Туман над новой жизнью

   День вновь начался в чужой квартире, на полу. Я задумался над тем, что в последнее время это повторяется слишком часто. Шумные вечеринки, о шуме которых помнишь лишь поверхностно, так  как память подводит – они стали проводиться слишком часто.  Я встал и посмотрел на себя в зеркало: жалкое зрелище.  Белая рубашка потемнела от пыли и приобрела серый оттенок - я невольно вспомнил Гэндальфа и проассоциировал себя с ним. Только Толкинский маг очистился после своего падения в бездну; я же  наоборот – продолжал падать все глубже и глубже. Я понимал, что так продолжаться больше не могло.
   Я направился на кухню. На стуле спал парень, и я распознал в нем Константина Кулака. На лбу у него зрела большая шишка, а на плитке на полу – большая трещина. Костя похрапывал, и мне стало завидно: я потряс его за плечо.
- Я – барон суббота, - пробормотал Кулак сквозь сон. Сегодня и правда был выходной. Я потряс за плечо сильнее:
- Костя, где аспирин?
   Кулак не ответил, и отвернулся от меня, подперев голову кулаком, все еще продолжая спать. Меня посетила идея: такие приходят, вероятно, лишь раз в жизни. 
- Костя, у тебя простатит, - прошептал я ему на ухо.
- Вылечат, - ответил Кулак, приоткрывая левый глаз.  – Что мне сделать, чтобы ты ушел?
- Это ведь твоя квартира?
- Моя.
- Где аспирин?
- Какой аспирин?
- Экстракт ивового дерева! Проснись уже, голова у меня болит.
- Вполне естественно для похмелья. Там, - Кулак указал на ящик над холодильником.
   Я открыл шкафчик, где должны были храниться лекарства и обнаружил среди бесчисленного количества коробочек и пузырьков наполовину пустую бутылку Jameson.  Да, я пессимист.
- Как-то странно – держать виски среди лекарств, - сказал я. – Не находишь?
   Кулак не ответил: он усмехнулся как будто знал что-то, чего не знал я.  Когда я учился в университете, нам регулярно повторяли, что задавая себе вопросы, мы должны сами искать на них ответы.  Это развивает характер. Я попробовал. Было ли в бутылке виски что-то иное или она хранилась там, как лекарство для души – я не знал. А может Кулак там хранил анализ мочи? Ненавижу не находить ответов на собственные вопросы.
   Я нашел аспирин и с удовольствием съел его. Для верности съел еще. Была ли это чудесная сила убеждения, или это были просто высококачественные таблетки - мне полегчало ровно в тот же самый момент.  Можно было начинать новую жизнь.  Я не мог взять с собой Кулака  - ему предстояло сделать выбор  в пользу лучшей жизни самому. Я вышел в прихожую, надел пальто и выскользнул на улицу.
   Я ошибся, заключив, что был уже день. Стоял поздний февраль, свет активно конфликтовал с тьмой, а в отсутствии снега и вовсе можно было подумать, что на дворе – прохладное апрельское утро. Солнце едва просвечивало сквозь плотную пелену утреннего тумана,  а пар, выходящий изо рта, растворялся в нем, становясь частью огромной бесплотной паутины. Улица была пуста: ни единой машины, сонной тащащейся в центр города, ни одного человека, словно приведение, идущего по своим утренним делам, но в душе отчаянно ищущего причину вернуться к себе домой и забраться под  одеяло. Наверное, я был исключением: мне не хотелось. Мне хотелось брести и искать себя и найти, наконец перестав ощущать себя частью одного большого потерянного поколения.  Каждое поколение считает себя потерянным: мой аргумент за нынешнее – глобализация, а точнее – интернет, способствующий ее распространению. Раньше дети не знали, чего хотят, и за них чаще всего решали более опытные родители. Сейчас за нас решает интернет – он предоставляет безграничный набор возможностей, и мы тонем, тонем в океане выбора, едва  научившись плавать.  Стань тем, стань этим – смотри, сколько возможностей! А когда становишься, начинаешь чувствовать, как становиться тесно вокруг: это начинают толкаться те, кто мыслили также. Население растет, и не только в Китае и Индии.  И вот тогда мы теряемся, чувствуя, что все, что мы делаем – бессмысленно.
   Помимо будущего,  меня несколько волновало настоящее. Сегодня я не помнил причину того, зачем захотел забыться накануне.  Я как-то посмотрел одно видео, которое только укрепило мою веру в безобразную натуру нынешнего общества и необходимость поиска любого искусственного способа отстранения от реальности. В этом видео православный батюшка вещал, что мы недовольны всем и раздражает нас все: не вовремя звонящие родители, обещающие политики и даже поющие соловьи, потому, что мешают спать. И причина нашего бесконечного недовольства кроется в том,  что мы уже в аду – как может венец творения божьего иметь такое мрачное лицо в начале нового дня, начала новой жизни? Все просто – он понимает, что в аду, и стремится вырваться из него всеми силами или хотя бы забыться в опьянении.  Это видео напомнило мне учения кабалистов. Они – забавные ребята, но в искусству троллинга им есть чему поучиться у пастафарианцев. Вот уж кто настоящие мастера своего дела. Всего то нужно надеть дуршлаг на голову чтобы заставить особо религиозных особей пылать праведным гневом или резать неверных. 
   Религиозные фанатики пугают меня даже больше, чем коммунисты, школьники или те, мешают кетчуп с майонезом. От них не знаешь, чего ожидать. Принять их одержимость решительно невозможно, отвергнуть – недальновидно, а пошутить над ними – опасно. Жаль, что население Земли пока не поняло, что любая вера в бога происходит из язычества, а потому – антинаучна. Религия эволюционировала из веры в сотен богов в одного или двух, если вы – индуист, но по сути является все тем же банальным проявлением неуверенности в собственных силах. Из всего того, что сделал бог, науке не противоречит только зарождение вселенной. А что еще создает жизнь? Верно, любовь. В процессе любовного акта – секса - зарождается жизнь. Мне кажется, что теория о том, что бог есть любовь – единственно верная. Когда меня убеждают в обратном, я вежливо улыбаюсь и начинаю пятиться.
    Размышляя  о любви, я вспомнил причину того, почему я вчера пришел на вечеринку и выпил все спиртное, которое нашел. Кажется, из-за бражки я выпил даже кефир. От знания, как и ожидалось, мне не стало лучше – сомнения принялись терзать меня, как стервятники. Главный секрет любой ссоры в том, что даже поругавшись, стороны все равно хотят примирения. В этом заключается природа людей – они хотят мира и сохранения баланса спокойствия в жизни. Ссора нарушает этот баланс, сбивает с ритма, необходимого для достижения поставленных в жизни задач, какими бы они не были. Никому не нравится съезжать с проверенной дороги. Но поскольку не желая проявлять великодушия, показывать пример чистого альтруизма или банально казаться слабым, отказываясь от своей точки зрения, стороны не делают первый шаг. А если делают, то часто слишком поздно: аккумулировав обиду на то, что пришлось так долго ожидать упомянутого шага навстречу,  стороны уже не рады примирению.   С их точки зрения, оно вымучено их переживаниями, а потому не стоит ни пенни.  Эта мысль пришла мне в голову в тот момент, когда я потянулся в карман за телефоном. Ну нет – дудки.  Я убрал обратно свой айфон. Переплачивать за брэнд, возможно, и глупо, но не глупее аскетизма по отношению к этой чудесной технологии, где предусмотрено решительно все, что нужно среднестатистическому чайнику.
   Выходной день следовало провести одному, прочищая мозги и ища ответы. Словом, надо было отвлекаться от печальных мыслей. К сожалению, пабы были закрыты.   Я почувствовал, что замерзаю. И холод это был не только тот, что вился вокруг меня: холодно было внутри. Не очень то это способствовало смене настроения.
   Из тумана вынырнул типичный чав. Что чав делал в такое ранее время суток на улице, да и еще в непривычном для субкультуры районе – мне было неясно.  У уха он держал телефон, из динамиков которого во все горло орал Ник Кейв – Red Right Hand.  Звучание было ужасающие, но чава это не смущало : он шагал аккурат в такт биту.  Появись он в районе Московского Бутово и Питерского Купчино,  легко был сошел за гопника из 90х. Старая методика троллинга гопников  - а есть ли мобилка позвонить у них самих – устарела: однажды пошутив, я нарвался на умопомрачительный мордобой, из которого я вынес то, что ничерта я, оказывается, драться не умею. Новый же способ, который я вывел, работал только с русскими. Игру слов на английский, к сожалению, на другой язык было не перевести:
   “ Да я тебе п..ды дам сейчас! “
   “ Но как вы можете дать мне то, чего у вас с биологической точки зрения в принципе быть не может? Это же нонсенс! “
   Что первая, что вторая методика предусматривали мгновенное исчезновение после произнесенной реплики.  Бегал я быстро.  Стоила ли шутка того, учитывая, что бесполезно быть изощренно ехидный с тем, кто даже не осознает того, как ты изощренно ехиден? – я не был уверен. Но у некоторых действий, как доказывает хотя бы современное искусство, не всегда есть глубинный смысл.  Сигара иногда просто сигара, утверждал Фрейд, хотя в данном случае я считаю, что он просто отказывался признать, что в глубине души  жаждал ублажить Юнга.
   Чав приближался.  Я напустил свой  фирменный грозный русский вид и приготовился пустить в ход акцент. Должно было сработать. Чав слегка замедлил шаг, приблизившись, и посмотрел мне в глаза.
   - Oi,  - сказал он и прошел мимо. Я обернулся: пританцовывая, Чав подпрыгнул и в воздухе дважды ударил каблуками друг о друга.  Затем, он растворился в тумане.  Забавная эта русская ментальность. Мы ненавидим незнакомцев, выстраиваем стену перед ними, а затем искренне удивляемся тому, когда они могут оказаться отнюдь не агрессорами.  Нет никакой русской души: есть лишь взращённая с детства нетерпимость и необоснованная ненависть к окружающим. Если счистить шелуху, то внутри русского живет вполне себе европеец, а совсем не уникум с предречённым ему «особым путем».  Я ненавидел русского в себе в такие моменты. Возможно, именно этот прошедший мимо меня чав никогда и не избивал пакистанских подростков и денег ни разу не вымогал. Может, ему просто нравились кепки. Может он просто пересмотрел сериал Peaky Blinders.  Зря я о нем плохо подумал. 
   Вообще следовало составить список из 42 пунктов того, чего стоило избегать делать, чтобы стать наконец хорошим человеком. Ну или, по крайней мере, начать себя считать им. 
   Надо было перестать ворчать.
   Перестать лицемерить.
   Перестать сквернословить. Б.я, нет, это невозможно – я мысленно вычеркнул этот пункт.
   Размышляя, я добрел до моста через реки. Никогда раньше не бывал в этом районе и никогда бы не подумал, что на неправильной стороне берега может быть такой приличный район. Для справки – в городе, в котором я временно проживал, было лишь два берега: правильный и неправильный. Ноги сами вынесли меня на неправильный – не знаю, как так вышло. Вокруг были старые и дорогие дома, и я невольно вспомнил Никиту Кольцова с его опусом ненависти по старому Санкт-Петербургу.
   Я шел вдоль берега и смотрел на грязную реку: как ее волны покачивают старую баржу, стоящую на привязи, как собака, и как выталкивают на берег скопившиеся за сотни лет тину, грязь и мусор. Почему квартиры в домах с видом на реку в крупных городах  всегда так дорого стоят? Какой смысл? Реки холодные, грязные, и чаще всего шумные: проплывающие постоянно баржи и моторные лодки не дадут уснуть даже мертвому.  Как кто-то еще умудряется ловить рыбу в городских реках?
   Как по взмаху волшебной палочки в тумане показалась фигура, ловящая рыбу.  Это был старый мужчина, сидящий на складном стуле и курящий трубку. Он сидел, сложив руки на груди, а удочка стояла на распорке рядом.
Я подошел ближе.
   - Как клев? – спросил я.  Мужчина вздрогнул, как - будто дремал, а я потревожил его сон. Он посмотрел на меня. У него были длинные седые волосы, затянутые в хвостик, и седые усы.  Он ответил мне с северным акцентом:
   - За последние три года, приходя сюда почти каждый день, я не поймал ни одной рыбы.
   - Так может вам место просто сменить?
   Мужчина покачал головой:
   - Зачем менять? Я привык.
   - Но исходя из статистики верно было бы сменить место.
   - Знаю. Но мне нравится это место. Меня умиротворяет сидеть здесь и смотреть на реку. 
    - Но вы же ничего не ловите!
    - А я  не голодаю, чтобы обязательно что-то ловить, - рассмеялся мужчина. – Нет, я просто отдыхаю здесь. У меня бессонница. К завтраку обычно я возвращаюсь, и мы с женой едим вместе.
   Я отважился на личный вопрос:
   - Давно вместе?
   - Сорок лет почти. А что?
   - Я поражен. С высоты вашего опыта – стоило ли оно того?
   - Что, брак?  - мужчина задумчиво потеребил усы. – Любой путь, когда он почти пройден, стоит того. Просто чтобы понять это, надо его пройти.
   - Похоже на цитату философа-путешественника, - сказал я.
   - Я не философ. Но путешествовать люблю.  На поезде особенно.
   - Почему?
   -  Настоящее путешествие доступно только для тех, кто путешествует на поезде. Машины – они уродливы. Путешествовать на них некомфортно, да и едя по пустому шоссе – в это время начинаешь чувствовать себя по-настоящему одиноким.
   - Вы  - кладезь цитат. Можно вас процитировать?
   Мужчина засмеялся и кивнул. Когда его лицо засияло от смеха, его черты показались мне неумолимо знакомыми. Правда это была, или мне так просто хотелось – он чем то был похож на меня. Я улыбнулся в ответ.  В этот момент удочка вздрогнула, и вздрогнул и рыбак.

***
   Спустя полчаса, окончательно замерзнув, я поднялся на крышу торгового, где был уверен, что будет открыт бар. Он и правда работал, и  мрачный сонный бармен стоял за стойкой, протирая и расставляя рюмки. Я подошел к нему и заказал горячего вина.
   - 6 фунтов.
   Я порылся в карманах.
   - 5.90. 5.90 пойдет?
   - 6 фунтов.
   Я гневно бросил на стойку 20 фунтовую бумажку.
   - Нравится работа? – спросил я, сверля бармена взглядом.
   - Обожаю ее, - ответил он и поставил передо мной кружку с горячим вином, над которой поднимался густой пар. Я отвернулся и принялся пить. Туман рассевался, а солнце поднималось все выше, освещаю крыши маленьких домов и отсвечивая от купола собора Святого Павла.  Теплело, да и напиток был удачным: согревал изнутри.
Я задумался над тем, что сказал мне мужчина, ловящий рыбу – про путь, который стоит пройти хотя бы ради самого пути.  Надо было что-то с моим – я знал, откуда стоило начать, но задавить собственную гордость всегда сложно. Особенно, когда есть возможность отложить примирение на следующий день. Мне захотелось позвонить одному другу и начать разговор со слов: “Друг, я кажется совершил большую ошибку. Что мне делать, друг?»
   Странный порыв.
   Интересно, вернулся ли рыбак уже домой и успел ли рассказать жене, что поймал башмак. Возможно, они завтракают и смеются. Мне захотелось того же.
   Я допил горячее вино и направился домой. По пути на выданную мелочь я накупил лотерейных билетов, которые уже дома, сидя на унитазе, принялся отчаянно стирать монеткой.
   Ну же, миллион, - приговаривал я. Один билет оказался выигрышным, и я выиграл четверть потраченного.  Где-то потеряешь, а где-то найдешь.
   Я включил душ и полилась ледяная вода. Я ждал, а пока ждал – думал с чего еще можно было начать? Можно было начать с собственного здоровья. Холодная вода – вот, что могло физически закалить меня. Я потрогал воду – ледяная. Я подождал – вдруг она согреется, но нет. И тут меня озарило. Все это ничто. Вода холодная в моем воображении. В воображении джедая. Джедаи не боятся холода, сказал себе я.  Я ощутил невероятный прилив сил. Мой разум сказал моему телу: воспламенись, и я почувствовал, как оно воспламенилось. . Воин-джедай мог убедить свой разум в том, что действительность – нереальна, а истина есть только в сознании.
   - Я – джедай, - сказал я и шагнул под струи воды.  Ледяные зубы вгрызлись в мою кожу. С яростным криком я вылетел из ванной и принялся вытираться полотенцем.  После я забрался под одеяло и решил, что начну завтра. Сейчас нужно было поспать - поспать нормально, а не так, как я делал это ночью.
   Как же, должно быть, одиноко засыпать без красивой женщины рядом или, на худой конец, красивой песни, подумал я. Хорошо, что у меня было хотя бы второе.