Непутевый дед

               
                Валерий Недавний

                Непутёвый дед.

               
       Виктор Владимирович отдыхал в зале, на диване и смотрел передачу телевидения, когда в прихожей раздался звонок входной двери. Жена его Людмила ушла в магазин за покупками, и ему пришлось самому встать и пройти, чтобы открыть дверь звонившему.
 - А-а-а, это вы голубчики! – обрадовался он, увидев на пороге квартиры внучку и внука. – Проходите. - И Виктор Владимирович пропустил детишек в прихожую, - Раздевайтесь, - суетился он, обрадованный их приходом.
Однако дети не спешили снимать с себя верхнюю одежду и ждали у порога. Десятилетний Артём стоял впереди, его старшая сестрёнка Александра, сзади.
 - Раздевайтесь, - вновь напомнил им  Виктор Владимирович, - проходите в зал. Сейчас должна подойти бабушка, - закрывая за ними дверь, сообщил он.
 - Да нет дедушка, мы спешим домой, - дипломатично отказалась внучка. Она перекладывала из одной руки в другую влажные рукавички. Внук угрюмо молчал, опустив взгляд в пол. В руках его была хозяйственная сумочка. По мрачному виду Артёма Виктор Владимирович почувствовал, внук чем-то обижен. Обычно приходя к ним, дети снимали с себя верхнюю одежду, ставили обувь на подставку и принимались оживлённо делиться с ними, стариками, новостями за прожитый период времени. Обычно их встречи происходили еженедельно. Приезжали к ним внуки в субботу вечером, и оставались на выходные дни. Но сегодня был их первый визит после месячного отсутствия и молчания. Причиной этому был уход отца, их сына, из семьи. Разрыв сына с женой дался им,  нелегко. Виктор Владимирович с женой всё ещё не могли прийти в себя после случившегося, когда узнали что их Сергей, оставив жене и детям комнату в общежитии, покинул семью. И вот сейчас, с приходом к ним внуков, у Виктора Владимировича затеплилась надежда выяснить у детей настрой их матери на будущие отношения с ними, стариками.
 - Ну что вы голубчики стоите у порога? Нехорошо это, – принялся он уговаривать внуков. - Если пришли, то снимайте верхнюю одежду, проходите в зал или на кухню. Пока я приготовлю вам поесть, поговорим, а к тому времени  и бабушка вернётся, - пытался он разговором рассеять мрачное настроение детей. Виктор Владимирович зажёг горелку газовой плиты, поставил на неё кастрюльку. - Останетесь у нас с бабушкой на выходные? Мы будем рады вашему присутствию, спешите домой – дело ваше. Мы с бабушкой вас задерживать не будем.
 - Да нет дедушка, - устыдившись его высказываний, стала оправдываться Шурка. - Мы спешим к маме, нам надо возвращаться домой.
По опущенным глазам внука и выступившим слезам понял, в Артёме боролось желание остаться у деда с бабкой. В то же время его страшил запрет матери на общение с родителями их отца.
 - Раздевайся Тёма! – снимая с его головы вязаную шапочку, подтолкнул Виктор Владимирович внука к вешалке.
 - Не буду! – откачнулся Артём от него. – Картошку давай, и мы пойдём, - выкрикнул внук с обидой.
От резкого тона внука и его мокрых, от слёз, глаз у Виктора Владимировича сдавило грудь. Таким он Артёма ещё не видел. Александра стояла за спиной брата и даже не пыталась скрыть торжествующей улыбочки. «Глупая» - пожалел он внучку. Понимал, в случившейся ситуации невестка успела уже настроить детей против отца, и его родителей. Больно было видеть такое отношение к ним. Большую часть своей маленькой, короткой  жизни внуки прожили в их стариковской, трёхкомнатной квартире. Понимал, уговорами и оправданиями их не проймешь, так как всё негативное невестка со своей матерью успела вложить в их детские неокрепшие души. От жены слышал как невестка, не стыдясь детей, крыла нецензурной бранью в разговоре по телефону их сына.
 - Хорошо, задерживать вас не буду, - ставя на горелку плиты кастрюльку, решил он. - Раз спешите, правильно, надо дома помочь маме, - доброжелательным тоном продолжал он свой разговор. – Только вначале поешьте, а я, тем временем, соберу вам сумку. -  Поймите голубчики, - Виктор Владимирович перешёл на убедительный тон, - Отец вас не бросил, а ушёл жить к другой тёте. Так как у него не сложилась жизнь с вашей мамой. И называть его за это подонком и негодяем, как это делает она, и бабушка Нина было бы не правильно. Он имеет такое же право на общение с вами, как и ваша мама. А разве правильно поступает ваша мама, запрещая вам встречаться и разговаривать по телефону с отцом и нами. Может, ответите мне, в чём провинились мы с бабушкой перед вами, что вы ни разу не позвонили нам по телефону и не навестили нас? – Виктор Владимирович наполнил тарелки борщом и поставил их на стол. - Или вы забыли как я водил вас в лес зимой, катал на санках? Прогуливался с вами по дворам нашего района, брал с собой на дачу? – режа хлеб и подавая его на стол, перечислял он события из их жизни. - А когда вы уставали, тебя Саша я сажал себе на плечи, а Артёма - на  руку. Держа в левой руке ведро с клубникой, мы шли с дачи мимо пруда до автобусной остановки. Ты Саша, наверное, не помнишь, - говорил он, разбивал над сковородой яйца.  Когда тебе исполнился годик, папка подбрасывал тебя на руках, вверх, неудачно подхватил, и у тебя заболела ножка. И я с твоей мамой возил тебя в травматологический пункт, где тебе на ногу наложили гипс. У тебя врачи тогда обнаружили перелом. Три месяца мы с бабушкой ухаживали за тобой, помогали тебе ходить. А от тебя Артём я такого не ожидал, - Виктор Владимирович убавил огонь в горелке плиты и присел на корточках перед внуком. – Ты ведь до девяти месяцев голубчик головку не мог держать. Родился слабеньким. Мы все боялись за тебя, так как ты мог остаться инвалидом. Наверное, тебе внучек приходилось видеть таких детишек. Они ходят с наклоненной на бок головой. И у них постоянно из-за рта течёт слюна.
Внук стыдливо молчал, опустив голову, и глядел в пол.
 – Так вот внучек ни врачи, ни бабки к которым тебя мать и бабушка носили, ничего не смогли сделать. А дед твой ночами не спал, сидел перед твоей кроваткой и пальцем массировал тебе шею. Слава богу, всё обошлось, и ты вскоре стал держать голову.
Виктор Владимирович встал в полный рост.
 - А теперь ты приходишь к деду и  требуешь от него картошку, будто то бы дед и бабка вам её не дают. Нехорошо так вести себя перед старшими людьми.
Говоря всё это, Виктор Владимирович видел, как менялось воинственное настроение внуков. Исчезла насмешливая улыбочка с лица внучки. Чувствовалось, Александра стыдилась своего поведения. Да и Артём, потеряв агрессивность, стоял, потупив взгляд. Поняв, что наступил переломный момент, он уже мягче закончил разговор.
 - Давайте голубчики раздевайтесь, мойте руки и садитесь за стол. А я вас покормлю.
Первым как он предполагал, сдался внук. Артём, сняв с себя сапожки, пошёл в ванную и стал мыть руки. Виктор Владимирович понимал, внучка была бы не прочь последовать примеру брата, но видимо обещание, данное матери, удерживало её от этого.
 - Пойдём, Сашенька умоешься и поешь с Артёмом. А там глядишь, и бабушка вернётся.
Пока внучка снимала и вешала одежду, Виктор Владимирович подал на стол яичницу, любимое блюдо внуков. И стал заваривать свежий чай.
 Артём с Сашей поели и уже допивали чай, когда пришла жена. Пока она баловала внуков припасёнными для такого случая плитками шоколада и другими сладостями, расспрашивала, как они живут, Виктор Владимирович тем временем готовил им сумку с картофелем и другими припасами. С первых дней нового года, когда сын ушёл из семьи Виктор Владимирович не прерывал связи с внуками и невесткой. Звонил им по телефону, изредка навещал по выходным дням. При внешнем добром отношении к себе со стороны невестки замечал, хотя она и была с ним в  разговорах, сдержанной, но детей на выходные дни старалась отправить к своей матери. И когда он по телефону спрашивал внуков, приедут ли они к ним в гости. В ответ слышал ссылки на их занятость.
 - А почему не звоните нам? – спрашивал он их. – Неужели так трудно позвонить?
 - Ну, дедушка, понимаешь,  нам в школе много задают на дом заданий, - капризно уходила от объяснений внучка. – Да и дома надо заниматься.
Скрытная по натуре, как и мать, внучка явно хитрила. Внук не юлил, лишь сопел в телефонную трубку. Обещал приехать сам или позвонить им, но каждый раз не держал данного обещания.
      Всыпав в полиэтиленовый пакет ведро картофеля, и опустив его в брезентовую сумку, он уложил туда две баночки варенья, баллон маринованных огурцов, три бутылки кетчупа и  попробовал сумку на вес. И хотя она была тяжела, добавил в неё баллон с компотом из черешни, который так любил внук. А также баллон компота из красной смородины, для внучки.
 - Ну что голубчики, пойдём? – застёгивая замок объёмистой сумки, напомнил он детям.
 - А разве они не остаются у нас? – жена, расстроенная короткой встречей с внуками, подавлено смотрела на эти сборы.
 - Им бабушка надо ещё уроки учить и маме помочь, - не выдавая досады, спокойно объяснил он жене ситуацию, дав ей взглядом понять: «Мол, провожу их до общежития, вернусь и всё тебе расскажу». 
 - Тогда езжайте, - поняла его супруга. – Дедушка проводит вас.
 - Бабушка, ты не волнуйся, - застёгивая на себе шубку, успокаивала жену внучка. – Мы  ещё приедем к вам.
Артём одевался молча. Чувствовалось, внуки стыдились происходящего.
 - До свиданья, мои хорошие! – всхлипнула жена. – Учитесь и слушайте маму. Не забывайте нас с дедушкой.
Виктор Владимирович заметил, как навернулись слёзы у внука. Пытаясь скрыть их, он долго возился со штаниной, заправляя её в голенище сапожка.
 - Дедушка тебе будет тяжело нести сумку, давай переложим часть груза мне, - Александра протянула ему пустой полиэтиленовый  пакет.
 - Ничего Саша, донесу, - и он легонько отстранил её руку с пакетом.

                2

   К общежитию, где жила тёща  они шли молча. В правой руке Виктор Владимирович нёс хозяйственную сумку, а левой рукой держал за руку внука. С правой стороны от него шла внучка, держась за сумку. Говорить в такой обстановке, когда тяжёлая сумка оттягивала руку, и приходилось обходить стороной лужи, уступая дорожку встречным пешеходам, было не до этого. На душе было неспокойно, но уже то, что внуки осознавали неправоту матери, его радовало. «Вырастут, поймут» - утешал он себя. В общежитие они поднялись на этаж где жила их сваха. Заходить к ней Виктор Владимирович не хотел. Он не уважал эту угодливую и льстивую бабу. Оставив перед дверью её комнаты продукты и, попрощавшись с внуками, Виктор поспешил домой.
 - Ну, что? – встретила его вопросом жена. – Почему так поспешно увёл к ней детей?
Как он обратил внимание, жена, с момента распада семьи сына, перестала называть по именам невестку и её мать. Особенно она недолюбливала мать невестки, считавшую её виновницей распада семьи сына. «Если бы она не торчала бы у них днями, может, и жили, - рассуждала она.
Слушая жену, Виктор Владимирович понимал, в большинстве случаев распад семей происходит из-за плохих бытовых условий. Сын с семьёй первые годы жил с ними, в их квартире. В комнату молодых они без нужды не заходили, стараясь не мешать им. Затем сын переселился  в общежитие. Обосновывая своё решение желанием жить самостоятельно. И как работающий семь лет на своём предприятии, сын строил планы на скорое получение квартиры. Но времена изменились, развал страны и произошедшие перемены не сулили лучшей жизни.
 - Мало что сама к ним в общежитие ходила, так ещё и внучат своей старшей дочери Татьяны в их маленькую комнату приводила, - продолжала перечислять жена козни свахи. – К тому же частенько оставалась у них ночевать. Где ж ему бедному после рабочего дня было отдохнуть?
Виктор Владимирович согласен был с женой, мысленно виня сына за излишнюю терпимость к тёще. «Надо было, не стесняясь указать ей на дверь. Городской транспорт действует до часа ночи, могла бы и у себя дома переночевать, чем своим присутствием мешать молодым» - думал он, вспоминая свою молодость. Рассказав супруге о приходе к ним внуков, об их враждебном настрое к ним, старикам, и о том, как ему удалось уговорить их задержаться у них, Виктор Владимирович подвёл итог:
 - Вот что бабка, ты не настаивай, чтобы они приходили к нам на выходные дни. И давай договоримся, - смотрел он жене в глаза. – Если внуки не хотят бывать у нас, то и мы о себе им не напоминаем. Думаю, они сами разберутся кто из нас прав, их мать с бабой Ниной или мы?
 - Ты же первый не выдержишь. Она внуков против нас настраивает, а ты им продукты сумками носишь, унижаешься, - завелась она. – Ты что думаешь, у них действительно картошка закончилась? Сергей с дачи в начале зимы завёз шесть мешков картофеля, где он? Да она специально детей настроила, мол, идите к деду с бабкой и требуйте картошку.
 - Знаю! – остудил Виктор возмущение супруги.
 - Прошлую неделю ты  возил им ведро картошки, съесть её они не смогли, - не унималась супруга.
 - Могло и не хватить! – резко оборвал он рассуждения жены
Вступать в полемику Виктор Владимирович не стал. Понимал, нигде не работающей невестке с одним доходом от алиментов ох как нелегко жить без мужа. Тем более в это нелёгкое время.
 - Бог им судья, - махнул он рукой. – Помогаем мы своим внукам, а не им. А теперь собери что-нибудь для Георгия Ивановича. Поеду, навещу его.
Жена, молча, стала собирать передачу в больницу. Георгий Иванович был их земляком из станицы Галюгаевской, из которой они перебрались в Ставрополь. До этого Виктор Владимирович жил холостяком в Невинномысске. За плечами его было детство, юность и годы, прожитые на  хуторе под звучным названием Весёлый. Там он окончил сельскую школу-семилетку. А так как в те годы на хуторе ещё не было средней школы, то его родители устроили сына учеником токаря на местный пенькозавод. Витя работал и учился на заочном отделении в техникуме. После окончания техникума перебрался в соседний город Невинномысск. Может, так бы и работал в молодом городе химиков, если бы не встреча его с бывшим товарищем. С ним Виктор работал на пенькозаводе. Вместе поступили и заочно учились в техникуме. Ежегодно ездили на экзаменационные сессии, получили дипломы. Но в отличие от своего старшего товарища, Петра Ивановича, обремененного семьёй, оставаться на хуторе не стал. Да и перспективы для профессионального роста не видел. Уволившись, с завода переехал в Невинномысск. Как и большинство молодых горожан, бывших жителей окрестных сел и хуторов, работал, ожидал получение квартиры, но всё неожиданно изменилось. Как-то к ним, на их завод, приехал Пётр Иванович.  К тому времени, как он знал от земляков, его товарищ был переведён на другой, родственный, пенькозавод, на должность главного инженера. Получив и загрузив в машину щиты управления, которые изготовлял их цех, Пётр Иванович предупредил, будет ждать его после смены. После работы  они встретились с ним в кафе.
 - Слушай Витя, почему бы тебе ни перебраться ко мне в Галюгаевскую? – предложил ему Пётр Иванович, когда они выпили с ним за встречу. – У меня как раз на заводе нет главного механика. Да и в механическом цехе многих специалистов не хватает. Так что давай, решай …
От отца и бывших коллег по пенькозаводу Виктор знал, его товарищ уже с год работает на соседнем пенькозаводе главным инженером. А главный инженер, как он знал, прямой заместитель директора. Одно время отец Виктора работал на этом заводе. А он, в то время школьник часто бывал у него на работе. Он хорошо помнил завод, его строения. Трудности работы, куда приглашали, не пугали его. Работая, и учась заочно, он многое знал об этом заводе. От отца, проработавшего много лет в системе первичной обработки конопли и знавшего эту отрасль промышленности. Да и сам он понимал, какой «хлеб» ему выпадает. 
- А ты мог бы быть хорошим главным механиком, - наполняя очередной стакан, льстил  ему товарищ. – Понимаешь, наш завод попал в список реконструируемых предприятий министерства. Пойми, - уговаривал он, - директор наш не специалист, к тому в возрасте. Специалистов грамотных нет, никого в это захолустье не «загонишь», а мне  одному тянуть лямку реконструкции не под силу.
 - А где Костя? - прервал он его вопросом. (Знал от отца, трестом в Галюгаевскую был направлен на завод молодой специалист, окончивший институт).
 - Одна, из местных казачек его на себе женила, - досадливо поморщился Пётр Иванович. – И увезла его в Ленинград, на его родину. К родителям, чтобы не спился, - подчеркнул друг.
 - А что сделаешь, казачки тоже хотят жить в городе, ближе к цивилизации, - усмехнулся Виктор. Он уже знал от отца, историю молодого механика, которого окрутила и увезла с собой бойкая дивчина из станицы.
 - А у тебя диплом, - продолжал товарищ, - к тому же девять лет работал на  пенькозаводе. Производство ты знаешь не понаслышке, работал, токарем, слесарем, электриком. Знаешь трактора, машины, дизели. Давай, Витёк, перебирайся ко мне в станицу, - перейдя на приятельский тон, уговаривал товарищ. -  Понимаю, у тебя здесь заработок больше чем у нашего директора, зато, когда выстроим завод, пустим  новые мощности, - рисовал ему будущее товарищ, - не пожалеешь.
Перспектива стать механиком, пусть и небольшим хозяином всего производственного оборудования, о чём мечтал, ещё учась в техникуме,  устраивала его. И Виктор, не долго думая, перебрался в терскую станицу. Жил первое время холостяком в квартире выделенной ему заводом. Ходил питаться к Петру Ивановичу и его жене, как к товарищу, которого хорошо знал по совместной работе на хуторе Весёлом. А вскоре Виктор женился. Там же в станице выстроил себе небольшой дом. Соседом его по дому был его подчинённый, шофер Георгий Иванович. К нему он сейчас и собирался ехать в больницу.
                3
      Всю дорогу до онкологического центра он шёл по густому, только что выпавшему, влажному снегу, думая, о старшем сыне. Что толкнуло его на разрыв с женой он так и не смог понять. Бросить двоих взрослеющих детей, оставить жене всё, вплоть до личных вещей и в чём есть уйти к чужой женщине с двумя детьми, это было ему не понятно. На пятом этаже нашёл нужную палату. Кровать Георгия Ивановича располагалась у окна. Это был уже не тот добродушный, сосед, с которым он работал и строил свой дом, делился радостями и печалями. Год назад Георгий Иванович приезжал к своим родственникам и заглянул к Виктору в гости. Сейчас перед ним сидел на постели худой, болезненного вида мужчина в мятом изношенном спортивном костюме. Марлевая повязка на шее прикрывала, операционный разрез. И из него торчала трубка, установке которой, как он слышал, Георгий Иванович противился. Небритый с впалыми щеками земляк при его появлении оживился. Грязная повязка и неудобства с трубкой делали его беспомощным. Сбросив с себя куртку, Виктор Владимирович обменялся с ним рукопожатием. Все попытки Георгия Ивановича заговорить с ним кончались всхлипыванием и выделением слизи и воздуха из-под трубки. Задыхаясь, он попытался вытащить трубку, но его попытка оказалась безуспешной. Как догадывался Виктор Владимирович, трубку заело в направляющем  фланце.
 - Понимаешь, она у него длинная, - пояснил ему ситуацию  мужчина с соседней кровати. – Упирается ему в бронхи. Происходит раздражение слизистой оболочки, и он задыхается и не может говорить. Трубку надо укоротить.
В подтверждение слов соседа, Георгий Иванович закивал головой. А затем знаками попросил его подойти и помочь вытащить трубку. Отложив в сторону пакет с продуктами и фруктами, он подошёл к кровати. Преодолевая брезгливость, Виктор Владимирович склонился над сидящим земляком и попытался вытянуть трубку, но она не подавалась. Присмотревшись внимательно, понял трубку, удерживает запорное устройство. Повернув его во фланце, вытащил трубку. К его удивлению вся внутренняя поверхность её была забита слизью. Сдерживая подступающую к горлу тошноту, подошёл к раковине, чтобы промыть её. Однако и напор струи был не в состоянии пробить трубку от слизи. Хромированная снаружи трубка, имела внутри шероховатую поверхность, из-за чего произошло обрастание её стенок слюной и выделениями. Пришлось найти проволоку, чтобы прочистить и промыть внутреннюю полость трубки. «Господи, до чего же у нас в стране всё бестолково и топорно делается, - возмущался Виктор Владимирович. – Воткнули, и никому нет дела до больного человека».  Из-за малой зарплаты не хватает медицинских сёстёр, их подменяют люди случайные.  Виктор отдал трубку Георгию Ивановичу и смотрел, как он неумело вставляет её на прежнее место.
 - Как вы считаете насколько её нужно отрезать, - спросил Виктор у соседа, - чтобы она не мешала ему?
 - Вот столько надо, - прохрипел мужик, показывая ему расстояние между двумя разведёнными пальцами.
 - Миллиметров тридцать достаточно будет? -  для верности переспросил он мужчину.
 - Да! – подтвердил сосед.
 - Тогда я займусь трубкой, - сказал он Георгию Ивановичу. – Скоро вернусь.
Он направился к выходу из палаты. Застёгивая на ходу куртку, Виктор Владимирович размышлял, где ему достать ножовочное полотно, чтобы отпилить лишний участок трубки. «Подошли бы напильник или надфиль, но не будешь из-за этого возвращаться домой» - решил он, думая, где раздобыть инструмент. Спустившись на первый этаж, он обратился к мужчинам, дежурившим на вахте:
 - Ребята, у вас ножовочное полотно по металлу, напильник или надфиль не найдётся?
 Мне на пять-десять минут, я верну, - заверил он их.
 - Спуститесь в подвал, - посоветовал один из них. – Там у сантехников что-нибудь найдётся.
 - Спасибо! – поблагодарил он и направился к выходу из холла.
Обращаться к сантехникам душа не лежала. Без магарыча вряд ли что дадут, да и денег на это у него не было. Выход оставался один, обратится к водителям легковых машин, ожидающих своих клиентов в больничном дворике. Такой инструмент у каждого из них должен быть. Но и здесь его ожидало разочарование. У кого он не спрашивал, все ссылались на отсутствие. «Хитрят, наверное, есть. Но кто одолжит ему, человеку незнакомому». Но он не обижался, знал в это сволочное время, народ уже никому не верит. Ехать домой за инструментом заняло бы много времени,  и было неразумно. Оставалась надежда попытать счастье у владельцев торговых палаток. И он направился вдоль изгороди онкологического центра к стоящим в сторонке торговым точкам. Идя по неочищенной от  мокрого снега дорожке к ларькам, Виктор Владимирович клял в душе всё: - городскую жизнь с её с её расчётливыми обитателями, демократию, приведшую к развалу и обнищанию страны. Он уже не мог спокойно воспринимать эти холённые и самоуверенные лица молодых людей владельцев дорогих иномарок. Они снисходительно удостаивали его пенсионера коротким ответом: - Нет!
Ему и самому становилось противно от своей просьбы:
 «Вы не могли бы одолжить мне минут на десять напильник, ножовочное полотно или надфиль. Здесь в онкологии лежит мой товарищ. Ему необходимо укоротить трубку, обрежу её, сразу верну вам инструмент».
 - Нет у меня ничего такого, отец.
Аналогичные ответы он слышал, как от владельцев дорогих иномарок, так и от обладателей стареньких, дышащих на ладан, жигулей и москвичей. 
 - Добрый вечер! - войдя в небольшую торговую палатку, поприветствовал Виктор Владимирович мужчину и молодую женщину. – Я к вам заглянул не как покупатель, а скорее как проситель, - представился он им. И перешёл к изложению своей просьбы: –  Не найдётся ли у вас напильник, ножовочное полотно или надфиль? Здесь в онкологическом центре, - Виктор Владимирович кивнул в сторону забора, за которым располагалась больница, - лежит мой товарищ. Ему сделали операцию,  вставили трубку, а она длинная и создаёт неудобства. Я хочу её укоротить, но инструмента у меня нет. Прошу дать мне минут на пятнадцать что у вас найдётся. Как обрежу трубку, верну инструмент.
   Просьбу он произнёс уже без всякой надежды, жалея что, пришёл сюда. Семейная пара, как он понял, готовилась к чаепитию.  Однако мужчина, несмотря на это, поднялся и прошёл к прилавку. Нагнувшись, он извлёк оттуда трехгранный напильник и протянул ему.
 - Вот только такой имеется, пойдёт? Больше ничего у меня нет.
 - Пойдёт, спасибо вам! – беря напильник, поблагодарил он торговца. -  А то я спрашивал у водителей, которые стоят у больницы, все отвечают – не имеем.
 - Народ нынче не так отзывчив на чужую беду, как это было раньше. Да винить его в этом было бы глупо. Времена, - мужчина сочувственно посмотрел на него. Затем снял с прилавка чайник и стал разливать кипяток по кружкам. – Может, выпьете с нами горячего чаю?
 - Спасибо! – поблагодарил он молодую пару.
Виктор Владимирович вышел из палатки и направился в онкологический центр. Волна благодарности к этому мужчине захлестнула его. Теперь ему уже не надо было ехать домой за инструментом. Трубку он укоротит напильником.
                4
       Возвращался домой Виктор Владимирович поздно, с темнотой. Зайдя в палатку, отдал мужчине напильник и ещё раз поблагодарил его за инструмент.
 - Ну, как сделали? – поинтересовался у него хозяин магазинчика, принимая назад напильник.
 - Обрезал конец трубки, снял заусеницы. Понимаете, врачей в больнице не хватает, вместо сестёр подрабатывают студентки, и никому дела нет до больного человека.
 - Что сделаешь, времена такие, - тяжко вздохнул продавец. – Народ уже никаким политикам не верит. 
Шагая грязной, от растаявшего снега, улицей, Виктор Владимирович думал, как помочь Георгию Ивановичу: «Надо бы сказать жене, чтобы съездила в  аптеку и там купила ему одноразовые медицинские шприцы и новую трубку» Трубку необходимо вернуть соседу, так как он взял у него на время. В ближайшие дни соседу должны сделать операцию. То время, которое он провёл в палате с Георгием Ивановичем, подгонял ему трубку, навели его на мысль о быстротечности человеческой жизни. Казалось, совсем ещё не так давно он молодой специалист приехал на работу в терскую станицу. Сдружился со своим подчинённым. Георгий Иванович работал водителем, а он главным механиком пенькозавода. Четырнадцать лет прожитых самостоятельно, вдали от родительского дома, многому ему научили. За это время он стал лучше разбираться в людях. Обзавёлся семьёй, выстроил собственный дом. Вырос в должности, став вскоре главным инженером, а затем директором пенькозавода. Реконструировал завод, пустив в эксплуатацию новые производственные мощности. Может быть, так бы остался жить в станице, если бы не жена, которая перетянула его на жительство в город. Он и сейчас переписывается  со своими друзьями и сослуживцами из станицы. Многие из них уже ушли из жизни. И вот  необходимость заставила его навестить своего соседа и товарища по работе.  «Рак» - с грустью констатировал он диагноз, понимая, часы жизни Георгия Ивановича сочтены. Но думать о худшем душа не желала. Жалко было земляка.
         Проснулся Виктор Владимирович рано. Хотя воскресное утро и позволяло ему поваляться в постели, встал. На кухне зажёг горелку газовой плиты и поставил чайник. «Сегодня можно никуда не ходить, - решил он. – Разве что к Володе». Но тут, же отверг пришедшую мысль. Воскресенье единственный выходной день в недели, когда он может использовать его в своих целях. Сегодня восьмое марта. Прошедшая неделя прошла быстро и незаметно. И как он стал замечать, в его возрасте время летит быстро. Когда-то молодым перспектива дожить до пенсии воспринималась им как что-то несбыточное. Да и дни, недели тянулись мучительно долго, отчего казалось, старость ему не грозит. Но как, ни странно, годы прошли быстро, и он даже их не заметил. И вот Виктор Владимирович перешагнул свой шестидесятилетний рубеж. Чего он достиг в жизни? Да ровным счётом ничего. Сорок шесть лет отдал работе на промышленных предприятиях. Казалось, сиди себе на пенсии и радуйся жизни. Но как показала жизнь, на пенсию не проживёшь. Пенсия жены уходит только на оплату коммунальных услуг, а на его пенсию приходится жить. Да и попробуй прожить на нынешнюю пенсию. Вот и приходится работать, чтобы как-то помочь сыновьям и внукам. Покоя ему не давала мысль о внуках. От жены уже знал, детишек на эти выходные к ним, старикам, невестка не пустит. И это выбивало его из равновесия. Ему вновь вспомнился внук, заглянувший к ним. В старенькой вылинявшей курточке и с хозяйственной сумочкой в руке. Он стоял в прихожей с мокрыми от слёз глазами. «Надо будет выкроить деньги и купить ему хорошую курточку или костюм» - решил он. При всём своём доброжелательном отношении к внукам, к Артёму симпатий испытывал больше. Он понимал, как сейчас нелегко приходится ему. Внучку, стоящую горой за мать, невестка поддерживает и оказывает ей всяческие поблажки. Внука тяготеющего к ним старикам, она всеми правдами, и неправдами старается не пускать к родителям  мужа. Да и как девочку, невестка одевает внучку лучше, чем внука. Чувствуя это, Александра и ведёт себя по отношению к брату высокомерно. И когда внук игнорирует сестру, внучка награждает его тумаками.
     Выпив чай, Виктор Владимирович возвратился в свою комнату и сел за компьютер. Однако душевный настрой и мысли о внуках к творчеству не располагали. Он так и вынужден был закрыть файл с начатым  рассказом. Когда-то давно перебравшись на жительство в краевой центр, Виктор столкнулся с проблемой использования свободного времени. Привыкший к активной жизни в станице, где всё свободное время уходило на домашнее хозяйство, воспитание детей, рыбалку, охоту и чтение художественной литературы, здесь в городе он вначале не мог найти себе любимое занятие. Узнав, что в городе действует литературное объединение от их регионального отделения Союза писателей СССР, Виктор пошёл на него. Там он и познакомился со своим ровесником Володей. Мог ли он знать, что его новый товарищ при близком знакомстве окажется его бывшим хуторянином, да и к тому же коллегой по работе на заводе в бытность их молодости. А тогда, ещё не зная об этом, они встречались в литературном объединении. Небольшая группа, увлечённых поэзией и прозой товарищей, после рабочего дня раз в неделю собиралась в тесной комнате отделения Союза писателей. На литобъединения они спорили о своих кумирах. Володя, как и он, увлекался прозой. Писал небольшие рассказы. У Виктора к тому времени, работ ещё не было, не считая двух публикаций в районной газете, где он писал о передовиках завода. Они ходили вместе на литобъединение, так как жили в одном микрорайоне. Однажды Володя пригласил его к себе домой. Пока друг возился на кухне, готовя лёгкий ужин, Виктор рассматривал семейный альбом Владимира. Обнаружив фотографию своего дяди в альбоме друга, он спросил его:
 - Откуда она у тебя?
 - Как откуда? – удивлёно посмотрел на него товарищ. – После окончания школы я работал на пенькозаводе. Был такой завод у нас на хуторе. А это, мой так сказать наставник, - показал он на фотографию.
 - Дядя Вася, - назвал Виктор его имя.
 - А ты откуда знаешь? – удивился Володя.
 - Так это же мой родной дядя, - не удержался Виктор от признания. В подтверждение своих слов, он стал объяснять другу. – Этот снимок был сделан на пенькозаводе, у здания котельной, а мой дядя  в то время работал машинистом локомобиля. Так что мы с тобой, Володя, оказывается  земляки, с одного хутора. Вместе работали на заводе и сейчас только об этом узнали.
Воспоминаниям не было конца. Говорили о тех, с кем пришлось работать. У кого из земляков, как сложились судьбы.
 - А меня ты не узнал? - спросил Володя. - Я после школы где-то месяца три на заводе проработал. Затем ушёл в армию, после демобилизации вернулся на хутор и вскоре уехал в краевой центр. К родителям приезжал только по праздникам, откуда тебе было узнать меня через двадцать шесть лет?
 - Ну а я, в отличие от тебя в армию не попал, проработал на заводе восемь лет. Окончил заочно техникум, перебрался в Невинномысск, а уж затем в Галюгаевскую. А уж оттуда сюда, в Ставрополь.
Вспоминали детство, молодость, годы, что провели на родном хуторе. У каждого осталось много друзей, знакомых, родственников. Так спустя много лет судьба свела их вместе на ниве творчества. Писателем Виктор Владимирович не стал, хотя кое-чего и добился. Кроме редких публикаций, выходящих на страницах местных газет и литературного альманаха, в его столе лежали рукописи рассказов и повестей на пару книг. Чтобы издать книгу, нужны были деньги, а их он не имел. Сидеть дома в такой день, когда от невесёлых дум ничего хорошего в голову не шло, Виктор Владимирович не стал. Поднявшись из-за стола, прошёл в прихожую и стал собираться к другу.
                5
 - Кого я вижу? – удивился Володя, открывая ему дверь. – Здравствуй! – поприветствовал его товарищ, когда он переступил порог прихожей.
 - Здравствуй, Володя! Да вот надоело сидеть дома, решил к тебе заглянуть, - шуткой отделался Виктор.
Он снял с себя верхнюю одежду и повесил её на вешалку.
 - Проходи, поговорим, - открыв перед ним дверь в зал, пригласил товарищ.
Они прошли в зал и уселись на диван. Говорили на различные темы, вспоминали общих знакомых, затем Володя пригласил его пройти на кухню, где он организовал небольшой столик. Выпили за праздник, за женщин.
 - Что-то ты давно уже у меня не был? – слегка упрекнул его Володя. – Как у тебя дела идут?
 - О чём ты хотел узнать? – в свою очередь спросил он друга. – Чем мы заняты на заводе или как обстоит дело у меня с книгой?
 - И то и другое, - улыбнулся товарищ.
 - Обстановка с работой сейчас у нас стала лучше. У завода появился неплохой заказ и нашему цеху выпал большой объём работ. Так что теперь я стою за токарным станком.
 - Ты же резчиком металла работал? – удивлённо глянул на него товарищ.
 - Я и сейчас работаю резчиком металла на фрезерно-отрезном станке. Полсмены режу заготовки, а вторую половину дня стою за токарным станком. Специалистов сам знаешь, не хватает. Молодые и пожилые рабочие уволились из-за отсутствия работы, подались в предприниматели. А молодёжь теперь и калачом на завод не заманишь, - усмехнулся он. Выучили всяких менеджеров, секретарей-референтов, психологов, экономистов, бухгалтеров, а работы для них пока нет. Остались на заводе пенсионеры вроде меня, да люди преклонного возраста, которых на работу вряд ли кто возьмёт. Сам видишь, уже ничего мы в стране не производим, живём за счёт «купи-продай». Рабочий класс поредел, деградировал,  технику и оборудование продали, либо демонтировали на лом. Да и сама техника и оборудование за годы беспредела морально устарела. А кадры, которые в настоящее время готовят, в лучшем случае треть их будет востребована. Так как подготовка их ведётся всеми, кому не лень и без учёта необходимости. Порой случайными организациями, вынужденными зарабатывать себе на жизнь. А пока живём за счёт продажи природных ресурсов, тем, чем господь бог нас не обидел: - газа, нефти, леса. Ну а с книгой, у меня глухо, - признался он другу. - Для её издания необходимы деньги. Ну, а то, что наш Сергей развёлся с женой, ты уже знаешь.
 - Да! – глубокомысленно подтвердил товарищ. – А  внуки, ходят к вам или нет?
 - Как и все дети, они возможно и хотели бы встречаться со своим дедом, бабкой, но им невестка запрещает. Она их на выходные дни отправляет к своей матери. Сейчас от тебя зайду к свахе, жена говорит, внук у неё должен находится.
 - Заходи  ещё в гости, - провожая его, напомнил ему товарищ о необходимости таких встреч.
 - Обязательно приду, - пообещал он.
При подходе к общежитию, где жила сваха, Виктор Владимирович встретился со своим внуком. Артём вместе со своим двоюродным братом только, что вышли из подъезда общежития. От неожиданности встречи с дедом внук засмущался, расплылся в улыбке и,  скосив взгляд в сторону своего двоюродного брата, потупил взгляд. Видимо поняв свою оплошность, внук уже не смотрел на деда, а ковырял носком ботиночка асфальт дорожки.
 - Здравствуй Артём! Куда это вы собрались с Игорем?
 - К бабушке, - не поднимая головы, тихо ответил внук, кося взглядом в сторону Игоря.
И тут Виктор Владимирович заметил в левой руке Артёма веточку мимозы.
 - К какой бабушке? – уточнил Виктор Владимирович  свой вопрос.
Хотя спрашивать его уже не имело смысла. Внук явно шёл поздравлять его жену.
 - К бабушке Люде, - внук смотрел прямо ему в глаза.
 - А я собрался зайти к тебе, - довольный тем, что внук не забыл поздравить бабку, Виктор Владимирович протянул ему руку. – Хотел тебя забрать к нам. А Сашуня где?
 - Она осталась с мамой, дома.
 - Что ж тогда пойдёмте вместе, - предложил он.
 - Нет! Я с Игорем, - Артём пугливо отступил назад, озираясь по сторонам. Стыдился ли он встречи с ним или боялся матери, которая запрещала ему встречаться с дедом и бабкой. Отказ внука идти вместе задел его самолюбие. «Что  с ним, неужели настолько запуган, что боится наказания матери?» - гадал он. Всё в той же, не по росту, курточке и потёртом костюме, с веточкой мимозы, которую он прятал от его взгляда за спину, вызывали у него жалость к внуку. «С первой получки отложу ему деньги на костюм, а куртку купим уже летом» - решил он. Поняв, идти с мальчишками ему сейчас не стоит, чтобы не подводить внука, Виктор Владимирович кивнул ему головой, сказав:
 - Хорошо, идите сами. А я сейчас заскочу в магазин, скажите бабушке, что сейчас подойду.
Стоя перед универмагом, он испытывал чувство стыда и горечи. «Родной внук и тот стыдится идти рядом с дедом». Наверное, у него были на это причины. От жены слышал, невестка частенько наказывает внука, требуя от него безусловного послушания. В доверительном разговоре с внуками ей удалось выяснить, что мать им запрещает встречаться с родителями отца. И даже звонить им по телефону. Вспомнилось время, когда молодые жили в их стариковской квартире. И тогда невестка ревниво относилась к привязанности сына к деду.
 - Ладно, иди! Твой любимый дед пришёл, – недовольно выговаривала она Артёму, когда тот, заслышав звонок в дверь, бросал недоеденную кашу, сползал с табурета на пол и бросался к двери встречать его.
Внуки всегда, словно галчата встречали его на пороге прихожей, когда он возвращался с дачи с ведром клубники или малины. Зимой, после работы, его в основном встречал лишь внук, хотя жену, приходившую чуть позже, встречали оба. В отличие от него жена всегда баловала внуков сладостями и подарками, особенно внучку. Виктор Владимирович всегда гордился постоянством внука. Артем, несмотря на то, что он частенько забывал о подарках для внука, не терял привязанности к нему. Как-то Виктор Владимирович невольно подслушал разговор внуков.
 - Ничего у твоего деда нет, понял! – проходя мимо двери комнаты сына, услышал он голос внучки.
 - Ну и что? – донёсся до его слуха угрюмый ответ внука.
 - А то Артёма, - тоном матери, нравоучительно говорила Шурка брату, - все деньги у бабушки. А у твоего деда ничего нет, а ты за ним глупый бегаешь, - с тоном превосходства закончила диалог внучка.
Виктор Владимирович, так и не дослушав  разговор внуков, вынужден был пройти в зал, так как в комнате сына услышал шаги невестки, направляющейся к двери. В отличие от бескорыстного и бесхитростного брата внучка росла расчётливым и хитрым ребёнком. Виктор Владимирович не раз упрекал жену за подарки.
 - Пойми мне ни денег жалко, но частыми подарками ты балуешь внуков, особенно Сашу.
 - Пусть, она ещё маленькая.
 - Вот-вот маленькая, а потом «сядет» кому-то на шею. Пойми, ведь это будущая женщина, нельзя так баловать её, растить в ней эгоизм.
Спорить с женой на эту тему было бесполезно, и он уходил к себе, садился за стол. Вскоре приходил из своей комнаты внук. И пока он писал или печатал на машинке, внук выдвигал ящики стола и перебирал их содержимое. В основном это был его инструмент: пассатижи, отвёртки, ключи, паяльники, пинцеты, напильники. Маленькие тисочки, лупы, дрель, струбцины, свёрла, плашки, метчики и всё необходимое « для дома и семьи» как выражались его коллеги по работе. Из-за этих «железок» часто возникали конфликты. И каждый раз пропажа обнаруживалась в детской или в других местах, куда внук уходил играть и забывал там инструмент. Виктор Владимирович в таких случаях бросал неоконченный рассказ и принимался показывать внуку назначение того или иного инструмента. Видел, с каким вниманием и восторгом горели глазёнки у мальчишки, когда он показывал на практике действие инструмента. Однажды он раньше обычного вернулся с работы и услышал за дверью молодых, как невестка отчитывает внука.
 - Ты только посмотри не себя, на кого ты похож? Мать после обеда одела тебя в чистую одежду, а ты опять грязный, как хрюшка. Снова в дедовых железках копался?
За дверью воцарилось молчание.
 - Я кого спрашиваю?
После молчания послышался шлепок невестки, и её недовольный голос:
 - Растёшь таким же непутевым, как и твой дед!
Что подразумевала под этой фразой невестка, он мог лишь догадываться. Часто ездя в командировки, задерживаясь постоянно на работе, он, по мнению жены и невестки мало заботился о нуждах семьи. Однажды ему пришлось выслушать их нелицеприятную нотацию. Произошло это после визита одной его сотрудницы к ним, домой. Она пришла к ним в гости со своим мужем поблагодарить его за полученную от завода квартиру. Проводив гостей, жена недовольным тоном стала читать ему «мораль».
 - Вот видишь, - повернулась она в сторону невестки, - о других он заботится. Дважды ходил на приём к генеральному директору. Помог ей выбить в общежитие квартиру. А то, что собственный сын не имеет своего жилья, это его не волнует.
Невестка хоть и была более сдержанной, но от упрёка тоже не сдержалась.
 - Папа, при вашей должности и стаже работы на заводе, связях с начальством, могли бы без труда устроить нас с Сергеем в заводском общежитии. Ведь после того как вы переговорили кое с кем из начальства, нашей маме и сестре выделили комнаты в семейном общежитии. Неужели бы вам отказали?
 - Это если для кого-то, - не удержалась от колкости жена. – А для своего сына у него совесть не позволяет просить.
         Пришёл он в себя от оклика.
 - Чего стоим, Виктор Владимирович, - услышал он знакомый голос. - О чём думаем?
Перед ним стоял заводчанин, слесарь-ремонтник из соседнего производства.
 - Встретил Коля сейчас своего внука. Он купил бабке мимозу. А теперь и я думаю, что мне подарить жене.
 - Нужное дело, - согласился с ним парень. – А я иду сейчас к себе, - показал он Виктору Владимировичу букетом нарциссов в сторону общежития. – Жену буду поздравлять.
 - Так ты Николай ещё не получил квартиру, всё живёшь здесь? – спросил Виктор Владимирович своего коллегу по заводу.
 - Нет, Владимирович. В советские времена не успел, а теперь уже не заработаешь и не купишь её?
 - Да жаль, - посочувствовал он парню.
 - Владимирович, - обратился к нему Николай, - хочу вас спросить. На днях по краевому телевидению смотрел передачу о творчестве наших писателей. Выступал один писатель, он в числе молодых авторов  назвал и вас. Говорил, что у вас вскоре выйдет сборник прозы.
 - Всё это Коля только разговоры. Для издания книги нужны деньги, а их у меня, нет.
 - Но он говорил, директор завода пообещал выделить необходимую сумму на издание книги.
 - Он прав, писатели обратилась к нашему директору, с просьбой профинансировать издание моей книги. Он им пообещал, на этом всё и остановилось. Пойми Коля, раньше государство было заинтересованно в развитии творчества, и законодательством предусматривались для этого статьи расходов. Поэтому директора не рискую своим положением, оказывали творческим людям помощь. Сейчас, когда всю госсобственность прибрали к рукам, и деньги «крутятся» в руках  их хозяев, а не у нас, нищих акционеров, всё зависит лишь от воли хозяев. Посуди сам, есть ли смысл нашему директору тратить деньги впустую? Финансировать начинающих авторов, помогать бедным или платить нам акционерам дивиденды. Поэтому они, предпочитают дивидендов нам не платить, материальной помощи не оказывать. А повод для этого всегда найдётся – «Мол, надо накопить денег на развитие, расширение производства». Такова, Коля, нынешняя стратегия тех, кто призывал нас к демократии. Ну, пока, привет жене, - и Виктор Владимирович поспешил следом за внуком.
                6
      Подходя к дому, Виктор Владимирович заглянул в переулок, где в этот праздничный день перед фасадом универмага торговали цветами. Обходя торговцев цветами, неожиданно столкнулся с сыном.
 - Здравствуй папа! – поприветствовал его Сергей. - Что ты здесь делаешь?
 - Смотрю цветы, надо же матери купить букет в подарок.
 - Деньги у тебя хоть есть? – поинтересовался сын.
 - Есть, но боюсь, не хватит на приличный букет.
 - Тогда пошли со мной! – и Сергей зашагал вдоль ряда торговцев.
Купив у одной женщины цветы, сын их передал ему.
 - Не надо, - отмахнулся он от протянутых ему денег. – Оставь их, папа, себе. Ты скажи, детей сегодня не видел? Где они могут находиться?
 - Артёма я встретил недавно у общежития, они с Игорем купили веточку мимозы, и пошли поздравлять нашу мать. А Саша, как он сказал, сегодня пойдёт с матерью в парк, будут смотреть зверинец. Хотел я вместе с ними пойти, но он стесняется или боится, не разрешил мне ходить вместе с ними.
 - Он боится. Мать предупредила его: - «Если узнаю, что ты встречаешься  с дедом и бабкой, больше гулять тебя туда не пущу». Вот поэтому он Игоря с собой взял в попутчики. Боится он её, папа.
       Дверь им открыла жена. Приняв от них цветы и поздравления с праздником, она не удержалась от упрёка:
 - Ну, где вы ходили? Минут на пять пришли бы раньше и захватили бы их. Только что проводила Артёма с Игорем, минуты три прошло, как ушли, - ставя букеты в вазу с водой, уточнила жена.
 - Давай бабка выкладывай, что тебе внук подарил?
 - А ты откуда знаешь? – жена с подозрительностью посмотрела на него.
  - Я их встретил у общежития, хотел идти с ними, но Артём настоял, чтобы я с ними не ходил.
 - Веришь сынок, - жена смотрела повлажневшими глазами на Сергея, - до того растрогалась, слёз сдержать не смогла. Эмоции пережитого момента не позволяли ей спокойно говорить. – Веришь, пришли, я не ожидала. А он мне с порога: «Поздравляю тебя бабушка с праздником». И даёт мне веточку мимозы. Я его обняла, поцеловала а, он тем временем из кармана курточки губную помаду  вытащил и мне протягивает, - «Это тебе бабушка».
 - Мам, а откуда он деньги взял, - не удержался от вопроса Сергей. – Может, ему тёща дала.
 - Скорее всего, сынок, это те деньги, что дед на днях им давал.
 - Да нет, - опроверг предположение жены Виктор Владимирович. –  Саша говорила, Артём те деньги уже растратил. Это, наверное, другие. А где он их взял, ума не приложу.
 - Это же надо дойти до того, что запретить ребёнку ходить к деду и бабке, - вновь запричитала жена.
 - Так выходит, он сам к вам пришёл? – переспросил сын.
 - Вот именно сыночек, сам! – вытирая на лице слёзы, ответила жена. – Я его с Игорем усадила за стол, подала им пирожков. А когда Игорь вышел в ванную помыть руки, я и спросила у Артёма, «Вы пришли к нам с разрешения матери или тайком?» Оказывается, они обманули сваху. Сказали ей, что идут играть в футбол, а сами пришли к нам. А Шурка, так та не только не пришла к бабке, но даже и не позвонила и не поздравила меня с праздником.
  В тоне жены звучала обида.
 - Ты мама не расстраивайся, - успокоил её Сергей.
 - Как же сыночек не расстраиваться? Внук на последние денежки купил бабке мимозу, да ещё у Игоря занял деньги на губную помаду. А та даже не позвонила бабке.
В глазах жены стояли слёзы.
 - Успокойся бабка, всё образуется со временем, - стал успокаивать Виктор Владимирович жену. – Ты им что-нибудь дала?
 - Ну а как же? – обиделась жена. – Усадила за стол, угостила, в дорогу завернула всяких сладостей. А когда уходили домой, по десять рублей дала каждому. Веришь, Витя, последние деньги отдала.
Как провинившаяся школьница жена виновато смотрела на него.
 - Бог с ними, деньгами. До пенсии перехватишь у соседки, а сейчас сядем за стол и отметим праздник, - ставя на стол бутылку шампанского, сказал Виктор Владимирович.
                г. Ставрополь, Апрель, 2000 год.