Бытописатель Железнов. Штрихи к портрету

Иоасаф Игнатьевич Железнов (1824 - 1863) - художник - бытописатель и историк Уральского казачества, патриот и романтик, незаслуженно забытый в советское время. Человек - загадка. Его жизнь, до сих пор, - "тайна за семью печатями".
 
Характеризовать любого человека дело сложное, а с которым не был знаком лично, вообще, вдвойне сложно. Поэтому, я решил использовать в своей работе, в основном, старые дореволюционные источники. Интересно будет узнать, что об И. И. Железнове - человеке и писателе - говорили его же современники, т. е. люди жившие в XIX веке, знавшие его и, дышавшие с ним, "одним" воздухом той эпохи.

Вот, что писала о Железнове "Военная энциклопедия", 1911 - 1914 гг.: "В 1847 году кончилась служба Железнова в степи  и он вернулся в Уральск. Когда же в 1848 году начал формироваться от Уральского войска "экстренный полк" для похода в Венгрию, Железнов записался в него, но в Венгрию не попал, а остался с полком в Малороссии. В 1852 году, вернувшись в Уральск, Железнов был произведён в хорунжие "за отличные умственные способности". Назначенный затем на службу в полк в Москве, Железнов близко сошёлся с литературным кружком М. П. Погодина, И. С. Аксакова и А. Н. Островского, под влиянием которых и отдался литературе и истории родного войска. В печати он появился впервые в 1854 году на страницах "Москвитянина" со статьёй "Картины аханного рыболовства"; затем последовали очерки "Башкирцы", "Уральская старина - Василий Струняшев" и, наконец, "Уральцы. Очерки быта уральских казаков". Повесть эта даёт ценный материал для изучения условий боевой службы уральских казаков и представляет большой военно - исторический и военно - бытовой интерес. Она создала Железнову имя в литературе и была поднесена автором Наследнику Цесаревичу Николаю Александровичу, который наградил за неё Железнова золотыми часами. В 1857 году Железнов остался добровольно на 2 - ой срок службы в Москве и сотрудничал в "Русском вестнике", "Библиотеке Для Чтения" и "Отечественных записках", помещая в них ряд очерков и статей на различные темы. Весь 1858 год Железнов разъезжал по войску, собирая исторический, этнографический и бытовой материал. Узнав об этом наказной войсковой атаман генерал Столыпин предложил ему написать "Историю Уральского казачьего войска(УКВ - Н. П.)", но Железнов отказался, не желая себя связывать в этой задуманной им самим работе какими - либо условиями времени и официальности. Большую часть собранных материалов сам Железнов не успел обработать, и они были отчасти опубликованы после его смерти его другом, М. К. Курилиным ("Уральские Войсковые Ведомости" 1869 - 71 гг.), отчасти же послужили основой для исследований Витевского по истории Оренбургского края и Уральского войска".

О московском периоде жизни И. И. Железнова оставил ценные воспоминания писатель - этнограф Сергей Васильевич Максимов (1831 - 1901), который познакомился с Железновым в московском литературном кружке А. Н. Островского:

"Уральский казак Иоасаф Игнатьевич Железнов, - писал Максимов, - прибыл в Москву случайно для временного жительства по казенной надобности, как адъютант командира казачьей сотни, а уехал из неё почтенным литературным деятелем, известным не в одних лишь пределах своего войска. Можно смело сказать, что кружок Островского создал в нём литератора, и он стал таковым, даже лично для себя совершенно неожиданным и незаметным образом.

Железнов - пришелец с вольного Яика и из киргизских степей, обративший на себя внимание живыми рассказами об удалых казачьих подвигах на Каспийском море во время так называемого аханного рыболовства. Его уговорили записать этот рассказ на бумаге, общим советом выровняли, вычистили, исправили написанное и, по общему же приговору, постановили его напечатать в последних книжках "Москвитянина" 1854 года.

Более умный, чем талантливый, менее образованный, чем деловой и практический, Иоасаф Игнатьевич сделался любимцем московского кружка наиболее тем, что был самобытным и цельным человеком, с теми исключительными чертами, которые свойственны были ему как природному казаку. Не как особняк или новинка, он оказался симпатичным и сделался своим человеком по личным качествам, по готовности делиться богатыми сырыми материалами и по той горячей любви, которая ярко светилась во всех его рассказах о родной стране.

Как с подлинными новинками, он знакомил с казачьими песнями, а главнейшим образом с их "преданиями". Для собирания последних под влиянием московского кружка он даже нарочно съездил из Москвы на побывку, а вернувшись в Москву, снова и усердно занялся самообразованием и главным образом изучением исторических актов, относящихся до казачества. Под руководством московских друзей и при их хлопотах и содействии он усидчиво занимался в московском архиве инспекторского департамента военного министерства, написал сочинение "Уральцы", записал "Предания о Пугачёве", готовился к составлению "Истории войска"...

Вероятно, отказ Железнова от предложения Столыпина был продиктован тем, что ему не удалось найти в московском архиве "нужных бумаг". Например, так называемые дворянские "десятни" XVI - XVII вв. были обнародованы В. Н. Сторожевым около 1890 года, а "Список опричников Ивана Грозного 1573 года" случайно обнаружен, лишь, в 1949 году. Скептики могут задать вопрос: "Зачем Железнову нужны были эти архивные документы? Да, без них истинную "Историю Уральского войска" никак не составить. Железнов знал об этом, поэтому и искал в архиве древние "исторические акты, относящиеся до казачества". Яицкое войско, по преданиям от "старых людей", создавали "дети боярские" - опричники Ивана Грозного в 1584 году, после их возвращения из Сибири. Вероятно, неспроста в предании "Три Ивана" (1859) Железнов назвал первых яицких казаков - "лыцари". Рыцарь (нем. Ritter, первонач. - всадник), в Западной Европе в средние века феодал, тяжеловооруженный конный воин. В Российском государстве 15 - 17 вв. рыцарям соответствовали по статусу "дети боярские" - мелкие феодалы, из которых набиралась "дворянская" конница в "поместное" войско.   

Однако, вновь, вернёмся к "Военной энциклопедии", которая писала: "В 1862 году Железнов был выбран в члены - "асессоры" войсковой канцелярии, и ему пришлось расстаться с Москвой и с литературной деятельностью, т. к. новая обязанность являлась очень ответственной, ибо разрешался важный земельный вопрос, при обсуждении которого между начальником края, наказным атаманом, и войсковой канцелярией с выборными от казачества членами её возник серьёзный конфликт; Железнов играл в нём крупную роль, встав на защиту казачьих прав. Конфликт послужил предметом специального административного расследования, в результате которого Железнов был откомандирован в полк, в киргизскую степь. Это так возмутило и огорчило Железнова, что перед самым походом он застрелился (в 1863 году)".

Несколько иначе нарисовал картину трагического события русский офицер и этнограф А. К. Гейнс (1833 - 1893) в дневнике 1866 года. Во время путешествия в Туркестан он сделал многодневную остановку в Уральске и долгое время общался с наказным атаманом УКВ генералом Н. А. Верёвкиным. Тот, год назад встал во главе Уральского войска (9 августа 1865 года) и с упоением рассказывал Гейнсу о затруднениях, с которыми столкнулся на новом месте службы. "Благодаря путанице, наделанной бывшим атаманом Столыпиным (Аркадием Дмитриевичем - Н. П.)", Верёвкин, например, испытывал затруднения во взаимоотношениях с уральскими казаками.

"Другое затруднение, испытываемое Верёвкиным, - писал Александр Константинович, - состоит в том, что Романовский (Дмитрий Ильич, предшественник Николая Александровича Верёвкина на посту наказного атамана УКВ - Н. П.), в короткое время своего управления войском, наобещал направо и налево целые кучи благодеяний; кроме того, он поназначал на довольно важные места людей совершенно неспособных. Вследствие того Верёвкин говорит, что ему приходится расхлёбывать много каши, заваренной не им.

Вообще же, со времён атаманства Толстого до Романовского, атаманы чрезвычайно избаловали войско. Самый способный из них был Дандевиль (Виктор Дезидерьевич, был наказным атаманом УКВ с 8 апреля 1862 года по 1 октября 1864 года - Н. П.), но он имел большие затруднения, которые кончились выходом его из войска. Дандевиль, по словам Верёвкина, не имея на то законного права, вмешался единолично в поземельные споры илецких казаков с собственно уральскими и решил это дело в пользу илецких. Войсковая канцелярия протестовала. Дандевиль посмотрел на протест как на целое восстание, и в таком виде представил дело генералу Безаку. В числе особенно противодействовавших Дандевилю был Железнов, член войсковой канцелярии и известный писатель об уральских казаках. Он, как говорит Верёвкин, был человек крайних революционных убеждений. На ловле рыбы в Каспийском море, где Железнов командовал по очереди, он, оскорблённый преследованиями Дандевиля, вызванными поведением Железнова в войсковой канцелярии, говорил казакам какие - то речи революционного характера. Дандевиль узнал про них. Тем временем приехал Безак и разогнал всю канцелярию, кроме Безьянова (полковника К. Ф. Бизянова - Н. П.), едва ли, однако, не главного зачинщика противодействия Дандевилю.

Железнов, опасаясь за своё поведение на Каспийском море, застрелился.

После смерти Железнова Дандевиль не оставил его в покое. Он запретил хоронить его по христианскому обряду, на что, впрочем, имел полное право, и запретил проносить тело мимо атаманского дома, а приказал нести его какими - то закоулками. Это возмутило всех уральцев и похороны Железнова походили на манифестацию против атамана. После того Дандевиль не мог более оставаться и просил уволить его от управления Уральским войском".

Полковник В. Д. Дандевиль - сын пленного француза из наполеоновской армии - 8 апреля 1862 года был назначен исполняющим дела наказного атамана УКВ, сменив на этом посту Аркадия Дмитриевича Столыпина, а 17 апреля 1863 года произведён в генерал - майоры с утверждением в этой должности. Во время службы в Оренбурге В. Д. Дандевиль прослыл как прогрессивный офицер, он дружил с учёными и писателями, в том числе ссыльными. "Виктор Дезидерьевич, - писал его сын Михаил, - был человек для своего времени - а в особенности для оренбургского общества - образованный, развитой, широких интересов, отличался гостеприимством и любезностью. Но главной чертой его характера являлась высокая честность и суровая прямота, благодаря которой он наживал себе много врагов".

Несколько слов необходимо сказать и об оренбургском генерал - губернаторе того времени, личности противоречивой и, крайне, жестокой. Генерал от артиллерии Александр Павлович Безак (1801 - 1868), однокашник и поклонник творчества А. С. Пушкина, он "огнём и мечом" наводил порядок во вверенной ему Оренбургской губернии (1860 - 1864). Вообще, пятилетие управления Безака оренбургским краем, как  упомянуто в Высочайшем на его имя рескрите 28 октября 1866 года (этот рескрит сопровождался орденом св. Андрея Первозванного) - "ознаменовано распространением в этом крае гражданственности, устройством местной администрации, воцарением порядка в степи и подготовлением успеха принятых впоследствии мер и соединение степных линий оренбургского и сибирского ведомств".

Говорили, что за этими помпезными строками много "крови"... Вероятно, там была и кровь уральского бытописателя И. И. Железнова, которого наказной атаман УКВ В. Д. Дандевиль, при поддержки генерал - губернатора А. П. Безака (не иначе), по сути, довел до совершения самоубийства, организовав его травлю в Уральском войске.

Существует и современная версия о поземельном споре уральских и илецких казаков, которая на основании документов из Государственного архива Оренбургской области (ГАОО) говорит следующее:

"К исполняющему обязанности наказного атамана УКВ генерал - майору В. Д. Дандевилю "от общества Илецкой станицы" вновь было направлено "покорнейшее прошение" о разрешении давнего поземельного спора. В. Д. Дандевиль предложил поверенным от общества илецких казаков  посетить архивы Уральска, Оренбурга и Астрахани с тем, чтобы отыскать в них законодательное подтверждение своих прав, а пока создать комиссию и провести временную границу, не дожидаясь окончательного решения спорного вопроса. В октябре 1862 года, созданная по решению и.о. атамана, комиссия уже приступила к работе. В неё вошли сотник Митрясов, есаул Портнов (от илецких казаков); от уральцев - коллежский советник Оголин, поручик Алексеев и штабс - капитан Маслоковец (Маслаковец Николай Алексеевич (1833 - 1908), из дворян Черниговской губернии. 21 ноября 1862 года получил назначение в Уральск в качестве чиновника особых поручений при наказном атамане УКВ В. Д. Дандевиле. 30 августа 1863 года произведён в капитаны. В конце октября 1864 года Маслаковец был переведён в распоряжение комиссии по размежеванию земель в Донском войске. По сути, в данной комиссии являлся "человеком" Дандевиля - Н. П.). 30 октября 1862 года была проведена временная линия (ГАОО, ф. 6, оп.13, д. 2945, Лл. 46 - 47). По настоянию Дандевиля комиссия попыталась учесть интересы и той и другой стороны и установить межу, исходя из потребностей в угодьях Уральского войска и Илецкой станицы одновременно. Временная граница фактически  признавала самовольные захваты илецких казаков по реке Каменке, а в междуречье Иртека и Киндели вблизи Бородинского форпоста даже захватывала земли уральцев, уходя в глубь их территории на 2 - 3 версты. Решение комиссии вызвало недовольство уральских казаков. Войсковой старшина Курилин, полковник Бизянов, асессор Железнов и есаул Мартынов обратились с донесением к министру юстиции, минуя не только атамана, но и Оренбургского и Самарского генерал - губернатора А. П. Безака. Незаконное донесение уральцев вызвало настоящий гнев со стороны губернатора (Безака - Н. П.). Обращаясь 20 ноября 1862 года к военному министру, он просил: Курилина - уволить с должности, Бизянову и Железнову - объявить выговор, а Мартынова, который был инициатором донесения - перевести в другое казачье войско (Там же. Лл. 72 - 78 об.)".

Однако, трагизм дела был не в "наказании", а в том, что поземельный спор между уральскими и илецкими казаками не разрешился ни тогда, ни позже... Возникают вопросы: нужно ли было трагическое самопожертвование со стороны Железнова? Что и кому, он собирался доказать? Возможно это был, всего лишь, эмоциональный поступок, по причине сильной головной боли, приступами которой страдал Железнов или, это фатальное стечение ряда роковых обстоятельств. Конечно, революционную пропаганду Железнов навряд ли вёл, а вот, подбивать уральцев на недовольства новым атаманом, он, вполне, мог. Вероятно, кто - то донёс об этом атаману, и со стороны Дандевиля последовала, как "защитная реакция" - оголтелая травля Железнова.

Вот, как описывал участие И. И. Железнова в поземельном споре известный писатель и публицист В. Г. Короленко (1853 - 1921), побывавший в "верховых" уральских посёлках и Илецкой станице в 1900 году, и написавший об этом очерк "У казаков":

"В этой истории принимал между прочим участие казачий бытописатель и патриот Иоасаф Игнатьевич Железнов, - писал Короленко. - Фигура этого уральского писателя чрезвычайно колоритная... Это был патриот, романтик, страстно преданный казачьей родине, любивший до самозабвения её боевое прошлое, её предания, обычаи, песни, все особенности её устоявшегося быта... На посмертном издании его сочинений, в качестве эпиграфа, стоят следующие слова:

"Я, если разбирать меня с общей точки зрения, - гуманист, но коснись дело интересов казаков, я - эгоист. Я и днём и ночью, и наяву и во сне желаю, чтобы казак имел не только необходимое, но и лишнее. Киргиз же для меня - создание совершенно постороннее".

"И не только киргиз, - писал Короленко. - В споре двух казачьих общин Железнов был патриот своей общины, отстаивавший со всей исключительностью её интересы. Ради них он был способен на высокое самопожертвование и на величайшую несправедливость". То есть, Железнов участвовал в споре с илецкими казаками с позиции "любого заурядного общинника".

"Перед Дандевилем, - писал Короленко, - стояла сложная задача; в вопросе киргизском Уральское и Илецкое войско были солидарны. В илецком интересы их стояли друг против друга... Войсковая интеллигенция, - офицерство и бюрократия войскового управления, - были против атамана, и Дандевиль задумал разрешить вопрос чисто бюрократическим путём - посредством секретных комиссий...

Получив разрешение из Петербурга, Дандевиль сделал решительный шаг к разрешению илецкого вопроса. Вызвав депутатов от смежных уральских и илецких станиц, он провёл временную границу, замежевав к илецкой стороне часть спорных лугов...

Это вызвало большое волнение в наиболее заинтересованных посёлках и оттуда тотчас же была снаряжена депутация из самых почётных и заслуженных казаков... Она прежде всего явилась в войсковое правление, душой которого в то время был Железнов, успевший сплотить против атаманских проектов казачью бюрократию. Он внёс в эту борьбу, наряду с исключительностью своего местного патриотизма - много таланта, одушевления, самоотвержения, тогда как на другой стороне была бюрократическая рутина и старые привычки произвола. По старой памяти на законный, хотя, быть может, неправильный по существу протест депутатов - Дандевиль посмотрел, как на бунт. Не в меру ретивый прислужник полицмейстер распорядился арестовать депутатов. А на следующий день почтенных, уважаемых и заслуженных старых казаков выгнали на улицу чистить кочки... И при том, - чтобы больше подчеркнуть унижение, - чистить улицу им пришлось перед атаманским домом.

Это оскорбление, разумеется, всколыхнуло всё войско и придало дальнейшей борьбе Железнова с Дандевилем характер защиты против произвола и беззакония...

В ней пострадали обе стороны, и ничего не выиграло существо дела. Дандевиль получил из Петербурга замечание. Железнов испортил свою карьеру, а впоследствии, по каким - то придиркам был даже отдан под следствие, что уже не делало чести его противникам. Биографы уральского писателя говорят, что всё это сильно расшатало его здоровье и, может быть, сократило даже его жизнь..."

О причине самоубийства И. И. Железнова рассказал в своём романе В. П. Правдухин:

"У стариков ещё ярко хранится в памяти самоубийство Иоасафа Железнова, хотя это было чуть не двадцать лет тому назад. В 1863 году был назначен он плавенным атаманом. Наказной атаман генерал Дондевиль сделал ему выговор за то, что он будто бы небескорыстно потакал казакам, пускал их ниже рубежей. Железнов не снёс позора и незаслуженной обиды - застрелился. Уральцы горько оплакивали его память. Он был их единственным писателем. И не редкость, если и теперь казак - старик расскажет вам наизусть его трогательную и наивную повесть о "Василии Струняшеве".

По сути, Дандевиль обвинил Железнова не только в коррупции и мздоимстве, но и в нарушениях установленных правил рыболовства, которые строго наказывались в уральском обществе. Правила в УКВ предусматривали, что плавенный атаман с депутатами (помощниками) "поплывут впереди войска , станут держать линию, не дадут вырываться вперёд, будут рубить вёсла, если кто вздумает ослушаться команды". По меркам того времени, Железнову было предъявлено обвинение в тяжком преступлении, за которое, возможно, даже предусматривалась уголовная ответственность. Вот, и В. Г. Короленко писал, что Железнов "по каким - то придиркам был даже отдан под следствие". Неужели, Иоасаф Железнов для себя предпочёл: лучше смерть, чем "позор наказания"? Вероятно, так!

Для характеристики взглядов Железнова на казачество, приведу следующую заметку, найденную в его рукописях: "Вы хотите, - писал Железнов, - чтобы казак был и смирён, как овечка, и силён, как лев. Эти два качества несовместимы. Стало быть, ваше желание останется хотением...". Железнов, в последние годы своей жизни, по праву считался кумиром и "совестью" уральского казачества... Вероятно, как "честный человек" он не мог снести позора. "10 июня 1863 года, - написал Максимов, - Железнов выстрелил себе в рот из охотничьего ружья, заряженного дробью".

В "Военной энциклопедии" статья о бытописателе заканчивалась словами: "В Уральске на Старом кладбище, почитателями Железнова ещё в 1871 году поставлен на его могиле памятник с надписью: "Автору "Уральцев" - от земляков"; прилегающая площадь названа "Железновской".

            
Источники:

Брокгауз и Ефрон. Энциклопедический словарь. Т. II, стр. 3.

Военная энциклопедия/Под ред. В. Ф. Новицкого и др. - СПб., 1911 - 1915.

Гейнс А. К. Собрание литературных трудов. Т. 2/А. К. Гейнс. Дневник 1866 года. Путешествие в Туркестан. - СПб., 1897.

Дандевиль М. В. А. Н. Плещеев в форте Перовском(по неизданным письмам)//Минувшие годы, 1908, № 10.

Короленко В. Г. У казаков (из летней поездки на Урал). - Челябинск, 1983.

Максимов С. В. Александр Николаевич Островский (По моим воспоминаниям) (fb2)/Либрусек. Источник: https://lib.rub.ec/b/198399/read

От Гугни до Толстова/Сост. А. Г. Трегубов. - Уральск, 2006.

Поземельные споры между уральскими и илецкими казаками(XVIII - XIX вв.)//Вестник Оренбургского государственного университета. - 2001. № 4. - С. 30- 33.

Правдухин В. П. Яик уходит в море. - СПб., 2011.

Фамильный архив Безак//Большая биографическая энциклопедия, 2009.

    


Рецензии
Хорошо, что Вы поднимаете такие имена! С уважением.

Владимир Шатов   14.02.2015 20:51     Заявить о нарушении
Я на него вышел когда занялся своей родословной. Личность колоритная, но мало изученная. Сейчас пробую разобраться в причине его трагической смерти. По слухам, его подло "подставили". В войске шла "подковёрная" борьба группировок, жертвой которой и стал писатель Железнов.
С уважением,
Николай

Николай Панов   14.02.2015 22:09   Заявить о нарушении