Лютодар, Гл. 22, Ночное свидание

Ночное свидание
За дворцом начинались хрустальные купола оранжерей, переходящие в сад под открытым небом, террасами спускавшийся вниз, к королевскому лесу. Когда темнело, вдоль садовых дорожек зажигались фонарики – каждый с маленьким солнечным камушком внутри. Летон шел не таясь, и его высокая фигура отбрасывала длинную тень, заканчивающуюся узкой головой. А вот женщина, которая пришла в лес следом, пряталась за деревьями. Подол ее платья вымок от вечерней росы.
- Зачем ты хотела меня видеть? – спросил Летон, поворачиваясь к фигуре, закутанной в плащ со опущенным на лицо капюшоном.
- Я слышала, что Свеста прислушивается к тебе.
- Не более чем к любому из своих четверых мужей.
- Ты – моя единственная надежда. Мой муж не хочет или не может просить ее. Помоги мне увидеть дочь!
Казалось, Летон был раздосадован этой просьбой. Не того он ждал от ночного свидания, увидев записку, написанную знакомым почерком.
- Твоему ребенку ничего не угрожает. Потерпи немного. Думаю, когда казнят Церда, королева разрешит тебе опять входить в детскую. Ведь ты главная кормилица.
- Главная кормилица! – повторила женщина с горечью. – Должность, которая ничего не значит. В моей груди уже перегорело молоко, потому что я не могу покормить свою дочь. Это жестоко.
- Все, что происходит во дворце Лютодара – жестоко, - отозвался Летон, и Дария поняла, о чем он говорит.
- Ты даже не попытался возразить ей…  - упрек вырвался помимо ее воли. Она не собиралась вспоминать о том, что произошло столько лет назад. Но Летон, казалось, обрадовался возможности заговорить на эту тему.
- Я думал, что выполняю свой долг перед страной.
- А сейчас?
- Какое это имеет значение? - она видела его лицо в лунном свете, и его улыбка казалась ей жуткой. Внезапно он подошел к ней и взял ее руки в свои. Приблизил свое лицо. От улыбки не осталось и следа.
- Ты сильно страдала?
Она отступила и высвободилась. Но ей хотелось говорить. Слишком долго она молчала. Когда это произошло, ее мать была уже мертва, ее единственная подруга и самая близкая родственница – Свеста, лишила ее любимого мужа, а Миласту она не стала изливать душу – надеялась начать новую жизнь и начала ее. Но теперь – ей хотелось говорить.
- А как я могла не страдать, Раст? - она сама не заметила, как назвала его по имени. – Ведь я любила тебя. Старая нянька сказала мне тогда – мужчины уходят по зову королевы на войну и под венец. Я должна была навсегда от тебя отказаться. Я тоже убеждала себя, что это мой долг перед Лютодаром - стать вдовой, не похоронив мужа. Но перед сном малютка Литка спрашивала меня, где ее добрый отец, почему он не приходит поцеловать ее. И мое сердце готово было разорваться на части. Миласт не смог заменить ей тебя. Когда сняли твой портрет, она тайком лазила на чердак, куда его унесли.
- Не надо, - попросил Летон, но Дария продолжала:
- Когда Литку похоронили, я поднялась посмотреть на этот портрет. На нем не было ни пылинки. Ни единой пылинки. А твое лицо слегка расплылось от ее слез и поцелуев. Иногда мне кажется, что она угасла от тоски. Хотя я знаю, что это не так. В тот год многих детей унесла полуденная лихорадка.
Она подняла глаза на Летона и увидела, что лунные лучи слишком ярко мерцают на его глазах и щеках.
- Я любил мою маленькую девочку, - сказал он наконец, изменившимся голосом. – Мою маленькую девочку и мою дорогую жену.
Он опять протянул руки к Дарии, но она сделала еще шаг назад, хотя больше всего ей хотелось прижаться к его твердой груди и, наконец, выплакаться.
- Не делай этого, - мягко сказала она, - Литку уже не вернешь. Но у меня есть другая дочь, и я чувствую, что ей грозит опасность. Помоги мне, поговори с королевой.
- С королевой бесполезно говорить. Но я попытаюсь помочь тебе, – пообещал Летон, - Но и ты должна кое-что сделать.
- Что?
Он подошел к ней очень близко и наклонившись к самому ее лицу, прошептал:
- Береги себя, здесь очень опасно. Опасно! – повторил он уже громче. И еще раз –Опасно!
Когда женщина собиралась уходить, он опять схватил ее за руку и прерывающимся голосом спросил:
-Ты сможешь когда-нибудь простить меня?
- Я простила, - ответила Дария. Она не кривила душой.
Недалеко от места, где разговаривали Летон и Дария, возле вязодуба с узловатым кряжистым стволом стоял маленький мальчик в черной тунике, почти не заметный во мраке. Он приходил сюда уже в третий раз, безошибочно отыскивая дерево по ярко-желтой полоске, сложенной из трех странных знаков, которые призрачно светились в лунных лучах. Мальчик ждал, не особо надеясь на успех.
И сегодня он появился – высокий и тощий мужчина с белыми глазами, которые изменили его лицо до неузнаваемости.
- Зачем ты звал меня? – проговорил он тяжелым низким голосом, и мальчик со страхом разглядел что-то светлое у него во рту. Желтый язык? Значит все правда, и человек не соврал.
- Я хочу, чтобы ты спас моих родных, им грозит опасность, - заикаясь, проговорил мальчик. Мужчина с белыми глазами пугал его.
- Жизнь за жизнь. Только одного!
Когда мужчина стоял на месте, его худое тело покачивалось, словно молодое дерево на ветру.
- Хорошо. Тогда спаси моего отца.
На секунду в глаза мужчины нырнули зрачки, и он стал опять похож на человека.
- Ты уверен? Ведь это можно приберечь для себя. Впереди еще дооолгая жизнь.
- Спаси моего отца, - повторил мальчик.
Глаза высокого опять закатились. Он прохрипел «Хорошо» и удалился.