V. Сокровенное Слово. Глава 5. В храме Трёх Сестёр

                ОТРИЦАНИЕ ИМЕНИ.
               
                Часть 5.
                Сокровенное Слово.
               
                Глава 5.
                В храме Трёх Сестёр.


    Страшно замёрзшему Васятке помогли переодеться, бросили мокрые шмотки под куст, и всё не могли успокоиться, всё ощупывали его и осматривали, пища от радости, не веря, что живой.
    - Не может  быть! – заламывала руки Лала. – Может быть, ты ушибся в каких-нибудь местах?
    Василий возмущался:
    - Сколько говорить можно – не ушибся я! Ну почти. Вот страх-то! Главное было на поверхности держаться. Я барахтался, барахтался, а теченье сильное такое! Потом вдруг чувствую - земля под пузом. Ну и отключился, наверное. Потому что вдруг слышу, река уже не шумит, я прямо на льду лежу, и замёрз ужас как. Еле встал. Ну и пошёл к мосту. А тут вы. Вот спасибо-то, что одежду принесли! Думал, помру от холода. А мне нельзя помирать-то – мама прибьёт, если узнает. И я обещал ей во взрослости красивое платье купить и помогать всегда.
     - Да ты что? Нельзя тебя прибивать! Ты, Васятка, герой, ну и ну! Ты Мичику спас, совсем как Миче, ура! – восклицали Марика и Рики и прыгали вокруг хромающего и постанывающего товарища.
    - Куда идём-то, - спросила практичная Лала.
    Последовало некоторое замешательство. Дети даже приостановились. Огляделись, и увидели, что на пути к мосту как раз стоит храм. Сооружение огромное, необычное, красивое, лёгкое, утопающее в зелени хвойных деревьев, просто замечательное. Входом храм был обращён к реке. Посреди широкого двора, где в лучшие времена, очевидно, полно цветов – фонтан в круглом бассейне. Вода из него должна была каскадом стекать в Лииви под мостиком, на котором сейчас стояли ребята. Портило приятное зрелище отвратительное освещение внутри храма. Уж такого гнусного оттенка было оно, что большие окна придавали строению вид кладбищенский и потусторонний, а стеклянный купол почти перестал отражать планеты и звёзды, и мерзостно светился сам. И в окрестностях чувствовался страх.
    - Там, - сказал Рики, - работает машинка – пугалка. 
    - Значит, туда! – воскликнула Лала.
    - А Мичика? Ведь где-то Каиз! – всполошились Марика с Васяткой.
     - Тут Аарн. Мы поможем ему, захватим с собой – и сразу к Мичике, а то колдуны, которые в храме засели, наделают дел, - решился Рики, неучтённый волшебник. – Бегом!
     - Ползком и на четвереньках, - простонала уставшая Лала.
     Однако, дружная четвёрка быстро пересекла двор и заглянула в окно.
     - Ка-ра-ул! – тихо вякнул Васятка. И было от чего прийти в ужас.
     У одной из стен, в свете пакостном и противном, крепко привязанный к колонне в вертикальном положении вниз головой, находился Аарн в своём волчьем обличии. Очевидно, его схватили сразу, едва он сунулся в храм, а может, даже во двор. Рядом валялись обрывки сети – и это очень понятно, Аарн почуял бы магическую ловушку, а вот в обычную попался. Но он даже не успел принять человеческий облик. Жрецы, как видно, поняли, что имеют дело с волшебником, оттого не убили животное сразу, а торопясь закончить здесь каверзные дела, оставили разбирательство с пришельцем на потом, а может быть, даже для Ерпя. На данном этапе люди из храма, одетые, как простые горожане, что-то такое делали с пугательной машинкой в центре зала. Было их всего трое, включая толстого Эза.
    Стояли они в кругу, освещённом нормально, обычными лампами, а гнилостное сияние расползалось от этого круга в стороны, и уже почти достигло стен. Секунда – и коснулось большого чёрного волка, привязанного к колонне вверх хвостом. И если до этого тот этим хвостом бешено вращал, таращил глаза и злобно клацал зубами, то теперь вдруг дёрнулся и обмяк, голова и хвост повисли безвольно.
     - Вовремя успели, - неуверенно выговорила Марика, совершенно не представляя, что делать. Судя по лицам Косзиных деток, стоящих в защищённом от гадости круге, всё у них шло хорошо, и следующая каверза должна быть удачной. 
     - Подслушать бы, - прошептал Васятка.
     - И Аарна отвязать, - подхватила Лала.
     И отчаянные дети, заметив в правой стене разбитое окно, прокрались мимо входных дверей, забитых досками, и заглянули внутрь.
    - Не войти, - констатировала Марика, через секунду очнувшись в кустах верхом на Лале. – Ишь, какую защиту придумали! Толкательную!
    - Да уж, - проскулила маленькая Лала с трудом выбираясь из-под дылды Марики, свалившейся на неё после небольшого перелёта через двор, после того, как она сама шлёпнулась плашмя на Васятку.
     - Тут у них что, кактусы растут, что ли? – прохрипел парень. – Марика, слезай, вы меня к колючкам приплющили.
     - Тише! Смотрите! – голосом замученного котёнка мякнула Марика и дрожащим грязным пальцем указала на храм. 
     - Эя! Кошмар! Вы гляньте туда! – не своим голосом заорал Васятка, чьё лицо после падения оказалось обращено к реке Лииви и мосту через неё. – Зачем мы сюда пришли?!
     - Где Рики? – пожелала знать в кошмарный момент Лала Паг. Растрепавшиеся волосы, упавшие на лицо, капюшон и сползший на глаза платок закрывали ей обзор. Когда она со всем этим разобралась, глянула влево, глянула вправо, то заорала так… Ну, я рассказывал, как умеет орать Лала. Вороны и галки, затаившиеся в окрестных рощах, взвились и заметались с воплями, натыкаясь друг на друга, а слепые кроты под землёй, должно быть, ещё и  оглохли.
     Почему-то беззвучно в храме вылетели все уцелевшие стёкла, и из окон, прямо на детей, ползло это мерзкое зарево из зала. Зрелище обмякшего на колонне Аарна внушило им уверенность, что штука эта очень убийственная. Марика и Васятка попятились дальше в кусты, увлекая за собой Лалу.
    А на мосту через Лииви, в самом его начале, на этом берегу, огромный, выше всего, когда-либо виденного детьми, во много раз выше и толще храма даже, стоял, воздев руки к небу, призрачный, полупрозрачный Каиз. И детям показалось, что полупрозрачность его какая-то несущественная. Был он похож на живого Каиза, из плоти и крови. И ребята предположили – каждый про себя, что он убил-таки Мичику, став от этого настоящим, огромным и ещё более злобным. Вот звёздный час отверженного негодяя – все до единого пали ниц, не в силах бежать и прятаться, и даже кричать.
      
      *   
     Лёка Мале так и стоял на мосту между толпой и Лаян с её Лоулом. Вытащенная людьми на мост, Мичика бросилась к нему, протянув ручонки и заливаясь слезами. Она не поняла, не видела, что случилось дальше, думала, что Лесик с Васяткой лезут следом за ней по чугунной штуковине. Поэтому, обцеловав Лёку и получив необходимую малявочке долю утешения, Мичика ринулась к Лаян. Унну ростом гораздо меньше маленькой нашей девочки, поэтому Мичике казалось, что подружку надо защищать и оберегать, и что это задача конкретно её, а не кого-нибудь там. Мичика обняла Лаян, прижала её к себе. А Малёк так и стоял лицом к толпе, боясь сделать шаг назад и даже оглянуться. Однако, люди сейчас смотрели туда, где в свете планет-сестёр хорошо была видна вставшая у берега лодка. Толпа на мосту поредела: некоторые побежали к прибывшему князю Сешу. А потом вдруг те, что остались на мосту, повернули головы и качнулись вперёд, вспомнив о том, что здесь у них незавершённое дело. Мокрый Лесик бежал уже от начала моста к трём маленьким фигуркам за Лёкиной спиной.
    - Послушайте! - громким басом проговорил Малёк, и, пока толпа, подобревшая после того, как увидела, что князь Лииви пережил накат великой волны, не озверела снова, стал рассказывать про Лаян и Лоула, про маленьких унну, живущих в горах.
    Всё обошлось, поскольку в Текре уже слышали об этом. Люди передавали друг другу приказ Сеша не трогать тех, кто на мосту, а потом – что жива и вернулась к ним принцесса Элайн, дочь последнего короля. Теперь уже можно было не опасаться за жизни унну. Люди на мосту заулыбались, загалдели приветственно, замахали руками. И спокойно пошли на левый берег, потому что мост без перил – это как-то ненадёжно. Знакомые, наоборот, пробирались к Мальку и Лесику с воплями восторга по поводу удивительного выступления директора цирка и с соболезнованиями. От начала моста послышался возмущённый голос Радула, которого всё относило назад. Он отошёл и стал ждать, когда основная масса людей схлынет с моста, чтобы побежать к приятелям. Стоял, улыбался, кричал им что-то и размахивал ружьём. Тогда Лёка расслабился, похлопал по плечам тех, кто уже пробрался к нему. Но всё ещё боясь оставить свой пост, оглянулся и бросил Лесику куртку, потребовав, чтобы тот немедленно переоделся. Директор цирка нырнул в тень.
    Небольшая толпа окружила три крохотные фигурки. Хвалили Мичику за смелость, хмуря брови, с некоторой опаской разглядывали унну. Вернувшийся Лесик вывернул рубаху прямо на лицо Лоулу. Тот шевельнулся и открыл глаза. Лаян всё никак не могла сдержать слёзы от страха за любимого и от страха перед бескрылыми верзилами, которых было так много, и которые пялились на неё, и даже недавно хотели затоптать и разорвать. Но тут она деловито вытерла глаза и поцеловала Лоула в губы, как взрослая девочка. Вокруг захлопали и заулыбались. И закричали:
    - Ну что, в город? В город! Штурмуем храм, чтобы пришли перемены! Лёка! Эй, Лесик, идёмте!
    Но они стояли рядом и смотрели на реку, горюя о смелом мальчике Васятке, который не подал Лесику руку, не желая нагружать ненадёжную лестницу наверх ещё и своей тяжестью.
    - Мы хотели искать тайный ход, - тихонько напомнил Радул, ткнув Малька ружьём пониже спины.
    - Что ты делаешь! – всполошились вокруг. – Поосторожней с оружием-то!
    - Почему? – выразил странное удивление хозяин посудной лавки. – Оно не заряжено. Вы что? У меня ни пуль, ни пороху сроду не бывало.
    Окружающие захихикали, потом засмеялись, потом схватились за животы от хохота. Это от пережитого.
    - Наши ребята высадились на берег, - показал в темноту остроглазый Лесик. Только трое наших детей, без взрослых. Что они делают?
    - Они Васятку нашли! – засмеявшись, хлопнул в ладоши Малёк. – Вон он, я вижу.
    Ви и Винэя хорошо осветили худенькую фигурку на дороге.
    - Вот даёт мальчишка! - восхитились все.
    Пора было двигать в город. Очевидно, Сеш говорил людям что-то полезное насчёт штурма храма: с той стороны то и дело слышались одобрительные возгласы, и наметилось упорядоченное движение в сторону ворот. Лёка и Лесик видели, как их спутники подошли к самой воде и махали в сторону моста. Они тоже помахали в ответ, и даже попытались дать понять, что Васятка жив и на правом берегу. Но кто знает, поняли их знаки или нет.
     Покинуть мост сразу не удалось. Пока осмотрели и успокоили Мичику и Лаян, пока окончательно привели в чувство Лоула, пока Лёка с Мальком соображали, как отделаться от новых приятелей - горожан с целью поиска тайного входа в тоннели… Прошло некоторое время. Тогда Лесик сказал напрямую, не придумав ничего лучше:
    - Вы идите, мы заберём наших детей с того берега, да и догоним вас.
    - Да чего их забирать-то? Небось сами сейчас дойдут. Подождём маленько – да и всё.
    - Идите, - настаивал Малёк. Маленьких унну он держал на руках, Мичика жалась к Лесику. – Уведи их, будь другом, - тихонько попросил Лёка Радула.
    - Ты сломала передо мной веретено, - еле слышным от слабости голосом, попенял Лаян её Лоул. Его больше беспокоила личная жизнь, чем жуткие кошмары вокруг. И даже то, что он впервые находится в окружении огромного количества шумных бескрылых верзил, и сидит на руках одного из них, не так волновало Лоула, как выкрутасы несостоявшейся невесты.
    - Ах, это такие мелочи! – махнула хвостом Лаян. – Сделаешь мне новое веретено – да и все дела.   
    И вдруг стало очень страшно и очень тихо, и Лаян вздохнула: опять начинается! Она даже была рада: пусть начнётся – и она добудет себе брата Наила, или свою подругу, его жену Каиссу, или кого-то из соплеменников.
    Но в начале моста вдруг поднялась фигура огромная и призрачная, окутанная облаком ощущаемого ужаса. И одновременно храм вдруг окутался мерзким до тошноты свечением и страхом – всё тем же страхом, оружием Косзы.
    Маленькая Мичика, всхлипнув, упала у ног Лесика и только таращила глазёнки. Директор цирка подхватил её на руки, да так и остался стоять.
    А можно ли спастись от такого?
    Хохочущий, беспредельно громадный Каиз, воздевший к небу руки, светился гнилостным светом, летящим от храма, несущим беду. И выглядел он едва ли не обычным Каизом, каким он был до того, как стал полупризраком. Однако, сохранил летучесть и гибкость. И некоторую прозрачность.
   
     *   
     Мерзостное свечение из храма накрыло детей, когда они пытались спрятаться за декоративными камнями в саду. Камни были сложены горкой: то ли фонтан, то ли украшение клумбы, не понять по причине разрухи. Васятка с Лалой упали, запыхавшись, за кучей булыжников, а Марика неожиданно поскользнулась, поехала куда-то вниз, покатилась кубарем, ударяясь всеми частями тела, и оказалась в канаве, глубокой и узкой. На дне канавы обнаружился лёд, довольно толстый, раз выдержал вес девчонки. Канава тянулась влево и вправо, и Марика решила, что это очередной ручей, впадающий в Лииви.
     Она, было, стала карабкаться вверх по склону, обламывая обледеневшие травинки, и тут увидела над головой пролетающий мимо свет. Именно так, если только то, что пролетало, не озаряя канавки, можно назвать светом.
     И надо было бы Марике, дрожа и пища, затаиться на дне, закрыть лицо ладонями, зажмурить глаза, уползти в чертополох и уткнуться в землю, и молиться, чтобы гадость эта не полезла за ней в овражек. А она, облизнув враз пересохшие губы, удвоила скорость, чтобы побыстрей оказаться наверху. Задержав дыхание, зажмурив глаза и стараясь не поднимать голову над краем канавы, Марика, зашарила руками и вскоре нащупала Васяткину ногу. Дёрнула её на себя, удивляясь тому, что не чувствует рук, а чувствует на их месте словно бы влажные струйки холода. Ужаснувшись тому, что вдруг она превращается в привидение, подобное дохлому Каизу, Марика потянула сильнее. Васятка съехал прямо на неё, девочка заскользила вниз, но, вывернувшись кое-как, снова высунула из овражка то, что осталось от верхних конечностей. Вконец онемевшими пальцами уцепила Лалу за одежду и затащила в канаву и её. И что же это такое - оба были без сознания. Испуганная Марика так и этак пыталась привести ребят в чувства.
      Над головой проплывало опасное для жизни свечение, совсем недалеко, на мосту, бушевал озверевший Каиз, а Марика, не ощущая своих рук, но видя, как они действуют, тормошила Васятку и Лалу.
     - Вот, чёрт возьми! Чёрт возьми! – бормотала она. – Где этот чёртов Рики?
    Девочка помнила абсолютно точно – через двор они перелетели втроём. Никакого Рики не было с ними, искать его за кучей камней не было смысла.
    В руки вернулось тепло. Васятка открыл глаза. Марика заплакала от облегчения.
     - Ну, ты как? Ты что? – спрашивала она. Парнишка молчал, и девочка предположила, что язык у него онемел также, как у неё пальцы.
     - Лежи. Я перетащу Лалу в укрытие. Туда. Понял? - Марика указала на маленькую не то избушку, не то беседку, стоящую чуть выше по течению ручья, на склоне овражка.
     Руки уже слушались, и, схватив Лалу за воротник, Марика поволокла её по земле. А потом вспомнила, что она волшебница и может применить левитацию… И предпочла забыть. Применить магию вблизи от деточек Косзы – значит выдать себя. Так она и тащила подругу вручную. Впихнула в избёнку без двери, похлопала по щекам, подула в лицо, послушала дыхание, и вернулась за Васяткой. Его она транспортировала также, и устала гораздо больше. И сказала, совсем лишившись сил и присев прямо Лале на живот:
    - Если я этой ночью не помру, то сдохну.
    - Встань с ребёнка, чуча, задавишь, - еле ворочая языком, прошептал Васятка. Не ожидавшая, что он заговорит, Марика подскочила с визгом, стукнулась головой о какую-то дрянь, свисающую с потолка, метнулась туда, сюда, споткнулась и выпала из тёмной избушки на крыльцо.
    Гнилое свечение заполонило всё видимое пространство, не тронув овражек. Видимо, оно распространялось только по плоскости. Неба не наблюдалось. Деревьев и кустов, тех, что выше обрыва – тоже. Словно мир заканчивался за его краями.
     - Как же… Как люди? Как? Там? – запинаясь шуршала Марика, глядя в сторону реки и в отчаянии царапая крыльцо. Она вытащила из этого кошмара Васятку и Лалу – и они живы, хоть девочка всё ещё в себя не пришла – чуть дольше лежала в этом свечении. А кто вытащит всех тех, кто на берегу? Её друзей? Госпожу Кис?
     - Элайн! Тётя Элайн! – закричала Марика, вглядываясь в отсутствие мира.
     А оттуда слышались отнюдь не крики страха, а вопли настоящего восторга. Марика решила, что она сошла с ума.
     На глазах Марики, огромный Каиз сунулся зачем-то прямо в это свечение. И растаял. Или испарился. Стал частью светящейся пустоты. И сияние исчезло, словно его погасили, как фонарь. Вернулась ночь – и в ней восстановился обычный, красивый, потерянный Марикой мир: и звёзды, и деревья, и облака. Горючие слёзы стали слезами счастья и сильнее закапали на крыльцо.
     - Эй, слышите, все радуются, - обернулась она к Васятке и чуть шевельнувшейся Лале. - Каиз-то сдох. Вот только что сдох навсегда. Я сама видела. Он растаял, как леденец. Отравился отравительным светом. А нечего было выпендриваться.
     - Кто свет погасил? – косноязычно спросил Васятка.
     - Ну… Рики, наверное. Кто же ещё?
     И в страхе за маленького Аги, оставшегося с тремя волшебниками, Марика выбралась из избушки и полезла вверх по склону – хотя бы заглянуть в храм и посмотреть, что там.

    *   
    Толкательное заклинание защиты не подействовало на Рики потому, что он в самый последний момент догадался проверить оконный проём на этот счёт. В смысле, на наличие подобной защиты. Можно было бы отпрыгнуть в сторону, убоявшись неведомого заклинания, а Рики сунулся внутрь, применив своё, примитивное, но действенное. Вид у Аарна, свесившего хвост на бок, был таков, что хотелось ему немедленно помочь. Сообразив, что волшебники ни за что не выйдут из безопасного круга, Рики перепрыгнул подоконник и преодолевая вдруг накатившую слабость, добежал до привязанного к колонне вниз головой большого чёрного волка. В глазах у Рики потемнело, ноги подкосились, мысли улетучились, в памяти осталось единственное, такое же простецкое заклинание. Моё сокровище ухватилось за верёвки, чтобы огонь не перекинулся на шерсть волка. Рики упал, потеряв сознание, только тогда, когда увидел, что наш зверёк съехал по колонне на пол мордой вниз…
    Очнувшись, Рики сначала не мог ни пошевелиться, ни даже глазами моргнуть. Ему казалось, что он – холодная студенистая бесформенная масса, не имеющая глаз. Он лежал и слушал непонятные звуки вокруг. Потом ему стало лучше, появились мысли в голове, и даже получалось анализировать услышанное.
    - Думаете, я не знаю, что воздействие тем сильнее, чем дальше от вашей машинки, а чем ближе к вам – тем слабее? - говорил Аарн.
    Бабах! Что-то грохнуло. Кто-то наступил на холодную студенистую руку Рики.
    - Ой! – выдохнул он и дёрнулся, сразу ощутив наличие нормальной конечности.
    Аарн сказал, не подумав передвинуть подошву с мальчишкиной ладони:
    - Плохо придётся тем, кто у реки, ага?
    Бабах!
    - А тем, кто в городе – ещё хуже. Волшебство прекратится, только наткнувшись на горы.
    Звон и скрежет. На лицо Рики упало старое голубиное гнездо. Фу, гадость какая! Он завертел головой и активней попытался вернуть себе свою руку.
     - Ты, толстяк, собрался захватить власть в храме? Сам решил стать  Наиглавнейшим? Воспользоваться плодами катастрофы?
     Шмяк! Дзынь - дзынь!
     - Тебе какое дело? – пропыхтел незнакомый голос. – Ты притворился!
     - Притворился. На всякий случай. Секрет: на меня не может подействовать штука, изобретённая моими предками. Я её сломаю. Легко.
     Бряк!
     - Не выйдет, - вмешался густой бас. – Это твои пиратишки тряслись над ней, а мы не трясёмся. Больше это прекрасное оружие не боится воды.
     Рики выдернул руку, сел, стряхнул с лица голубиный помёт и заморгал тяжёлыми веками. Получается, притворившийся Аарн почувствовал свободу, принял человеческий облик, прыгнул в безопасный круг, перекинув туда же и мальчика. И уже некоторое время вёл магическое сражение против Эза и двух его соратников – предателей, задумавших погубить весь город и обитателей храма. Толстяк сказал:
    - Мне не нужна всемирная катастрофа. Я не такой дурак и выдумщик, как Ерпь. Мне хватит реальной власти над этой реальной страной. Ну а в будущем, и над другими здесь, на Навине. Ну а…
    - Ясно.
    Голубиный скелет упал Рики на колени. Рядом звякнул здоровенный кусок стекла. Пора с этим кончать, пока не рухнул на голову целый купол.
    - Аарн! – крикнул мой ребёнок. – Чем я могу помочь? Полить машинку?
    - Чтобы лучше росла, - хохотнул Эз, загнанный Аарном к самой границе безопасного круга. – Попробуй разбить её, малыш.
    Значит, разбить тоже нельзя, решил Рики.
    Аарн поступил нестандартно.
    - Пять минут! Мне нужно пять минут, - шепнул он, наклоняясь к уху мальчика. – Попробуй удерживать их. Иначе – беда! Вспомни, я учил тебя заклинанию Большого Давления. Я как раз подогнал их к границе.
    И не тратя больше ни секунды, Аарн прыгнул к машинке, стоящей на табуретке. Радостно взвыв, волшебники бросились к Рики от стены неживого убийственного света. Мальчик, конечно, помнил заклинание, но был не уверен, что справится, когда его руки и горло всё ещё были холодными и чересчур слабыми. Он просто уронил на балбесов, вздумавших связаться с учеником трёх магов Някки, половину лестницы, ведущей на второй этаж – вот и всё. Ещё там давление какое-то! Станет он заморачиваться!
     Поступив совершенно в духе Петрика Охти, Рики Аги откатил двух поверженных врагов в противное свечение, решив, что это им пойдёт на пользу. Эза он не смог сдвинуть с места, поэтому сунул за тёмную границу одну его ногу, мстительно усмехнулся, отряхнул руки и подошёл к Аарну.
    Тот бился над сетчатым корпусом пугательной машинки.
    - Я плеснул на неё водой, думал, может, подействует, - пожаловался Кереичиките. – Но она не выключается.
    В голосе старшего друга слышалась откровенная паника. Рики глянул в окно и даже присел от грандиозности ужаса у реки.
    - Аарн!!! Что делать? Каиз разбушевался!
    - Каиз – ерунда. А вот излучение этой штуки убьёт всех меньше чем за час. Всех - до самых гор.
    Аарн постучал сетчатым кубом о табуретку. Сияние слегка подёргалось.
    - Что делать, Рики, что делать?
    - Ну-у… Каиз расплавил машинку.
    - Как?
    - Сильно.
    Аарн попытался расплавить. Но Аарн – не Каиз. У него ничего не вышло. Эз, пришедший в себя, злобно осклабился. Он сам усовершенствовал волшебный куб. Расплющивания ему не страшны. Собственно, он и придал ему новую функцию: смертельное сияние, излучаемое сейчас, и скрыл своё изобретение от Ерпя. Наиглавнейший скоро будет покойник, а Распорядителю церемоний такая удобная штука ещё пригодится, когда надо будет утвердить свою власть в сопредельных странах за горами. Но Эзу пришлось заняться собственной пострадавшей ногой, прежде чем начать пакостить людям. Рики Аги смотрел в окно – и не видел ничего, ни кустика, ни звёздочки. Только здоровенную фигуру вечного мужа совсем недалеко. Он что, приближается к ним?
    - Рики, дай свой ножик, - попросил Аарн.
    - У меня его нет, - растерялся мальчик. – Лаян взяла.
    Тогда наш дружок поднял с пола кусок стекла и, держа левую руку над сетчатым корпусом машинки, полоснул стеклом по запястью. Тёмная кровь полилась на волшебный куб, просочилась внутрь. Но Рики не смотрел на то, что делает Аарн. Он не мог оторвать глаз от летящего сюда Каиза. Вот сейчас…
     Большое привидение приняло вид странно расплывчатый, словно оно находилось на берегу зеленоватого озера, а Рики смотрел со дна. От Каиза даже рябь пробежала по той гадости, что распространяла машинка. Он взмахнул призрачными руками и стал таять, оплывать в опасном для жизни излучении, растворяться, сливаться с ним, становясь его частью. Красивые разводы пошли в том месте от Каиза, и очень, очень быстро не осталось ничего, кроме разводов, принимающих цвет сияния, пропускающих его сквозь себя. Так смешиваются краски в стаканчике с водой. В химии такое называется диффузией – Рики не забыл мудрёное слово в этом кошмаре, и порадовался этому. Значит, ему ещё далеко до сумасшествия.
     Сияние погасло.
     Рики оглянулся, собираясь радостно заорать и указать Аарну на это обстоятельство. И вот тут действительно чуть не сошёл с ума. Мальчик замер с открытым ртом: ему показалось, что его старший друг весь в крови. Вдобавок Кереичиките била дрожь, руки тряслись, глаза ввалились, волосы встали дыбом.
     - Аарн! Ой-ой, садись скорей. Ты поранился? - запричитал Рики. – Специально порезался? Ну ты даёшь! Чтобы машинка заглохла? Вот это да! Как ты догадался, Аарн?
     - Чего тут догадываться? – прохрипел волшебник, опускаясь на пол. – И смотри, как удачно: Каиза прихлопнули. Не думали, не гадали…
     - Думаешь, обратно не вылезет? – усомнился Рики, привыкший считать, что эта отвратительная личность всюду найдёт лазейку.
     - Не вылезет, - убеждённо произнес Аарн. Он перенервничал страшно, и был сейчас на грани обморока. Оттого и пропустил момент, когда очухавшийся Эз протянул лапу в направлении Рики, сидящего на корточках к нему спиной. Тем более, мальчик загораживал Аарну обзор. Кереичиките как раз потянул Рики, захлопотавшего над его рукой, в сторону, и сказал: «Отойди-ка…», чтобы глянуть, как там поверженные враги, когда от окна раздался Марикин вопль, непристойный визг толстого Эза, и тот завис в воздухе вниз головой, хорошо притиснутый к колонне. А что вы думаете, Марика тоже знает заклинание Большого Давления, Элайн научила.
     - О!!! – сказали Аарн и Рики. И втроём хорошо примотали Эза к колонне остатками сети. И связали двух его сторонников, чтоб не причинили никому вред, когда очнутся.
    - Повиси-ка теперь, - злорадно улыбнулся Аарн, глядя на Ерпя, похожего на кокон, из которого должна вылупиться бабочка. Тот даже ногами не мог шевелить.
    - Там ребята, - отдуваясь, бормотала Марика. Она так устала, что положи её сейчас на голый лёд, заснула бы моментально и спала бы до послезавтра. Но надо было идти смотреть, что там с Васяткой и Лалой.
     Рики проверил, хорошо ли забинтовано запястье у Аарна, и все трое, перешагнув подоконник, вышли во двор храма Трёх Сестёр.
     - Хорошо-то как! – потянулся Кереичиките, с наслаждением вдохнув холодный воздух. – Ну, ребята, мы с вами молодцы.
     - Да уж, - подтвердили они. – Мы будь здоров!
     Быстро пересекли двор, подошли к краю овражка… А тут как раз облака набежали на Винэю и Ви, стало темно, и на фоне неба, что всё-таки светлей, нарисовалась чёрная многорукая, лохматая фигура, издающая жуткие каркающие звуки.
     Нервы сдали. Марика и Аарн ухватились друг за друга. Рики тоже ухватился бы, но, как недавно его старшая подружка, поскользнулся, покатился вниз, ударился о доски крыльца избушки и, на всякий случай, быстро заполз под это крыльцо. Там он нащупал в темноте ещё доски, старое железное ведро, лопату без черенка, встал на колени, собираясь ползти обратно, упёрся рукой в стену избушки, машинально потянул за какую-то железку… И вдруг полетел вниз, в чёрную дыру, с высоты, как ему показалось, миллиона ступенек. 
     - Рики! Рики! – услышал он сверху Марикин голос. - Рики, это не чудовище, это просто Лала с Васяткой вылезли из оврага. Где ты?
     Маленький Аги тоже хотел бы знать, где он. Какое-то подземелье, что ли? Множество ступеней вели наверх, к относительно светлой щёлке. Как анчу, Рики более-менее видел в темноте. Правда, мальчик потерял очки, но можно потерпеть, он всё равно часто обходится без них.
     - Я здесь! – закричал он, подняв голову вверх. – Эй, я тут! Сейчас вылезу!
     - И что, не пойдёшь с нами? – спросил, заглядывая в дыру смеющийся Сеш.
     - Что? Ты? Вы?!! – растерялся от радости Рики. – Куда не пойду? Я пойду!
     - Ход ведёт в Косзин храм, - объяснил князь.
     - Да? А чего вы стоите-то? Спускайтесь скорей. Только очки мои не раздавите, они где-то там валяются.
     Прошло ещё несколько минут, пока наверху совещались, кто остаётся, а кто лезет в подземелье и идёт в храм спасать родных и близких. Рики успел немного вздремнуть. Но вот стали один за другим протискиваться в маленький лаз.   
     Начался последний этап операции по спасению Петрика Охти.

ПРОДОЛЖЕНИЕ: http://www.proza.ru/2015/01/25/1260


Иллюстрация: картинка из инета.