Бабушка, когда ты умрешь?

- Бабушка, когда ты умрешь? – не моргнув глазом, спросил внучек Веру Павловну.
У шестидесятилетней женщины перехватило дыхание, что позволило ей не излиться бранными словами, а скоротечно обдумать ситуацию.

Проще всего было выпороть Ваську, как звали этого шалопая. Она держала его на коротком поводке в буквальном смысле. Как только они выходили на улицу, она цепляла к нему поводок-рулетку и, порой, сидя в городском саду на скамейке с домашним котом Жмуриком, срывалась с нее, когда шельмец резво пытался схватить чужую кошку или наглую городскую ворону.

При всех воспитательных издержках подобного обращения с внуком, главной задачей, которую она ставила перед собой, было вернуть его своей матери, то бишь невестке Зое, целым и невредимым, пусть даже физически помятым и душевно ущемленным.
- Как быть сейчас, что ответить? – лихорадочно морщила лоб Вера Павловна.
Ведь неровен час, эта недоросль осознает, что в жизненной позиции бабки имеется уязвимое место, своего рода ахиллесова пята, и внучек будет по поводу и без повода, третировать свою бабушку наглым вопросом.

А третировать ее, пожалуй, есть за что.
Так, например, на прошлой неделе она поставили его в угол коленками на пол, предварительно просыпав на месте экзекуции сухой горох, который за долгие годы нахождения на кухонной полке превратился в настоящий камень. Ваське было очень больно елозить коленками по гороху, щедро насыпанному на пол Верой Павловной.

Но должна же она была как-то отреагировать на его попытку оборвать коту оба уха, когда то спрыгнул со шкафа, вцепившись нешуточными когтями в плечо внука.
И кот был по своему прав, поскольку это Васька зашвырнул ее любимца на многорожковую люстру. Слава богу, люстра оборвалась и не разбилась, грохнувшись на стол.
А если бы она разбилась на мелкие стекляшки, и потом пришлось бы выковыривать их из ворсистого ковра, покрывающего пол гостиной, чтобы котик не поранил свои лапы, крадучись ползком зимними вечерами за многоголовой тенью Василия, образуемой светом каждого рожка люстры.

Другой раз Вера Павловна обнаружила на полу на кухне осколки пол-литровой банки от сметаны. Тогда ее поразили не крупные осколки банки, а отсутствие следов сметаны.
В досаде она взяла мухобойку и стала ею лупить внука.
Она еще не успела отлупить его до конца, когда вдруг осознала, что довести осколки до чистоты подобного уровня могло только очень осторожное и разумное существо.

- Боже праведный, - подумала женщина, - так это проделка Жмурика.
Ей стало аж приятно. Долупливая по инерции мальчика, Вера Павловна испытывала чувство гордости за своего кота и очередное разочарование внуком.
В отместку сорванец, когда вечером после работы его забирала от бабушки родная мать, злорадно показал Вере Павловне язык.

Однажды в Палеонтологическом музее бабушка привязала к себе внука за руку на бельевую бечевку. Так Ваське в гардеробной сутолке новоявленные пионеры заехали локтем в глаз, и он не смог адекватно ответить. Пришлось ему в буквальном смысле развязать руки, прикрепив бечевку к петельке его джинсовой рубашки.
Из этого положения Василий стал лихо отмахиваться кулаками от наседавшей детворы и даже стал огрызаться на их родителей, как заправский дворовый пес. Когда дело стало перерастать в нешуточный скандал, Вера Павловна потянула за бечевку, стравила ее по минимуму и… укрыла внука под грудой одежды, которую им предстояло одеть, прежде чем ретироваться в зимнюю стужу города.

Про зоопарк Вера Павловна вообще не может вспоминать без содрогания.
Каким-то немыслимым образом шельмец выкрал из сумки кенгуру несмышленого детеныша и сунул в свой карман.
Дома все проявилось, точнее необычное существо в кармане курточки Васьки учуял кот Жмурик - мальчишка про зверька и думать забыл.
Пришлось поместить кенгурушу в большую банку с остатками сметаны и срочно ночью ехать на такси к воротам зверинца. Сторож долго не хотел их впускать, но, когда понял в чем дело, сам вызвался проводить к вольере кенгуру.

Надо было видеть радость мамаши, увидевшей свою пропажу в руках зловредного ребенка.
Сорванец даже забоялся, что дылда-мать, стоя на двух задних лапах, поддаст его хвостом и… лететь ему домой в ночном небе как сумеречной комете.
Но кенгуру давно уже свыклась с беспардонным поведением посетителей-неучей и благодарно схватила короткими передними лапами банку со сметаной и своим детенышем.

Высвободив кенгуреныша, австралийка опрокинула себе в рот банку русской сметаны и… ускакала в свою конуру отсыпаться после треволнений, устроенных пацаном-шельмецом.

Вера Павловна зареклась куда-либо водить Ваську и охотнее его оставляла бы дома во время походов в магазин или женскую парикмахерскую. Но надо было видеть, во что превращалось жилище, предоставленное в полное распоряжения кота и внука.

Василек, как истый пес, гонялся по квартире за котом, а ловкий Жмурик норовил одурачить бабушкиного внука.
В итоге дура-дурой оказывалась Вера Павловна, что позволяла, в который раз, двум любимым существам оттянуться в ее отсутствии.
Потом, считай, полдня она должна была все восстанавливать по местам, с трудом уже вспоминая, а как оно все стояло до дурашливой потасовки.

Однажды она взяла Василия в павильон бытовой техники магазина «Эльдорадо».
Ей надо было купить две электрических лампочки.
В центре павильона возвышалась пальма, а под ней расположился огромный аквариум с большими экзотическими рыбами, которые иногда с интересом разглядывали проходящих мимо людей. Они, видимо, не могли взять в толк, почему у людей нет плавников и они столько усилий прикладывают, чтобы преодолеть пешком небольшие пространства.

Знающие посетители утверждали, что это семейство пираньи: мать и ее молодь.
Молодые пираньи постоянно выясняли отношения между собой, отчего у некоторых из них  обгрызанные или совсем оторванные плавники, а то и выгрызенные куски мяса из различных частей тела.
На ниточках в аквариуме были подвешены кусочки корма: нежирная говядина и говяжье сердце, а также мясо морских рыб.

Взрослая пиранья на виду у любопытствующих от нечего делать обкусывала листья у пластиковых растений на дне аквариума.
Огромные и мощные челюсти пираний снабжены острейшими пластинчатыми зубами. Взрослая пиранья спокойно вырывает из добычи крупные куски мяса и способна легко перекусить палку или человеческий палец.
У заморских рыб было такое «выражение лица», что без крайней необходимости лезть к ним никому и в голову не могло забрести… кроме юного шельмеца.

Пока Вера Павловна обсуждала с молодым продавцом-менеджером преимущества энергосберегающего светильника, внук умудрился вытащить у нее из сумки связку ключей от квартиры и кинуть ее в аквариум.
Надо думать, он намеревался здесь заночевать, разглядывая зверские чудеса водной обители, благо магазин работает 24 часа в сутки.

Впрочем, скорее всего он совершил пакость, чтобы напугать безмятежных рыб, плевать хотевших на мальцов-сопливцев.
Крупная пиранья, не будь дура, обгрызла пластмассовый брелок, и все четыре ключа - от дверей подъезда, лестничной площадки и квартиры - рассыпались порознь среди ила и подводных камней.

Пришлось обслуживающему персоналу в полном составе вылавливать ключи специальным сачком с крючком. Голыми руками соваться в аквариум они не рисковали.

В итоге вода взбаламутилась до неприличия. От испуга молодые пираньи впали в шок: резко побледнели и завалились боком на дно.
Наглотавшаяся ила мамаша-пиранья из-за пуленепробиваемого стекла была вынуждена с досадой смотреть на гримасы, которые строил мальчик, ретируясь с поля несостоявшегося боя на поводке у взбешенной бабушки.
*   *   *
Да, но это все дела прошлые, а тут такой поворот событий.
На дерзкий вопрос внука бабушка попробовала ответить шуткой.
- Никогда, - сказала она с издевкой, надеясь уловить впечатление, произведенное ее словами  на внука-неуча.
- Бабушка, - безапелляционно заявил внук, - так не бывает. - На уроке религиоведения, нас учили, что бессмертие может быть у Бога, да и то, пока существуют его творения, например, планета Земля.

И тут Ваську как прорвало - научили, что называется, на свою голову.
- Преподаватель-отец Августин сказал, что в мире все относительно и в природе все живое подвержено смерти, поскольку всевышний использовал в доисторические времена несовершенный материал.
- Сегодня, - учит нас преподаватель, - даже нанотехнологии не позволяют добиться состояния бессмертия.
При слове «нанотехнологии» Вера Павловна встрепенулась. Она давно уже намеревалась понять, чем Нано отличается от Нана. 

Но так далеко знания Василия не распространялись.
- Что же еще поведал ученикам отец Августин? – подыгрывая внуку, спросила Вера Павловна.
- Учитель сказал, что, когда перемрут все наши дедушки и бабушки, в стране наступит демократия, - не моргнув глазом произнес шельмец.

Васька чудовищным образом все переврал, вольно пересказывая теперь уже слова преподавателя Викентия Олеговича по основам обществоведения, который конфликтовал с отцом Августином, а точнее конкурировал из-за количества преподавательских часов, отпущенных на два эзотерических предмета школьной программы.
- И что же потом, после того как земля ваша освободится от дедушек и бабушек? - с ехидцей спросила внука Вера Павловна.
- Кажется, учитель говорил, что молодежь должна взять дело бабодедов в свои руки, но так, чтобы предки не мешали строительству светлого будущего.
- Кажется или определенно, тебя и тебе подобных ждет светлое будущее, когда…?

Васька не дослушал бабушку, и его понесло дальше. Вера Павловна давно заметила, что диспуты сорванцу даются с трудом. Мальчику больше удаются монологи, которые ему позволяют врать и перевирать все подряд с неуемной фантазией.
- Викентий Олегович сказал, что новый мир мы построим без полоумных стариков и их никчемных богов.
- И кто же у вас молодых будет богом или предводителем? - теряя интерес к обескураживающему ракурсу беседы, спросила Вера Павловна.
- Богом у нас будет золотой агнец, - выпалил шельмец.
Вера Павловна опешила.
- Бабушка, а что такое золотой агнец? – вдруг смиренно поинтересовался внук.

- Все-то ты, Васька, перепутал. В голове у тебя полная каша-малаша. Как только мы с тобой подтянем математику и русский язык, я займусь с тобой твоим мировидением. Иначе, я чувствую, что мне, и правда, придется удалиться из мира неучей и шарлатанов в женский монастырь или отправиться в странствие по святым местам, где не преподают религиоведение вперемешку с обществознанием. 

- Впрочем, я так просто не сдамся, – задумавшись, произнесла Вера Павловна. - Не может быть, чтобы олухи царя небесного восторжествовали в этом прекрасном и неповторимом мире.
- Иначе, - оживилась женщина, - такие, как ты, превратятся в безмозглых баранов, а во главе стада нарисуется разбитная желтая овца, которая выстроит всех олухов и обалдуев.
- Нет, бабушка, я не хочу быть бараном, - забеспокоился Вася, - припомнив рисунок из книжки религиоведения, как баранов ведут на заклание.
- Лучше уж ты не умирай, а своим учителям я скажу, что не стоит менять бабушку на желтую овцу…
*   *   *
Бабушка, о которой идет речь, и сегодня живет на 3-ем этаже пятиэтажного здания.
Женщина не всегда обитала в этой своей двухкомнатной городской квартире.
Когда-то, на заре своей молодости она жила с родителями в селе Замареново Липецкой области с райцентром Великие Грязи.

Это были радостные годы беззаботного детства. Даже обязанности присматривать за домашней птицей доставляли ей счастье сопричастности многим таинствам природы, когда несушки откладывают яйца, а из яиц вылупляются птенцы, которых надо уберечь от бродячих кошек и собак.

Ко времени, когда ей надо было идти учиться в школе, родители переехали в Липецк. На учебу в текстильный институт она поступила уже в Москве-столице Советского Союза. Вышла замуж. Поселилась у мужа. Здесь пошла работать, родила двух детей.
Съезды, разъезды, обмены, смерть мужа и Вера Павловна оказалась одна-одинешенька в квартире-двушке.
*   *   *
Человек умирает от безысходности, от тоски, от физической немощи, которая настигает его с возрастом.
- Но я не хочу умирать! – искренно возмутилась в душе Вера Павловна.
А вслух для уха внука сказала проще:
- Жизнь так прекрасна, когда ты не выводишь меня из себя.

Ближе к вечеру, стоя на кухне около электрической плиты, она почувствовала необычайный прилив сил и вдохновения:
- И, когда я возвращаюсь в себя, мне радостно, я опять готова любить тебя и радоваться, что мне хватает сил учить тебя уму-разуму.
Разве тебе не нравится получать пятерки по математике и по русскому языку, после того как мы с тобой выполняем домашнее задание, и ты еще успеваешь решить занимательные задачи из книжки Перельмана и написать контрольный текст под мою диктовку.

Правда, у тебя не хватает настойчивости, чтобы заниматься дополнительно без моей помощи, но я в детстве тоже многое не умела и не понимала, и моя бабушка Ульяна Самойловна занималась со мной в свободное время. Но на ее плечах было большое хозяйство: две дочки, сын, пять внуков – я была самая младшая, и меня много баловали, когда не поколачивали мои старшие родные и двоюродные братья и сестры.

Никому в голову не приходило задавать такие вопросы, какие ты, порой, задаешь мне.
Человек, у которого есть внуки – не хочет умирать.
Ведь внуки постоянно растут, и им так много надо передать, их надо научить мудрости жизни и ее опасностям.

Сколько доброго и волшебного узнал Пушкин от Арины Родионовны, которая как настоящая бабушка помогала душе поэта впитать любовь ко всему прекрасному, чем богата жизнь человека в этом мире.
Я не хочу умирать, потому что мне еще много чего надо успеть сделать.
Я хочу научить тебя верить в доброе, светлое, вечное, чему меня учила моя бабушка.

Как хорошо, что сегодня в школе приобщают к религии, говорят о ней, учат уважать верования людей.
Прошлый раз, когда ты готовился к уроку религиоведения, я сама с интересом изучила подробности жизни разных мировых конфессий. Сколько нового открылось мне об иудаизме и исламе. Уяснила различие между синтоизмом и синкретизмом.
Мне нравится, что сегодня русских ребят приобщают к религии их предков. Ведь наша с тобой земля, земля, на которой мы живем издавна полита кровью православных. И я хотела бы, чтобы ты уважал религию своих предков, посещая их могилы и преклоняя колени перед иконами, которым они молились.

Ты теперь уже достаточно большой, и мы обязательно сходим вместе посмотреть на могилу твоего деда. Я ее постоянно посещаю и привожу в порядок после таяния снега, летних ливней и осенних ветров.
А еще  мы как-нибудь съездим под деревню Прохоровку в Курской области, где покоится прах геройски погибшего брата моего дедушки, которого звали Всеволод Игоревич.
- Достойную смерть надо заслужить! – с внутренним трепетом произнесла Вера Павловна.

Очень плохо, когда дети лишены памяти о своей родословной, о жизненных подвигах, которые в той или иной мере совершает каждый человек, потому как жизнь прожить не поле перейти, - говорит пословица.
И, если кто-то оступился, то память о его жизненном пути должна служить уроком преодоления горьких поступков, которые каждый из нас совершает в своей повседневной жизни, пытаясь избежать превратностей судьбы. Но, увы, они подстерегают нас за каждым углом, на каждом повороте.

Не знаю уж, к сожалению или к счастью, но безупречных людей среди живущих сегодня нет.
- Право дело, я не могу умереть, пока ты меня не полюбишь, не начнешь уважать и заботиться обо мне, когда мне худо от старых болезней, - волновалась женщина.
- А полюбишь, будешь помнить меня, благословить меня, рассказывать обо мне своим детям, а то и внукам. К сожалению, мужики на Руси рано кончают жить, - сакраментально произнесла Вера Павловна, вспомнив, в который раз, раннюю смерть мужа.
- Плохо это, конечно, но, как говорят на Руси, мужчине главное что? - дом построить, ребеночка вырастить и дерево посадить.
- Я считаю своим долгом выбить из тебя дурь, приобщить к труду, заставить любить Жмурика, да мало ли что еще! – откровенничала бабушка.
Мне надо успеть в этом году, пока еще не жарко, высадить рассаду капусты, уберечь ее от вредителей, вырастить добрые качаны, а осенью убрать их в подпол домика на садовом участке.

- Сегодня мне надо еще сготовить ужин, выполнить постирушку, прибраться на кухне, сменить шторы на окне в гостиной.
Боже праведный, да если ты не будешь мне мешать, а будешь просто играть с моим доверчивым котиком на диване – жизнь прекрасна!
- Василек, ты где? – прервав свой монолог, обратилась Вера Павловна с вопросом к своему непоседливому внуку.
- Вася, я кому говорю?

Вера Павловна только теперь заметила, что дверь в квартиру открыта настежь, а Вася с котом убежали во двор без ее пригляда и присмотра.
Увы, как давно она вела свой монолог, понять ей было трудно и больно, двадцать минут или тридцать?
- Боже, дай силы образумить внука и спасти Жмурика от васиных проделок, - промелькнуло в сознании женщины.

Нечего делать. Вера Павловна достала с полки выбивалку для коврика, взяла сам кошачий коврик и устремилась во двор.
Ни Васи, ни ее котика во дворе не обнаружилось. Похоже, что они были не здесь, но вместе.
Приладив к заборчику коврик, Вера Павловна стала шумно стряхивать с него кошачий ворс на специально подложенную газету.
Она как чуяла…

Из-за угла дома крадучись показались Василек и Жмурик.
Убедившись, что бабушка не сильно сердится за их самовольный побег из квартиры, раз занята полезным делом, они предстали пред ее очи.
О чудо! Вася даже предложил помочь бабушке, чтобы самому поколотить коврик.
Вера Павловна, слегка поколебавшись, передала внуку бамбуковую выбивалку с метелкой на конце.

В следующее мгновение раздался дикий кошачий вопль.
Это шельмец, как бы ненароком, приложил со всего маху колотушку к шубке Жмурика аккурат возле хвоста.
- Бессовестный, шалопай! - ринулась Вера Павловна спасать своего кота и осаживать нечужого ей Васю.

Не успела бабушка распалиться, как следует, сорванец ринулся в дом, в квартиру, где и заперся на замок.
Вере Павловне пришлось клятвенно произнести из-за двери, где они сиротливо дожидались с котом, что она прощает Васю, а то пора уже ставить на стол ужин, смотреть вечерние новости по телевизору и, не дай бог, пропустить вечернюю сказку для человечьей и нечеловечьей малышни, опекаемой бабушками.
Вася открыл дверь, и все трое, помыв руки и почистив лапы, с жадностью набросились на ужин.

Васе и Жмурику бабушка повязала слюнявчики вместо салфетки, а себе положила на колени длинное полотенце, на случай если придется хлестать драчунов, не поделивших десерт.

Впрочем, на ночь глядя, Вера Павловна умеряла свой воспитательно-поучительный тон, и все умиротворенно укладывались спать в те дни, когда мать, то бишь невестка Веры Павловны, не забирала Васю к ним домой.
Дело в том, что ее старший сын три года назад развелся с мамой Васи, и бабушке пришлось помогать одинокой маме-невестке (она работает медицинской сестрой в больнице сутками, потом два дня дома) и ее неприкаянному сынишке-самому любимому своему внуку.

Как позже проведала Вера Павловна, однажды сгоряча, в состоянии раздражения разведенная невестка Зоя сказала сыну:
- Не знаю, что я с тобой буду делать, когда бабушка умрет?

Вот и гадай теперь: из чувства злорадства или житейского интереса задал свой умопомрачительный вопрос внучек легковерной бабушке…