6. 4 Ногти

     Стричь ногти Владимир Андреевич не любил, а они, словно в отместку, быстро нарастали до неудобных размеров. Когда уставал царапаться, брал кривые специально заточенные ножницы - и пальцы становились короче. В этот раз специального не нашлось, всё было сделано тем, что подвернулось. Ногти получились прямоугольные, а сами пальцы — почти квадратными. "Стрижка под Малевича», — подумал смешное, но не улыбнулся. Это произошло в пятницу в конце рабочего дня, и Владимир Андреевич решил оставить всё как есть.
     В субботу утром проснулся на час раньше. 30 минут бегал по улицам, бегал не быстро, но на шаг не переходил. Делал нужные для здоровой бодрости упражнения, которые брал не из памяти, а самоуверенно выдумывал на ходу. Долго отжимался от пола, оставляя на недавно крашеном полу чёткие отпечатки целеустремлённых рук. После такого яркого пробуждения остальной день проспал. Зато вечером затеял жизнерадостную уборку, и был увлечён до глубокой ночи.
     За неделю дважды сходил в баню, сдал в ремонт лежавшую несколько лет обувь, убрал с балкона мусор, записался к зубному. На работе по привычке не трогали, но он лез везде -  и всё получалось. В пятницу нашёл правильные ножницы, и его пальцы стали обыкновенными.
     Всю субботу не вылезал из кровати, а за целое воскресенье так и не сходил в магазин. На работе дремал, пропуская обед и перекуры, подолгу ждал автобуса, чтобы проехать одну остановку. 
     В пятницу, когда ногти подросли, Владимир Андреевич правую руку постриг как всегда, а на левой смастерил «Малевича». Теперь по чётным дням был энергично-дисциплинированным, а по нечётным – ленив и сентиментален. Окончив в молодые годы курсы телемастера, Владимир Андреевич понял, что здесь нужен системный подход и без новых опытов не обойтись.
     Дальнейшие эксперименты привели к следующим выводам. Острые ногти делали Владимира Андреевича вспыльчиво-раздражительным, зато легко складывались любые числа, и в памяти за одно прочтение умещалась недельная программа телевизора. Со скошенными ногтями часть ночи уходила на стихи, которые хоть и были ни о чём, но слог соблюдался, и рифма не хромала. Вместе с этим появлялись боли в пояснице и перманентный насморк.
     Если ногти покрывались бесцветным лаком, то независимо от их формы в автобусах уступали место, а в магазинах давали лишнюю сдачу. Если на мизинцах изображалось подобие волны — всю ночь лил дождь, а к вечеру следующего дня школьники разбивали футбольным мячом стекло на кухне. Владимир Андреевич все записывал, и через время целая тетрадь была испорчена мелким, не слишком приятным почерком.
     Потом всё надоело, и Владимир Андреевич стал ходить в парикмахерскую, где за небольшие деньги нарочно обученная женщина делала с его руками всё, что надо. Стал жить как прежде, только появилась привычка грызть ногти. Чтобы этого не делать, Владимир Андреевич придумал носить перчатки. Часто одевал их и дома, чем приводил в ужас пожилого кота Кузю.