Мастерская

*
Генбургские  башни  уже  десятый  сон  видели, в  полуночном  тумане, когда  мастер  закончил  миниатюрную  скульптуру  с  лазурными  глазами...

В  мозаику  он  добавил  золотистые  песчинки, чтобы  придать  стеклянным  глазам  выразительность  с  теплотой  солнца  и  песка...
(Это  была  фигурка  пажа)...

Поставив  новый  житель  в  королевство, на  своём  месте (в  будуаре, рядом  с  фрейлиной), он  потушил  свечи  и  прилёг, чтобы  полюбоваться  полуночным  туманом:

Лежал  и  смотрел  на  затуманенный, стеклянный  купол  и  слушал  шум  моря...

Море  с  утра  было  не  в  духе: место  не  находило, беспокоилось, плескалось, суетилось - между  небом  и  землёй...
(Как  будто, не  мог  решить: остаться  на  земле  или  подняться  в  небо)...

Он  думал  о  море:
Чтобы  почувствовать  запах  солёной  водой  до  блеска  облизанных  скал  и  под  волнами, плавно, качающих  водорослей...
Чтобы  мысленно  ощутить  на  лице  свежесть  встречного  ветерка...

Он  думал  о  Солнце:
Чтобы  почувствовать  запах  раскалённого, песочного  берега... июльского - хлебного  поля  и  спелых  яблок...
Чтобы  представить  прыгающих  солнечных  зайчиков - по  всему  телу...

Он  думал...

Только-только  заметил  тусклый  свет  издалека (за  туманом, за  облаками) и  уже  думал  о  рассвете:
Чтобы  представить, как  мир  наполнится  утренним  светом, криками  чаек  и  запахом  выпечки  из  пекарни...
Чтобы  представить, как  перекрасится  солнечным  золотом  всё  вокруг...

А  если  день  будет  пасмурным: воздух  станет  голубовато-серым (светло-голубовато-серым)...
Может, пойдёт  дождь... И  заблестят  дождём: дома, деревья, дороги (до  самого  берега)... Заблестит  всё  вокруг!

Разве  важно, какая  будет  погода?! - думал  он...

Я  люблю  солнечный  день... так  же, как  и  дождливый... Или  снежный!
Люблю  туман, тёплый  ветерок!
Нравится  свист  и  грохот  порывистого  ветра!
Люблю  рассвет, утро, день, полдень, вечер, ночь, полночь, за  полночь... И  сумерки  люблю!

Разве  можно  всё  любить... и  всё, без  исключения, чтоб  нравился?! - думал  он...

Это  ненормально!

А  может, ненормально, чего-то  не  любить  и  не  нравится?!

Может, мне  нравится  разнообразие...

Действительно, мне  нравится  разнообразие! - думал  он...

Если  всё  время  будет  солнечный  день... то, как  стану  любить  солнечный  день?!
(Даже  не  буду  знать, что  это  солнечный  день)...

Или  дождливый...
Если  всё  время  будет  дождь... то, это  же  будет  не  дождливый  день, а  просто  день, как  и  любой  другой?!

Наверно, поэтому  люблю  все  цвета, какие  только  есть... Все  одинаково  нравятся!

Наверно  потому, что  мне  нравится  разнообразие! - думал  он...

Он  любил  думать...

Любил  думать  в  тишине:
Слушать  ночную  спячку (без  людских  голосов)...
В  это  время  казалось, что  остался  совсем  один  в  этом  огромном  мире, ни  живой  души  вокруг...

Ему  нравилось!

А  потом... звуки: постепенно  проснувшийся  города... Перемешанные  голоса: то  там, то  тут...
(И  это  нравилось)...

Из  стеклянного, куполообразного  потолка  щедро  лился  рассвет, наполняя  собой  каждый  миллиметр  пространства...
(Помещение  становилось  всё  просторнее  и  ярче)...

При  свете, место  было  похоже: больше  на  средневековую, мини  галерею, чем  на  мастерскую  ремесленника!

Высокая, входная  дверь, как  и  стены  по  сторонам, были  целиком  росписаны...

В  центре  стоял  широкий, комбинированный  стол  с  креслообразными  стульями  и  полуовальные, высокие  спинки  стульев - так  же  были  покрыты  рисунками...

На  заднем  плане  красовались  две  большие  ширмы:
Одна  прикрывала  склад, где  по  полкам  аккуратно  были  разложены  инструменты  и  рабочий  материал  со  всякой  всячиной, а  за  другой  был  устроен  маленький, спальный  уголок...

Ширмы (как  и  перегородка  между  складом  и  спальней) с  обеих  сторон  были  расписаны...

Справа, по  всей  стене, висели  картины... А  напротив, на  широких  полках, лежали  композиции  из  скульптур...

Отчего  мастерская  была  похожа  на  огромную  книгу  с  огромными   иллюстрациями, где  каждый  рисунок, как  будто, был  продолжением  других... а  все, в  целом, рассказывали  историю!

Создавалось  такое  впечатление, что  живопись  ещё  и  воплотилась  в  скульптур, чтобы  полюбоваться  на  себя  в  трёх  измерениях:

Всё  вокруг, каждая  деталь, каждая  мелочь... как  будто, была  частью  одного, большого, сказочного  сюжета... какой-то, неземной  красоты!


Мр. Майлс  так  и  стоял  бы  онемевший, из-за  увиденного, если  бы  не  пришёл  в  себя - услышав  стук  в  дверь...

Перед  ним  стояли  дети  мэра: Ловелл, Кенд  и  Бланш...
 
- Добрый  день, Мр. Майлс!
Мы  берём  уроки  рисования  у  мастера, но, вот  уже  три  месяца, каждый  день  приходим... а  его  всё  нет!
Вы  не  в  курсе, что  с  ним  могло  случится?
А  что  будет  с  мастерской, если  он  не  вернётся?
Мама  обещала, что  мы  выкупим  его  работы! - сказал  Ловелл...

- Это  не  просто  вещи, они  живые!
Они  дышат, грустят  и  радуются... Сейчас  они  грустят  и  растеряны... очень  растеряны! - сказал  Ловелл, рассматривая  фигуру  пажа...

- Думайте, произведения, даже  самые  великие, могут  быть  живыми?! - улыбнулся  Мр. Майлс...

- В  прямом  смысле, конечно  же  нет!
Для  меня  это  так, не  для  всех!
Для  меня  они  живые! - сказал  Ловелл, бережно  поставив  скульптуру  на  место...

- Для  нас! - уточнил  Кенд...

- Эти  произведения  не  продаются, они  бесценны!
Мастерская  будет  ждать  своего  мастера!
Он  вернётся, если  сможет...
Он  обязательно  вернётся, чтобы  закончить  своё  королевство! - сказал  Мр. Майлс...

- А  вы  будете  приглядывать, чтобы  жители  этого  волшебного  царства  совсем  не  загрустили! - улыбнулся  он...

- Арендаторами, обычно, экономы  занимаются, но  без  меня  не  могли  принять  решение, как  же  с  его  собственностью  быть, и  дожидались  моего  возвращения, т.к.  я  был  в  отьезде...
Кто  здесь  жил?
Кем  он  был?
Я  обьехал  полмира  и   ничего  удивительнее  не  видел!

- Мы  не  знаем!- сказал  Ловелл...
Он  о  себе  никогда  не  рассказывал!
Мама  заказала  флюгеры, эскизы  и  декоры  для  усадьбы... а  была  так  очарована  его  талантом, что  решила: нам  необходимо  брать  уроки  рисования  и  изящного  искусства!

- Он  был  стар?

- Нет, он  юноша!
Похож  на  повзрослевшего  Амура... с  глазами  цвета  золотых  монет... Как  будто, два  солнечных  луча  в  них  живут!
Необьяснимо, но  глаза  у  него  всё  время  улыбаются, даже  тогда, когда  он  вполне  серьёзен!

- Конечно  же, нет!
Глаза  у  него  сапфировые... как  вода  в  Голубом  озере! - удивлённа  посмотрела  на  брата  Бланш...

Все  уставились  на  Кенда:
- Глаза  у  него  зелёные, как  изумруды - пожал  плечами  Кенд...

- Да, обьект  обожания  все  видят  по-своему!
Наверно, мне  его  глаза  казались  бы  фиолетовыми... как  ранние  фиалки! - задумчиво  улыбался  Мр. Майлс...

А  закат... заливал  мастерскую  оранжевым  блеском, как  ни  в  чём  не  бывало...