вторник, 21 сентября 2004

Последний-первый день когда-то в далёком абсолютно новом начале 1983 года по 77 тетради! За пять дней до наступления 36 летнего поэтического возраста. Кстати, тогда мне по жизни было столько же. На балконе начинаю необычно рано, пользуясь заключительным по прогнозам летним днём. Но солнце, гревшее и светившее после восьми утра, неожиданно оказалось укрытым облаками и тучами. После рукописного зачина, - а надо заметить, что пишу «всё лудше и лудше», пользуясь выражением маленькой Юли, - возвращаюсь за клавишный инструмент в привычном сопровождении музыки Вивальди. От зарядки сегодня отдыхаю, поскольку вчера после бассейна снова обнаружился упадок сил. Проплавал, тем не менее, нормально. Почувствовал, что вскоре начну прогрессировать так, как никак не мог прогрессировать в прошлом году по многим причинам. Не говоря уже о том, что плавать после многолетнего перерыва начал только в январе, а после первых пяти месяцев был перерыв на всё календарное лето. Протезом нижним решил пока осторожно заниматься самостоятельно, пользуясь мощным орудием: пилкой для ногтей! И сегодня утром чувствую себя совсем неплохо, подлечив за ночь потёртость на десне старым добрым фукорцином, покрытым сверху винилином, то есть бальзамом доктора Шостаковского. Метрогил дента вещь, конечно, приятная, но не достаточная в данном случае. Снова появляется всё преображающее солнце на отнюдь не безоблачном небосклоне. Высиживаю своё время, затем с удовольствием выезжаю легко крутить педали для моциона и телодвижений. Понаблюдать «бабье лето» в расцвете и тут же начало красивой осени.


                ***
Что шептала в лунном освещенье
плотная блестящая листва?
В бездне откровенных ощущений 
страхи от соблазна воровства!
О, налив неразличимой сливы!
Нагонял азарта холодок
жар вполне преступного мотива
съесть запретный недозрелый плод!



                ***
В лучшем виде непроизнесённом,
словно убедительный мотив
Бог вначале проявился словом,
представляя в высшем смысле миф!

Тьму внезапной вспышкой ослепило:
испуская дух, рождая весть 
до и после взрыва страшной силы
сказано уже: да будет свет!

Ну, и жизнь, приобретая формы
образа подобия, на смерть
обрекает перспективной нормой,
как в самом вопросе скрыт ответ!



                ***
В фантастическом бархатном стиле
обработанный чуткой стопой,
мяч, закрученный с нежною силой,
чаще «щёчкой», а то, и «шведой»,
словно ложка к обеду в моменте….
Как влюбиться, влепить от души,
до удара увидев мяч в сетке,
миновавший своих и чужих!


               
                ***
Успокойся, всё в порядке,
милый ангел за тобою,
тишина звучит, как надо,
и тревожиться не стоит!
Предстоит взлетать и падать,
тосковать и веселиться,
уровень держать и градус
типа вам и не приснится!

Достигая ближних целей,
только дыры затыкаю,
что-то стоящее делать
мне давно не предлагают….
Бью баклуши, вышибаю
клином клин, добро из добрых,
кислым суслом растекаясь
по сусалам благородным!

Пропадая, припадаю,
как Антей к родным истокам
одержимый жаждой знаний
выживанья ради только!
Мхами шёпота слепого
обрастает страха эхо, –
движусь к вечности из срока
с обречённостью от века!

Это как же надо верить
в небо полного объёма,
человеку и деревьям,
воздуху родного дома!
Мир по-прежнему творится
неразгаданною тайной:
никогда не утолится
жажда встречи и слиянья!


                ***
Тишина с придыханием тайны,
нарастанием света во мгле,
стихотворным избытком желанья
переполнив сосуды во мне!
Повторяюсь на новой основе,
по устойчивым мифам пройдясь
тем, что сам легендарно освоил,
получив наблюдателя власть!

Оставаясь всё там же и тем же,
прибавляю в цене, в основном,
всю недвижимость вечной надежды
сотворив безнадёжным трудом,
доходя до предела отчаянья,
где врасплох заставая себя,
не всегда узнавал, принимая 
через тех, в ком просвечивал сам!         

среда, 22 сентября 2004
Только что разразился на целую страницу в 182-ой тетради мелким почерком, поскольку писал в очках, перед тем, как переместился тут же за столом на балконе к ноутбуку, заблаговременно включённому. Осеннее равноденствие. Резко поменялась погода. Почти всю ночь поливал дождь, который в любой момент может возобновиться. Сижу, прикрыв окно,  и включив свет. Сегодня я уже не спешу ни с контрольными упражнениями, ни с завтраком, ни с делами по хозяйству, не говоря уже о рукописной работе и проходке определённого отрезка в подручных тетрадях. Так же не буду форсировать ритм и темп при плавании, поскольку спешить на самом деле некуда. С нижним протезом буду разбираться сам, разочаровавшись немного в своём докторе, который мог бы отнестись ко мне более внимательно, чтобы я не использовал грозное орудие – пилку для ногтей для выхода из положения. Впрочем, доктор, может быть, и неплохой, но вот зубной техник, обслуживающий его заказы не совсем внятный. Впрочем, возможно, с нижним протезом, который не может держаться так же прочно, как верхний, проблемы в течение первых двух-трёх недель – это обычное дело. Но, так или иначе, лишний раз приходить без крайней нужды, с которой не мог бы справиться сам, не хочется. Гематома очень медленно, но верно рассасывается. Дальнейшее определение с ней в пятницу, когда завершатся 10 процедур облучения с гепариновой мазью. Лиза и Оля с сегодняшнего дня начали работать с полной выкладкой, как в прошлом году, а Юля, напротив, завершила свой «трудовой семестр».

                ***
Не с той ноги с утра вставая,
полупроснувшись, пробурчать:
а ну, давай, вези кривая,
чтоб всем сравнениям хромать!
Врать – не обманывать, на вещи
живую душу разменяв,
утратив вид товарный, свежесть,
без средств оставшись, как без прав.

Стесняемся того, чем жили
отцы, тем более страшась
того, что так детьми любили
как силу, родину и власть!
Не для себя, но государства
заточен всякий инструмент,
конечно, будет благодарность,
как «аз воздам» в любой момент!

Я тоже в некотором роде
боюсь тогда, когда плачу
за безразличие природы
«любовью жертвы к палачу»!
На безопорной «мёртвой точке»
держусь «по истине тоской»,
жильём, где воцарился прочно
волшебный воздух мастерской!

Недостижимая свобода
непостижимой широты,
святая музыка восхода –
истоки вечной красоты!
И буду лозунгами шпарить,
как лузгать семечки во мгле
поры широкого экрана,
ведь чистить зал потом не мне!

И с тонко-сущностным изъяном
из обезьянника когда
куда бы вдруг ни изгоняли, –
освобождали от оград!
Почётней не было награды,
чем те терновые венцы
для небезвинно пострадавших, –
спасибо, деды и отцы!



            ***
Потерянным и бедным
пребуду до тех пор,
пока теплом и светом
сам не наполню дом!
В тенётах эха страха,
как в пропасти пропасть,
беззубо и бесстрашно
разинув рыбой пасть!

Всё начисто забыто
в борьбе и прорве дел,
вчера и завтра слиты
в сегодняшнюю цель!
Тепло добра и славы
переродится злом:
великое начало
прибьёт своим концом!

Грядущим в диком прошлом
невиданных надежд
не стать таким хорошим
по жизни и судьбе!
В хрустальную основу, –
слёз линзы шлифовать,
вписаться невозможно, –
был опыт, так сказать!

В углу прижился фикус,
чей млечный горький сок
пускал с идеей fixe,
кольнув иголкой в бок….
На ближней к полу полке
фундаментальных книг
Эсхилом и Софоклом
сводился в фокус миг.

Казалось бы, чего нам
ещё не достаёт
в избытке средств негодных,
когда нужда припрёт?!
Богатства или власти
с наследственным венцом,
что жертвенного счастья
с трагическим концом!
               
четверг-пятница, 23-24 сентября 2004 
На балконе под приятным светом и теплом сентябрьского солнца. «Бабье лето» в прошлом, но погода пока не такая суровая, какую прогнозировал синоптики. Четверг пропустил полностью, извёл его на отличную пропарку, предпоследнюю процедуру, защиту от нехороших ощущений, освобождение от неприятных осадков, оставшихся от посещения бани. Снова отыскался тип, которому удалось достать меня, не ожидавшего от него такой прыти, и поэтому как бы пропустившему гол в свои ворота. За мной, понятно, не заржавеет, но настроение было испорчено самим фактом случившегося. Потом, Зина Чер-ая, шокированная приездом из Канады своего братца, шокировала своим состоянием и запахами, от неё исходящими, появилась у нас вчера совершенно неожиданно для меня. Одним словом, оставалось наслаждаться сомнительной лёгкостью: до еды после возвращения из бани весил те же 113 кг, что и неделю тому, что является несомненным достижением, если иметь в виду сезонную перестройку и увеличенные нагрузки. Всё время камера со мной, а снимать совершенно нечего. Между тем, в скором времени может потребоваться что-то ещё, и неплохо было бы, чтобы Елена поместила ещё один снимок людей у бассейна. В пятницу начинаю день с посещения всех сразу мест, где вынужден был бывать в последнее время. Приняв последнюю процедуру с гепариновой мазью, показался врачу, которой показалось не лишним назначить мне ещё 10 процедур электрофореза с гепариновыми прокладками. 10 000 ед. за сеанс. Гепарин в ампулах по 5000 ед. стоит 23 р. с копейками. Всего за 10 сеансов, 100000 ед. или 467 р. Это уже не слабо после 200 р. на первые тюбики с фастум гелем и лиотоном. Потом был у стоматолога на коррекции левой стороны нижнего протеза, взял справочку гарантии на год. А в ближайшей к медицинскому центру аптеке купил ещё один тюбик метрогил дента на окончательное формирование челюсти и притирку. Пока светит и греет всё ещё достаточно мощное солнце, погода кажется неплохой, но как только светило скрывается за облаками и тучами, становится по-осеннему зябко и неуютно. Ещё до полудня договорился с Еленой насчёт денег за снимки, которые должна получить Юля, тщетно пытался дозвониться «следаку» в ГАИ. Сегодня, помимо всего прочего, начинается 24 тур российского футбольного чемпионата, выходящего на финишную прямую, который будет продолжаться три дня кряду. И я на финишной прямой 162-ой тетради. Не верится даже, что проделал такой огромный путь, проходя «через огонь, воду и медные трубы», сквозь дебри самой неблагодарной чёрной работы.

                ***
Опять меняется погода
и, замирая на краю,
на межсезонном переходе,
я за ценой не постою.
На градус выше без надрыва
со вкусом принимаю курс
тоски осеннего налива –
печаль и радость в смысле грусть….

Воображаю те миражи
из романтических широт,
где так заманчиво слежался
плюш пыли лет за восемьсот.
В древесно-лиственных узорах
орнамент рыцарских времён,
звенящие тревожно шпоры,
доспехов тяжесть, эхо войн….

Труха и тлен набросков ранних
и сладостный когда-то плен, –
презреньем не пренебрегаю
при допустимости измен.
Так в насекомых богомолах,
притихших на сухих ветвях,
закамуфлированы ловко
ловца азарт и жертвы страх!

А то, в фантазиях витаю,
где миг на вечность разведён,
как в кипятке щепотка чая:
сейчас и никогда потом!
И пусть ещё похвастать нечем,
не суждено уже пропасть
большим надеждам в первом встречном,
что трижды, может быть, предаст!



                ***
И замираю в прежнем духе
как бы Платоном на коне
обозревающим округу
пространства в полной тишине,
весьма смущённый перспективой
стать, оторвавшись от стола,
сквозного взгляда на картине
вершиной и главой угла!
Грозит закупоркой серьёзной
сосудам сообщенья чувств:
не дай Бог, тромбом смертоносным
по кровотоку понесусь!
          ______________

Тромбон минуты предстоящей
в несущей по ветру волне
с ознобом страха настоящим:
по коже сыпь, рябь на воде!
Что лютой страсти звуки лютни,
бездушным мёртвым стыд и срам?
Не видят неба без салюта, –
вещей достойных без реклам!

На бедность выпадает бездна
контрастных красок и идей,
на поражение – победа
с наследством побеждённых, тем
весьма двусмысленным богатством,
что господина из рабов
доводит до реальной власти
над миром снобов и жлобов!



                ***
В мировой тоске с нехваткой
света, воздуха, мотивов
при избытке в каждой схватке
общих мнений примитивных
в загрязнённой атмосфере
утешаешься природой
представлений мира древних
об обкладке «теплорода».

От сумбурного прилива
красота не умирает,
проза крупного калибра
лирику не забивает.
Осень майский жар румянит,
«от и до» изжиты сроки:
прибавлять давно не тянет
к вычитаемому только.

Голос внутренний слышнее,
и параллакса основой
раздвигается мгновенно
бесконечность «до и после»!
Над реальностью режима
нимб естественно приподнят
слепотою одержимой
ощущений бесподобных.

Аве, осень, в старом стиле
с небольшим опереженьем.
За спиною ангел милый
жив небесным отраженьем!
Намечается слиянье
несовместных, хоть и смежных
ощущений: щёк пыланье
с холодком азарта свежим.

Над привычным ординаром
градус уровня бессмертья
повышает благодарность
к зонам местного значенья.
Происходит расширенье
в вечном противостоянье
моментальных настроений
с абсолютным состояньем.

суббота, 25 сентября 2004 
Ровно четыре недели спустя после аварии. Много солнца, тепла и света к полудню после сравнительно очень холодной ночи. Немудрено: конец сентября, начало самого моего некогда плодоносного периода. Завтра, 36 лет тому назад, на Тихом океане я появлюсь на обновлённый свет как поэт, и к 13 октября, за срок менее чем три недели, сформируюсь как бесконечно ищущая личность. А сегодня просто обычная суббота, насыщенная футболом, отдыхом от посещений лечебных заведений. Может быть, ещё успею выехать на велосипеде с камерами до центрального матча «ЦСКА» - «Локо», если пройду положенный отрезок в 162-ой тетради без задержек. Между прочим, там осталось только трое суток 15-17 сентября, и при хорошем раскладе и безжалостном отборе ещё смогу догнать себя, выровнять текущие параллели во времени-пространстве. Потом, и просмотреть уже пора всё, извлечённое на свет поверхности из-под спуда.

               ***
Жив свежим ощущеньем,
пусть «мир уже в летах»,
не потеряв стремлений
созреть в черновиках!
От штампов одиночек –
реальный общий гнёт,
толпа – продукт побочный
понятия «народ»!

Цветные представленья
соблазнов жгучих, жажд, –
в мечтаньях накопленья
того, чем бредит ад.
И дождевая влага
с разверзшихся небес
могла быть где-то благом,
а не потопом здесь!

Сравнения хромают,
но хочется летать;
пока не обломают,
от жизни чуда ждать!
Крутой вираж заложен:
на крене длинный шаг
выносит за дорожку
во весь крыла размах!

Борьба за справедливость
несправедлива, как
проверка по калибру
на внешний вшивый факт!
Ну, и дано настолько,
насколько не дал Бог
стать жертвой добровольной,
«звездой» в кратчайший срок!