Как Аннушка в город поехала, да скоро вернулась

        Родилась Аннушка ещё до революции, а замуж вышла уже после революции, но эта самая революция ровным счётом ничего для неё не значила. Как жила она в бедной семье в детстве, так и потом богатой жизни не знала. Отец с матерью народили семь девок и всего одного парня, а наделы выделяли только на мужиков. Главная  забота Григория была выдать своих дочерей быстрее замуж, как только в невестину пору они войдут.
        Аннушка была пятым ребёнком в семье, перед нею  родились Настя, Степанида, Афанасья и брат Федор, а потом она, Татьяна и Евдокия. Родители думали, что после трёх девочек опять будет мальчик. Имя ему уже заранее придумали – Александр, а родилась девочка – Александра, звали её на деревенский манер потом Олькой.
        Все девчонки в семье были светловолосые, да веснушчатые, а Аннушка с Олькой были очень похожи друг на друга, да на бабушку свою Матрёну. Обе были статные, черноволосые, глаза карие, а нос имели длинненький и с горбинкой. Вот такую Аннушку, ей тогда исполнилось двадцать лет, и присмотрел вдовец Егор. Пришёл свататься к Григорию. Родители с радостью согласились выдать её за вдовца- кузнеца, саму же Аннушку никто особо и не спрашивал.
        Первая жена Егора умерла при родах, оставив ему дочку. Девочка болела, Егорова мать не могла с нею нянчиться: времени не было, хватало всякой работы по дому, да ещё корова, да овцы.
        Когда Егор привёл в дом Аннушку, то как-то сразу само-собой получилось, что  все заботы легли на неё. Аннушка ни на что не жаловалась, вообще была с детства молчаливая да работящая.
        Егор в деревне жил наездами, а работал в городе на судостроительном заводе кузнецом.  С молодой женой Егор пожил с месяц другой и опять уехал в город, оставив на неё всё хозяйство, мать и маленькую свою больную дочку.
        Родительская деревня Аннушки  была далеко в лесу у маленькой речки, а Егорова деревня стояла на высоком берегу, смотрела окнами на широкую полноводную  красавицу Двину.
        Деревенские  бабы сочувствовали Аннушке, это они стали так её звать, а дома она была Нюта. Бабка – травница научила Аннушку, какую траву собирать, да настои делать,  чтобы отпоить, да вылечить дочку, которая после  стольких забот, да бессонных ночей стала для Аннушки родной, а ещё как выздоравливать начала, так Аннушка не жила – летала от счастья. Тут и Егор приехал в отпуск, подарки привёз матери, Аннушке, да малышке Томочке.
        В деревню Егор приезжал на посевные работы, да на покосы, так отпуск свой подгадывал, договаривался, видно, с начальством. И вот уже Аннушка забеременела первым своим ребёночком – дочкой, назвали Ольгой, через два года родила сыночка Петеньку, а ещё через два -  дочку  Лидочку.
        И всё бы хорошо, но скучала Аннушка по Егору долгими зимними вечерами, да ночами. Он письма писал редко, обещал опять весной приехать, говорил, что тоже скучает, но ведь заработок в городе не в пример больше деревенского. Писал, что снимает комнату у старушки, в доме, что недалеко от завода.
        Думала Аннушка, думала, да и решила поехать в город, когда пойдут первые пароходы, да не одна, а вместе с ребятишками, с тремя старшими: Томочкой, Ольгой и Петенькой. Лидочку оставила на Егорову  матушку.
Путь до города  долгий – почти сутки. Билеты  Аннушка взяла в третьем классе, одна полка нижняя, лругая – верхняя. Свою нижнюю полку уступил Аннушке сосед-попутчик. Явно ей симпатизируя, спросил: «Куда ты со своим «горохом» (детьми) собралась, голубушка?» Аннушка рассказала, а мужичок и говорит:
- А на обратную дорогу деньги отложила?
-Нет,- ответила Аннушка, - я же к мужу еду. Может быть, все вместе в городе жить будем. Младшенькую нашу Лидочку Егор позже привезёт, я её оставила пока со свекровью.
-Дай-то Бог, дай-то Бог, - повторял мужичок, вздыхая.
        В Соломбалу  Аннушка поехала с детьми на трамвае. Они прильнули к окну, смотрели на город, проходивших людей, увидели шатёр цирка «Шапито» и начали уговаривать мать пойти с ними туда.
        По адресу Аннушка быстро нашла дом, где снимал комнату Егор. Дверь им открыла  старушка-хозяйка, провела в комнату Егора и пригласила их прийти на кухню выпить чаю, когда отдохнут с дороги.
        Когда Аннушка пришла с детьми почаёвничать, выставила на стол деревенские гостинцы: банки сметаны, варенья, грибочки белые сушёные, а про мёд забыла.
        Гости и хозяйка чинно уселись за стол, в это время из комнаты, что была рядом с Егоровой, вышла  полная яркая рыжеволосая женщина в пёстром платье, а к ней прижимался рыженький мальчишечка лет пяти.
- Знакомьтесь, это моя дочка Дуся и внучок Кузя, - сказала хозяйка, застеснявшись немного.
-Ну, что ж Кузя – славное имя для сына кузнеца, - блеснула догадкой Аннушка.
-Имя славное, так моего отца звали,-  отвечала рыжеволосая красавица, насмешливо улыбнувшись коралловыми губами.
        Старушка, Аграфена Ивановна, разлила по чашкам чай из самовара, да пряники с конфетками поставила на стол.
        Аннушка не притронулась к угощению, девочки, глядя на мать, сделали несколько глоточков  из чашек, да съели по пряничку и сказали: «Спасибо, очень вкусно». А маленький Петенька и пряников и конфеток напробовался, сколько хотел, - не понимал он ещё ничего.
        Только Аннушка собралась  встать из-за стола, чтобы откланяться, не дожидаясь Егора, как открылась дверь, и на кухню почти вбежал Егор с большим красным яблоком и игрушкой для Кузи. По каким-то причинам на заводе объявили перерыв на два часа, вот он и поспешил домой на обед.  Аннушкин приезд застал его врасплох.
- Ну, что ж, ты теперь всё знаешь, я перед тобой виноват, - вымолвил он.
- Если бы только передо мной, а перед детьми? -  возмутилась Аннушка, - мы сейчас уедем, а ты оставайся, живи, как хочешь.
        Затем Аннушка обратилась к ребятишкам: «Дети, поздоровайтесь с папой и попрощайтесь сразу, мы сейчас поедем к тёте Насте».
        Притихшие, ошеломлённые дети по-взрослому подходили  по очереди к отцу и говорили: «Здравствуй, папа!  До свидания, папа!»
         Аннушка одела ребятишек, подхватила чемодан и сумку, которая показалась ей не совсем лёгкой, вспомнила, что забыла мёд выставить.  «Вот и хорошо, хоть какое-то угощенье Насте», - подумала она.
Ночь они переночевали у Настёны, старшей Аннушкиной сестры, которая была замужем за моряком, а он был как раз в рейсе. Днём Аннушка сходила с детьми в цирк, погуляла с ними в парке, порадовала их мороженым в вазочках и леденцами в круглых баночках, а вечером  они сели на пароход. Деньги на дорогу ей ссудила Настя.
         Под вечер пришёл Егор, хотел с детьми поговорить, приласкать их, яблоки принёс, вызвался проводить на пароход. Аннушка разрешила ему детей угостить, а от проводов  наотрез отказалась. Егор просил ничего не рассказывать матери, Аннушка промолчала.
        В деревне долго удивлялись, как это так быстро Аннушка вернулась, почему ей с детьми не пожилось в городе. Аннушка отговорилась, что жильё там тесное для  них всех, да и Егор скоро приедет в деревню, может быть, насовсем. Говорила, чтобы отговориться, а, оказалось, напророчила.
        Не прошло и года, как Егор вернулся в деревню. Он заболел, и врачи сказали, что нельзя ему больше работать в горячем цеху, нужно дышать свежим воздухом.
        В деревне  наступило время коллективизации, Егор одним из первых вступил в колхоз, сам соорудил себе небольшую мастерскую-кузницу и стал первым колхозным кузнецом. Семейная жизнь тоже мало-помалу наладилась. Кузнец он был первоклассный и оставил по себе хорошую память. Но, видимо, работать в кузне нельзя ему было по состоянию здоровья. Прожил он ещё года два. Осиротели четверо его ребятишек.
        Через Настёну Аннушка потом узнала, что городская Егорова краля вышла замуж за его заводского друга, едва Егор уехал в деревню.