Суслов

Он очень был похож на Романа Суслова и сразу мне понравился, ещё до того, как я его увидела, только услышала. Первый раз я влюбилась по голосу, по радио, поэтому голос имеет значение, голос был мягкий и добрый, я моментально прониклась симпатией, ещё до того.

- Можно мне пройти, там моё место.

Мы с моим соседом встали, с трудом выкарабкались из тесных кресел, чтобы пропустить его к окну. У него было место А, у меня В, а у соседа С у выхода. Тут я и приметила, что это же Суслов с нами летит, мой любимый, обожаемый Роман Суслов, лидер группы "Вежливый отказ", но этого не может быть!!!

Мы все вновь уселись. В самолёте было жутко душно, жарко, тесно и неудобно. Я очень и очень сильно берегу своё личное пространство, но тут это было невозможно, и я лишь порадовалась, что с соседями мне повезло, оба моих соседа не вызывали у меня неприятных чувств, но сама я сильно потела, зимние штаны, они очень жаркие знаете ли. И вот я сижу и потею, и мне от этого крайне некомфортно, ведь мы так близко.

Я сижу и гадаю, Суслов это или нет? Очень похож: возраст, рост, конституция, форма головы, волосы, лёгкие залысины, лоб, нос, подбородок, линия рта, глаза, брови, голос, но это не может быть он, просто нечего ему у нас делать. Большие и сильные руки, мне очень понравились эти руки, золотое, обручальное кольцо блеснуло на пальце (женат), синяя, обтягивающая водолазка, на шее виднеется серебряная цепочка, брюки, такие, странного цвета, не костюм, но стильные. Мой сосед отвернулся к иллюминатору и разглядывать его было не совсем удобно. Я даже порывалась спросить прямо, не певец ли он? "Эй, кузнец, куй железо пока мы ещё горячи!" Но так и не решилась. Самолёт пошёл на взлёт, в ушах заложило, я глядела через плечо в темноту, пытаясь разглядеть уменьшающуюся Москву в окне.

Я не влюбилась, даже не думайте, для меня он слишком стар, лет 50 или за 50, в любом случае, староват, не мой возраст, но ничего не мешает мне его просто обожать, обожать, как друга, как отца, как наставника или даже как старшего брата, редкой душевной красоты человек сидел рядом, уж я то знаю, я в людях разбираюсь с первого взгляда. Да, я не влюбилась, но я увидела в нём родственную душу, а это куда посерьёзнее заявочка будет.

Было очень душно и жарко, спать невозможно, но меня срубало. Мои соседи заснули. У Суслова оказалась с собой надувная подушечка и повязка на глаза, подготовился человек, не первый раз летает. Я ёрзала в кресле, было очень тесно и неудобно, болела спина, мокрая спина, пот так и струится по жёлобку вниз.  Ещё всё время плачет грудной ребёнок, рядом целая семья летит: мама, папа, малышка полугодовалая и её братик трёх лет, вот то один малыш заревёт, то второй, то оба в голос орут, друг другу подпевая. Как тут заснуть? Но меня всё же срубало, я отключалась ненадолго, то закинув голову назад, то уперев её в кресло спереди, то склонив на бок. Хорошо, что мои соседи такие приятные люди и не вызывают у меня отвращения, нормально пахнут и не храпят, очень хорошо. Мне так хотелось положить свою голову удобно на плечо Суслова, но я этого не сделала, каждый из нас чётко соблюдал субординацию. Но он был такой уютный, такой родной, такой надёжный, и эти большие, сильные руки. А ещё в какой-то момент, в этом полусне, полудрёмя, я почувствовала, что наши ауры переплелись, они свернулись змейками. Тут всё же очень тесно, но мне было комфортно, я не против, но ничего хорошего из этого не выйдет, нельзя своей ауре вот так входить в другую, теперь это надолго. Теперь они не скоро полностью разделяться, и процесс разрубания волокон, он всегда очень болезненный, но сейчас мне было хорошо.

Пять часов пыток, и за это я заплатила деньги? пять часов пыток без сна, в духоте и жаре, в носу было сухо, хотелось пить, я всегда просила пить. А Суслов и мой сосед спали, они пропустили ужин и завтрак, а так же чай и воду, они спали, и я им слегка завидовала, их способности спать в таких некомфортных условиях.

На посадке раздавали леденцы и проверяли застёгнут ли ремень. Стюард разбудил Суслова, заставил поднять спинку кресла и открыть ставень иллюминатора. Он был такой потерянный, сонный, рассеянный. И я предложила ему леденец, и он сказал.

- Больше спасибо.

И снова прятал глаза и смотрел в окно, и я никак не могла понять, он это или не он? Но похож.

И уже когда выходили, он случайно зацепил пальто мой пакет и чуть не уронил и извинился. Добрый голос, так не совпадает с суровой внешностью. И долго ждали багаж, а я ловила его взгляд из под кустистых бровей. Нет, это точно не Суслов, просто похож. Он говорил по яблочному, модному айфону (его голос звучал, как бальзам для моих больных ушей), значит состоятельный, что поедет поездом, значит не местный, он смотрелся в зеркало и расчесывал волосы, значит модник, следит за собой, звонил родителям и жене, значит заботливый.

Я прыгнула в первый подъехавший автобус, а он остался ждать двадцатку, что едет на ж-д вокзал, я  поймала его прощальный, такой просительный, вопрошающий, колючий взгляд (мне кажется, что он слегка косит, а я жуть как люблю лёгкую асимметрию в лицах). И мне так хотелось махнуть на прощание ему рукой, улыбнуться и пожелать удачи, но я и этого не сделала.

Кто он? Откуда? Как зовут? Чем занимается? Мне всегда было глубоко плевать на моих соседей по самолёту, я даже и не помню их, но его я запомнила, и буду надеяться увидеть вновь. Увижу ли я его снова? Услышу ли этот голос?

22 января 2015 год