Я в безделье не видела сложенных рук

Полной чашей они не хлебали войны,
и снаряды их в клочья не рвали,
а едою столы были с детства полны,
и от холода не замерзали.

Что ж унылая серость в обличьи сынов,
и нытьё, недовольство во  взглядах,
я ж  команды: - Огонь! - из отцовских вновь снов
слышу. Вижу  поступки в наградах,

и его громкий смех в брызгах чистой воды,
и улыбку над вспаханным полем.
Может смехом боролся с напором беды,
и сражался улыбкою с горем?

Я в безделье не видела сложенных рук,
злоба глаз его светлых не ела,
хоть осколки когда-то  мне отдал хирург,
что извлек  из отцовского тела.

Я храню их с наградами. Как разделить?
Память прошлого сердце тревожит,
пусть вовек не порвётся та тонкая нить,
ведь с годами она всё дороже.

Отчего ж молодые так скудно живут,
и любовь лишь на нОчь для кого-то,
неужели от сытости горькую пьют
не лежавшие за пулемётом?

И детей кроют матом, и курят при них,
и сопит малышня, задыхаясь.
Мой отец от осколка под сердцем затих,
а, жалел  нас, навеки прощаясь.