Простые герои на все времена

(12 маленьких пьес о 12 великих персонажах)

Нам необходимо искусство, чтобы не умереть от правды.
Рэй Брэдбери

«Гамлет» Уильям Шекспир.
«Тимон Афинский» У. Шекспир.
«Царь Эдип» Софокл.
«Евгений Онегин» А.С.Пушкин.
«Король Лир» У.Шекспир.
«Троил и Крессида» У.Шекспир.
«Ромео и Джульетта» У.Шескпир.
«Идиот» Ф.М.Достоевский.
 «Макбет» У.Шекспир.
«Тит Андронник» У.Шекспир.
«Отелло» У.Шекспир.
«Дон Кихот» М.Сервантес.

Уильям Шекспир «Гамлет»

ТЕНЬ
ГАМЛЕТ
КЛАВДИЙ
ГАМЛЕТ II
ОФЕЛИЯ
ПОЛОНИЙ
ЛАЭРТ
ГЕРТРУДА
РОЗЕНКРАНЦ-ГИЛЬДЕНСТЕРН

Эльсинор. Трон окутан туманом. Откашливаясь, входит ТЕНЬ отца Гамлета, за нею  ГАМЛЕТ. Призрак оканчивает свою тираду.

ТЕНЬ. …а посему, сынок, не дай постели датских королей служить кровосмешенью и пороку!
ГАМЛЕТ. Я постараюсь, отче, но ты хотя бы намекни – а что здесь всё-таки случилось?
ТЕНЬ. Ты выходил куда-то, милый Гамлет?.. Я битый час тебе уже твержу – мой брат, твой дядя, сын отца и матери моей, жены моей Гертруды деверь подлый, отец своих сынов и внук своих дедов…   
ГАМЛЕТ (в ужасе). Кто эти люди? что они?! зачем?!
ТЕНЬ. Один всё это – дядька твой, коварный Клавдий. Мне в ухо яд он влил смертельной белены, когда я спал. Похоронив меня, на матери твоей женился, благодаря чему и занял этот трон. А посему, сынок, не дай постели…
ГАМЛЕТ. Дальше я понял. Спасибо, батя, за сигнал. (Призрак исчезает.) Какой тревожный поворот сюжета и как тут быть? или не быть?.. (Трогает кончик своей шпаги.) Да, как бы, не вопрос. Но призраки встречаются лихие… Проверить надо бы его слова…

Входит труппа актёров: КЛАВДИЙ, ГАМЛЕТ 2, ОФЕЛИЯ, ПОЛОНИЙ, ЛАЭРТ, ГЕРТРУДА, РОЗЕНКРАНЦ-ГИЛЬДЕНСТЕРН.

ГАМЛЕТ. Друзья мои, бродячие актёры! Есть у меня к вам предложенье деловое… (Бросает им деньги.) 
КЛАВДИЙ. Представим всё и в наилучшем виде.
ГАМЛЕТ. Но я ведь не сказал вам, что играть…
ГАМЛЕТ 2. Да что мы «Гамлета» не знаем, право слово? Я – принц наследный, благородный датский Гамлет! Вот как-то так…

Актёры принимают позы. Представление начинается. Гамлет поначалу морщится, но постепенно действо его захватывает.

ГАМЛЕТ 2. Офелия, о нимфа! Помяни мои грехи в своих святых молитвах. (Протягивает ей письмо.)
ОФЕЛИЯ (читает). «Не верь дневному свету, не верь звезде ночей, не верь, что правда - где-то, но верь любви моей…»
ПОЛОНИЙ. Офелия! Мужчины вероломны! Скупа будь с Гамлетом в общении своём. Ему бы только деву обольстить…
ЛАЭРТ. Да-да, сестра! Не верь ему, не верь! 
ОФЕЛИЯ (Гамлету). Мой принц, мне нужно что-то вам вернуть…
ТЕНЬ (из-за кулис, вполголоса). Мой сын, не дай постели датских королей…
ГАМЛЕТ 2. Ну не дам я постели, не дам! (Офелии.) Что именно? Я ничего вам не дарил!
ОФЕЛИЯ. Дарили… И со словами, исполненными нежности… От них подарок становился для меня дороже… (Гладит себя по животу.)
ГАМЛЕТ 2. О, женщины! Вам имя вероломство! Уйди в монастырь; к чему плодить грешников?!
КЛАВДИЙ, ПОЛОНИЙ, РОЗЕНКРАНЦ-ГИЛЬДЕНСТЕРН (хором, следуя за ним попятам). Куда ты? Что ты? И зачем живёшь? О чём мечтаешь? И о чём поёшь? Что мыслишь ты, и что скрываешь? Всё расскажи нам! Мы ведь за тебя, ты знаешь…   
ГАМЛЕТ 2. Можете меня убить, но играть на мне нельзя.

Клавдий падает как подкошенный на колени, начинает молиться.

ГАМЛЕТ 2. Вот Клавдий, вероломный дядька мой! К нему бы подобраться как-то незаметно, чтоб за отца убить… Но только чтобы не в молитве, а во грехе он был иль на пиру… И чтоб его душа, сверкнув копытом, под тяжестью грехов отправилась бы прямо в ад! 
КЛАВДИЙ (грустно). И это мой племяшь… Полоний! Наш Гамлет, видимо, сошёл с ума… Давай-ка хорошенько присмотри за ним…
ПОЛОНИЙ (прикрываясь ковром.). Конечно, мой король! Вы знаете, как я люблю шпионить…   

Гамлет с настроением пронзает Полония сквозь ковёр шпагой. Тот падает.

КЛАВДИЙ. А не пора ли принцу в Англию уехать? А Гильденстерн и Розенкранц тебя проводят, Гамлет…

Протягивает Гильденстерну-Розенкранцу алебарду или ещё какой-нибудь символ смерти.
Гамлет 2 в его сопровождении уходит.

ОФЕЛИЯ (поёт в безумии). «Он встал на зов, был вмиг готов, затворы с двери снял, впускал к себе он деву в дом, не деву отпускал…»

Подходит к омуту. Сзади к ней подкрадывается Клавдий и сталкивает её в него.

ЛАЭРТ. Отец убит, сестра в могиле… Кто порождает злые силы? 
КЛАВДИЙ. Известно кто… Виною Гамлет. Он обезумел, всех убил…
ЛАЭРТ. За это я его убью!
КЛАВДИЙ. Не торопись, мой мудрый Лаэрт. Давай-ка лучше огласим турнир! С рапиры ты свой наконечник тихо снимешь и поразишь обидчика верней…   

Лаэрт трубит поединок. Клавдий наливает в кубок вина, подмешивая в него отраву. Гамлет 2 возвращается, на ходу стряхивая повисшего на нём Гильденстерна-Розенкранца. Тот падает и умирает. 

ГАМЛЕТ 2. Ну вот, погибли оба… Кто затевает дружеский сей бой?! (Обнажает шпагу, Лаэрт вслед за ним.) Но перед тем, как мы сойдёмся в поединке, прощу прощенья у тебя, Лаэрт! Ведь я Офелию любил всем сердцем... Да так, что сорок тысяч братьев со всей их братскою любовью мне не чета.
ЛАЭРТ. Ну так умри же, благородный Гамлет! (Наносит удар ему шпагой.) Царапина? Поправка есть – клинок изрядно сдобрен ядом. Король тому помощник у меня… 
ГЕРТРУДА (поднимая бокал с вином). Мой сын, твоё здоровье пьёт королева!
КЛАВДИЙ. Не пей вина, Гертруда!

Гертруда выпивает, падает.

ГАМЛЕТ 2. Не говори так с матерью моей!

Пронзает Клавдия шпагой. Затем бьётся с Лаэртом, убивает его. Падает сам.

ГАМЛЕТ 2. А дальше – тишина… (Умирает.)

Все Актёры лежат навзничь. Туман становится совсем беспросветным. Чей-то череп выкатывается из-под груды тел и падает к ногам Гамлета-зрителя.

ГАМЛЕТ (вертит его в руках). Бедный Гамлет, я знал его… Так как же всё-таки нам: быть или…

Занавес.

У.Шекспир «Тимон Афинский»
(пародийная адаптация самой мизантропической из всех человеколюбивых трагедий У.Шекспира)

ТИМОН – знатный вельможа;
ФЛАВИЙ – его слуга;
ТРИ СЕНАТОРА - мнимые друзья Тимона;
АФИНЫ – неопределённая масса, то светлая, то чёрная, то серая;
КУЧА ДЕНЕГ – более известная в народе как «бабос».

Афины. Богатый дом. На КУЧЕ ДЕНЕГ восседает ТИМОН и салютует всем кубком с вином. Рядом ТРИ СЕНАТОРА играют на клавесине (возможно - «Curtain Tune» из «Тимона Афинского» Г.Пёрселла). Посматривая на него снизу вверх, возгласами поддерживают каждое его движение.
 
СЕНАТОР 1. Ведь это же Тимон, краса Афин! Щедрее нет на свете человека! Бог денег у Тимона в подмастерьях!
СЕНАТОР 2. Такой доверчивый и благородный, что даже подлецы из подлецов ему в поддержке отказать не смогут!
СЕНАТОР 3. Такой души я не встречал вовек!

Входит ФЛАВИЙ со стопкой бумаг.

ФЛАВИЙ. Какая тьма людей Тимона жрёт! А он не замечает это! Орава богачей пьёт не вино, а кровь из жил его!! 
ТИМОН (расшвыривая деньги сенаторам). А это передайте моему другу – Вентидию! Он сейчас в тюрьме и за него надо внести выкуп. А это вам, мои друзья, за то, что вы приходите ко мне!
ФЛАВИЙ. Мой господин! А это вам… (Протягивает бумаги.)

Куча денег скидывает с себя Тимона.

ТИМОН. А? Что это? Счёт? А это вексель? Ещё?! Ещё?!! Всё это мне?!
ФЛАВИЙ. Не всё… Взгляни туда, хозяин…

Указывает на закрытую дверь, в которую кто-то барабанит. Тимон открывает дверь и его с головой засыпает ворох бумаг: счета, долговые расписки и т.д. В открывшийся проём выскальзывает Куча денег.

СЕНАТОР 1. Дни счастья для Тимона миновали. Упал он и поднимется едва ли…
ТИМОН (высовывая из-под завала голову). А впрочем, я ещё не разорён… Ведь главное богатство наше – люди! Правда?..
СЕНАТОРЫ (тихо, в унисон). О, о…

Втроём, на цыпочках, крадутся  к чёрному входу. На их пути вырастает Флавий.

ФЛАВИЙ. Сенаторы, займите в долг Тимону!
СЕНАТОР 3. Э… видишь ли, дружок… вчера я проиграл все деньги в кости!
СЕНАТОР 2. А ты меня не находил. Вот денежка тебе за это… (Получает от слуги деньгой по лицу.)
СЕНАТОР 1. А почему последним обращаешься ко мне?! Тимон не верит в мою дружбу?! Раз так, то он меня не ценит, и денег от меня он не получит!   

Втроём, как по команде, бросаются в дверь и застревают в ней.

ФЛАВИЙ. Да… в наши дни свет сделался таков, что нам назначено любить своих врагов.

Наподдав им в спину, слуга выталкивает всех из дому. Тимон наблюдает, как быстро почерневшие АФИНЫ утаскивают крышу его дома, затем сам дом, потом – снимают с него тогу, а в конце уносят клавесин. 

ТИМОН. Гори, мой дом! Земля, Афины скрой! Стал ненавистен мне весь род людской! (Надевает рваньё и берёт в руки посох.) В лесу и лютый зверь добрее человека… Земля - кормилица для всех уж век за веком… 

Очутившись в сумрачном лесу, копает под деревом, и перед ним возникает мешок денег.

КУЧА ДЕНЕГ. В нас золота довольно для того, чтоб сделать всё гнуснейшее – белейшим!
ТИМОН. Не золота просил я, а кореньев!

Отбрасывает мешок в сторону и продолжает копать. Появляется Флавий.

ФЛАВИЙ. Глазам своим не верю… Кем ты стал, хозяин бедный мой?
ТИМОН. Мизантропом, кем ещё? Будь ты собакой, я б тебя любил.
ФЛАВИЙ. О как ты низко пал, мой честный господин, своею щедростью убит! Как странно, что доброта есть худшее из зол…
ТИМОН. Не мудрствуй, а лучше помоги найти мне пищу!

Копают вместе. Появляются три сенатора.

СЕНАТОРЫ. Тимон, заветный друг наш! Хотим тебе сказать, что ты не понял нас тогда…
ТИМОН. Заткнитесь! Забирайте, что хотели, и чтоб я больше вас не видел, господа!

Сенаторы, обиженно помолчав, начинают рвать друг у друга мешок и с урчанием волокут его прочь. Приходят Афины, это уже серая масса.

АФИНЫ. Коварный враг идёт войной на нас, Тимон! Афинам нужен твой военный гений!
ТИМОН. Готов я разрыдаться от любви к Афинам… Пусть будет вам чумою враг, а вы – ему, и долго, долго, очень долго!

Афины, почернев, убегают.

ТИМОН. Нашёл ты что-нибудь?
ФЛАВИЙ. Увы, хозяин, нет… 
ТИМОН. Давай-ка, чтобы не мешать друг другу, поищу я сам! (Помогает Флавию выбраться.) А я нашёл! Нашёл, нашёл!!!
ФЛАВИЙ. Что там?!
ТИМОН. О! Я так и знал! Здесь грешный труп – с душой греховною в разводе. Неважно, кем он был – он враг людских отродий. Он сам себя зарыл. (Закапывает себя в яме.) Прохожий! Слёз не лей. Прокляв меня, ступай себе скорей…

Тимон ставит могильную плиту в виде чёрного клавесина с надписью «Тимон Афинский – Конец». Флавий дописывает «…спектакля» и, присев за него, доигрывает «Curtain Tune».

Занавес.


Софокл «Царь Эдип»
(пародийная интерпретация первого детектива в мировой литературе)

ЭДИП
СЛЕДОВАТЕЛЬ – жрец Зевса;
ХОР – фиванские старейшины;
ТИРЕСИЙ – слепой прорицатель;
ИОКАСТА – царица фиванская;
КРЕОНТ – брат Иокасты;
ВЕСТНИК
ПАСТУХ

Дворец в Древних Фивах. ЭДИП сидит перед жрецом Зевса, который своим видом напоминает современного СЛЕДОВАТЕЛЯ. Тот пишет на столе протокол. Идёт допрос. 

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Место жительства?
ЭДИП. Мифология. Фивы.
СЛЕДОВАТЕЛЬ (записывает). Кто отец и мать?
ЭДИП. Царь и царица каринфские. Полиб и Меропа.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Женаты?
ЭДИП. На царице фиванской Иокасте…
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Род занятий?
ЭДИП. Царь.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Национальность?
ЭДИП. Царь.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Имя?
ЭДИП. Царь. Эдип.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Почему вы покинули Коринф и перебрались в Фивы?
ЭДИП. Чтоб обмануть пророчество о том, что я убью отца и с матерью своею ложе разделю…
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Эдип, от Аполлона поступило заявленье – много лет назад в Фивах было совершено убийство. Его жертвой стал ваш предшественник - царь Лай. Виновник до сих пор не найден. И из-за этого ваш некогда цветущий город теперь смертельным мором поражён. Итак, расскажите нам, что вам известно по данному факту…

Входит, причитая, ХОР фиванских старейшин. За ним молча - прорицатель ТИРЕСИЙ.

ЭДИП. Немного более, чем вам… Узнав, что Бог повелевает Фивам отомстить злодею, я принародно проклял вероломца и сам возглавил следствие по делу… (Встаёт, проверив пращу, прячет её под мышкой, «царскую ксиву» кладёт за пазуху.) И к первому отправился к Тиресию, оракулу слепому…

Подходит. Тиресий старательно от него отворачивается.

ЭДИП. Но он не пожелал назвать цареубийцы имя, и я тотчас же заподозрил в том его.   
ТИРЕСИЙ. Почему сразу меня?.. Нет! Тот, кто убил фиванского царя – фиванец ныне…
ЭДИП (в сторону). И тут же заподозрил я Креонта, ведь он был брат жены великого царя, и, сверх того, фиванец….
ХОР (Тиресию). Но кто он, кто?! О ком скала вещала в Дельфах?!
ТИРЕСИЙ. И он убил отца и оскверняет ложе матери своей… Убийца этот… (С намеком  кивает Эдипу на него самого.)
ЭДИП (не слушая, казённо суя ему что-то вроде визитки). Да-да, если вы ещё что-то вспомните или узнаете, там написано, где меня найти… (Самому себе.) Не может быть такого совпаденья… Мне стало очевидно, что оракула подговорил Креонт… А ведь у него мотив был Лая умертвить, чтоб через его вдову, свою сестру страною тайно править… О это ты, коварнейший Креонт!

Входит КРЕОНТ.

КРЕОНТ. Будь вечно я несчастен, коль справедливо ты винишь меня!
ХОР. Твой шурин чист, Эдип! Из-за пустой молвы винить своих друзей не следует напрасно!

Креонт, махнув рукой, убегает. Входит ИОКАСТА.

ИОКАСТА. Мой муж! Среди людей никто не овладел искусством прорицанья! Я вспомнила, Эдип, что было Лаю предзнаменованье, что будет он убит от нашего с ним сына, но вместо этого его убил разбойник неизвестный, на перекрестке трёх дорог…
ЭДИП. И мне похожее случилось предсказанье… Пошёл я в Дельфы, где мне Аполлон предрёк, что суждено мне с матерью сойтись и стать убийцею отца… Как вышел от оракула, тотчас же повернул как можно дальше от Коринфа, чтоб больше не встречать родителей моих – Полиба и Меропу… И тут же, повстречав какого-то вельможу, поссорившись, убил его в самозащите справедливой. На перекрестке трёх дорог случилась ссора… А не запомнил кто-нибудь убийцу Лая?
ИОКАСТА. Из очевидцев тех событий один слуга-пастух живой остался. 
ЭДИП (слугам). Найти и привести его сюда!   

Входит торжествующий Вестник.

ВЕСТНИК. Эдип, тебя зовёт Коринф, принять престол наследный! Отец твой умер от болезни тяжкой.
ЭДИП. Выходит, врут оракулы подчас... Но всё ж боюсь я матери своей…
ВЕСТНИК. Сказать по правде, страх напрасен твой, Эдип. Бездетны были оба. Тебя младенцем подарил им я…
ЭДИП. А у тебя откуда взялся?
ВЕСТНИК. А мне тебя отдал другой пастух…
ЭДИП. А у кого служил он, ты не помнишь?
ВЕСТНИК. Но отчего же?... Помнится, себя он называл слугою Лая…
ХОР. Похоже это тот же очевидец смерти Лая!
ВЕСТНИК. Неназванные им отец и мать велели умертвить своё дитя…
ЭДИП. Найти и привести его ко мне! Он знает, кто убил царя, и кто родители мои родные.
ИОКАСТА. Нет, нет, Не надо, сы… му… Эдип мой, заклинаю!

Иокаста  с плачем убегает. К Эдипу вталкивают старого Пастуха. Тот поначалу спокоен, но, рассмотрев лицо Эдипа, в ужасе отшатывается от него.

ЭДИП (самому себе). С убийцей Лая ясно мне… Выходит, проклял самого себя я…
ПАСТУХ (вырываясь из рук слуг). Я ничего не знаю, ничего не скажу!
ЭДИП. Расскажешь или тебя заставит вспомнить всё - вот это… (Вынимает плеть.)
ПАСТУХ. Ребёнок тот был сыном Лая и Иокасты, жены твоей… Они мне умертвить его велели, а я не смог и передал младенца людям. И если ты тот мальчик – знай, что ты рождён себе на горе…
ЭДИП. Увы! Увы мне! В проклятии рождён был я и в браке проклят! И мною кровь преступно пролита отца!
КРЕОНТ (вбегая). Божественной не стало Иокасты! Повесилась, не вынесла греха!

Эдип, закрыв лицо руками, кричит, затем в бессилии оседает на стул перед Следователем. Лица Эдипа не видно.

ЭДИП (Следователю). Так было дело… И что теперь, сойдя в Аид, какими бы глазами я стал смотреть родителям в лицо? Нет, вида их не вынес бы мой взор... С таким пятном как мог бы я теперь смотреть спокойным взором и на детей моих, и на сограждан?
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Прочтите, распишитесь… (Протягивает ему протокол.) Что-то ещё хотите добавить?
ЭДИП (подписывает не читая). Хочу. «Куда ты уходишь, жизнь моя?!» Но теперь всё разъяснилось… Так было предначертано судьбой.

Оборачивается к зрителю, на месте его глаз чёрные опустошённые глазницы. Хор вскрикивает и замертво падает. Эдип, постукивая посохом, медленно уходит. 

Занавес.


А.С.Пушкин «Евгений Онегин»

ЧИНОВНИК
МИГРАНТ
ОНЕГИН, ТАТЬЯНА, ПУШКИН, ЛЕНСКИЙ, ОЛЬГА, ГЕНЕРАЛ, НЯНЯ

Кабинет миграционной службы. У стола Чиновника сидит мигрант из одной из стран Средней Азии. Идёт собеседование на предмет знания русского языка.

ЧИНОВНИК (листая документы). Вижу, всерьёз готовитесь жить в России… Тогда ещё вопрос, очень важный, к слову – как у вас с языком? Как с литературой,  с классической нашей? Читали что-нибудь? 
МИГРАНТ  (с акцентом). Читали...
ЧИНОВНИК. «Евгения Онегина», например? Энциклопедию, так сказать, русской жизни.
МИГРАНТ. Не один раз читали.
ЧИНОВНИК. Ну замечательно… Тогда расскажите нам, пожалуйста, кто там герои, каков сюжет, отрывок, может быть, помните… ну и так далее.
МИГРАНТ. Герои там – три: Онегин, Ларин Татьян и Пушкин. Ещё герои там три: Ленский, Ольга Ларин и генерал муж… И ещё герои там два… Татьянин нянь и Онегин дядь.

В кабинет входят ОНЕГИН, ТАТЬЯНА, ПУШКИН, ЛЕНСКИЙ, ОЛЬГА, ГЕНЕРАЛ, НЯНЯ. Далее они иллюстрируют рассказ Мигранта на манер пантомимы, иногда совершенно не совпадающей с сутью повествования.

ЧИНОВНИК (разглядывая персонажей). Они с вами? А где дядь? То есть дядя?! Что-то случилось?
МИГРАНТ. Дядь уже умер, он там в коридоре. Вы смотрите… Онегин был приятель Пушкин. А Татьяна – сосед Онегин. Онегин был гордый, усталый, он никого не любил. И за это Татьян полюбил Онегин, а он её совсем не полюбил… (С убыстрением темпа рассказа говорит чище.) Татьяна пишет Онегин: «Как же так? Я к вам пишу, а вы?..», а Онегин ей: «Ну и что? Жениться – скучно! Если повеселишь меня – может, женюсь, а так нет…» Татьян говорит: «Как же я тебя повеселю? Я совсем не умею…» А он говорит: «Не знаю! Сама думай, а лучше – не приходи ко мне больше…» и уходит. А Татьяна горько плакала там. Но Онегин не успокоился, он захотел отомстить всем и Ленскому и себе за это. Он стал танцевать с Ольгой, а её любил Ленский… Ольга была ветреный, она морочила Ленскому… всё. (Постепенно увлекаясь.) А Ленский ревновал её! Он говорил Онегину: «Ты - мой друг! А Ольга – мой девушка! Не танцуй с ней больше!» А Онегин смеялся и дальше с ней танцевал, танцевал, танцевал… Ленский не выдержал такого друга, он вызвал его на дуэль. Они дрались и Онегин убил Ленский. И Онегину стало совсем скучно. Он уехал. Ольга быстро женился, Татьяна женилась медленно… Когда Онегин приехал в Питер, Татьяна была с мужем, богатая, красивая, скучная, и она никого не любила… А Онегин увидел её и сразу полюбил её за это! Он стал ей писать… Он ей писал: «Я утром должен быть уверен, что с вами днём… ну или вечером… ну или, самый крайний, ночью!.. увижусь я…» А Татьяна ему: «Ишь ты, какой хитренький! А помнишь, как ты меня тогда?! Помнишь?! Вот теперь ты меня весели!» И у них опять всё сначала… Уф, жарко здесь немножко… А сейчас отрывок: «Не мысля гордый свет забавить, вниманье дружбы возлюбя, хотел бы я тебе представить залог достойнее тебя…»
ЧИНОВНИК. Так, всё, достаточно! (Нервно листает документы и незаметно для себя начинает говорить всё с большим акцентом.) Интересная обработка… Как заново прочёл, честный слово… Спасиб. Нет, серьёзно - спасиб. (Треплет мигранта по плечу.) А нянь… (Показывает на персонажа.) почему у вас не танцевать?
МИГРАНТ (говорит чисто, но ошеломлённо). Она… я не знаю почему…
ЧИНОВНИК (обрадовано). Вот видишь, недодуманный у вас, недодуманный! И Пушкин, почему-то, всю дорогу отдыхай… Нет, согласовывать никак не мочь. Нет, нет и нет. И не просить. Вы лучше идти и додумывай, а потом снова приходить… Всего хороший! И читать больше Пушкин! Читать, читать и читай!!! Всё.

Мигрант и за ним все герои «Онегина» понуро покидают кабинет.

Занавес.


У.Шекспир «Король Лир»
(шутовская интерпретация самой мрачной трагедии Шекспира)

ШУТ
ЛИР
ГОНЕРИЛЬЯ
РЕГАНА
КОРДЕЛИЯ
КЕНТ
ФРАНЦУЗСКИЙ КОРОЛЬ
ЭДГАР
ЭДМУНД
ГЛОСТЕР
Солдаты британские и французские.

Британия. Над королевским замком нависло тяжёлое желтое солнце. Входит ШУТ.

ШУТ. Наехал на чёрную башню Роланд, а великан как ахнет: британской кровью пахнет!

Входит в замок. Посреди зала - трон, на котором с тремя скипетрами восседает КОРОЛЬ ЛИР. Перед ним – ГОНЕРИЛЬЯ, РЕГАНА и КОРДЕЛИЯ. Обе старших по очереди пританцовывают и заливаются райскими птицами.

ЛИР. Достаточно. Теперь я вижу, Гонерилья и Регана, что любите меня, как и пристало кротким дочерям. За эту верную любовь дарю вам каждой треть от королевства! (Вручает обеим по скипетру.) Но что мне скажет младшая - любимица Корделия?
КОРДЕЛИЯ. Ничего…
ЛИР. Так просто – «ничего»? Из ничего и выйдет ничего…
КОРДЕЛИЯ. Пускай… Моей любви не высказать словами. Я вас люблю, как долг велит, не много и не мало...
ЛИР. Так молода и так черства ты сердцем… Иди же с глаз моих долой! Тебя лишаю я наследства!

Разбивает третий скипетр и раздаёт половинки старшим дочерям. Солнце над ним всё больше нависает. Врывается КЕНТ.

КЕНТ. Опомнись, государь! Смени решенье! Дочь младшая в речах своих тиха, но предана тебе и любит не шутя!
ЛИР. Меня учить ты вздумал, Кент?! Даю тебе пять дней, чтоб ты убрался восвояси! Увижу после – не взыщи. Велю казнить тебя!

Кент уходит.

ШУТ. Для дураков печальный день - все умники страны мозги надели набекрень…
ФРАНЦУЗСКИЙ КОРОЛЬ (входит). Король! Лишь та любовь – любовь, которая чуждается расчёта. Корделия! Приданного лишённая пристрастно, стань королевой Франции прекрасной!   

Уходит с ней под руку. Гонерилья и Регана «меряются» полученными скипетрами.
 
ГОНЕРИЛЬЯ. Как наш отец изменчив стал на старости, Регана…  И чует сердце - мы вдвоём на очередь в изгнанье…
РЕГАНА. Мне кажется, мы поняли друг друга («Вытряхивают» Лира с трона, затем из замка.)
ШУТ. Кукушка воробью пробила темя - за то, что он кормил её всё время…
ЛИР. О шут мой! Я схожу с ума!

Солнце окончательно скрывается. Степь. Буря. Земля трясётся.   

ЛИР. Дуй, ветер, дуй! Пока не лопнут щёки! Вой, вихрь, вой! Жги, молния! Лей, ливень! Вихрь, гром и ливень, вы не дочки мне! Так пусть свершится ваша злая воля! (Падает.)   
ШУТ. Нет, дяденька… Судьба – корыстная блудница, она с голодным не ложится! (Поднимает его.)
ЛИР. Я требую медицинского вскрытия дочерей! Пусть эскулапы скажут, что у них там на месте сердца?! (Обнявшись, бредут вместе.)

Замок Глостера. ЭДГАР мечется в панике. ЭДМУНД держит для него дырявое рубище.   

ЭДГАР. За что, Эдмунд, отец так на меня разгневан?!
ЭДМУНД. Наверное, подлец какой тебя оговорил, а он, не разобравшись, велел схватить тебя и заточить в темницу. Не время рассуждать - беги, Эдгар, беги! Прими вид нищего и испарись с земли! (Эдгар, схватив лохмотья, убегает.) Ну да, всё верно: брата я оклеветал… А что с того, когда мне надо было?.. А как ещё мне, незаконному сынку, к папашиным деньжатам подобраться? Нет, как, скажите мне реально?!
ГЛОСТЕР (входит). Сбежал Эдгар? Послать в погоню! Ожесточение, предательство, измены. И рушится семейственная нить! Несчастный Лир… Но как же нам помочь ему в изгнанье?
ЭДМУНД. Поможем, папа, обязательно поможем…

Бежит к сёстрам, шепчет им на ухо.

РЕГАНА. Так вот кто всё Корделии трезвонит! Казнить изменника немедля!
ГОНЕРИЛЬЯ. Нет-нет! Пусть лучше выколют глаза!

СОЛДАТЫ отбирают у Глостера графский жезл, с помощью которого ослепляют его.  Сёстры вручают освободившийся символ власти Эдмунду.

ГОНЕРИЛЬЯ, РЕГАНА (наперебой). Но ты ведь женишься на мне, Эдмунд?!   

Солдаты выталкивают Глостера из замка. С чёрными пустыми глазницами он бредёт по степи. Буря усиливается. На его пути - Лир, Шут и Эдгар.

ГЛОСТЕР. Теперь я вижу – Эдгар оклеветан. Ирония небес… Был зрячим - оступился, а как ослеп – прозрел тотчас. Кто здесь хохочет, имя назови?
ЭДГАР (апарт). Отец в несчастье мой! А я-то думал - хуже быть не может! (Притворяясь сумасшедшим.) Я здесь хохочет - бедный Том… Меня по полю гонят бесы! Подайте милостыньку Тому!
ЛИР. Ты отдал всё своим двум дочерям и стал таким? Выходит ты – философ…
ШУТ. Но ты ведь не философ, Лир! Ты – шут, колпак, дурак, как я! Возьми его себе, примеряй! (Напяливает на него свой колпак.)
ЛИР (падает под давлением «короны»). Не дайте мне сойти с ума, о боги!
КЕНТ (входит.) Здесь Кент – тобою изгнанный слуга! Корделия узнала от меня, как  сёстры надругались над тобою. Она с французской армией идёт на них войною. (Берёт Лира на руки.)
ГЛОСТЕР (Эдгару). А ты послужишь мне поводырём? В безумные года всегда слепец идёт за сумасшедшим.
ЛИР. Чудак! Купи себе стеклянные глаза и делай вид, как негодяй политик, что видишь то, чего не видишь ты. Я ранен в мозг. Корделия! мне стыдно…

Рыдает, все уходят.

У Дувра. Эдмунд во главе британского войска, Корделия и Лир - французской армии

ЭДМУНД. Сомнём французов, бриты!
КОРДЕЛИЯ. Накажем Англию за короля!

Гонерилья и Регана, отталкивая друг друга, обнимают Эдмунда, затем, вцепившись обоюдно в горло, удаляются. Эдмунд с войском  «рассеивает» французов. Корделия и Лир остаются одни.    

ЭДМУНД. Ну вот – с позором изгнанный король и дочь его Корделия! Эй, воины, связать их и в темницу!
ЛИР (обнимает Корделию). Мы в ней, как птицы в клетке, будем петь… Я на колени стану пред тобой, моля прощенья за несчастья…  (Их уводят.)
ЭДГАР (входит, опустив забрало). Эдмунд, тебя я вызываю! За то, что ты – подлец перед богами, братом и отцом.   
ЭДМУНД. Тебя не знаю я, но после слов таких твой вызов принимаю.
 
Бьются на мечах. Эдмунд падает поверженный.   
 
ЭДГАР (поднимая забрало). Меня зовут Эдгар и я твой брат. Под видом нищего я был с слепым отцом, а полчаса назад, прося благословения на бой, ему открыл, что сын его… Истерзанное сердце не вынесло известий и умер, улыбаясь, мой отец...
ЭДМУНД. Я перед смертью сделаю добро, хоть это непривычно мне давно. Корделию и короля должны повесить. Скорее поспешите к ним в застенки! (Умирает.)
КЕНТ (вбегает). Регану отравила Гонерилья, а после заколола и себя… Ну а Корделия…
ЛИР (входит с Корделией на руках). Вопите, войте, люди! Вы из камня! Постой ещё, Корделия, помедли! Но нет тебя… Навек, навек, навек… (Падает.)
ЭДГАР. Она мертва… А он… Очнитесь, государь!
КЕНТ. Кем надо быть, чтоб вздёргивать его опять на дыбу жизни для мучений?! Оставь его…

Лир умирает. Кент и Эдгар склоняют головы. Шут тихо бредёт мимо них.

ШУТ. В том мало смеху, что уходит шут, вас тоже в жизни перемены ждут…

Машинально исполняет традиционную для елизаветинского театра джигу.
Над британским королевством всходит багровое солнце.

Занавес.

Уильям Шекспир «Троил и Крессида»

ТРОИЛ
КРЕССИДА
ПАНДАР
АНТЕНОР
ДИОМЕД
ТРОЯНЦЫ
ГРЕКИ.

Внутренняя сторона крепости Илион. Троянцы в боевых доспехах сосредотачиваются на крепостных стенах. Греков не видно, но их преднаступательный рёв хорошо слышно.

ТРОЯНЦЫ. Эй, греки! Лучше б вам домой вернуться, ведь мы Елену вам не отдадим! 
ГРЕКИ (из-за стен). Поклялись Трою мы, виновную в грехе, разрушить!    
ТРОЯНЦЫ. Тогда разрушьте город свой Афины! (Хохочут.)
 
Из-за ограды в них летят греческие стрелы.
Внутри крепости грациозно проходит красавица КРЕССИДА с кувшином на плече. Все троянцы оборачиваются на неё, а ТРОИЛ падает с крепостной стены к её ногам.

ТРОИЛ. Я стал теперь слабее девы и ребёнка… Передо мной прекрасная Крессида явилась будто в сладостных мечтах!
КРЕССИДА. Понятен мне любви закон один: просящий – раб, достигший – властелин. (Апарт.) Пусть лучше в сердце страсть моя таиться – в глазах моих она не отразится…

Крессида, будто не замечая Троила, проходит мимо. Тот хватается за сердце. К нему подбегает ПАНДАР.

ПАНДАР. Она племянница моя, Троил. Я мог бы за тебя замолвить ей словечко…
ТРОИЛ. Скажи, Пандар, что буду я её любить… м-м… навеки вечно!!! 

Пандар спешит к Крессиде, что-то шепчет ей, показывая на Троила. Тот принимает героические позы.

КРЕССИДА. Все влюблённые клянутся сделать больше, чем они могут, но не совершают даже возможного…
ТРОИЛ. Троил будет для Крессиды таким, что сама Зависть сможет посмеяться только над его верностью!   
КРЕССИДА. Закрой мне рот, царевич, поцелуем!

Целует её. Со стен на них засматриваются троянцы, в это время одного из них, АНТЕНОРА с помощью аркана похищают греки.

ПАНДАР. Сюда, сюда, влюблённые, скорее! Укрыться надо вам от посторонних глаз!

Пандар ведёт Троила и Крессиду в уединённые покои, закрывает за ними дверь и становится у них на страже.

ТРОИЛ (выглядывая из-за двери). Пандар! Я твой должник навеки!

Пандар молча заталкивает его обратно.

ГРЕКИ (из-за ограды). Троянцы! Мы вернём вам Антенора, но лишь взамен красавицы Крессиды! Её отец и прорицатель Калхас желает, чтобы дочь при нём была…   
ТРОЯНЦЫ. Такой обмен нам выгодней, чем грекам… Антенор – мудр. И за него Крессиду мы обязаны отдать…   

Несколько греков отодвигают Пандара в сторону и распахивают двери. Из них выходит Троил, обнимая Крессиду.

ТРОИЛ. Мгновенье счастия и горькая расплата… Любимая, будь только ты верна мне! Будь верна!   
КРЕССИДА. Пусть именем Крессиды назовут измену, когда тебе я изменю, Троил!
ТРОИЛ. Возьми щиток с моей руки на память. (Отрывает рукав от доспехов, дарит ей.)

Обнимаются. Ворота Трои открываются и Крессида выходит. Раздаётся восхищённый рёв греков, их свист и улюлюканье. Они в ответ через стену перебрасывают Антенора.

ТРОИЛ. О терзают грудь мою мученья ада… За ней прокрасться! В стан врага! (Уходит.)

Лагерь греков. За ним виднеются стены Трои. Троил и Пандар прячутся за шатром Калхаса, из которого выходит ДИОМЕД, за ним - Крессида.
 
ДИОМЕД. Тебе не верю я, Крессида! Ты обещаешь много, но хитришь!
КРЕССИДА. Тебе сказала, что приду, а обещанья я свои блюду…
ДИОМЕД. Так подари мне верности залог. 
КРЕССИДА. Троилу вслед один мой глаз глядит, другим же глазом страсть руководит.

Достав доспех, подаренный Троилом, Крессида «разрывается» между Диомедом и Троилом, невидимым за шатром. Решившись, отдаёт щиток Диомеду.

ТРОИЛ (выпадая из-за шатра). Моя Крессида лжива! Лжива!
ПАНДАР (в ритм ему). Тише! Тише!
ТРОИЛ. Она в любви мне поклялась, которой нет.

Пандар втаскивает Троила обратно за шатёр.

ДИОМЕД. Я буду встречи ждать, Крессида…
КРЕССИДА. Я буду больше, Диомед…

Крессида скрывается в шатре, Диомед уходит. На крепостных стенах появляются троянцы с кифарами, они вещают под их звуки классическим гекзаметром. 

ТРОЯНЦЫ. Наш Гектор-троянец, едва лишь увидел Патрокла, острой сражённого медью, идущим из боя обратно, близко к нему подошёл и ударил с размаха пикою в низ живота и насквозь пронзил его медью… И умер Патрокл. Да здравствует Гектор!
ГРЕКИ (в пику им куплетами). Ахилл, Ахилл! А Гектора убил Ахилл!! Ахилл, Ахилл…

Троянцы бросают кифары в греков, те кидают их обратно. Появляются Троил и Пандар.

ПАНДАР. А о чём поют зарубежные военные?
ТРОИЛ. Они поют: не верь грязным сводникам… И лукавым красоткам не верь.
ПАНДАР. И это благодарность за помощь влюблённым… Ах, люди, люди, люди… Как презирают они своих посредников! Как охотно принимают наши услуги, когда они нужны, и каково нам приходится потом! О бедный, о бедный Пандар…(Уходит.)
ТРОИЛ. Теперь не чувствую я страха перед смертью – теперь за Трою умереть хочу скорей…

Обнажив меч, бросается на греков. Те поднимают на него свои копья. Все неожиданно застывают. Сцена античного окаменения. Звучит барабанная дробь.

Занавес.


У.Шекспир «Ромео и Джульетта»

КНЯЗЬ
РОМЕО
ДЖУЛЬЕТТА
ТИБАЛЬТ
МЕРКУЦИО
КОРМИЛИЦА
БРАТ ЛОРЕНЦО
БРАТ ДЖОВАННИ
Монтекки, Капулетти

Верона. Бал-маскарад. Решётчатая ограда, разделяющая город на две равновеликие части. С одной стороны танцуют приверженцы Капулетти, с другой – Монтекки. Время от времени кто-то из танцующих мужчин бросает через ограду перчатку – тут же завязывается ссора. Враги тычут друг в друга шпагами сквозь решётку ограды. Активнее всех - ТИБАЛЬТ с одной стороны и МЕРКУЦИО с другой. Входит КНЯЗЬ.

КНЯЗЬ. Монтекки! Капулетти! А ну, утихомирить стычку! Всем разойтись по парам! Танцевать!

Задиры нехотя расходятся. РОМЕО, ряженный монахом, незаметно перемахивает через ограду в стан Капулетти. Увидев ДЖУЛЬЕТТУ, замирает, поражённый.   

РОМЕО. Её сиянье факелы затмило, она подобна яркому бериллу! Как белый голубь в стае воронья, среди подруг красавица моя! (Целует ей руку.)
ДЖУЛЬЕТТА. Зачем вы так, святой отец?.. Отшельников к рукам не допускают… 
РОМЕО. Иконе губы молвили сонет, они же зацелуют грешный след…  (Целует её в губы.)
ДЖУЛЬЕТТА. Мой друг, где целоваться вы учились?
РОМЕО. В церковно-приходской, конечно…

Между ними вклинивается КОРМИЛИЦА.

КОРМАЛИЦА. Тебя, Джульетта, матушка зовёт! (Ромео.) А ты, лазутчик из рядов Монтекки, сменил бы лучше рясу на костюм волка!   
РОМЕО (апарт). Так это дочка Капулетти?! Я у врага в руках и пойман в сети…
ДЖУЛЬЕТТА (апарт). Что обещать мне могут времена, когда врагом я так увлечена?!

Расходятся. Ромео перемахивает к себе через ограду. Оба не находят себе места, рассуждая вслух.

ДЖУЛЬЕТТА. Но ведь не ты, Ромео, - имя мне враждебно. Монтекки… Что имя мне?.. Что бирка божеству?.. Ведь роза пахнет розой так же, хоть ты её не розой, а мимозой  назови…  (Восходит на самый верх ограды.) 
РОМЕО. Джульетта Капулетти… Куда идти мне, если сердце с нею?.. Вращайся ж вкруг светила, глупый спутник! (Приближается к ограде.)
ДЖУЛЬЕТТА. Ромео под любым названьем был бы тем верхом совершенств, каким он есть… 
РОМЕО. О милая! О жизнь моя! О радость! (Карабкается по ограде к Джульетте.)
ТИБАЛЬТ (приближаясь к ним). Наглеет этот негодяй Монтекки… Я брат ей всё-таки, могу и не понять… 
ДЖУЛЬЕТТА (целует Ромео). Ромео, милый мой Ромео… Какой же знак мне будет дан, что не замыслил ты обман?   
БРАТ ЛОРЕНЦО (входит). Проповеди… Венчания… Отпевания… Быстро, качественно,  бесплатно…
РОМЕО. О, брат Лоренцо, ты, как всегда, безумно кстати! Я на балу Джульетту повстречал, и на её удар ударом отвечал… Перевяжи же нас скорей обоих!

Спустившись, Ромео и Джульетта становятся на колени. Лоренцо венчает их.

ТИБАЛЬТ (Брату Лоренцо). Вы извините… я, буквально, в двух словах… Ромео, ты – мерзавец редкий! 
РОМЕО. Тибальт, не до тебя сейчас… К тому же не мерзавец я, ведь ты меня совсем не знаешь… А скоро до тебя дойдёт, что мы одна семья с тобою…
МЕРКУЦИО (входит). Трусливая, презренная покорность! Ну что, Тибальт?! Кошачий Капулетти! Когда ты мне отдашь свои все жизни? Сейчас одну, а следом восемь остальных?   

Дерутся. Вокруг них собирается толпа, которая болеет за «своего». Ромео пытается разнять дерущихся. Тибальт, воспользовавшись заминкой, наносит Меркуцио удар шпагой. Тот падает. 

МЕРКУЦИО (Ромео). По книжкам драться научился? Зачем ты влез? Из-под твоей руки я продырявлен! (Умирает.)
РОМЕО. Прости, Меркуцио… Судьба играет мной!

Дерётся с Тибальтом, закалывает его. Входит Князь. Толпа лицемерно негодует.

КНЯЗЬ (Ромео). А вот за это в наказанье тебя мы осуждаем на изгнанье!

Ромео обнимает Джульетту, но разъярённая толпа выталкивает его из Вероны. Джульетта плачет.

КОРМИЛИЦА. Джульетта, не горюй по брату… Тебе родители сыскали жениха!
ДЖУЛЬЕТТА (отворачиваясь от неё). Святой отец! Скажи, как избежать измену мужу? Иль может я в ноже защиту обнаружу? (Вынимает кинжал.)
БРАТ ЛОРЕНЦО. Джульетта, стой!  (Передаёт ей склянку с зельем.) Ты перед сном вот это выпей, и тут же станешь хуже мертвеца. В таком, на смерть похожем, состоянье останешься ты сорок два часа. Очнёшься уж в гробнице Капулетти, а мы с Ромео будем рядом в склепе. Запиской вызову его помочь. Вы сможете уехать в ту же ночь…

Передаёт БРАТУ ДЖОВАННИ записку для Ромео. Тот, спотыкаясь, бежит с нею в Мантую. Джульетта выпивает раствор из склянки. Падает. Окрестности тут же наполняются стенаньями Кормилицы. Джованни возвращается.

БРАТ ЛОРЕНЦО. Как быстро сбегал… молодец! Постой, ты передал записку для Ромео?
БРАТ ДЖОВАННИ. А как же… Нет, конечно! А для чего её передавать? Чтобы Ромео знал – Джульетте спится? А как тогда трагедия случится?..

Оба осмысляют сказанное и не замечают вбежавшего Ромео со склянкой яда в руках.

РОМЕО. Сейчас мне передали, что Джульетта уже не средь живых на этом свете?! Ну что же, звёзды! Принимайте вызов мой! Отравой я запасся с головой!

Входит в фамильный склеп Монтекки. Джульетта лежит в гробу, украшенная цветами.

РОМЕО. Но для чего, скажи, ты так прекрасна?! Пью за тебя, любовь! (Выпивает яд, падает рядом с любимой.)
БРАТ ЛОРЕНЦО (входя). Как водится в театре – припоздал я… Джульетта, просыпайся - плохо всё! Отсюда мы стремительно уходим! 
ДЖУЛЬЕТТА (очнувшись). Ступай один, отец. Я с ним останусь… (Рассматривает пустую склянку.) Всё выпил сам, со мной не поделился, жадный… Но, может, яд остался на губах его?.. (Целует Ромео.)

Шум приближающейся недружественной толпы. Крики, сирены, голоса по мегафону.

ДЖУЛЬЕТТА. Они уже идут, пора встречаться с мужем! Мне лишь его кинжал для счастья нужен… (Хватает кинжал Ромео.) Ему всю жизнь готовила я ножны… (Вонзает нож в себя, падает.)   

Входят Капулетти, за ними – Монтекки, наконец, Князь. Все выстраиваются в шеренгу.

КНЯЗЬ. Ну что, непримиримые враги?! Где спор ваш, Капулетти и Монтекки?! Какой для ненавистников урок, что небо убивает вас любовью! Какие выводы сложили про себя?..

Поразмыслив, Монтекки и Капулетти пожимают друг другу руки, обнимаются.

КНЯЗЬ. Ну наконец-то, браво, браво! Но повесть о Ромео и Джульетте останется печальнейшей на свете… (Уходя.) Особенно, зная этих людей…

Оставшись без присмотра, оба клана тут же упираются в центральную ограду, чтобы обрушить её на противника, а, повалив её, начинают с настроением тузить друг дружку.

Занавес.

Ф.М.Достоевский «ИДИОТ»

КНЯЗЬ МЫШКИН
РОГОЖИН
ДОКТОР ШНЕЙДЕР
НАСТАСЬЯ ФИЛИППОВНА
АГЛАЯ
ГАНЯ

Петербург. В его центре портрет НАСТАСЬИ ФИЛЛИПОВНЫ.

Входит ДОКТОР ШНЕЙДЕР в белом халате, он катит перед собой инвалидную коляску, в ней – КНЯЗЬ МЫШКИН. На подлокотнике кресла расположился и катит с ними РОГОЖИН. В его руках огромная пачка денег, обёрнутая в газету.

РОГОЖИН. Вот-вот, нам сюда с князем, в Петербург. (Поёт.) Прямо к милочке моей! К Настасье Филипповне!
ДОКТОР ШНЕЙДЕР (Мышкину). Ви надольго?
МЫШКИН (всматриваясь в портрет). Не знаю… Надеюсь… навсегда.

Рогожин и Мышкин поднимаются. Доктор с коляской уходит. Входят Ганя Иволгин и Аглая Епанчина, подходят к портрету.

АГЛАЯ. А правда, Гаврила Ардалионыч, стоит вам дать 75 тысяч, и вы тут же жениться начинаете на ком попало… (На портрет.) Говорят, даже на ней собираетесь…
ГАНЯ. А за вас папенька сколько..?  (Спохватившись.) Аглая Ивановна! Как вы могли поверить этой басне?! Я, конечно, люблю деньги, но не настолько… Как можно на ней жениться?! Она ведь… портрет! Я не идиот, вы знаете...   
РОГОЖИН (приближаясь к портрету). Красавица моя, Настатья Филипповна!  Отдайтесь мне, у меня для этого 100 тысяч приспособлено! (Бросает деньги к подножию портрета.)
ГАНЯ (Настасье Филипповне). Не слушайте его, не слушайте! Он нувориш и босяк, хам и дурак, он вас сразу зарежет, а я Ротшильдом восхищаюсь!   
МЫШКИН. Слушайте только себя, Настасья Филипповна! Они недуховные люди… Для них главное - деньги, а вы совсем другая… Выходите за меня – мне как раз миллион для вас в наследство достался…
РОГОЖИН (показывая князю свой нож). Так ведь и я жениться не отказываюсь! 
АГЛАЯ. Опомнитесь, князь! Охота вам так беспокоиться? Она – содержанка, а я – генеральская дочь. Женитесь лучше на мне! А миллион свой… можете пока в ридикюль сюда положить…
НАСТАСЬЯ (выходя из рамки, мечется между князем и Парфёном). Я слишком хороша для вас, Рогожин! Я слишком плоха для вас, князь… А для тебя, Ганька, я, вообще, стерва! (Отшвыривает его от себя.)

Пометавшись ещё, Настасья Филипповна выбирает Рогожина, но обнять себя не даёт. Рогожин, прибрав подмышку тюк денег, крепит портрет к себе на цепь.

МЫШКИН (отходя). Но я ведь всегда буду любить и уважать вас, Настасья Филипповна!
АГЛАЯ (князю). Как вы можете быть таким жалким, когда вас люблю я?!
МЫШКИН. Потому что меня невозможно любить… (Берёт Аглаю за руку.) И потому что я вас тоже люблю…
НАСТАСЬЯ. А меня ты уже забыл?! (Хватает князя за другую руку.)
МЫШКИН. Настасья Филипповна, но я ведь, кажется, заверил вас…
АГЛАЯ (тянет его за руку). Я мстительна и невинна, Лев Николаевич, не забывайте это!
НАСТАСЬЯ. Я мстительней вдвойне! Спроси у Рогожина!
МЫШКИН. Как такое можно забыть… Я всё помню и, конечно, очень вас боюсь, но я всё равно люблю и жалею вас… И я вам прощу всё, и я никогда не оставлю вас… и я всегда буду любить только вас… вас одних, двоих!

Обе бросают руки князя. Аглая бежит к Гане, Настасья Филипповна - к Рогожину. Рогожин вынимает нож и распарывает им её портрет.

ГАНЯ. Ну вот! Что я вам говорил?!

Князь кричит в эпилептическом припадке и начинает заваливаться на пол.  Доктор Шнейдер вовремя врывается и успевает подхватить князя в кресло-каталку.

ДОКТОР ШНЕЙДЕР. Я специаль тут рядом стояль… Ви молодец, Лео, ви дольго диржался… Прошлые мышкины бистрей выпадаль… Заграница вас ждёт! (Увозит его в Швейцарию.)
ГАНЯ, РОГОЖИН, АГЛАЯ, НАСТАСЬЯ ФИЛИППОВНА (хором, вслед). Езжайте, езжайте! Вся ваша Европа – одна только фантазия, и мы за границей – одна лишь фантазия. Вот помяните наше слово…

Занавес.


У.Шекспир «Макбет»

МАКБЕТ
БАНКО
ТРУБА-ВЕЩУНЬЯ
ДУНКАН
ЛЕДИ
МАЛЬКОЛЬМ
МАКДУФФ
СЛУГА
Народ, солдаты, призраки, слуги, таны.

Перед замком Макбета на возвышенье водружена медная ТРУБА-ВЕЩУНЬЯ.
Звучат победные фанфары.

  НАРОД (за сценой). Слава Макбету! Победителю норвежцев! Слава Банко! Герою войны!

Входят МАКБЕТ и БАНКО. Они смеются и дружески хлопают друг друга по плечу. Раздаётся свист, оба останавливаются перед Трубой.

БАНКО. Постой, Макбет! Я знаю - это ведьмы! Три вещие сестрицы, пузыри земли…
МАКБЕТ. Послушаем, что скажут нам они…
ТРУБА. Привет тебе, Макбет, о тан гламисский! Привет тебе, Макбет, о тан кавдорский! Привет тебе, Макбет, король в грядущем!
МАКБЕТ. Постойте, вы… Но я не тан кавдорский… Тот жив и здравствует пока…   
НАРОД (за сценой). Смерть кавдорскому тану-предателю!

К ногам Макбета выкатывается голова тана.

НАРОД (за сценой). Слава Макбету, новому кавдорскому тану!
МАКБЕТ. А не солгали вещие старухи!
БАНКО. Да, но духи лжи, готовя нашу гибель, сперва подобьем правды манят нас, чтобы затем похоронить под тяжестью последствий!
ТРУБА. Ты, Банко, тоже слушай прорицанье! Твои потомки станут королями! Ты славных Стюартов династии родоначальник! Засим прощайте, смертные, адьё!

Входит ЛЕДИ Макбет.

МАКБЕТ. Жена, пророчат мне вещуньи, что скоро стану королем…
НАРОД (за сценой). Слава королю Шотландии Дункану!

Входит ДУНКАН со слугами.

ДУНКАН. Благодарю тебя, Макбет, вассал мой верный, за то, что подлую измену в среде шотландцев истребил! А в знак доверия за это бесстрашно заночую у тебя...

Дункан проходит в замок, слуги – за ним.

ЛЕДИ. Я подпоила королевских слуг. Мой муж, сейчас иль никогда вовек!
МАКБЕТ. О нет, пускай пророчество само случится…
ЛЕДИ. Гляжу - в желаниях ты смел, а как дошло до дела – слаб? Нет, ты не противник зла, а лишь предпочитаешь, чтоб за тебя его свершил бы кто-нибудь другой! О, злые демоны, вселитеся в меня…

Перед Макбетом возникает меч.

МАКБЕТ. Постой, жена! Вы, звёзды, не глядите в душу мне. Такие вожделенья там на дне… (Берёт меч, идёт в замок.)
ЛЕДИ. А кровью вымажу я слуг, чтобы на них упало подозренье! (Спешит за мужем.)

Раздаётся грохот в ворота. Входят МАЛЬКОЛЬМ, Банко и МАКДУФФ. Из замка выходят Макбет с троном в руках и его жена с окровавленными руками.

МАЛЬКОЛЬМ. Что там за шум и что за крики?
МАКБЕТ. Неслыханное коварство, Малькольм! Ваш царственный отец убит своей прислугой пьяной, а я за то убил, конечно, их…   

Усаживается на трон. Возле него группируются новые слуги. Леди моет свои руки.

МАЛЬКОЛЬМ. Понятно… Отлучусь-ка я из замка ненадолго… (Уходит.)
МАКДУФФ. И я, пожалуй, тоже как-то вдруг… (Уходит.)
БАНКО. И я проедусь взад-вперёд неподалёку… (Уходит.)   
МАКБЕТ. Корона власти – мне, а Банко – все её побеги… (Слугам.) Вы знаете, что делать с Банко, а заодно - со всей его семьёй…

Слуги уходят и сразу возвращаются.

СЛУГА. Дело сделано, но лишь наполовину… Сын Банко смог от нас сбежать…
МАКБЕТ. Что слышу я?! Опять мученья…

Входит окровавленный ПРИЗРАК Банко и усаживается рядом с Макбетом на трон.

БАНКО. А ты посторонись чуток…
МАКБЕТ. Но, Банко, погоди! Ведь нет тебя на этом свете…
БАНКО. На этом нет, но есть на том немного…

Макбет в ужасе кричит.

ЛЕДИ. Кого? Кого ты испугался, муж мой смелый? Ты как мальчишка веришь в призраков из ада… 
МАКБЕТ. Загробной кары не страшусь, да только нас возмездье ждёт и в этой жизни… И правосудье нам подносит чашу с нашей же отравой!

Раздаётся свист. Макбет спешит к Трубе.
 
ТРУБА. Макдуффа берегись! Макбет, страшись Макдуффа!
МАКБЕТ. Он не жилец на этом свете, как не жилец весь род его…
ТРУБА (брызжа кровью). О да, Макбет, лей кровь, играй людьми! Судьбой ты защищён от всех, кто женщиной рождён!
МАКБЕТ. Кто женщиною не рождён? Все рождены… А значит я - неуязвим!
ТРУБА (извергая всё больше и больше крови). Цари, Макбет, покамест не полез на дунсинанский холм бирнамский лес!
МАКБЕТ. О-хо, я чувствую, что воцарюсь навеки!! Кто может сдвинуть лес, как будто лёгкие доспехи?!   

По замку бредёт Леди в приступе лунатизма. Подойдя к тазу с водой, с остервенением моет в нём руки. За её спиной появляются ПРИЗРАКИ.

ЛЕДИ. Вот пятно крови, вот ещё одно… Во мне, во мне кровавое пятно и никогда не смоется оно…
ПРИЗРАКИ. Леди долго руки мыла… леди долго руки тёрла… Эта леди не забыла окровавленного горла… Леди, леди, вы как птица…
ЛЕДИ (в отчаянье). Но у нас ведь Шекспир, а не Ходасевич! Ну как можно быть невнимательными такими! (С воплем бросается со стен замка вниз.)
МАКБЕТ (подходит к её останкам). И это накануне битвы… Но отчего бы ей не подождать до завтра? А что нам завтра, завтра, завтра?.. Жизнь – сказка, что рассказал глупец, наполненная яростью и шумом, которая не значит ничего… Но что я вижу? Лес бирнамский с мест сорвался?!

Входят Малькольм, Макдуфф, другие таны и солдаты. Они прикрываются ветвями деревьев.

МАКБЕТ. А смысл какой за этим, кто расскажет?
МАЛЬКОЛЬМ. А это для того, Макбет, чтоб ты нас не приметил раньше срока!
МАКБЕТ. О, что за подлое коварство! Ведь сразу ясно, что полез на дунсинанский холм бирнамский лес! Но у меня заклятье есть второе – судьбой я крепко защищён от всех, кто женщиной рождён! А кто не женщиной рождён? Ты?! Ты?! Иль может ты?!

Макбет, размахивая мечом, отгоняет всех нападающих на него. Последним к нему приближается Макдуфф. Они бьются.

МАКБЕТ.  И ты, Макдуфф, ведь женщиной рождён?! Ведь так?! Ну так, а как иначе?!..
МАКДУФФ. Нет, не рождён… До срока я из чрева матери мечом исторгнут… Слыхал ты, может, про сеченье кесарёво?!

Макбет вскрикивает и оглядывается на Трубу-вещунью. Та с хохотом падает на него, он роняет оружие. Макдуфф поражает его мечом.

МАКДУФФ. Да здравствует Малькольм! Король шотландский!
МАЛЬКОЛЬМ. Да здравствует свобода! Смерть тиранам!

Все ликуют, но посреди шума раздаётся тихий свист. Все замолкают и осматриваются. Один из танов поднимает Трубу и отходит с нею в сторону. Та тихонько что-то начинает шептать ему на ухо. Занавес.

У.Шекспир «Тит Андроник»
(пародийная адаптация самой безумно-кровавой трагедии У.Шекспира)

ПАПА
ЕЛИСЕЙ
ТИТ АНДРОНИК
ТАМОРА – царица готов;
АРОН – мавр и любовник Таморы;
ХИРОН, ДЕМЕТРИЙ, АЛАРБ – сыновья Таморы;
ЛАВИНИЯ – дочь Тита;
МУЦИЙ, МАРЦИЙ, КВИНТ, ЛЮЦИЙ – сыновья Тита;
САТУРНИН, БАССИАН – наследные принцы на трон римский;
ШЕКСПИР
Народ римский, готы.

Пролог
В убогой комнатушке за столом сидит ПАПА Митяй, откровенно разгильдяйского вида. К нему подходит его маленький сын ЕЛИСЕЙ, по одухотворённому интеллектуальному виду которого можно сразу сказать: «этот - из будущих гениев…». В его руках толстый томик Шекспира.

ЕЛИСЕЙ. Отец, нам в школе задали прочесть всего Шекспира…
           Начать с комедий, фарсов, а затем
           за хроники засесть британского турнира
за власть, за золото, за королев… 
и лишь в конце, постигнув суть борьбы,
макнуть нам следует в трагедию умы…       
ПАПА. Сынок, всего Шекспира не зачем читать – сейчас это пустое, лишнее мученье. Тебе «Андроника» достаточно лишь знать – моё любимое Шекспира сочиненье…
ЕЛИСЕЙ (листая книгу). Но нам «Андроника» сказали пропускать! Дебютно-слабое, незрелое творенье…   
ПАПА (откладывает его книгу в сторону). Меня послушай! Сам изображу… Ведь лично я заведовал конфликтом. Представь… Рим… Капитолий… (В упоенье.) Я вхожу… Глашатаем одетый, не в спортивном… Тогда служил я в Риме ямщиком… Тьфу! Как щас припоминаю: ге-роль-дОм!

Комнатушка преображается. Это Древний Рим. У Капитолия гудит народная толпа. На трибуну выходит папа Митяй в костюме герольда.

ПАПА. Ждём Тита здесь? Отчаянного Тита!
Уж десять лет как он за Рим жестоких готов крошит!
Пять раз уже сюда он возвращался израненный и двадцать сыновей своих
отважных к нам привозил в гробах! О римляне!
почил вчера наш цезарь… И если кто-то есть ещё достойней трона,
чем благородный храбрый Титус, то назови его, народ! (Тишина.)
Ждём Тита здесь? Встречаем Тита!!!

Фанфары, воодушевленье толпы. Входит ТИТ.
За ним на поводке – ТАМОРА, АРОН, ХИРОН, ДЕМЕТРИЙ и АЛАРБ.

ТИТ. Привет, мой Рим! Тебе в подарок - вражеское семя! Тамора – готская царица! Арон – ее любовник, мавр подлейший! И сыновья царицины – Хирон, Деметрий и Аларб! Аларба в жертву предлагаю по старинке!

Рёв народной поддержки.

ТАМОРА. Остановись, Андроник, сжалься! Ведь дороги тебе твои сыны и мне мой дорог!
ТИТ. Традиция – святое дело. Эй, сыновья мои, сожгите это тело!

Вбегают МУЦИЙ, МАРЦИЙ, КВИНТ, ЛЮЦИЙ, закалывают Аларба, волокут куда-то.

НАРОД. Ну всё… Хайль, Титус, однозначно! Андроника на царство просим мы!
ТИТ. Благодарю тебя, о Рим! Но сорок лет я был твоим солдатом и малость запыхался на ходу…

Гул народного разочарованья.

НАРОД. Кого избрать нам цезарем, скажи?!
САТУРНИН. Пусть изберут меня! Я – принц наследный Сатурнин!
БАССИАН. И я - наследный принц, имею право! Андроник, поддержи меня, я дочь твою люблю!   
ТИТ. А ничего не знаю… Пусть Рим наш обезглавленный возглавит… возглавит обезглавленный наш Рим… Сатурнин!

Убийственная тишина.

ТИТ. Я что - облажался, да?..
САТУРНИН. Ну почему же, Тит?.. Тебе я буду благодарен тыщу раз! И в знак особого расположенья женюсь на дочери твоей Лавинии… (Ухаживает за Таморой.) Хотя…
БАССИАН. Лавиния, бежим скорей отсюда!

Взявшись за руки, убегают.

ТИТ. Постой, Лавиния! Ни с места!
МУЦИЙ (преграждает ему дорогу). Оставь, отец! Они хотят жениться!
ТИТ. Перечить мне? (Закалывает Муция мечом.)    
САТУРНИН (лицемерно). Ах, я обманут в самых лучших чувствах… Теперь уж нет доверия Андроникам ни в чём. Тамора готская! беру тебя в супруги, а сыновей - под покровительство своё…

Идёт с Таморой под руки, за ними - Хирон и Деметрий.

ПАПА (Елисею). Просты события, что будут дальше, как траектория пизанской башни! (В такт рассказу начинает карабкаться на одну из колонн Капитолия.) Смотри: Тамора мавру что-то нашептала, тот – сыновьям её – спокойствия не стало… Хирон с Деметрием убили тайно Бассиана, чтоб подозренье на Андроников упало…

Хирон и Деметрий закалывают мечами Бассиана и убегают.
Арон подводит Марция с Квинтом к трупу и толкает обоих на него. Упав, те оказываются вымазанными в крови. Входят солдаты, ведут обоих на эшафот.

ПАПА. А Люций, третий титов сын, освободить их попытался из трясин, но тотчас изгнан был из Рима…  А за бедой трагедия кралась незримо…
 
Люций с мечом пытается отбить братьев у стражи. Те вышвыривают его вон из страны.
 
ПАПА. Арон под видом цезаря указа, сказал Андронику, что если срубишь руку разом, то Сатурнин, добрейший цезарь наш, помилует сынов твоих тотчас… 

Тит отрубает себе кисть и передаёт её Арону, тот с ней убегает. Вернувшись, мавр вручает Титу какую-то коробку.

ПАПА. Ответ Андронику пришёл вполне кровавый: вот тебе, Тит, две головы сынов и кисть до пары… (Зрителю.) Это самая первая трагедия Шекспира… вы понимаете, да? Извините…
 
Открыв коробку, Тит в ужасе отшатывается. Высунувшись из-за угла, Арон, Тамора и её сыновья заходятся в пароксизме смеха.
 
ПАПА. Но хуже всех с Лавиньей поступили – её Хирон с Деметрием бесчестием покрыли…  А чтоб насильников имён не знал старик, они отрезали ей руки и язык.
 
Хирон и Деметрий после невидимых манипуляций с Лавинией, толкают её к Титу, а сами убегают. Тит обнимает дочь.
 
ПАПА. Хотя Андроник в горе безутешен, но дочка на песке вдруг что-то пишет…

Лавиния берёт зубами тросточку, чертит ею на песке.

ПАПА. «Насилие. Деметрий и Хирон» - прочёл Андроник этим готам приговор.

Тит кричит в исступлении.

 ПАПА. А в это время третий сын-изгнанник пошёл на Рим войной…  Хоть это странно…   
 
Входит Люций во главе отряда готов. Сатурнин с Таморой начинают в страхе метаться, затем бегут к Андронику. Тот усаживает их за стол.
 
ПАПА. …но чтобы трон нетронутым сберечь Тамора теперь с Титом ищет встреч… В залог же честности своих намерений - Андронику передаёт сыночков-гениев…   
 
Деметрий и Хирон, хохоча, идут за Титом. Тот убивает их мечом, трупы складывает в таз, в котором начинает что-то стряпать.
 
ПАПА. Их мясом Тит пирог свой начиняет и подаёт на стол…
 
Вносит пирог, который пробуют цезарь и Тамора. Входят Лавиния и Люций, тоже садятся за стол.
 
ПАПА. А чтобы дочь не мучилась стыдом, ей в том Андроник помогает топором…

Тит убивает Лавинию.

 ПАПА (зрителю). Это его самая ранняя трагедия, помните, да?... (Елисею.) Таморе, объяснив, что ест она, наш Титус воздаёт за всё сполна!

Тит зарубает и её.

ПАПА. Хоть Сатурнин вонзает в Тита меч, его главу сбивает Люций с плеч!

Сатурнин убивает Тита, а Люций - Сатурнина.

ПАПА. А мавра злобного коварного Арона решают закопать в земле живого!

Солдаты закапывают Арона.

ПАПА. Но если уж мы закопали в землю мавра, то мёртвых всех схороним и подавно! Лишь труп Таморы бросим хищным гадам, чтоб видел мир её звериные дела бы!

Валится вместе с колонной Капитолия на пол комнатушки.

ПАПА. Уф… Немножко в Маяковского в конце сорвался… Ну как тебе «Андроник» показался?
ЕЛИСЕЙ. Папа…  Шекспир - всё равно хороший писатель, мне кажется…

Тихо входит ШЕКСПИР, кланяется мальчику и зрителю.

Занавес.

У.Шекспир «Отелло»
(детективная инсценировка самой коварной трагедии Шекспира)

ОТЕЛЛО
ДЕЗДЕМОНА
ЭМИЛИЯ
ЯГО
КАССИО
БЬЯНКА
Конвоиры.

Кипр. Замок наместника. К лежащей на постели ДЕЗДЕМОНЕ приближается ОТЕЛЛО.

ДЕЗДЕМОНА. Отелло, погоди! Отсрочь хоть на минуту!
ОТЕЛЛО. Нет! Я плачу и казню, совсем как небо, которое карает, возлюбив… (Поцеловав её, душит.) Ещё жива? Жива! (Закалывает кинжалом.)
ЭМИЛИЯ (вбегает). Чей это крик?! И кто убийца?!
ДЕЗДЕМОНА. Никто. Сама… (Умирает.)
ОТЕЛЛО. Её убийца я… Она развратничала и лгала мне…
ЭМИЛИЯ. Она была тебе до святости верна, я это знаю точно!
ОТЕЛЛО. Её любовник – Кассио, мой лейтенант… Твой муж мне сообщил об этом! Высокой нравственности человек - твой Яго. Враг мерзости, неправды всякой…
ЭМИЛИЯ. Мой муж? Он страшный лжец! Он старше самой лжи! Пускай его поганая душонка гниёт века по полкрупинки в день!
ЯГО (вбегает). Молчи, несчастная! Не говори, чего не знаешь!
ОТЕЛЛО. Сомнений нет… Я видел сам в руках у Кассио платок, подаренный мной Дездемоне.
ЭМИЛИЯ. Пустоголовый мавр! Я на полу нашла платок и передала Яго! Он всё просил меня его украсть… Попробуй, Яго, опровергни это!
 
Яго наносит Эмилии удар кинжалом. Она умирает. Отелло в ответ ранит его мечом.

ЯГО. Ну ладно, признаю… Я клеветал на Дездемону… Но разве я не должен был так поступить? Мне сообщили, будто лазил ты к моей жене... Едва ли это так, но предположим… Раз подозренье есть, то значит, это так.
ЭМИЛИЯ (оживая на секунду). Логика филигранная. Это мужская?
ЯГО. Мужская. Ведь ты, Отелло, виноват во всём! Ты вспомни, как всё начиналось?!

Отелло обволакивает туман воспоминаний. Сквозь него прорывается Яго.

ЯГО. Ревности остерегайтесь, ревности! Зеленоглазой ведьмы, генерал! Которая смеётся над добычей! (Хохочет, но тут же осекается.) Нет, не тогда, чуть раньше было дело…

Отелло ещё гуще окутывает дымка памяти.

ОТЕЛЛО. Твои намёки, Яго, так пугают… Полуслова – язык клеветника… Но у порядочного человека такие недомолвки крик души, которая не вынесла молчанья…
ЯГО. Вот-вот, моя душа не вынесла молчанья… Как ловко формулируете мысль! А что ж супруга ваша – ангел разве? Она отца до свадьбы в заблуждение вводила: сгорала к вам любовью, а сама прикидывалась, что терпеть не может… Верно? (Исчезает.)
ОТЕЛЛО. Да, это так…
ЯГО (с другой стороны). Теплее, генерал, теплее. Но всё ж не то. Ещё припомни!

Отелло исчезает в густом дыму, а сверху на него падает покров, напоминающий платок с узорами цветов земляники. К копошащемуся под ним мужу спешит Дездемона.

ДЕЗДЕМОНА. Ты болен, друг мой? Дай обмотаю голову тебе платком  и всё пройдёт.
ОТЕЛЛО. Он слишком мал. Не надо… (Сбрасывает с себя покров.)
ЯГО (подбирает платок). Подброшу Кассио платок… Ревнивца убеждает всякий вздор… Особо – если Кассио при том…
КАССИО (вбегает). Беда! Беда! Меня Отелло приказал разжаловать за драку!
ЯГО. Но, Кассио… Ведь генерал сейчас не мавр, а генеральша… Пускай она заступится за вас… (Как бы незаметно набрасывает платок на плечо Кассио.)

Кассио почтительно становится перед Дездемоной на одно колено.

ЯГО (в сторону). Тем временем, я словно невзначай Отелло приведу сюда, как будто из засады… Его душа и так отравлена сомненьем, остался только штрих. Сюда, мой генерал!

Отелло входит - Кассио быстро ретируется. На ходу, обнаружив платок, дарит его БЬЯНКЕ. Та капризно возвращает дар. За всем этим наблюдает Отелло.

ЯГО (Отелло). Хотите заведу с ним разговор о Дездемоне? (Себе.) Под видом россказней о Дездемоне я Кассио про Бьянку расспрошу… О ней без смеха он не может слышать…

Яго что-то спрашивает у Кассио, тот кивает и хохочет.

ОТЕЛЛО. Так, так… ты дорого за этот смех заплатишь, Кассио…
ЯГО (мавру). Но разве стоит придавать значение тому, что без стыда наглец и соблазнитель, у женщины добившись своего, трубит повсюду о своей победе?
ОТЕЛЛО. Он всем болтает о моей жене?

Яго кивает.

ОТЕЛЛО. О! я заставлю в том его сознаться и сразу же повешу! Иль нет! Повешу, а потом заставлю в том сознаться! Носы, уши, губы! Тьфу! Я падаю… (Проваливается в обморок.)
ЯГО. Так ловят легковерных дураков, так женщин незапятнанных порочат… (Исчезает.)
ДЕЗДЕМОНА. Что с тобою, муж мой? Ты по-прежнему болеешь? (Поднимает его.) Я бы всё отдала, чтоб вновь вас помирить… Такую к Кассио любовь питаю я…

Отелло бьёт её, Дездемона падает на постель. Мавр мечется по замку.

ОТЕЛЛО. Прощай, покой! Прощай, душевный мир! Конец всему – Отелло отслужил! Какая боль служить живой мишенью для насмешек, чтобы вокруг смотрели все и каждый тыкал пальцем… И это бы я вынес, не поморщась! Но потерять сокровищницу сердца, куда сносил я всё, чем был богат… (Дездемоне.) Зачем ты есть? Зачем ты родилась?
ЯГО (материализуясь с другой стороны). Всё вспомнил, а о главном ты не помнишь... Зачем ты Кассио назначил лейтенантом? На этот пост, которого, ей Богу, я достоин, ты выдвинул любимца своего… А надо повышать по старшинству! Но самый тяжкий грех, увы, не этот. Ты вспомни, генерал, что мне сказал, когда поверил в мной наверченный обман?   
ОТЕЛЛО. Сказал: «удостоверь её вину, не то беда тебе…»
ЯГО. Всё верно. Что ещё?
ОТЕЛЛО. «Чтобы в три дня, не позже, я узнал о смерти Кассио. А ты тогда получишь лейтенанта…»
ЯГО. Верно. И?!
ОТЕЛЛО. Ах да… «Хочу, чтобы она сгнила, пропала и была осуждена сегодня ж ночью!»
ЯГО. Вот! Ты вспомнил, наконец-то! Из нас ведь каждый – сад! А в нём садовник – воля! Родриго, подстереги Кассио и размозжи ему голову! (Хохочет.) Я ненавижу мавра!

Яго уводят конвоиры.

ОТЕЛЛО. О Дездемона… милая… Всё благородное обречено… Всё будет так – неверность лгать, а верность – верить… С прощальным поцелуем отнял жизнь твою и сам умру, пав с поцелуем к твоему одру… (Вонзает в себя кинжал, падает к её ногам.)

Кассио накрывает обоих покровом с узором цветов земляники. Все уходят.

Занавес.

Мигель де Сервантес «Дон Кихот»

АЛОНСО КИХАНО – обедневший идальго, позже ДОН КИХОТ;
САНЧО ПАНСА
СВЯЩЕННИК
КАРРАСКО – юрист-бакалавр;
ПЛЕМЯННИЦА
КАТОРЖНИК
ВЫСОКИЙ ЧЕЛОВЕК
РАЁШНИК
Каторжники, стражники, рыцари.

Дом в Ла-Манче. В своей постели лежит АЛОНСО КИХАНО, он при смерти. У его одра - СВЯЩЕННИК, КАРРАСКО, ПЛЕМЯННИЦА, САНЧО ПАНСА. Все, кроме святого отца, плачут.

КИХАНО. Друзья мои! Я желал бы исповедоваться…
СВЯЩЕННИК. Вижу - вы находитесь в здравом уме, сын мой. Я слушаю вас…
КИХАНО. Поздравьте меня: я больше не Дон Кихот Ламанческий, я - Алонсо Кихано, за свой нрав и обычай прозванный Добрым… И ныне я враг всякого рыцарства, а особенно книг о нём…
СВЯЩЕННИК (собравшимся). Теперь я вижу - он действительно умирает…
КИХАНО. От долгого сидения в четырёх стенах и запойного чтения рыцарских романов у меня возникла мысль вступить в ряды странствующих рыцарей. Посему я решил отправиться бродить по белу свету…
 
Поднимается с постели. Это уже ДОН КИХОТ, в доспехах и с копьём. 

ДОН КИХОТ (усаживаясь на Росинанта). …дабы защищать всех обиженных и слабых, наказывать злых, восстанавливать попранную справедливость! А когда я воссяду на королевский престол - ты получишь от меня должность губернатора острова, Санчо!

Санчо, бросив плакальщиков, вскакивает на осла и спешит за ним. На их пути возникает вереница скованных между собой каторжников. За ними следуют стражники.

ДОН КИХОТ. За что вас отправили на галеры?
КАТОРЖНИК. За нашу любовь, сеньор! (Товарищам.) К чужим вещам, правда… но какая разница, верно? (Хохочут.)
ДОН КИХОТ. Но разве можно так наказывать за любовь?!

Разгоняет копьём стражников, затем бьёт им по кандалам заключенных, те спадают на землю. Освобождённые тут же принимаются забрасывать Дон Кихота камнями, затем, обобрав его и оруженосца, убегают.

ДОН КИХОТ. Ничего, Санчо… Странствующие рыцари должны стойко переносить все испытания. К тому же, судьба руководит нами, как нельзя лучше. Взгляни на того чудовищного великана! Я проткну его копьём, а его трофеи станут нашим достоянием.

На их пути ВЫСОКИЙ ЧЕЛОВЕК, плохо замаскированный под мельницу. Он вертит в руках ветряные лопасти.   

САНЧО. Но, ваша милость, это вовсе не великан, а обычная мельница…
ДОН КИХОТ. Сразу видно, что ты в рыцарских делах новичок! Это великан! Отойди в сторону, ты сейчас сам в этом убедишься…

Дон Кихот, разогнавшись на Росинанте, наскакивает на Человека. Тот, выхватив его из седла, начинает вертеть на руках.

ДОН КИХОТ. Ты ничего не понимаешь в приключениях, Санчо! Это колдовство! Коварный волшебник Фрестон сделал из великана мельницу, дабы лишить меня лавров победителя! (Падает на землю.)
САНЧО (помогает ему подняться). На вас жалко смотреть, ваша милость… Вы - настоящий рыцарь Печального Образа.
ДОН КИХОТ. Прекрасно звучит, Санчо. Я присваиваю себе это имя. Я прикажу изобразить на своём щите самое-самое печальное лицо в мире…
САНЧО. Незачем тратить на это время и деньги. Вам достаточно поднять забрало и все сразу поймут, как вас зовут… Смотрите, господин мой, вон - постоялый двор, а в нём бродячий театр кукол… Давайте посмотрим представление.

РАЁШНИК, управляя марионетками, даёт спектакль.   

РАЁШНИК. …а затем отважный рыцарь дон Гайферос освободил из мавританского плена свою жену прекрасную Мелисендру, посадил её на верного своего коня и они поскакали домой во весь опор! Но злые мавры тут же снарядили за ними погоню…

Дон Кихот, не выдержав муки преследования рыцаря, мечом кромсает кукол.

РАЁШНИК. Остановитесь! Что вы делаете?! Это ведь всего лишь… куклы…
ДОН КИХОТ. Пока я жив, я не дам в обиду бесстрашного дона Гайфероса и благородную Мелисендру! (Остановившись.) Что вы сейчас сказали? Это куклы?.. Ну вот… злой волшебник вновь одурачил меня…

Протянув Раёшнику монету за вред, Дон Кихот удаляется. Санчо - за ним. Путь им преграждает Карраско на коне, в латах, шлеме с опущенным забралом и копьем.

КАРРАСКО. Я, рыцарь Белой Луны, прибыл сразиться с вами, чтобы вы признали, что моя дама сердца куда прекраснее вашей Дульсинеи Тобосской! Побеждённый выполняет волю победителя!
ДОН КИХОТ. Я принимаю вызов! Пусть Бог рассудит, кто из нас прав, и чья дама прекрасней! 

Нацелив копья, скачут навстречу друг другу. За секунду до столкновения, Карраско, поднимает забрало, и Дон Кихот, потеряв от неожиданности равновесие, падает с коня.

ДОН КИХОТ. Это Фрестон, чует моё сердце…
КАРРАСКО. Я - ваш сосед, Самсон Карраско! Ваша племянница попросила меня вернуть вас в деревню. И вы, как истинный рыцарь, обязаны покориться воле победителя!
ДОН КИХОТ. Ну что ж… я вынужден…

Дон Кихот бодро шагает вместе с Санчо и Карраско, но, попав домой, слабеет, а, добредя до постели, измождённо падет в неё.

КАРРАСКО (собравшимся). Я просто хотел, чтобы Дон Кихот жил как все…
СВЯЩЕННИК. А это не в его силах… (Слушает сердце рыцаря.) Алонсо Кихано по прозвищу Добрый почил с миром… Вот свидетельство о его смерти! Этот документ надо обязательно сохранить, как доказательство, чтобы какой-нибудь прыткий сочинитель не вздумал воскресить нашего славного рыцаря, дабы вновь отправить его на славные подвиги…

Неожиданно кто-то выдёргивает бумагу из его рук. Секунду спустя на головы скорбящих осыпаются клочки разорванного доказательства. 

САНЧО. Да ведь, святой отец, тут разве уследишь…

Мимо бедных родственников шагает НОВЫЙ ДОН КИХОТ. За ним ещё один, и ещё... Санчо, резво вскочив на своего осла, спешит за ними.

Большой занавес.

© Сергей Вепрев 2011-2014