристическую визу.  Мне стало ясно, кто сообщил нам о месте нахождения Лысого. Это сделала Марта, его гражданская жена,  заложила его, не пожелав расстаться с деньгами. Она сделала вид, что помогает ему, на самом деле всё обстряпала так, чтобы Лысый снова попал в тюрьму. В-третьих, мать Анфисы, благодаря твоему звонку, на время была изолирована, в её квартире находилась засада.  Сейчас ей ничего не угрожает.  Я должен ехать в больницу. Мне нужно провести там допрос.
– Можно, я с вами? – спросил Иван.
– Конечно! – ответил Милютин.

Глава сорок третья
Разоблачение
Анфиса пришла в сознание. Из реанимации её перевели в обычную палату. Она лежала на кровати и смотрела в окно. Дверь открылась, и вошёл Милютин. За ним шли Рита, Катерина и Иван, они сели на стулья.   
– Здравствуйте, – поздоровался с Анфисой Милютин. – Как вы себя чувствуете?       
– Здравствуйте, – ответила она. – Кто вы?
– Я следователь, моя фамилия Милютин.
– Я чувствую себя хорошо. Что со мной, как попала в больницу?
– Вы ничего не помните? – спросил Милютин.
– Последнее, что я вспоминаю, это то, что ко мне в квартиру ворвались трое человек в масках и, скрутив мне руки, вытолкнули с балкона.
– Да, вас подобрала «скорая помощь» и привезла в больницу в тяжёлом состоянии. Вас спасли медики. Сделали операцию, перелили кровь, вывели из шока.   Вы не догадываетесь, кто к вам отправил бандитов, и почему выбросили  с балкона?               
– Догадываюсь. Она очень мстительная. Я сказала ей, что не могу вынести всего, пойду в милицию и всё расскажу.  Я не хотела никого убивать, я даже специально заменила патроны на холостые. Остальное я сделала всё, как она мне говорила. Врача не было в ординаторской. Пистолет я подложила медсестре в стол. А на следующий день узнаю, что все трое убиты, и она мне говорит, что это я их убила! Но я не могла их убить! Я, правда, хотела прийти в милицию и рассказать, как всё было. Она мне сказала: – Ты пожалеешь об этом. – А я не могла жить с таким грузом. Не могла носить в себе  тяжкий грех. Я к батюшке ходила, всё равно не помогло, в церкви на исповеди мне стало плохо, у меня заболело сердце, и я потеряла сознание. – Анфиса говорила быстро, словно боялась, что не успеет всё рассказать.

– Подождите, давайте начнём по порядку. Вы сможете ответить на мои вопросы?    
– Да. Кто эти люди, что пришли вместе с вами? – спросила Анфиса.
– Эта девушка, – Милютин дотронулся до плеча Катерины, – медицинская сестра, принимала участие в вашем спасении. Вот эта девушка, – Милютин дотронулся до руки Риты, – тоже медицинская сестра, во время дежурства убили её любимого человека, врача Ястребова. Ей вы подложили в стол пистолет. А этот молодой человек – будущий следователь, с его участием раскрыта подпольная группа торговцев, занимающаяся незаконным изготовлением лекарств и их продажей. Кроме того, Иван предотвратил покушение на жизнь вашей матери. Как вы видите, люди не случайные.  Вы можете говорить всё, совершенно не опасаясь.   
Услышав о покушении на мать, Анфиса приподнялась и с тревогой в голосе спросила:          
– Что с матерью? Где она?
– Не беспокойтесь, с ней всё хорошо.               
 Анфиса, облегчённо вздохнув,  сказала:       
– Я знаю, чьих рук это дело. Догадалась сразу, что вы хотите от меня узнать. Я многое передумала за это время. Теперь мне кажется, что я вернулась с того света.  Хочу начать жизнь заново. Слушайте,  что я вам расскажу.  Да, это я стреляла в Колобова и в его сиделку. Мне нужно было стрелять и в Ястребова. Меня заставили это сделать. Но я поклялась, что не буду их убивать. И я действительно не убила их, хотя меня уверяли, что я застрелила троих людей.  Меня подставили. Я не могла этого сделать по простой причине, – она замолчала, взяла в руки стакан с водой и сделала несколько глотков.   
– Потому что вы  заменили патроны на холостые? – спросил  Милютин.   
– Вот именно. Я не хотела убивать своего бывшего мужа, но я не могла противиться Марте.  Я всё сделала, как мне сказала Марта: выстрелила в спящих Колобова и в сиделку (Марта не хотела, чтобы оставались свидетели), после чего пошла в ординаторскую к врачу Ястребову, но его там не оказалось. В стол дежурной медсестры, как говорила мне Марта, я положила пистолет, она в это время спала.  В машине меня ждала Марта с мужчиной. – Ты всё сделала? – спросила она. Я сказала, что врача в  ординаторской не было. Марта возмутилась,  стала поносить меня отборной бранью. Она не верила мне. – Признайся, – со злобой в голосе шипела она, – ты не была там! Со мной приключилась истерика. Я показала ей ручку, которую взяла со стола врача в качестве доказательства, что была в ординаторской. Марта сказала мужчине: – Иди, проверь!   Он ушёл.  – Всё в порядке! – сказал, вернувшись. Его я не знаю, раньше никогда не встречала.   На следующий день я узнала о том, что трое человек ночью застрелены в больнице. Я поняла, что меня использовали. У меня на почве переживаний был нервный срыв. Я не хотела жить. Приняла большую дозу наркотиков и попала в больницу.      
 Она отпила воды и продолжила:
– Когда-то  я имела всё, что может желать каждая женщина: прекрасного мужа, к тому же удачливого предпринимателя, любовь, дорогие подарки, красоту и здоровье, роскошный коттедж, обставленный модной мебелью, машину, деньги. Муж, известный в городе бизнесмен Колобов, не ограничивал меня в деньгах, я тратила  их по своему усмотрению, а он не требовал от меня отчётов. Но деньги испортили меня. Я любили посещать бары и рестораны, особенно в дни, когда муж отсутствовал в городе, уезжая на несколько дней по коммерческим делам. Я стала не в меру увлекаться алкоголем, а эта пагубная привычка никому не приносит счастья. Однажды в одном из ресторанов  я познакомилась с  Мартой, с которой впоследствии мы стали, как мне тогда казалось,  близкими подругами. Я  жаловались ей на то, что муж часто покидает меня, уезжая по делам службы, вдобавок ко всему, очень много уделяет времени и средств благотворительности, по моему мнению, разбазаривая деньги направо и налево. Марта умела терпеливо выслушивать, и это  мне нравилось.   Я раскрывала душу, но я, конечно, не подозревала о том, что она коварная женщина.
Меня раздражало то, что муж покровительствовал врачу Ястребову. Я просто возненавидела этого врача, делала всё возможное, чтобы муж прекратил общение с ним. Об этом я постоянно жаловалась Марте. Она сочувствовала мне. Впоследствии я поняла, что этот врач  по каким-то причинам мешал и Марте.  Со временем мужу надоели  постоянные упрёки и придирки, он подал на развод. Мы развелись. С этого дня во мне  кипела обида на мужа, я была полна ненависти, я готовилась  ему отомстить. Всё свободное время я проводила в ресторанах, заглушая вином свою обиду. Постепенно  у меня разошлись все деньги. Когда я пропила всё, что имела, ко мне  «на помощь» пришла Марта. Она была в курсе моих переживаний, ведь  я, не таясь, рассказывала ей обо всём.   

Марта воспользовалась моим безденежным положением и попросила меня сопроводить в одну из поездок человека, пообещав заплатить за эту поездку. Человек  должен был привезти ей наркотики,  у него  на поясе был корсет с ампулами и товар в коробках.  Мне она об этом, конечно, ничего не сообщила, но снабдила меня пистолетом ТТ, и сказала, что оружие  может пригодиться. Когда мы возвращались с ним ранним апрельским утром в город, на въезде машину пытался остановить дежурный инспектор. Водитель не остановился и стрелял в инспектора. За нами тотчас началась погоня. Водитель был ранен в плечо. Он с трудом продолжал управлять машиной, терял кровь, но сумел скрыться.   
 Видимо, был задет крупный кровеносный сосуд. У него было очень сильное кровотечение. Он на глазах уходил из жизни.
 Я позвонила Марте, чтобы узнать, как поступить: за нами погоня, водитель ранен, теряет много крови, что  делать?  Она  приказала: раненого застрелить,  забрать у него документы и пакет, самой немедленно скрыться. Я стреляла водителю в затылок. После этого убийства я полностью во власти Марты.  Я не имела представления, чем она занимается, но знала, что у неё всегда водятся деньги.

Анфиса замолчала и попросила попить воды. Выпив несколько глотков, закрыла глаза, словно желая отдохнуть.      
– Подруга ваша занималась изготовлением и продажей поддельных лекарств и наркотиков, –продолжил за Анфису Милютин, видя, что ей стало трудно говорить. – В её ведении был цех, в котором изготавливаются фальсифицированные лекарственные препараты. Кроме цеха, владела двумя аптеками  и несколькими аптечными  киосками, в которых эти лекарства сбывала.  Она милостиво дала вам работу в одном из аптечных киосков, и с этого момента вы в постоянной кабале. Кроме этого, она приучила вас к наркотикам, давая вначале маленькие  дозы кокаина для успокоения нервов. Её бизнесу мешал врач, тот самый, которому помогал ваш муж и, которого вы по этой причине не терпели. Ястребов публично выступал и говорил о том, что у него имеются достоверные данные о торговцах поддельными лекарствами.  Марта решила с вашей помощью от него избавиться. Она знала, что вы ненавидите мужа и этого врача. Подходящий случай представился. Колобов лежал в больнице, в эту ночь дежурил Ястребов. И медсестра должна была дежурить та, на которую Марта задумала бросить тень подозрения в убийстве. Она числилась в резерве на должность главной медсестры больницы, а с той у Марты были более чем тёплые отношения. Вы подходили на роль киллера. Вы привыкли к наркотикам, вам невозможно обходиться без них, вы превратились в рабыню коварной госпожи и готовы без колебаний пойти на любое преступление ради дозы. Я верю: вы не хотели убивать бывшего  мужа. Для этого вы заменили патроны на холостые. Но вы просчитались.  Марта, зная вашу неустойчивую психику, отправила проверить результат операции своего сообщника. Тот стрелял настоящими патронами

Анфиса молча  глотала слёзы.
– Почему вы не пришли за помощью в милицию? Тогда бы не было трагедии.
– Я думала об  этом, хотела так поступить, но мой просчёт был в том, что я поздно пришла к такому решению и зря  сказала об этом Марте. Мне нужно было ничего ей не говорить, а сразу, как она отправила меня на убийство, прийти к вам.  Но я боялась и вас, и Марты. Но и убивать никого не хотела. Думала, что обману её, но Марта оказалась хитрее меня! Все убиты, и меня она приказала убрать. Ей не нужны свидетели.  Как только я приняла решение идти с заявлением в милицию и сказала ей об этом, вечером ко мне в квартиру ворвались трое бритоголовых парней. Больше ничего не помню, –шёпотом сказала Анфиса. –Я хочу, чтобы вы  знали: я никого не убивала в больнице. Мне плохо, –зрачки глаз у неё расширились, лицо моментально побледнело, она издала короткий стон, и её голова безжизненно отклонилась в сторону. Взгляд глаз стал  погасшим и неподвижным.

Рита и Катерина в голос закричали:            
– Она умирает! Быстрее зовите врачей!
Рита бросилась звать реаниматоров. В палату вбежали врачи и принялись реанимировать Анфису. Медики работали согласованно, молча и быстро. К кровати на движущемся столике прикатили приборы, сёстры подключили капельницы. Рита, Катюха, Иван и Милютин вышли в коридор и стояли возле окна.
 Спустя сорок минут из палаты по одному вышли  врачи и сёстры. По лицам было ясно, что старания не увенчались успехом.

Врач сказал Милютину:
– Мы сделали всё, что было в наших силах. К сожалению, у неё были тяжёлые травмы внутренних органов. Вдобавок, она оказалась Вич  инфицированной, с резко подавленным иммунитетом. Шансов выжить у неё практически не было. Когда собственный организм не сопротивляется, выкарабкаться из пропасти и победить болезнь невозможно. Помните, как говорил наш коллега доктор Ястребов? – он посмотрел на Риту и Катюху. – «Человек должен сам себе быть опорой». У этой женщины опоры внутри не было. Она  её давно сломала своим образом жизни.

Был хороший летний день. Ярко светило солнце, средь зелёной травы буйно цвели одуванчики, кругом радостно щебетали птицы.
  – Жизнь продолжается, – сказал Милютин, спускаясь по ступенькам с крыльца больницы. – Меня ждут дела, до свидания. 
 – Я с вами, – попросился Иван Воронин. – Можно?
 – Конечно! – ответил Милютин, и они быстрым шагом направились к  машине.
Рита и Катюха остались вдвоём. 
– До свидания, – сказала Рита.
– У тебя тоже дела? – вопросительно посмотрела на неё Катерина.
– Я решила съездить на юг, отдохнуть на побережье, как мы планировали с Лёвой. В отпуске надо отдыхать.
– Ну, пока, счастливого пути!  – Катерина помахала ей рукой.


Вместо послесловия
Последние новости
Закончился отпуск, и Рита вышла на работу. В этот день в больнице была общая планёрка, и она, не заходя в отделение, сразу направилась в актовый зал, где собирались сотрудники больницы. Увидев Катерину,  села рядом.
– С выходом! – поздравила Катерина. – Ты как раз вовремя, у нас в больнице  много новостей! Сегодня планёрку проводит новый главный врач.
– Кто? – с интересом спросила Рита.   
– Сейчас увидишь, вот, посмотри, он идёт.
Рита увидела поднимающегося на сцену Игоря Теодоровича.
– Уважаемые коллеги, – обратился к присутствующим Игорь Теодорович, –я хочу сообщить новость. Просьба группы врачей увековечить память Ястребова Льва Борисовича, одобрена областным отделом здравоохранения. В отделении, где он работал, будет установлена мемориальная доска. Его многолетний труд отражён в  монографии, которую он сам не успел издать. Рукопись сдана  его сподвижниками в издательство.  В отделении, где он работал, врачи будут продолжать лечить пациентов его методами, суть которых направлена к открытию   в человеке  скрытых, внутренних резервов организма для победы над болезнью.

Со всех рядов послышались аплодисменты.
– Ещё одна память останется о враче  Льве Григорьевиче Ястребове, – шёпотом сказала Рита, сидевшей рядом с ней Катюхе.
– Какая? – спросила она.
– Я жду ребёнка. 
– Вот это новость!  Поздравляю! – во весь голос вырвалось у Катерины.

На них сразу же зашикали со всех сторон.
– А почему не видно ни Чернова, ни Фаины? – спросила Рита, осмотревшись по сторонам.
– Чернов уволился. Фаина ушла на пенсию.
– Почему? – удивилась Рита.
– В ходе следствия выяснилось, что Чернов посылал Гамлета на квартиру Лёвы, чтобы тот принёс ему рукопись Лёвы, – это раз; что Лёва писал Чернову докладные, а он ничего по ним не предпринимал, – это два. Чернов дал сиделке Колобова вместо обезболивающих снотворное, которое было упаковано в коробочку с названием «обезболивающее». Он купил его для себя в одном из киосков больницы. Сам  в шоке из-за этого казуса был, так как никогда не думал, что такое может случиться с ним. Если бы он обратил внимание на докладные Лёвы, своевременно принял меры  и выдворил бы из стен больницы все аптечные киоски, продающие подозрительные лекарства, то, возможно, трагедии не произошло, ведь Колобова и его сиделку убили спящими –это три. Я Чернова встречала недавно, он сказал, что покончил с медициной навсегда. Надоели ему отчёты дурацкие, проблемы бесконечные: где брать современное диагностическое оборудование,  чем больных лечить. За такую смешную зарплату, говорит, я лучше сторожить где-нибудь буду, там никто тонны отчётов не требует, голова ни о чём не будет болеть. Выспался на дежурстве за ночь – и порядок. А в медицине ни днём, ни ночью покоя нет. Но я думаю, что Чернов ушёл из медицины, потому что  чувствует, что новый главный врач не подпишет с ним контракт. Как ни говори, он обязан был  следить за качеством лечения больных, а он ничего не замечал. Кто с таким начмедом захочет работать? Логично?

– Кошелев старший, где? – Рита улыбнулась, подумав о том, что Катерина, как всегда,  во всех вопросах и ответах ищет логику.
– Он с женой собрался  уезжать  в Израиль. Уедет после суда, если суд не признает его виновным.  На суде он должен давать показания, как  Марта попросила его принести лекарство для Гладышева. Она подписала упаковку, и он положил пакет в ординаторской на стол. Кошелев ей был должен деньги, он занимал у неё для освобождения сына из СИЗО. Но он клянётся, что не подозревал, что это лекарство фальсифицированное. По пути прихватил Лёвину статуэтку. Он давно хотел купить её у Лёвы и пополнить свою коллекцию антикварных вещей. Не утерпел, соблазн великий. Стоит вещица на столе, хозяина нет, почему бы её не прибрать к рукам?
– А Марта, что с ней? – Рита с интересом слушала новости.               
– Марта и Григорий сидят в СИЗО. У них был общий бизнес: производство и сбыт поддельных лекарств, торговля наркотиками. Проводили очную ставку между Мартой и Фаиной. Оказалось, они лесбийской любовью занимались, такую грязь друг на друга вылили! Ужас!
– Кто убил Колобова, Ястребова, сиделку, нашли?
– Конечно, это Григорий Хромов, твой бывший муж, сожитель и компаньон Марты. Мало Григорию было кладбища! Вот какой алчный!
– Да ты что? – не поверила Рита. – Неужели, есть доказательства?
 – Ещё какие! Марта сомневалась в Анфисе, она была наркоманкой и  неврастеничкой. Поэтому после неё послала Григория проверить, как Анфиса  выполнила задание. Он прошёл в отделение и всем  троим отправил по пуле. Пистолет выбросил в мусорный бак. Гамлет не спал в ту ночь и видел, как Григорий что-то бросил в контейнер.  Гамлет помнил  Григория, когда-то он был у него под следствием. Знал, что он  жестокий человек, способный на всё. Григорий не мог просто так появиться в больнице в ночное время.  Гамлет  подошёл к бачку, покопался и вытащил оружие. Положил его в целлофановый мешок. Хотел  отнести пистолет в милицию, но боялся.  Когда его в приёмном покое встретил Милютин и спросил о той ночи, Гамлет  всё рассказал ему и отдал оружие. На нём остались отпечатки пальцев Григория. Ему теперь не отвертеться. Доказательства стопроцентные.            

– Кошмар! – воскликнула Рита. – Постой, а откуда ты всё знаешь?
– Новый главный врач Игорь Теодорович в курсе всех событий, он следит за ходом следствия, – с гордостью сказала Катюха.
– Понимаю, – кивнула Рита. – Нет, я не совсем  понимаю. Он,  понятно, главный врач, ему нужно обо всём знать, а ты-то здесь при чём? 

– Да потому, что у меня  тоже новость! – с сияющим от счастья лицом  призналась Катерина. – Мы с Игорем Теодоровичем подали заявление в ЗАГС. Тебе по секрету говорю первой. 
 – Потрясающе! Я тебя поздравляю! – сказала Рита и поцеловала подругу в щёку. –Когда вы успели полюбить друг друга?
– Всё началось с обычного дежурства, он увидел во мне  не только коллегу по работе, а женщину.  В этом он мне признался.  Говорит, что всегда мечтал о такой подруге, как я. Вот, такие у нас дела. Да, чуть не забыла, возьми, – она протянула Рите шариковую ручку. – Ношу с собой, Милютин поручил отдать её тебе и сказать спасибо за помощь в следствии, слышишь?
– Слышу,  спасибо, – ответила Рита и вложила ручку в  нагрудный карман халата.

Тем временем планёрка закончилась,  все стали расходиться по рабочим местам. Рита и Катерина влились в поток коллег, спешащих в отделения. Катерину кто-то отозвал, Рита шла одна. Она думала о том, что жизнь состоит из бесконечных случайностей; о том, как случайности меняют жизнь человека. Она ощутила это на себе в полной мере. Вполне  могла отказаться от чужого дежурства, не дежурил бы  в эту ночь Лёва, не заснула бы за столом, заяви Анфиса о готовящимся преступлении в милицию, возможно, не случилось бы трагедии. И только одна из всех случайностей казалась ей неотвратимой и закономерной – рождение у неё сына.   
КОНЕЦ.