10минут настенки

Данные мини рассказы не несут в себе никакого смысла и созданы лишь для тренировки в писательстве и не более того. Однако, знакомые нашли данные произведения занятными, потому и выкладываю на всеобщее ознакомления.

-Сколько можно себя перебарывать..
- ты о чём?
-Ну,  вот смотри. С начала ты любишь, потом ненавидишь. Ты же не видела его ни разу!
-И что из того? Он единственное, что сейчас в моей голове..
-Это странно..
Похоже на бред?
-По большей части..
_А что если проснуться..
-Проснуться? Не так это просто. Я же теперь даже заснуть не могу.
-может, стоит поговорить..
-О чём? О том, как всё нелепо..
-Пожалуй, ты права..
Они сидели на кухне. Одна белая, словно моль, вторая, скорее фарфоровая куколка. В руках дымились сигареты, пальцы той, что моль утопали в клавишах ноутбука..
- Сколько можно тупо сидеть?-спросила куколка.
-А что ещё делать? Кофе мы уже допили..-уныло проронила белая.
- Есть ещё бутылка бурбона? - не отставала фарфоровая.
-Твой позитив не убиваем-громыхая простуженным голосом засмеялась моль.
-Ну что, я открою. Всё лучше, чем сидеть в сухую.
Куколка легко, словно пёрышко подняла литровку бурбона..
-И где штопор? - встревоженно бросила она.
-Так, её и так открыть можно в два счёта-заходясь в кашле ответила бледная.
-Ну-ну..-менторским тоном ответила фарфоровая, вскинув бровь и протягивая бутылку моли. Та в свою очередь, легко вертанув крышку, открыв бутыль и плеснув в стаканы ровно на два пальца в каждый, порции крепкого, цокнув языком спросила..
-А ты? Всё веришь, что яд не понадобиться.. она с вызовом во взгляде вздёрнула подбородок  и подала  стакан второй. Та, оторопев, слегка пригубив бурбона скривилась..
- Надеюсь, она сама пройдёт без яда..
-Ох, если бы всё было так просто. Моль устало потёрла переносицу и вновь вернулась к чатам..
- Всё пишешь им?- с издёвкой выглядывая из-за плеча, спросила фарфоровая.
-Да-спокойно ответила моль - бурбон согревает..
- Да, в этом ему нет равных - со смешком ответила куколка. - Всё надеешься, он вспомнит о тебе? - с грустью спросила она.
- Я просто убиваю время-холодно ответила моль.
- А яд всё капает. Видишь? - кинула, чуть захмелевшая фарфоровая..
- Сегодня особенная ночь-оживлённо откликнулась моль.
Фарфоровая закружилась по комнате, держа словно скипетр, стакан с крепким.
- Ну, будем, родная-смеясь и вновь кашляя, бросила моль..
-Вот, милая, наши капли скоро закапают..
-Закапают? - ещё более хрипло, с отчаяньем в голосе спросила моль.
- Эх, ты ведь и сама не хотела  сегодня.. а они вот уже, вот-вот сорвутся и для нас..-с одержимостью и блеском в глазах фарфоровая прекратила танец и, наклонившись над сгорбившейся и погружённой  в себя моли, попросила-открой ротик, они уже вот и все для тебя.
Моль ошарашенно смотрела на куколку и медленно открывала рот, куколка в свою очередь, наклонив  красивый флакончик с ядом, медленно скапывала содержимое в рот моли, считая, медленно и сосредоточенно. Дойдя до нужного количества, она с улыбкой сестры милосердия, приголубив усопшую, положила её голову на плечо.. лицо моли приобрело совсем серенький цвет, глаза и губы были напряжённо сомкнуты, будто она испытывала страдания. Куколка, стерев слезу и бросив, наконец, бездыханное тело девушки, принялась отсчитывать свою долю яда..ей оказалось в самый раз и боль, ещё не коснувшись её так сильно, как моль, позволило прильнуть к усопшей. Она откинула прядь убитых перекисью волос моли со лба, провела рукой по линии её шеи и крепко взяв её руку в свою, сцепив в замок обе руки, с улыбкой на устах решила больше не просыпаться..

Она всё ещё сжимала в руке обрывок объявления. Серость и апатия не спускали с неё глаз..
- Ну что, так и не удалось проснуться? - ехидно прошипела апатия. Куколка печально гладила обрывок, не глядя на апатию, ответила: нет и  уснуть до конца так, и не смогла..
- А что ты хотела? - безразлично спросила серость.
- не знаю, боли, или смерти, теперь ведь и её нет рядом-куколка разорвала, наконец, обрывок, превратив его в пыль и ветер весело унёс его.. Серость, понурив голову, загоготала, сотрясаясь от смеха. Апатия с презрением похлопала её по плечу-мол, ты что? Чего ты? нельзя так, потом. Позже. Но серость вошла в раш..Капли крови уже капали из её пасти, а сухенькие ручонки не успевали подносить платок ко рту. Апатия протянула куколки ещё более красивый флакон, со словами-на вот, этот точно поможет. Хотя бы не проснёшься.. Куколка дрожащей рукой взяла флакон, печально проронив: она хотя бы любила.. серость, громко высморкнувшись, сердито кинула: любила  она, а мучиться тебе. И вновь принялась заходиться в кашле.
 Апатия угрюмо глядела на часы.. Серость бесцветными глазами глядела за стайкой влюблённых голубей.
-Даю голову на отсечение-визгливо начала она-что эти птицы обречены! - она хохотнула и жадно облизнулась.
- С каких это пор, тебя интересуют птицы? - не отвлекаясь от часов, спросила апатия.
-в моих жилах совсем не осталось крови..-печально начала серость..
- И что же? Ты же сама расходуешь её почём зря-апатия внезапно отшвырнула часы, те разлетелись, распугав голубей..
- Ну, вот, по гроб тебе буду обязана. - Пресно сказала серость.
-Хватит мне нервы расшатывать-остервенело крикнула апатия. - Ты хотела  отдать свою кровь ей! Так в чём же дело?!
- Ну что ты, я стара, но засыпать мне не суждено. Я вечно буду усыхать в бескровном сосуде.
- Ох, вот только сейчас не надо..-апатия вновь  разозлилась, осклабившись, она села и потеряв всякий интерес к серости, замкнулась в себе. Серость по-старушечьи ухмыльнулась, провела рукой по карманам своего безразмерного пальто извлекая на свет мундштук. Она залихватски зажала им сигарету и жадно. С шумом, втянула в себя никотин..
 Саркома шагал царственной походкой, его каблуки, врезаясь в асфальт, звонко цокали, разбивая тем самым ночную тишь.  Он не спеша направлялся к старухе серости, он ожидал этого свиданья вот уже несколько долгих дней. Его длинные  чёрные волосы развивал ветер, что придавало ему торжественную мрачность. Он был бледен, как истинный мертвец и любил розы. Как по истине, жестокий человек. В руках его, как раз была она - иссиня-чёрная роза.. серость, чуть изменившись в лице, проглотив слишком много дыма и не отдав его ночному воздуху, закашлялась.. Её пасть больше не кривила. Глаза бешено забегали. Саркома оскалился в ослепительной  улыбки и на вытянутой руке подал старухе розу..
-Пора, Майн, Дарлинг, путь не близок. - он манерно поклонился, дабы смягчить удар неизбежности..
- Так скоро, я тебя не ожидала..-печально начала серость..
-Ты тут сама решила в героизм сыграть-ехидно бросил мертвец..
- Так значит, ты, сегодня мой сосуд пришёл разрушить? - спросила бойко старуха.
- сегодня. Вот мгновенье и рассыпишься ты в прах..-он улыбался. Счастью его не было предела.
Почти окаменевшая в своей позе апатия. Громко всхлипнула. Мертвец всё так же улыбался и ждал. А роза в руках серости рассыпалась в прах. Забирая её тело с собой. Ветер, поднявшийся внезапно, легко развеял прах старухи.

Апатия горланила песни размахивая полупустой бутылкой брэнде.. платье её больше напоминало лоскуты. Она вот уже, которые сутки напролёт заливалась алкоголем. Она, спотыкаясь, бродила по тёмным улицам.. голос её то набирал силу громыхая злым рыком, то вдруг срывался на визг, обращаясь в хрип. Она испытывала боль утраты.. Апатия не могла выносить две роли в одиночку.. Больше не кому было опекать её тёмную душонку, и она, зайдясь в очередном приступе крика, выхватив их крестовины мачете, нагнув голову, провела уверенно, острым полотнищем, разрезая себе дорогу в вечное скитанье.

Саркома долго разглядывал свои глаза в зеркале. Жёлтые белки, выдавали в нём завсегдатая  наркотиков и выпивки.. будучи ещё не мёртвым, он охотно поглощал все препараты и заливал всё лошадиными дозами алкоголя, что давало забойный коктейль и напрочь отбивало все тягостные мысли.. он состоял в панковской группе, исполняющих жутковатые вещи в стиле блэк-рок. Мертвецом он стал совершенно случайно. Пережрал кислоты  в сочетании  с секоналом, его тогда странно вырубило.. а когда, наконец, он проснулся, то уже был совсем не в Манхеттене. А где-то в тонких мирах, между жизнью и смертью.. Вот он тогда здорово перетрухал, когда из крупного, даже тучного ирокезного ублюдка превратился в готично-бледного мертвеца.. саркома. Почему так?. Всё просто, у него была  саркома лёгких. Как оказалось, схлопотав передоз, он перевоплотился в сущность иных миров..
Он, наконец, отвлёкся от своих не менее мёртвых глаз, чем он сам.. и глубоко вздохнув, вытащил набор запасных. Глаза словно конфетки красовались, каждый в отдельной ячейке.. Мертвец, не долго думая, оттянув веко левого усыхающего глаза, впился ногтями в него и с силой потянул. На вид больной глаз, оказался надёжно приросшим к глазницы.. саркома, не сдаваясь тянул с новой силой, до тех пор, пока глаз с чавканьем не поскакал по кафелю.. парень странно выглядел тепер..его пустая глазница не естественно синела, крови не было..и он со скепсисом начал выбирать из набора замену. Его выбор пал на свеженький экземпляр с голубой, словно летнее небо радужкой и синеватым белком. Он привычным уже, механическим жестом поставил его в глазницу..
-Слишком много расходного материала! - всплеснув руками, воскликнул обыденность. Саркома в это время бродил взад вперёд, меряя комнату широкими шагами и заложив руки за спину..
- Ты слышишь меня? - продолжал верещать обыденность, усердно копошась во внутренних органах, богато выложенных на хирургическом столе. Тут  были и почки и сердце, лёгкие всё ещё испускали шумы в надежде глотнуть ещё не много воздуха-остаточный рефлекс. Обыденность облочённый во  врачебное, по локти в крови, устало пытался поправить очки. Он натужно вздохнул и усевшись в затрёпанное кресло, снова обратился к мертвецу..
-Ты долго будешь мельтешить? Очень раздражает!
Саркома остановился, направил не мигающий взгляд на заляпанного кровью врача и, усмехнувшись, сказал:
-Значит, теперь ты сможешь её оживить?
-Ну..-начал обыденность-тут дело-то не хитрое, кровь старухи её не много приведёт в чувства, ну а органы у нас в избытке. Даже вот лишняя пара почек..-он весело гоготнул и обратился-ты мне не поможешь? Ужасно чешется! а руки сам понимаешь-он скривился, изображая ужасный зуд в районе переносицы. Мертвец со скучающим видом, погладил того по носу..
- Смотри аккуратней, там! Знаю я твои эти  штучки с отниманием жизни-и словно сказав, что-то дико смешное, он зашёлся в смехе. Плечи его содрогались, он гоготал всё сильнее. Нос тем временем начал трескаться и осыпаться…
-Ох, ты ж! - только и мог ответить обыденность. Саркома улыбаясь, наблюдал процесс..
- Чёртов мертвяк!-не унимался врач-просил же аккуратнее!
- С каких это пор, нос мешает врачевать?-ехидно спросил мертвец. Врач не довольно взглянув на саркому. Закурил, сигарета забавно контрастировала с окровавленными перчатками и передником..
Органы переливались и блестели от покрывавшей их слизи и крови, они словно спелые фрукты лоснились и бликовали. Лёгкие всё шумно втягивали воздух и сердце вдруг словно пробудившийся птенец, затрепетало.
В ней чуть теплилась жизнь, кровь серости ещё не успела напитать как следует её тело.. Бледная, замученная ядами моль. Всё никак не могла проснуться.. Врач усердно колдовал над ней. Подключал капельницу с физраствором, замерял давление и устанавливал осциллограф..
Саркома одетый в хирургический халат, мрачно смотрел на девушку.
-Может поможешь?-из размышлений его вырвал голос обыденности.
- Да,сейчас..-мертвец одел свои специально заговоренные перчатки, что бы не убить моль.
-Ты давай шустрее подключайся к операции!-подгонял его врач.
-Уже..-с непроницаемым лицом саркома застегнул перчатки.. обыденность с криками-есть пульс и кровянное давление-схватил скальпель и по уродливым швам, идущим через всю грудину девушки, молниеносно вспорол грудную клетку.
- Готов? - переходя на визг, воскликнул он.
- Да-всё так же уныло ответил мертвец.
Саркома осторожно, словно новорожденного, поднял со стола трепыхающееся сердце.. Оно было тёплое и пленило его, ему хотелось снять перчатки и забрать всю его жизнь, взять всю его красоту. НО.. крики врача-давай его уже быстрее!-вырвали саркому из мечтаний.
Обыденность раздвинул края раны, начал тянуть кожу и разводить рёбра..те со скрипом подались, и не спеша открылись, словно ворота.. Он нетерпеливо посмотрел на парня, который снова застыл и впился задным взглядом в сердце..
-Ввинчивай его! Скорее, мертвяк, мне ужасно тяжело держать её рёбра..
 Саркома, оторвав свой взгляд, бережно положил сердце внутрь бедной моли.. как только, рёбра сочленились между собой.. показатели осциллографа начали скакать.. саркома с интересом наблюдал, действа, сняв свои перчатки.. Он всё ещё надеялся пожинать её в прах.
Врач довольно ухмылялся. Но его радость была явно напускной. Это выдавал его напряжённый взгляд.. Тело моли резко изогнулось дугой, её глаза открылись, она издала душераздирающий крик и из грудины её вырвался пучок света, жизненной энергии..

Когда она отлетела, хрипя и содрогаясь в агонии, она попала в ещё более странный мир. Голова была тяжёлой, как при сильном сотрясении. А тело её казалось, парило в воздухе, но пространства, а тем более, так называемого воздуха не было.. Всё казалось ей воздушным, словно безе.
Апатия потеряла себя прошлую, затерялась в белизне нынешнего места.. она уже было хотела закричать, когда за её спиной послышался знакомый надтреснутый голос..
-Детка, а ты как тут?-спросила перевоплощённая серость-не уж-то и до тебя добрался дружок-мертвец. Апатия со странно-ошарашенной улыбкой ответила: суицид-её глаза ярко вспыхнули при этом, и если бы щёки её имели ту же фактуру, как прежде, она бы залилась стыдливой краской.
- Соскучилась, чертовка? - старуха, хитро сощурив глаза, кашляя, загоготала.
- А где мы?-спросила апатия.
- В мире душ-пресно ответила серость.
- Что это за мир? И кто мы теперь?
- Мы души, которые умерли не по своей воли. У которых ещё срок годности не истёк-она лукаво подмигнула и продолжила - а ты теперь много привлекательней, чем прежде..
- О чём ты?-обеспокоенно спросила апатия.
-Тут есть свои правила-таинственно начала старуха-попадая сюда, ты теряешь свой облик, который имела жизнь назад, при этом, у тебя забирают твои способности-старуха выглядела так же, что слегка развеселило перевоплотившуюся апатию она, хмыкнув, отвернулась..
- А что с тобой не так? - смеясь, спросила она.
-всё так, просто твои глаза. Они теперь тебе не принадлежат, ты слепа.. Апатия, теряя дар речи, в панике, начала ощупывать своё лицо.. серость довольная собой, хищно улыбнулась.

Куколка так и не уснула.. сколько бы яда она не поглощала, менялось только её фактура. Кожа приобрела оттенок ещё более бледный, чем её природный. Саркома часто навещал её, приносил розы, но она говорила ему, что прах-это так прозаично. Саркома страдал, и менял орган за органом. Мертвец мертвел всё сильнее с каждой секундой. Куколка совсем зачахла, её некогда розовые щёчки, приобрели восковую бледность, цвет глаз стал жёлтым, а зрачок как у рептилии. Куколку всё раздражало.. её метаболизм замедлился, и она стала холодной, словно ледышка.. Мертвец терял себя, обращая в прах собственное тело.. Жнец был влюблён. Жнец был безумен..

Куколка сидела возле водоёма, гладь воды  переливалась и сияла.. Она с грустью посмотрела на свои руки, сквозь тонкую кожу, были видны вены. Она провела по запястью  и резким ударом освободила поток алой крови. Девушка с удивлением наблюдала, как кровь толчками выбрасывается, стекает по тонкому бледному запястью. Она словно заворожённая, не могла отвести от вскрытой вены глаз.. ей, наконец, наскучило это зрелище, она уныло склонила голову. На воде покачивались кувшинки, а кровь всё струилась, образуя ручейки.
Старуха сидела,  обняв плачущую апатию. Она не пыталась её успокоить, в этом не было причин. Апатия больше не была собой. Теперь она бестелесное существо, вместо глаз у которого были угольки.
- Куда подевались они? - хрипя, толи, спрашивая, толи просто говоря. Вопрошала она.
- Их теперь носит мертвец-произнесла серость-Ну знаешь. Что? Ты сможешь забрать себе его сердце и снова стать живой-серость неуклюже приподнялась и захромала в сторону ворот. В этом мире были только могильные плиты, оградки, плачущие ангелы и огромные кельтские кресты. Ветер шуршал вечно опавшими, осенними листьями. Тут всегда была осень. Волосы серости растрепал ветер, от чего она выглядела ещё более жутко, чем была при жизни. Её оболочка изменилась. Ещё более скрюченными стали руки и спина. Нос стал крючковатым, под глазами закрались извечно чёрные круги. Она стала настоящей нежитью, сродни мертвецу, такой же хищной, что был он, пока пепел не начал жрать его изнутри. Апатия всё так же сидела у двери склепа, она плакала, её угольки-глаза, то разгорались, принося ей адские страдания, то с шипеньем затухали, рождая слёзы-дорожки из пепла..

Апатия кричала, изнывая от боли, лицо её горело. Серость пристально на неё смотрела, периодически утаптывая угольки. Старуха, взмахнув руками, вызвала вихрь, он охладил жар, исходящий от девушки и временно затушил пожар.
Апатия устало вздохнула, хотела что-то сказать старухи, но рухнула, её голова разлетелась на тысячу угольков, словно прогоревшая головешка..
- Бедная! Несчастное дитя-так просто потерять голову..ох! - старуха, гоготнув, закурила, выпуская сизые колечки дыма.
Вихрь, вызванный ею разошёлся не на шутку, он начал гнуть деревья и разносить могильный камень в крошку. Старуха задумчиво созерцала происходящее, она ждала, ждала. Когда же мертвец появиться тут..

Куколка обескровила и совсем истончилась, вокруг неё была огромная лужа склизкой крови.. Её жизненная энергия замигала, выпустив облачко пара из её уст.. Посиневшие губы лениво распахнулись.. фарфоровая сползла и, осев, потеряла всё..
Саркома терзал себя-кромсая тело мясницким ножом. Он уже потерял несколько фаланг пальцев, часть бедра. Вся кожа его, где полопалась, где была развеяна его же волей. Его глаза почти усохли, а коробку с новыми , он потерял. Он не чувствовал боли, только щемящую пустоту и безысходность.. В нём едва теплилась его способность, потому мясницкий нож был для него усладой и казался отличным вариантом.

 Моя любовь убьёт только меня..
Моль открыла глаза, подле неё дремал, словно верный пёс, обыденность. Всё так же в крови был его костюм. Моль с умилением взирала на эту картину. Она хотела  было что-то сказать, но голоса не было, зато сердце трепетало, словно загнанный зверёк. Она скривилась от боли, попыталась встать, но тут её руку накрыла крупная, тёплая  ладонь врача. Он озадачено глядел на моль, его глаза, и без того огромные, выглядели прямо-таки ужасающе громоздко.
 Обыденность чуть подался к девушке и восторженно воскликнул: Ты жива! Моль удивленно взирала на него. Голос её, ещё не прорезался, и ужасающие шрамы болели нестерпимо.
-Надо лежать! Не вздумай подниматься! - кудахтал обыденность. Моль с грустью взглянула на него и разрыдалась. Врач, совсем растерявшись, ушел, оставив её с собой  наедине.

Моль не могла остановиться, потокам слёз не было конца. Боль щемила ей грудь. Мысли крутились, не давая покоя. Она давилась собственной болью. Как вдруг, она услышала странный голос, казалось, он родился из пучка боли, где-то под рёбрами. Моль приподняла корпус, начала задыхаться, кашляя. Боль под рёбрами усилилась, голос был рождён и вещал..
- кто ты? - спросил её голос - и как давно я в тебе?
-мы не знакомы-захлёбываясь ответила моль.
-Как же так? - продолжил голос-мы не знакомы, но должны быть вместе..
- Кто ты? - переходя на злобный шепот, спросила девушка.
-А ты разве не чувствуешь? Я внутри тебя..
Моль, задыхаясь, начала бить себя в грудь, что бы хоть как-то привести себя в чувства.
-Я твоё сердце..-чуть смутившись, продолжил голос. Моль уже посиневшая и теряющая рассудок прокричала: врача!

Когда он ворвался, моль была в не себя, она пыталась разорвать швы на груди.. она металась. Обыденность бросился к ней и заключил в объятия. Моль трясло, и она заливалась слезами, затем она будто одеревенела и глаза ее, ставшие стеклянными от слёз, вдруг просохли, зрачок неимоверно расширился, от чего глаза стали ещё более тёмные. Обыденность напрасно её тряс, она не приходила в себя.
- Что случилось? Что произошло? - чередовал он вопрос, один за другим, но девушка его не слышала. Обыденность, словно ребёнка, бережно перенёс её на постель. Выйдя из палаты, он, вздрогнув всем телом, тело его покрылось мурашками, потёр переносицу, сбив очки, что сделало его ещё более безумным, чем он есть. Он, дрожа худосочным телом, плотнее запахнул, халат и уверенно направился найти саркому.

Он нашёл его не далеко от заброшенной лодочной станции. В прочем этот мир представлял из себя, все, что когда-то принадлежало людям, но потом стало не нужным. Этот странный мирок представлял собой скопление покосившихся домов, череду заросших парков, лодочную станцию и местами заболоченное озеро. Саркома истекал кровью, на левом бедре не хватало приличного куска мяса. Одна рука его была плотно перевязана. Обыденность с отвращением взирал на приятеля.
-Чьё сердце, ты ей пересадил? - грозно бросил он. Саркома всё так же был беспристрастен и продолжал сидеть с отсутствующим взглядом.
- Ответь мне! Чёртов ты ублюдок! Я понимаю, что тебе всегда было плевать на нетленных перевоплощение, ибо ты не можешь пожинать их в полной мере..-он запнулся, пнув с досады камень, тот весело заскакал по озёрной глади, продолжил: ты совсем что-ли рехнулся, саркома? Он в плотную приблизившись к саркоме, крикнул, что есть силы: грёбанный мертвяк! Грёбанный мертвяк наконец-то подох!..
Саркома не сдвинулся с места. Обыденность, собираясь уже уходить, в последний раз бросив взгляд на друга заметил, что тот чуть вздрогнул, начал облетать, его лицо подёрнулось дымкой и начало осыпаться..
-Жнец сам себя пожнал-прошептал врач.
Обыденность покидал лодочную станцию с невероятной тоской и скорбью. Он нервно курил..
А вокруг тем временем совсем стемнело. Он медленно брёл не зная, как быть дальше, когда неожиданно перед ним распростёрлось, словно  убитая дичь куколка. По восковой бледности и заострившимся чертам он понял-она уже не в этом мире. Врач, сторонясь её тела, покинул озеро.

-Что со мной шептала моль-не понимая, почему её сердце вдруг заговорило, а теперь молчит.
Обыденность с укоризной глядел на девушку.
-Чьё оно? - с пустым взглядом обратилась она к нему.
- Ну, уж точно, не из моей коллекции! - съязвил врач.
- Так ты и сам не знаешь? - в ужасе спросила она. Врач нервно потёр висок и нехотя ответил:
-Не знаю. Саркома перевоплотился-замогильным голосом сказал врач.
- Что? - громко спросила моль.
-Ты услышала меня! - громко крикнул он ей в ответ.
- И как теперь без жнеца? - спросила девушка.
- что тебе жнец? - возмущённо спросил он-ты теперь нетленна.
- Как такое возможно? - ошарашенно спросила моль.
-Сдаётся мне. Тебе пересадили сердце человека, который был жив..
- Но как такое возможно?
- Не знаю..
-Это не возможно! Не возможно, саркома не мог покинуть тонкий мир.
-Не мог-сплюну в сторону и согласно кивнув, бросил врач.
- Если только..-начала моль, побелела, глаза стали, вновь чернея ночи и теряя самообладание, она, всхлипывая, наконец, разрыдалась в голос.
- Если только, его не вырвали из груди, того, кто любил тебя на столько, что отдал его, пройдя сквозь преграды перевоплощений..-переходя на шёпот, произнёс обыденность.
-Не может этого быть. Не может быть..нет..нет..-она повторяла это и трясла головой, словно безумная. Обыденность горестно вздохнул и сказал-теперь ты можешь вернуться к людям, покинув этот мир. Тот, кто любил тебя, дал тебе шанс на жизнь.
- Но как мне жить без него? - спросила моль,  приближаясь к обыденности и заглядывая ему в глаза своими, заполненными слезами. Обыденность резко отвернулся и сказал: и я бы ушёл, а ты как знаешь.. Затем он встал и вышел. Моль ошарашенно смотрела на уже закрывшуюся за ним дверь.
Обыденность, напевая весёлый мотивчик, неспешно закурил, делая это с большим удовольствием, затянулся крепкой затяжкой, вытянув пол сигареты. Снял очки, аккуратно их, отерев.. встал на низенький табурет, просунув голову в петлю, весело засмеявшись, толкнул табурет ногой.. задёргался, давясь и хрипя-послышался треск, словно прочная ветвь сломалась, и напал, закапала горячая струя мочи.

Моль уходила, глаза её горели, из груди вырывались лучи жизни, они открывали портал в мир живых, она, исчезая из перевоплощёнок, бросив  в последний раз взгляд на этот мир, никчёмных существ, увидела три силуэта.. замученную девушку, которая шептала: прости меня, милая, и роняла слёзы. Высокого статного парня, но полу развеянного, словно песок со скульптуры древности кистью археолога; парня в очках, который ослепительно ей улыбался.. моль никак не могла вспомнить кто они.. её память постепенно стиралась, она возвращалась к жизни..
Старуха словно ворога, нахохлившись, сидела у окна склепа, покуривала и ждала. Она верила, что сердце саркомы достанется ей и она, наконец, оживёт..