Лампа

Я мирно сижу в беседке, слушая гудящую желтую лампу над собой, спереди колыхается чёрная непролазная тьма, а сзади стоит пустой город. Окна квартир глубокими чёрными прямоугольниками выходят на улицу, и лишь огни этих самых улиц каждый вечер освещают гладкие стены домов. Ночная тишина оглушительна, лишь эта жутко гудящая желтая лампа немного успокаивает мою потребность в звуках. Я здесь один уже очень долгое время и всё, что здесь слышно – это собственные шаги, собственный голос и она, ставшая уже моей, желтая лампа. В соседней беседке так же, как и я, сидит пластмассовый манекен, иногда я поворачиваюсь к нему, потому что кажется, что он шевелится. Потом понимаю, что мне действительно показалось, и я снова вглядываюсь в пустоту чёрных песков.

Совсем недавно я переехал в дом неподалёку отсюда, чтобы из окна была видна пустыня, на которую не устаю смотреть, на что-то надеясь. Песчаных бурь здесь нет, зато есть изобилие продуктов. Огромная территория с магазинами, складами и стратегическими запасами, которые могут до самой смерти меня обеспечивать. Прямо райский уголок для отшельника. Очень страшный и невыносимо однообразный райский уголок. Становится не по себе, когда по соседству множество окон без хозяев, за которыми заправленные постели, которые тоже не имеют хозяев, мебель, телевизоры, книги. Всё ненужное, мёртвое.

Сегодня я бродил по городу, по широким пустым и пыльным дорогам, мимо витрин и светофоров, что мерно меняли цвета. Солнце палило откуда-то сбоку, создавая резкие тени на городском ландшафте. Именно отраженный луч, что блеснул в открывающемся окне, подсказал, куда нужно идти. У меня появилась надежда, похоже, кто-то там есть! И я рванулся туда, разгоняя эхо меж высоких зданий. Окно было открыто в одном из немногих низких домов, что ютились поодиночке в некоторых частях города. Ужасно волнуясь, я подбежал и крикнул в надежде, что вот-вот кто-нибудь выглянет из окна. Но никто не отзывался. Немного помедлив у парадной, я решился подняться в эту квартиру. Дверь была не заперта, и удалось беспрепятственно войти. B cнова я слышал только собственные шаги, которые медленно повторялись, уходя вглубь жилища. В коридоре с двух сторон висели картины и фотографии. Причем последние сделаны в этом городе. В кухне на плите стоял немного опалённый чайник, а из приоткрытой двери спальни виднелась помятая кровать. По мере продвижения, оттуда я начал различать какие-то звуки, оказавшиеся музыкой - из радио, зациклено и бесконечно вещавшего одно и то же, слабо доносилась очень старая песня, которую мне уже доводилось слышать... Но даже не помню, когда в последний раз слушал музыку. На столе, у распахнутого окна, лежала немного потрёпанная книга. Из сотен часто повторяющихся книг в квартирах, я когда-то замечал и эту. Повсюду чувствовалась жизнь, однако жильцов не было. Я еще раз исследовал комнаты, упорно, но тщетно воззывая  к людям. А, может, мне доводилось уже сюда заходить?.. Ведь так много времени прошло, всех мест не упомнить. За последние года я сменил множество квартир, и менял не потому, что это было необходимо, скорее, от страха, скуки и одиночества. А окно просто уже было открыто, его движение мне показалось. Как жаль. Слишком часто кажется в последнее время...
Сделав радио на полную громкость, чтобы было слышно во всём пустом доме и даже на улице, я вышел в тень соседней высотки, которая безмолвно на меня смотрела, скрывая от палящего солнца. Надо мной играла музыка из открытого окна, которая, постепенно слабея, провожала меня до соседнего квартала...

Я мирно сижу в беседке, а желтая лампа старательно гудит надо мной. С густой тьмы, в которую я вглядываюсь, словно ожидая чего-то, подул свежий ветер, остужая вечно спящий город. Пустой город, как остров в необъятном сыпучем пространстве, столетиями стойко держась, он остаётся таким же новым, каким его видели создатели. Теперь его вижу только я. Только я и этот манекен. Кстати, куда он делся?