Конюхи 12

 
 Танцевально-песенный дивертисмент в исполнении конюхов.   
               
  К о н ю х и      

Лошадей мы чисто моем
И скоблим на водопое.   
Мы их холим, и балуем,
Как детей родных целуем.
 
Соблюдя строго норму,
Мы даем им вдоволь корму.    
И морковь, и соль с ладони    
Обожают наши кони.   
               
Ржут в восторге, бьют копытом, 
Нас едва вдали завидев.   
Мы для них, выходит, сами    
Ближе всадников с усами.   
            
Хоть гусар в бою не промах,   
Для коня-то главный – конюх!
От любви, как ни крути,
Никуда им не уйти.
               
П у р п у р а (смотрит в окно и кричит). Степаныч, подведи-ка сюда Алкида! второй день не вижу коня!

                Цокот копыт приближается к окну.
               
П у р п у р а (протягивает руку в окно). Уздечку дай!

                Лукавая физиономия конюха показывается в окне.
               
 К о н ю х. Не удержите, ваше благородие!                П у р п у р а. Кто? Я?  (Левой рукой принимает уздечку, правой дает коню сахар.) Здравствуй, Алкид! Ну, ну, задергался! Хозяину рад? (Мельком взглянув во двор.) Это кто там стоит? Похоже, ротмистра нашего сын.                К о н ю х. Он самый, Ванечка.                П у р п у р а. Постой! А это еще что за девица из конюшни выходит? (Всмотревшись, узнает Анну, девушку, которую с трепетом встречает   ежедневно  в Царскосельском парке.) А ну-ка, на, привяжи Алкида! (Отдает уздечку за окно конюху, не отрываясь смотря на девушку.)  Это она! Ей-Богу, это она!..      

                К о н ю х  появляется в дверях.
               
П у р п у р а (нарочито строго). Степаныч, почему посторонних в конюшню пускаешь?               
К о н ю х. Так ить девица эта, как бы лучше выразиться, нашему Ване вроде невесты будет.                П у р п у р а. Невесты?! Этому сопляку!..  А в конюшне что она делает?                К о н ю х. Ротмистр наш им свою лошадь это …  они на ней и скачут.                П у р п у р а. Кто, Ваня?                К о н ю х. Зачем Ваня? Она! Аней зовут... Ох, и лихая девица, скажу я вам. Ей, сказать, любое препятствие, какое у нас на плацу, взять, все равно, что мне семечку лузгнуть. Точно… Огонь девица. Одним словом, пламя!                П у р п у р а.  Что-то ты разговорился сегодня… А что это от тебя сивухой разит?                К о н ю х. Андрейка, денщик Давыдова, по случаю дня рождения барина поднес. Да что там досталось... Между прочим, и с вас причитается.                П у р п у р а. За что?                К о н ю х. Тут про вас спрашивали…                П у р п у р а. Меня все спрашивают.                К о н ю х. Жандармы спрашивали.                П у р п у р а. Ну, спрашивали и спрашивали. Что дальше?                К о н ю х. Спрашивали, куда вы это по ночам ходите.  Велели за вами наблюдение вести.               
П у р п у р а (зевает). Коли велели, веди… Ступай, спать охота!   
               
    Конюх уходит, а Пурпура ложится на кровать и читает письмо.

                П р о д о л ж е н и е  з а в т р а