Открытие

1. В ожидании вскрытия конвертов

Любой тендер - это бег с препятствиями. А серьёзный тендер на большую сумму для крупного заказчика - это бег с препятствиями по минному полю. Рвануть может что угодно и в любой момент: сбой торговой площадки, неожиданный конкурент, пропущенная страница, устаревшая выписка из реестра, неправильно заполненная наклейка… Или - как тогда - нерасторопность сотрудника экспедиции в министерстве, который принял пакет с предложением, расписался в получении (вовремя!), но потом просто забыл передать его получателю в министерстве. В результате пакет попал в тендерную комиссию уже после того, как все остальные конверты были вскрыты, результаты запротоколированы и протокол подписан. Олегу тогда пришлось выслушать очень неприятные слова в свой адрес, а заказчику - объявить тендер несостоявшимся под надуманным предлогом, чтобы через неделю объявить этот же тендер снова. И хорошо ещё, что был месяц май, а не конец года, иначе Олег вообще своих денег мог не получить никогда.

Тогда повезло. Но везёт не всегда. Именно поэтому Олег уже давно стал лично следить за подачей документов на серьёзные тендеры. Вчера он сам проверил комплектность заявки, нумерацию страниц, даты, подписи и содержание наклеек. А сегодня сам привёз пакет с заявкой к заказчику, передал в коммерческий департамент, который проводит закупки, и получил на руки расписку. Теперь он ждал начала заседания тендерной комиссии, которая, собственно, и будет заниматься «вскрытием конвертов». От этого словосочетания Олегу всегда было как-то не по себе, вспоминалось классическое «вскрытие показало, что пациент умер от вскрытия».

До вскрытия оставалось ещё больше часа, и Олег спустился в столовую, чтобы выпить кофе, а заодно и встретить, если получится, кого-нибудь из потенциальных клиентов. В столовой редкие сотрудники госкорпорации неспешно жевали бутерброды и изучали содержимое своих телефонов. Завтрак уже закончился, а до обеда было ещё далеко. В дальнем углу столовой была барная стойка, где делали отличный кофе и продавали неплохие круассаны. Рядом с ней пара столиков была занята мерно переговаривающимися людьми в галстуках. Олег хорошо понимал смысл обрывков фраз, которые он услышал, но не увидел ни одного знакомого лица. С чашкой кофе - традиционного напитка консультанта - Олег занял свободный столик подальше от других посетителей. По телефону здесь говорить было нежелательно, так что ничего не оставалось, как уйти в себя.

Мысли Олега невольно вернулись к поданной заявке. Очень уж много сил было потрачено на эту стопку бумаг, пронумерованных и тщательно сшитых. И на два похожих пакета с заявками, которые были доставлены вчера из двух других консалтинговых компаний. Они сегодня составят ему конкуренцию в тендере. Это так называемая «конкурсная масса», которая необходима, чтобы тендер был признан состоявшимся. Содержимое этих пакетов, как и его пакета, готовили его ребята. Главное искусство при подготовке конкурирующих заявок - сделать их столь же хорошими, но при этом чуть хуже, чем своя заявка. Хуже заявка или лучше будет определять тендерная комиссия по критериям, которые заданы в тендерной документации. Именно там должны быть прописаны такие критерии, чтобы и стать участниками тендера могли только нужные компании, и среди участников тендера победила как раз нужная заявка. Это задача бывает очень творческой, поэтому критерии сравнения заявок и требования к участникам тендера обычно тоже готовят его ребята. В самом деле, кто лучше них знает их сильные стороны и сможет правильно выбрать критерии?

Сейчас, например, конкуренцию компании Олега составляли одна малоизвестная лавка и одна известная консалтинговая компания с большим опытом. Они обе должны пройти формальные критерии, но при этом их заявки должны обе проиграть заявке Олега по совокупности критериев. Поэтому наличие опыты не является существенным критерием выбора. Зато важным критерием стало наличие опыта работы именно с этим заказчиком, для понимания «специфики рынка заказчика и его системы управления». По этому критерию компании Олега нет равных. Важными критериями для отсева случайных конкурентов стали сертификаты, которыми обладает компания Олега и наличие ученой степени у руководителя проекта... Искусство ограничения конкуренции без нарушения законодательства доведено в государственных компаниях и ведомствах до совершенства. И всякий профессиональный подрядчик умеет грамотно пользоваться этим искусством, чтобы выигрывать тендеры.

Конечно, тендер - это лишь формальная сторона дела. Это инструмент законного оформления взаимоотношений, которые возникли задолго до объявления конкурса. Работы по проекту, который Олег должен был сегодня выиграть, шли полным ходом. Уже четыре месяца его ребята денно и нощно проводили исследования, разрабатывали что-то, собирали совещания двумя этажами выше этой столовой, писали отчеты и рисовали презентации для высокого начальства. А началось всё с того, как пять месяцев назад Саша (заказчик) впервые поговорил с Олегом об этой работе. Всё нужно было срочно, как обычно. Через неделю они уже обсуждали предложение Олега, потом меняли его три раза. В это время Саша встречался с другими консультантами. Вот это была настоящая конкуренция. Олег даже не знал, с кем ведутся переговоры, и тем более - о каких деньгах там идёт речь. Поэтому пришлось сделать предложение с минимальным «жирком» в бюджете, да и тот был урезан по результатам переговоров. Договорились о том, что надо сделать, кто будет в команде, сколько это будет стоить… И начали готовить тендерную документацию, чтобы было формальное основание подписать договор и, в конечно счёте, заплатить за работу деньги.

В тендерной документации указывается бюджет проекта, он называется формально «начальная (максимальная) цена контракта». Он, конечно, несколько выше того, о котором договорились. Во-первых, чтобы можно было в заявке предложить цену контракта ниже максимальной (как иначе отчитаться об эффективности закупочной деятельности?). А во-вторых, чтобы учесть интерес заказчика. В этом тендере Саша попросил заложить вполне стандартные 20%. Но наценка может составлять и 50, и 100, и даже 500 процентов от оговоренной суммы. Это зависит от типа контракта, от отрасли, от сложившейся практики. Нельзя же на типовой закупке, например, на канцтоварах, заложить бюджет на 50% выше рынка! Это тут же попадёт на какой-нибудь роспил и проблем не оберёшься. А вот услуги какие-нибудь сделать в 10 раз дороже - это можно, сайт, например, разработать или, скажем, исследование провести. Но Олег никогда не брался за проекты с такой большой наценкой. 20-50% - это ещё куда ни шло. А больше - это слишком большой риск. Он слишком дорожил своей репутацией и свободой.

Тендерная документация была готова три месяца назад, два месяца назад - согласована со всеми департаментами, и только месяц назад на официальном сайте корпорации появилась информация о закупке. Тем самым был запущен тендер. За этот месяц ребята проделали большую формальную работу по подготовке трёх заявок, а Олег договорился с «конкурентами», чтобы они подыграли в этом тендере, то есть подписали подготовленные от их имени заявки, снабдили всеми необходимыми копиями уставных документов и справками и передали заказчику. В другой раз они, в свою очередь, обратятся к Олегу с такой же просьбой, потому что по-другому в нашем бизнесе не бывает. Разве может разумный заказчик доверить выбор консультанта формальному тендерному процессу, а фактически - тендерной комиссии, которая ничего не понимает в сути решаемой задачи? Да и свой интерес заложить в бюджет при таком процессе не получится. А без этого часто теряется смысл самой заказываемой работы. Поэтому последовательность именно такая - сначала неформальный, обычно конкурентный, выбор подрядчика, а потом формальный тендер в соответствии со всеми нормами законодательства, но без реальной конкуренции.

Тендер заканчивается, вскрытие конвертов (это сегодня) и подведением итогов (до конца следующий недели). После этого уже можно приступать к согласованию и подписанию договора. С учетом количества подписей, которое надо собрать для подписания договора, деньги за первый этап можно будет получить не раньше середины следующего месяца. Получается полгода задержки оплаты с момента начала работы по проекту, и то если всё пройдёт гладко. Это, конечно, совсем не удобно, но иначе с гославками и не бывает. Хорошо ещё тут, в отличие от многих больших клиентов, не нужно ждать 45, а то и 60 дней после подписания акта для получения денег.

Все эти мысли навевали тоску, потому что что-то в этой системе было в корне неправильно, но что и как можно в ней поменять - было непонятно. Одно было понятно: именно в этой системе, в этой модели уже десять лет существовал бизнес Олега, кормил и его, и взвод его бойцов, талантливых экономистов, стратегов и юристов, которых он тщательно отбирал в свою команду. Кормил их бизнес по-разному, иногда очень сытно, иногда - не очень. Благодаря этому бизнесу Олег в прошлом году достроил дом и отправил сына учиться в Англию. А сейчас был тяжёлый период. Если бы не этот контракт, то пришлось бы снова кого-то увольнять, не говоря уже о нулевых годовых бонусах и даже задержках зарплаты. Этот проект был не просто нужен, он был жизненно важен для компании, поэтому Олег занимался им сам: ошибаться тут было нельзя. Где-то в животе сидело непонятное тревожное чувство, то ли по поводу этого тендера, то ли по поводу всей этой системы, то ли по поводу жизни вообще. Чтобы отвлечься от грустных мыслей Олег достал телефон и стал отвечать на письма.

…

Вскрытие конвертов прошло без особых проблем. Олега только удивило, что заявок было не три, а четыре. Это значит, что кто-то всё же решил попытать счастья в этом тендере. Название компании-претендента Олегу ничего не говорило, но Гугл такую компанию знал. Глядя на современный дизайн сайта и заявленные достижения, Олег сделал вывод, что это молодая, амбициозная и не очень опытная лавка, которая не представляет собой угрозы на этом тендере. Ни один опытный подрядчик не станет подаваться на крупный тендер без предварительной договоренности с заказчиком. По критериям выбора подрядчика сразу очевидно, что победитель уже определён. Более того, глядя на критерии, опытный участник рынка почти наверняка может назвать компанию, под которую «заточены» требования. Все друг друга на этом рынке уже знают. Ну, или почти все, как выяснилось.

Цена в этом четвёртом предложении была ниже трёх остальных, но недостаточно низкой, чтобы предложение можно было выкинуть в соответствии с антидемпинговыми положениями тендерной документации, специально для этой цели предусмотренными законодательством. Всем формальным критериям заявка этой непонятной лавки удовлетворяла, поэтому вполне могла занять второе-третье место. Но точно не первое: для этого надо было дать предложение, отражающее такое же глубокое понимание задачи, какое было у команды Олега. А это было невозможно, поскольку именно команда Олега уже занималась решением этой задачи.

Через час Олег уже направлялся к своей машине. Вскрытие завершилось, протокол был составлен корректно, в чём Олег убедился лично, заявки ушли на рассмотрение. Можно было вернуться в офис, где его ждал отложенный отчет. В этот момент позвонил Саша и привычно бодрым голосом предложил пообедать в кафе на Чистых Прудах. Отказаться от такого предложения, естественно, было никак нельзя. Олег предупредил своего секретаря, что задержится, перенёс встречу с дизайнерами и решил прогуляться до Чистых Прудов пешком, чтобы собраться с мыслями. Этот звонок только добавил беспокойства. У Саши никогда не возникало желание просто поболтать. Конечно, можно было надеяться, что появилась новая задача, которую надо срочно решить, и на это есть бюджет. Но могли быть и проблемы с этим проектом. Олег на всякий случай позвонил руководителю проекта и уточнил статус по всем работам и отчетам на сегодняшний день. Были, конечно, недочёты, но вряд ли они заслуживали отдельного разговора, да ещё и не в офисе. Что ж, скоро всё прояснится.


2. Концепция поменялась

Олег познакомился с Сашей лет семь назад, когда тот был ещё руководителем одного из региональных филиалов корпорации. Саша формулировал задачи в стиле «мне нужно, чтоб было красиво - придумайте что-нибудь к утру» и мог при этом оказаться недоступным после этого в течение в течение недели. С другой стороны, когда задача была решена, он легко подписывал акт, в то время как некоторые клиенты изучают каждый пункт договора, чтобы воскликнуть: «А это в отчёте недостаточно глубоко раскрыто!» и отложить оплату на месяц. И он давал возможность заработать. И пусть Олегу было не очень приятно общаться с самоуверенным Сашей, это был выгодный клиент, что делало общение необходимым.

Саша подъехал к кафе на Камри. Такие машины были положены всем руководителям его уровня в корпорации. Это было даже удобно, поскольку на своём Брабусе Саша не мог появиться там, где надо общаться с народом: на проблемном участке ремонта или на собрании недовольных потребителей. Да и в министерство лучше было ездить на Камри. Зато на встречи с себе подобными нужен был как раз Брабус, чтобы изначально обозначить свой статус. Поэтому все свои встречи Саша делил на утренние, «народные» и вечерние «статусные». Таким образом была возможность отпускать водителя Камри после обеда и давать водителю Брабуса высыпаться по утрам.

Саша излучал дружелюбие и двумя руками пожал руку Олега, с готовностью поднявшегося ему на встречу:

- Извини, не смог раньше приехать: пришлось переделывать отчет, который шеф сегодня главному докладывает. Ты же знаешь, мы существа подчинённые. Вчера позвонили уже часов в девять вечера, мол, так и так, надо поправить прогнозы по регионам. При этом, говорят, правки надо согласовать с профильными региональными министрами. И это всё к девяти утра. Но приказ - есть приказ. Мне бойцы к двум часам ночи все правки в презентацию внесли, а я уже её в регионы перенаправил, через ситуационные центры поднимал людей среди ночи, созвал на селектор.  К восьми правки были согласованы. Больше всего повезло Дальнему Востоку - там уже рабочий день начался. Короче, не расслабишься. Как сам-то?

Олег коротко ответил что-то общее и спросил, удобно ли будет здесь поговорить, на что Саша предложил:

- Давай лучше прогуляемся, погода шепчет: налей и выпей. Он помолчал и добавил: И телефон лучше вырубить, от греха подальше.

Они молча пошли узкими улочками и пустыми дворами, подальше от шумного бульвара и посторонних ушей. Вся эта история нравилась Олегу всё меньше. Он шёл рядом с Сашей, разглядывал асфальт и пытался не думать вообще.

- Понимаешь, какая сложилась ситуация. Мы с уже полгода, как занимаемся передаче нашей корпорации известного тебе мегапроекта. Понятно, что не всем это нравится. Но решение принято не нами и надо его выполнять. Понятно и то, что в рамках действующего законодательства корпорация не может получить этот проект. Поэтому я активно занимаюсь снятием нормативных ограничений. Вчера стало понятно, что согласовать поправки в нужном виде нам не удалось. Точнее удалось, но совсем на других условиях. Короче, мне потребуется вот что.
Он разыскал в кармане бумажку, достал ручку и нарисовал пятёрку и два нуля. Олег уже ждал, что речь пойдёт о деньгах, но такого он точно не ожидал. С какой-то безумной надеждой он переспросил: это ведь не рубли?

- Нет, конечно, стал бы я тебя по такой мелочи беспокоить! Это самые что ни на есть зелёные американские тугрики. Послушай, я сейчас нахожусь в ситуации, в которой только ты можешь мне помочь: проект, который ты должен выиграть сегодня, - это единственный возможный источник нужного масштаба.

Олег продолжал двигаться с той же скоростью, но мысли не клеились. Полмиллиона - это больше половины бюджета его проекта, это катастрофа не только для проекта, но и для конторы в целом. Этого не может быть! Все мысли и чувства Олега втягивались в какой-то узел чуть выше желудка и воздух стал как будто плотнее.

Выждав паузу, Саша добавил:

- Самое неприятное, что половина этой суммы мне нужна сегодня вечером, можно поздно вечером.

Это уточнение неожиданно выстроило мысли Олега в цепочку. Собрать такую сумму за один день - это только наличные. Это была, хоть и безумная, но уже понятная задача, которую можно было структурировать, если не думать о катастрофе.

- Какие у меня есть варианты?

- Честно говоря, никаких. Я понимаю, как это звучит, но тут я сам оказался ровно в таких же условиях, и мне реально только ты можешь помочь. Если у тебя не получится, то мне надо срочно найти того, у кого получится. Но зато если ты мне поможешь, мы придумаем, как вписать твой интерес в бюджет следующего года, благо я заложил в программу пару проектов. В этом году, конечно, скорректировать так сильно бюджет не получится. Всё, что я мог выделить на консалтинг, уже потрачено.

- Я понимаю, Саша, но ты же знаешь масштаб нашей компании, ты можешь догадаться, что в наш бюджет таких поворотов уж совсем никак не предусматривает. И тем более сегодня, да ещё и налом…

- Извини, братишка, но не решить задачу я не могу - это будет стоить нам обоим значительно дороже, поверь. Так или иначе я её решу.

- Я тебя услышал.

- Ты говорил, что у тебя есть вопросы по проекту?

- Да, но сейчас это стало как-то не так существенно. Я смогу тебя завтра найти?

- Свяжись со Светой, пусть она тебя впишет. Время найдётся. Ладно ты пока думай. Давай вечером, часов в девять в Бухаре на Китай-Городе встретимся. Только если вдруг ты решишь, что у тебя не получается, дай знать. Лучше в течение часа, чтобы я мог повлиять на результаты тендера. Давай!

Он протянул руку, Олег машинально пожал её и стал осмысливать только что услышанное. Первым дошёл смысл последней фразы. Стало понятно, что эта неизвестная лавка сегодня - это не наивные выскочки, а просто ещё одна контора, готовая выполнять поручения Саши, и вставленная, видимо, на всякий случай ещё до того, как стало понятно, что концепция поменялась. А кто сказал, что концепция поменялась вчера? Может, Саша просто ждал дня вскрытия конвертов? Но деньги-то нужны сегодня, это не может быть совпадением… Впрочем, какая разница! Надо было что-то решать и решать быстро. Захотелось с кем-нибудь поговорить, но разговор бы получился совсем не телефонный. Олег вспомнил про телефон и включил его. И сразу выключил: сейчас только входящих ему и не хватало. Надо сначала понять, что делать.


3. Решение

Но прежде, чем думать логически, надо было вылить эмоции, которые захлёстывали. Олег убедился, что Саша уже скрылся за углом, и со всей силы пнул скамейку, возле которой оказался. Потом пнул её и ещё раз, вкладывая в это движение всю свою злость, пока узел в животе не начал ослабевать. В его голове при этом проносились ругательства и обвинения, то в адрес Саши, то в свой адрес, а то и в адрес всей этой богом забытой страны. Это были витиеватые сложносочинённые выражения, состоящие в основном из слов русского матерного языка, к которому Олег прибегал крайне редко, и в основном - наедине с собой.

Претензии к Саше были самые серьёзные. Он, конечно, не имел никакого права переваливать на Олега такую проблему. Никакого, ни при каких обстоятельствах! Надо быть абсолютно бесчеловечным, чтобы осознанно не только разорить человека, который тебе помогал несколько лет, но и разрушить его компанию, оставить без работы три десятка человек. Это, в конце концов, недальновидно! Кто будет после этого с Сашей работать? Этот мир так тесен, все всё узнают так быстро!

Но как же отвратителен был этот его дружелюбный тон в начале разговора, если он знал, что речь пойдёт о такой подставе! Какое коварство, Брут отдыхает! Впрочем, что можно было ещё ожидать от этого человека? Олег ведь давно его знал, знал его методы. Он просто надеялся, что их хорошие отношения оградят его от подобных наездов. Хорошие отношения? Какая наивность! Это были коммерческие отношения. Они Саше перестали быть нужны. Теперь ему нужны деньги. Бабло порождает зло.

Нельзя было изначально делать ставки на этот проект. Чутьё подсказывало Олегу с самого начала, что что-то тут не то. И сумма большая, и проект сомнительный. Каким надо было быть идиотом!

А какой был другой выход? Отказаться? Поставить компанию на грань банкротства, не хватаясь за последнюю соломинку? Да не за соломинку - за бревно. Хоть и с гнильцой. Нет, попробовать было нужно. Чтобы уволить треть персонала тоже надо много денег. И сразу. И людей было жалко. И гниль не очень пугала. Она не очень-то и чувствовалась, может, от привычки.
Эта привычка, работать с моральными уродами, помогала Олегу как раз в такие времена, когда другие клиенты вообще ничего не платили. Эта привычка очень полезна в стране, где только такие люди и добираются до кормушек с миллиардными бюджетами. Благодаря ей Олег мог уже не только не избегать рукопожатия с наиболее известными из них, но и желать его. Чтобы потом с гордостью рассказывать об этом рукопожатии другим, таким же, чтобы повысить свой статус в их глазах. В надежде продать свои услуги.

В этом была суть его бизнеса. И все на этом рынке жили в такой же логике. Поэтому, кстати, всегда найдутся желающие продолжить работать с Сашей, несмотря на его методы работы.

Ярость сменилась тихой злостью. На смену злости пришло ощущение несчастья. И когда Олег уже приближался к знакомой волне уныния, он сел на скамейку и попытался всё-таки включить мозг.

Какие были варианты? Профессия Олега давала ему массу методических ухищрений для структурирования сколь угодно сложной задачи. Для начала надо было прояснить ситуацию. Что, собственно, случилось? Саша попросил денег. Очень много денег. Причём половину сегодня. Он объяснил это внешними причинами, но всё может быть совсем не так. Олег знал, с кем имеет дело, и особого доверия к его словам не испытывал. А может быть, ему просто на дачу не хватает? Для тёщи. Эта мысль почему-то очень насмешила Олега.

Впрочем, у Олега сейчас не было ни возможности, ни времени, чтобы выяснить реальное положение дел. Надо было решать в условиях неполных данных, как говорят математики. Какие были варианты?

Первый вариант - повести себя как обычно с влиятельным чиновником - прогнуться. Можно было согласиться на эти условия, вывернуться на изнанку и найти требуемую сумму в надежде на то, что в будущем эти инвестиции в клиента с лихвой окупятся. У этого варианта был только один недостаток: непонятно было, как выжить компании. Кредит его компании ни один банк не хотел давать: нет залога, нет и денег. У друзей занимать он не хотел, потому что до конца не был уверен, что сможет отдать: бизнес есть бизнес. Значит, компания погрязала в жесточайший кризис, в котором придётся потерять часть лучших людей, которые не смогут долго сидеть без зарплаты. Думать об этом не хотелось. Зато если Саша выполнит своё обещание по компенсации убытков в будущем году - это могло бы стать отличным заделом. Олег даже увидел какие-то плюсы в этом раскладе. Но быстро остановил себя: опыт подсказывал ему, что на такие обещания нельзя рассчитывать никогда. Новый проект, сколь угодно жирный, будет даваться с той же кровью, что и любой другой крупный проект. Это весь цикл продаж с нуля, это все те же минные поля с совершенно неопределённым результатом.

Второй вариант - отказаться. Это вариант, о котором Олег периодически мечтал, понимая всю его несбыточность. Отказаться - это сильный шаг, это то, каким хочется быть. Но Олег понимал, что это, во-первых, моментальная потеря выручки (проект уйдёт тем непонятным выскочкам). А это та же проблема, что и в первом варианте. А во-вторых, отказ означал с большой вероятностью потерю будущих контрактов с Сашей, а то и сов сей корпорацией, которая Олега регулярно и неплохо кормила. Этого он позволить себе не мог. Кроме того, Саша мог и отомстить, и это было уже совсем страшно. Но второй вариант Олега привлекал своей правильностью.

Третий вариант был ещё слаще: позвонить в полицию или по телефону доверия, который был указан на выразительных плакатах «Не молчи, расскажи о факте коррупции!», висящих на нескольких этажах в здании корпорации. С точки зрения денег этот вариант был точно хуже первых двух, но он манил к себе с какой-то нечеловеческой силой. Всё-таки, человек - существо крайне саморазрушительное. Этот вариант таил в себе то чувство удовлетворения, какое испытываешь, видя разбившийся мерседес, который пять минут назад тебя подрезал на трассе. Этот вариант вытаскивал из глубины души какие-то чёрные силы. Верить в то, что коррупционеров наказывают по справедливости Олег, конечно, не мог. Но то, что могли наказать одного, конкретного, особенно, имеющего столько врагов, - в это он верил.

Следующий вариант был достаточно универсальным - бросить всё к чёртовой матери и свалить куда-нибудь в тихое место. На этот случай у Олега был снята банковская ячейка, в которой было достаточно денег, чтобы как минимум год не надо было работать. Этот путь он для себя придумал два года назад, когда также стало невмоготу выносить эту сволочную работу. В какой-то момент тогда всё было готово, был составлен детальный план, уже было понятно, что не только работу, но и жену с ребёнком он оставить-таки сможет, благо, мальчик был уже не маленький. И вот в тогда он почувствовал себя настолько легче, что осознал, что может вернуться на работу безо всякого страха перед сложностями и неприятностями, которые его там ожидали.

И последний вариант Олег оставлял на совсем уж плохой день. Это был вариант под кодовым названием «застрелиться». Как именно лучше уйти из жизни - Олег уже знал в деталях. Но, конечно, до этого варианта можно было дойти только после того, как остальные окажутся (или покажутся) совершенно бесполезными. В то, что он до этого дойдёт, Олег сильно сомневался. Слишком уж много было других возможностей. Но важно было помнить о том, что этот вариант есть, чтобы остальные варианты воспринимались более позитивно.

Уже успокоившись и перебрав в голове все варианты, Олег был вынужден признать, что ничего разумного, кроме первого варианта, у него не было. Надо было подчиниться. Конечно, всегда оставалось место для маневра: принести меньше денег, попросить отсрочку, оговорить размер компенсации убытков… Но по сути надо было подчиниться, как бы ни было противно.


4. Деньги

После того, как решение было принято, мысли заработали с привычной чёткостью. Первая же мысль добавила оптимизма: сумма сегодня нужна не вся. Если вопрос, действительно, столь важен, то Саша наверняка перестраховался и провёл аналогичный разговор минимум с ещё одним подрядчиком. Наверняка Саша рассчитал, что если вдруг принесут оба, то излишки он может оставить себе за особо экстремальные условия работы. Так что если не получится собрать всю сумму, то Саша всё равно выкрутится. Хотя лучше бы всю.

Теперь надо было понять, где взять столько денег к вечеру. В сейфе больше двадцатки не должно быть. На счету компании должна была лежать миллиона три рублей в ожидании перечисления зарплаты. Все брать нельзя, потому что задерживать зарплату малооплачиваемым курьерам, да секретарям нельзя - они ж реально с голоду помрут. Из ячейки можно было взять полтинник. Чёрный день откладывался. Не хватало ещё сотни. Надо позвонить партнёрам. Олег включил телефон и ему прилетело сразу несколько смсок, сообщающих про пропущенные звонки. Звонили из офиса пару раз, звонила жена и был какой-то неопределившийся номер. Отвечать Олег не стал: сначала - дело. Он позвонил своим партнёрам, и через три звонка уже знал, где он соберёт по частям ещё пятьдесят тысяч. Это было реально нужно для спасения фирмы в данный момент. Они поняли.

Затем он позвонил человеку, который помогал ему обналичивать деньги. Задача обналичивания за два часа была сложной, как выяснилось, но разрешимой. Для этого надо было успеть подгадать под банковский рейс и сделать срочное перечисление, а на той стороне всё было готово к выдаче наличных. Этой услугой Олег пользовался крайне редко, но сейчас был именно тот случай. За последние два года стоимость этих услуг выросла в разы, потому что стало сложнее работать на этом рынке, выше риски, сложнее схемы, выше стоимость. Времена, когда кэш получался за три процента, давно канули в лету. Да и реальный риск оказаться в какой-нибудь неприятной истории стал ощутимым. Крупнейший банк, которым все пользовались для этих целей потерял лицензию и оказался под следствием, появились какие-то абсурдные требования контроля… Кроме того, наличные перестали котироваться. Зачем передавать наличные с риском попасть на первые полосы газет, если можно всё оформить чисто и прозрачно? У каждого современного чиновника есть компания, а то и не одна, которая оказывает всевозможные услуги. Её можно взять в субподрядчики по проекту и перечислить ей всю необходимую сумму за какие-нибудь услуги. Надо, конечно, всё оформить по закону. Если это консалтинговые услуги, то должен возникнуть толстый отчёт, который является безусловным доказательством факта оказания услуг. Ребята из команды Олега умели грамотно подготовить такие отчёты на любую тему в фантастически короткие сроки, хоть на сто страниц, хоть на восемьсот, это определяется суммой договора. Они готовят отчёт, акты и высылают «субподрядчику». Он всё подписывает и возвращает со счётом. И деньги уходят в полном соответствии со всеми законами. Все отчётные документы есть, ни одна проверка не докопается. А уж как эти деньги переходит от «субподрядчика» на счёт самого чиновника или кого-то ещё, это Олега никогда не интересовало. Он только догадывался, что НДС где-то на этом пути пропадал, потому что отдавать лишние 18% государству - это роскошь, которую чиновник вряд ли мог себе позволить.

Но сегодня почему-то нужны были наличные, причём доллары - именно в этой валюте они обычно оговаривали суммы, даже если перечисление было в рублях. Доллары, так доллары. Олег позвонил главбуху, уточнил сумму, которую можно отжать из зарплатных денег, попросил оперативно оформить договор и все нужные документы, сделать срочное перечисление, съездить за деньгами и сразу отконвертировать. Выслушав все причитания и опасения, он повторил задачу, сказал, что выбора, действительно, нет и повесил трубку.

Оставалось найти ещё полтинник. Олег вернулся к мысли, которую пытался отгонять. Эти деньги есть на депозите, где он копил на квартиру сыну. Этого делать нельзя, но сейчас другого варианта он не видел. И в глубине души надеялся, что эти деньги вернутся с прибылью. Правда, чтобы снять сегодня, придётся потерять проценты за полгода, да ещё и заплатить банку за снятие. Это самое идиотское, с чем ему приходилось сталкиваться в этом банке: за снятие своих же денег надо платить какие-то нереальные проценты.
Вопрос о том, где взять теперь изъятые деньги на зарплату, а тем более, на предстоящие НДС и аренду, вызывал у Олега лёгкие приступы паники, поэтому он его оставил на завтра, как Скарлетт О’Хара.


5. Прогулка

Через три часа звонков, подписания документов и активных перемещений по городу у Олега в портфеле лежали четыре упаковки денег, по пять пачек в каждой. Он бросил машину на Старой площади и пошёл пешком до Бухары , где они договорились встретиться. Это было хорошее место для деловых встреч: полузакрытые кабинки, много мягких тканей, заглушающих звуки, негромкая музыка и высокие цены, что почти гарантирует отсутствие случайных людей.

Было ещё немного времени, чтобы прогуляться и поговорить с женой, которой он так и не перезвонил. Прогуляться очень хотелось, потому что среди всей этой суеты на него периодически накатывало осознание происходящего, и становилось не по себе. Внутри снова всё скручивалось, возникало неопределённое чувство тревоги и большое желание проснуться и понять, что это всего лишь сон. Сейчас это ощущение вернулось и не отпускало. Тянуло не к Бухаре, а куда-то ещё, не важно, куда. Хотелось выключить телефон, который мог зазвонить. Проходя мимо старого, выкрашенного красным, храма, Олег даже подумал грешным делом зайти и поставить свечку. Не зашёл, но постоял в задумчивости, формулируя, о чём бы он хотел попросить вселенную… Он где-то читал, что просьба должна быть короткой и однозначной. Сформулировал, мрачно усмехнулся про себя, и с тяжестью пошёл дальше, физически ощущая давление атмосферы на свои плечи и буквально сгибаясь под тяжестью портфеля.

И опять нахлынули мрачные мысли. Как же всё это задолбало! Все эти моральные уроды, все эти тайные встречи, ненастоящие улыбки, эти тендеры и фиктивные отчёты. Казалось, что воздух вокруг весь пропитан какой-то серостью, злобой. Каждая вывеска на доме вызывала отвращение: казалось, что эти были сплошные государственные структуры, где служили монстры, пожирающие младенцев. Хотелось поджечь эти дома и бежать. Денег в портфеле было достаточно, чтобы убежать далеко и навсегда. В какую-нибудь сибирскую деревню. Или на Бали. Ещё лучше - на Юпитер. Жаль только сына бросать на произвол судьбы.

Он опять вспомнил про жену и достал телефон. Телефон завибрировал в руке, а потом переливчато зазвонил. Что за дурацкая мелодия! Звонили из офиса.

- Олег Петрович, это Настя. Вам удобно говорить?

- Да, что случилось?

- Да нет, ничего. Просто сейчас Вам звонил какой-то человек, просил передать, что Вам нельзя идти на встречу сегодня вечером. Я ничего не поняла, но он сказал, что Вы поймёте. Сказал, что совсем нельзя.

- Я понял, спасибо большое, Настя. Я всё понял. Он, конечно, не представился? Какой был голос?

- Ну, немолодой…

- Не важно. Хорошо, спасибо, Настя, это очень важно. Спасибо огромное.

- До свидания!

После этого стало как-то всё пусто. Люди продолжали идти навстречу и задевать Олега сумками, машины продолжали шуршать шинами и нервно гудеть, но всё это было далеко, в другом мире. Олег продолжал машинально брести вперёд, к Бухаре. Сердце стучало где-то в горле, а мысли лихорадочно цеплялись за обрывки последнего разговора. Совсем нельзя. Так мог сказать только кто-то, знающий. И это не враг точно. Но что за друг мог быть у него среди знающих? И друг ли это? Может быть, теперь он кому-то будет больше должен за этот звонок.

Олег осознал, что подошёл к Бухаре. Не останавливаясь, он прошёл мимо и стал постепенно ускоряться. Он с трудом сдерживался от того, чтобы побежать. Среди людей, постоянно спешащих куда-то в этом суетном городе, он не казался странным с его подпрыгивающей спортивной ходьбой.

Снова зазвонил телефон.

- Олег Петрович, это снова Настя. Человек тот же звонил, предложил встретиться через десять минут в Ноевом Ковчеге. Это на Китай Городе. Я сказала, что не уверена, что у Вас получится.

- Я знаю… это место,… у меня… получится, как можно спокойнее постарался сказать Олег.

- У Вас всё в порядке, Олег Петрович?

- Да, Настя, спасибо, я просто тут… решил… спортом позаниматься. Спасибо! Я понял. А как я его узнаю?

- Ой, я не спросила.

- Ну, значит, как-нибудь узнаю… Ну, давай!

- Удачи, Олег Петрович!

Олег остановился, сосредоточился и попытался понять, где он находится. Справа была иконная лавка при каком-то монастыре, слева впереди - какой-то белокаменный храм. В этот раз у Олега не было желания поставить свечку. Это было не желание. Было понимание, что это сделать просто необходимо, потому что он получил прямой ответ на свой вопрос, и надо было сказать вселенной спасибо. Он ещё не знал, как и через кого, но ответ был получен. Он даже не знал, был ли этот ответ хорошим или плохим. Это будет понятно уже очень скоро.


6. Встреча

Через 15 минут, уже полностью восстановив и дыхание, и самообладание, Олег вошёл в стеклянные двери Ноева Ковчега. Зал просматривался почти весь, большинство столиков было уже занято, Олег искал глазами столик с одиноким немолодым человеком. Такой столик нашёлся. Человек в хорошем классическом костюме смотрел на Олега, приветственно улыбаясь. Тут Олег понял, что знает его. И ещё через секунду понял, кто это. Немолодым назвать его было ошибкой: это был ровесник Олега, более того, его одноклассник. Звали его Игорь. Встреча эта была совершенно неожиданной, потому что с Игорем Олег не пересекался уже лет пять. Игорь взлетел в высшие эшелоны управления и давно перестал приходить на встречи одноклассников, которые всегда были приурочены к чьему-нибудь приезду в столицу, а профессиональных пересечений у них не было: Игорь возглавлял корпорацию, очень далёкую от сферы деятельности Олега и его конторы.

Олег пробирался через зал ресторана, пытаясь понять связь между сегодняшними событиями и Игорем. Тот поднялся на встречу и тепло обеими руками пожал Олегу руку.

- Я тебя уже пятнадцать минут тут жду. Не заказывал ещё, только чаю попил. Давай перекусим.

- Ну, это ж надо! Я всё ещё не верю своим глазам. Что всё это значит?

- Не торопись, расслабься, всё в порядке.

Он подозвал официанта, не глядя в меню сделал заказ и порекомендовал Олегу лучшую, по его словам, рыбу в этом ресторане. Олег был рад, что не придётся думать о выборе. Думать было тяжко. И говорить тоже. Но Игорь почувствовал, что должен дать какие-то объяснения и заговорил, неспешно, с паузами, при этом с интересом следя за реакцией Олега.

- Через меня по долгу службы проходит определённая информация по некоторым делам, которые должны попасть в прессу. Завтра будет публикация о твоём клиенте. Это довольно сложные разборки, я не вдаюсь в детали. Его решили вывести из игры. Он давно был под прицелом, потому что заигрался в свою игру. И сейчас, видимо, правильный момент. Его загрузили, чтобы он засуетился и потерял бдительность. Судя по всему, успешно. Ты тут ни причём. Таких, как ты, у него несколько. Не один, так другой сегодня появится. Все не обязаны появиться. Мне показалось, что тебе совсем не обязательно светиться в прессе. По крайней мере, не в этом контексте. Просто я тебя знаю. Ты ещё можешь принести пользу. Здесь.

- Я уже понял, что всё плохо, но не знал, что настолько плохо. И что теперь делать?

- Да ничего не делать, работать. Они тебя не тронут, но, конечно, и контрактов новых не дадут. У тебя с ними, видимо, сейчас, какой-то большой договор? По этому договору ты постарайся выполнить все формальные обязательства. А про неформальные уточни у его руководителя. Возможно, и не потребуется ничего. Они ещё несколько месяцев все будут в напряжении. Ещё бы не напрягаться, при таком-то внимании со всех сторон! И к тебе внимание будет повышенное.

- Но я теперь, по крайней мере, знаю, к чему готовиться. Перепроверю, что все договоры правильно закрыты, отчёты, акты, всё такое. Подготовлюсь к проверке налоговой и трудовой инспекции. Ты же знаешь, какие они бывают бессмысленные и безобразные.

- Не знаю, но догадываюсь. Ты ещё к пожарным подготовься…

Игорь засмеялся, и Олег почувствовал, что напряжение, с которым он жил сегодня целый день, куда-то пропало. Узел в животе развязался, появилось какое-то понятное и не очень страшное будущее. Он откинулся на спинку кресла, вытянул ноги и глубоко вздохнул, казалось, впервые за день. Некоторое время он перебирал в голове своих сотрудников и формулировал для них задачи. Потом его мысли вернулись к проектам, которые были сейчас в активной фазе. Была пара проблемных проектов, которые хорошо закрыть документами будет сложно.

В одном случае у клиента постоянно росли запросы, он не хотел платить деньги и обвинял консультантов во всех смертных грехах. Разговоры с ним перестали быть конструктивными, Олега от этих разговоров тошнило, но 95% работы было выполнено, и надо было подписать акт, иначе можно дойти до полного разрыва отношений и тогда есть риск, что придётся возвращать аванс, что никак не входило в планы Олега. С документами там было не всё в порядке. Надо было теперь срочно закрыть договор, даже если с потерями.

Второй случай был связан с проектом, который они давно выполнили, а теперь пытались получить за него деньги. Работу делали для министерства, бюджета у него на эту работу не было, но они пообещали найти способ её оплатить. Пришлось придумать фиктивный проект для одного из подведомственных предприятий. А оно, конечно, ищет любые формальные способы, чтобы затянуть или не заплатить. В результате, сейчас несколько человек готовят массивную липовую отчетность. Тут надо было быть просто очень аккуратным. Олег решил, что ему самому надо будет проконтролировать качество отчёта и всех закрывающих документов.

Все эти мысли Олега вернули в обычное для него в последнее время состояние усталости и загруза. Он тяжело вздохнул и услышал вопрос:

- Что-то не так? Всё же, вроде, разрешилось?

Игорь, тоже уже переключившийся с обязательной программы вечера на произвольную, улыбался так, словно он отлично понимал, что не так, но хотел, чтобы я сам сформулировал свою проблему. Это было похоже на работу психотерапевта. Олегу это не понравилось.

- Да нет, всё в порядке… Просто много всего навалилось в последнее время. Много неприятностей, люди нехорошие, дела бессмысленные…

- Ужас просто. Я тебе сочувствую.

В интонации Игоря слышалось тепло и реальная поддержка, но при этом он не делал выражения лица, соответствующего словам «Ужас просто». Это как-то не клеилось, и Олегу этот разговор стал неприятен. После небольшой паузы Игорь продолжил.

- Я очень хорошо понимаю, что ты чувствуешь. Ты посмотри на себя. У тебя же на лице написано, что у тебя всё плохо. И клиенты сволочи, и страна ужасная, и вообще жить не хочется. А я этого не чувствую, вокруг меня - и люди хорошие, и страна радует, и вообще всё отлично. Хотя, вроде, мы в одной стране живём и даже в одной системе служим. Хотя ты, похоже, не служишь, а вкалываешь, и удовольствия от этого не получаешь.

Олег устало улыбнулся.

- Да какое там удовольствие. Сегодня с утра, я ещё до офиса не доехал, звонят: «Надо отчет поправить, срочно - вставить аналитику из британского исследования, которое вы почему-то не использовали…» Короче, вставили по полной. Я, соответственно, своих ребят дёргаю: «кто ещё из дома не выехал - не выезжать, править отчет, кто выехал - бегом в офис.» Понеслась. У нас это называется «утренняя зарядка». Задаёт тональность всему дню. А ведь, кроме всего прочего, эта работа не была предусмотрена на сегодня. Есть другие проекты, они тоже срочные, они будут держать ребят допоздна. Хорошо хоть тут работа настоящая, ребята с удовольствием включаются. А то есть и другая работа, тупая и объёмная: надо страниц 800 связного текста наваять. Гугл в помощь. Но без этой работы нам акт не закроют и денег не заплатят. И так уже третий месяц пошёл, как мы пытаемся выбить эти деньги. Обидно, столько сил тратим на никому не нужные отчёты.


7. Домашнее задание

- Конечно обидно - согласился Игорь, - Но ты ведь прекрасно понимаешь, что вашему заказчику надо, чтобы ни Счетная палата, ни прокуратура, ни навальный какой-нибудь не смогли найти в этом криминала. Всё должно быть чисто, в соответствии с действующим законодательством.

- Потому что всем, кто в этом задействован, страшно. А прикрывать все задницы должны мы. И так каждый день… Тошнит уже от этого. А ты говоришь - удовольствие.

- Ты просто, похоже, совсем не понимаешь своего заказчика. А ты представь себя на месте заказчика, руководителя, который оплачивает твои услуги. Он встроен в административную иерархию и подчиняется законам иерархии, законам аппаратной логики. Он должен решать задачи, поставленные ему руководителем и соответствующим образом ставить задачи своим подчиненным. Задачи, которые перед ним стоят, как правило, многоплановые. В каждой задаче есть, как минимум, три составляющие: рабочая, системная и финансовая. Рабочая составляющая задачи - это то, за что руководителю платят зарплату, хвалят или ругают перед журналистами, за что его любит народ и т.п. Это реальная работа, которая приводит к видимым результатам. Эта работа для таких, как вы, прописывается в явном виде в техническом задании, например, разработка какой-нибудь концепции или анализ эффективности какого-нибудь закона…

- Ну, это то, что мы как раз умеем делать. Тут совершено понятно, что делать: где брать информацию, что с ней делать, как делать выводы и как представлять результаты. Это моя поляна. Поэтому нас и нанимают.

- Не сомневаюсь. А иногда нанимают не вас, правда? Потому что есть еще две составляющих. Системная составляющая задачи - это влияние, которое решение задачи должно оказать на систему, в которой служит руководитель-заказчик. Ведь само твоё исследование и его результаты могут выявить недостатки в его работе, в работе других руководителей или, не дай Бог, в работе его руководителя. Решение задачи может одного поддержать, а другого подавить. Может запустить изменения или остановить их. Поэтому проводить исследование и писать отчет надо правильно. А как именно - это не всегда можно сказать в явном виде. Чаще это надо понимать. Ты знаешь, о чём я говорю?

- Об этом, реально, говорят редко при постановке задачи, но если не угадаешь, то попадаешь в опалу. Мои заказчики тоже довольно чувствительны к формулировкам. Важно избегать некоторых тем и слов. Конечно, мы не будем фальсифицировать результаты работы и писать неправду. Но ведь можно написать не всю правду. Да если и всю, её можно всегда представить под нужным углом. Потому, опять же, нас и нанимают. Видишь, я не могу не заниматься продажами, даже когда пытаюсь расслабиться. Пора валить с этой работы.

- Не торопись, тебе есть ещё куда расти. Ведь нанимают вас не всегда, поскольку есть и третья составляющая - финансовая. Решение любой задачи требует бюджета, это понятно. Причем размер бюджета определяется не только масштабом рабочей составляющей задачи (то есть реальной необходимой работы), но и дополнительными финансовыми ограничениями и требованиями. Надо решить задачу без бюджета - изыщи резервы. Есть бюджет - надо формировать резервы и выполнять домашнее задание. И каждый раз определение бюджета на решение конкретной задачи - это творческий процесс…

- Ты сказал «домашнее задание»?

- Так ты не знаешь про домашнее задание? Тогда понятно, почему ты не понимаешь своих заказчиков. Деньги - это кровь системы, они идут, как в дереве, снизу вверх, от мельчайших корешков по стволу и выше - по веткам, и перераспределяется в листья, цветы и плоды… Домашние задание - это деньги, которые руководитель должен собрать для вышестоящего руководителя. Каждый более или менее ясно понимает сумму, которую надо собрать за год. Кроме того, иногда надо вне графика срочно собрать какую-то сумму. Размер домашнего задания зависит от уровня руководителя и от его бюджетных возможностей. Для кого-то это сотни тысяч, для кого-то - сотни миллионов или миллиарды. Встраиваясь в систему, человек не сразу получает домашнее задание, но продвижение по службе определяется степенью понимания правил игры, и одним из таких правил является выполнение домашнего задания.

Помнишь скандальное дело магазина «Елисеевский» в начале восьмидесятых? Как там собирались деньги? В начале смены продавец получал кассу с недостачей. Если за смену он не мог «наэкономить» нужную сумму, обвешивая и обманывая покупателей, то вечером у него фиксировали недостачу по кассе со всеми вытекающими. Таковы были правила игры. Не согласен - не работай. Но все работали, и у всех к концу смены касса сходилась. Да ещё и для себя что-то оставалось. Единственная, кстати, в советское время высшая мера наказания за хищения и взяточничество, её получил директор магазина. А его руководители из министерства торговли получили какие-то сроки. Не думаю, что главные руководители.

Так и с нашими домашними заданиями. Только масштаб посерьёзнее. И совсем другие инструменты сбора денег. Задача крайне творческая. Ведь тебе нужно вывести деньги так, чтобы никто не смог ничего предъявить ни сейчас, ни потом. Чтобы никакие проверки и аудиты не могли найти у тебя в бумагах формальных зацепок. Если что-то пойдёт не так, то именно ты будешь крайним. Ты будешь объявлен коррупционером и казнокрадом. А твой руководитель, чьё домашнее задание ты выполнял, перед журналистами и в суде будет рассказывать о том, как он расстроился, что так доверял тебе, и как ты не оправдал его доверия. И весь мир узнает, что совести у тебя нет ни на грош, раз ты мог деньги, выделенные на строительство социальных объектов, направлять в свой ненасытный карман. Даже некоторые твои друзья от тебя отвернутся.

- Это и будет в завтрашних новостях?

- Именно. А чем истории эти заканчиваются? Тебя, конечно, не посадят. Но запретят служить в системе (не справился же!). Максимум - посадят пару твоих верных сотрудников. Это самое неприятное - люди выполняли приказы, старались… Их семьи ты, конечно, как человек правильный, как-то постараешься обеспечить на время отсидки, да и срок им сократят потом: УДО, амнистия… Но всё равно неприятно. Ведь самое ценное в этой работе - это люди. Это твоя команда.

Игорь замолчал, а Олег вспоминал новости, которые его всегда так удивляли. Они как-то представились мне теперь в другом свете. Все проблемы сегодняшнего дня уже начали тускнеть. То ли от еды, то ли от того, что всё так удачно разрешилось, Олег снова начинал чувствовать жизнь.


8. Зла нет

- Да, - продолжил Игорь, - всякий коррупционный скандал - это часть игры. Попадаются, кстати, чаще не те, через кого денег много проходит, а те, кто перестаёт играть по правилам. Либо себе слишком много стал брать, либо наоборот, перестал выполнять домашнее задание. Таких из игры выводят, или по-хорошему, или публично, со скандалом, с расследованиями и обвинениями. Такие публичные порки, конечно, нужны системе для того, чтобы каждый чувствовал на плече руку товарища и на затылке взгляд большого брата. Это чувство единства очень важно для сохранения системы.

- Но, наверное, не только система сама расправляется со своими худшими бойцами. Могут, ведь и вполне достойного руководителя подставить.

- Конечно,  но не стоит считать это ошибкой. Это жизнь. Важно понимать, кстати, что всякий скандал имеет свои системные последствия: если в моих рядах «выявили» коррупционера, то это сказывается и на моей репутации. Этим можно пользоваться в своих интересах для аппаратной борьбы. Проблема в том, что в таких ситуациях никогда нельзя быть до конца уверенным в правоте одной из сторон. Никогда нельзя отделить добро от зла. Можно только верить своим людям и защищать их, как бы нерационально это ни звучало. Это правило не только системы касается, но и всей жизни, согласен?

- Ну, насчёт отделения добра от зла - это ты загнул. Есть совершенно однозначные ситуации. У меня, например, знакомый парень работает в компании, генеральный директор которой украл технологии у собственников, вывел команду и создал конкурента. Чистой воды криминал.

- Криминал это или нет - пусть судьи решают. Они действуют формально и в рамках своих системных ограничений. А если разобраться, может оказаться, что этот генеральный директор - жертва и герой.

- Да нет, тут всё понятно. Генеральный директор с собственником были друзьями с детства. Потом собственник неожиданно умер от сердечного приступа, а гендиректор не захотел подчиняться вдове, просто вывел всё в новую лавку и оставил вдову ни с чем. Вдова, бедняжка, наняла нового директора и новых технологов, пытается восстановить бизнес. И судится, как может. Но этот «друг» уже активно занимает рынок своей продукцией. У него просто крыша хорошая.

- Ты, мне кажется, слишком упрощаешь ситуацию. Генеральный директор был главным технологом?

- Ну да, он, как раз собственнику разработки свои предложил в своё время для создания бизнеса.

- А почему тогда собственник один, а у технолога не оказалось доли в бизнесе?

- Да у него была доля, но небольшая. Видимо, так договорились изначально.

- Тебе это не кажется странным? Может быть, изначально договорённость была другой? В таких бизнесах часто бывает, что собственником на начальном этапе становится тот, кто вложил деньги, но потом, когда технология доказывает свою конкурентоспособность, доля автора технологии увеличивается.

- То есть ты хочешь сказать,…

-  …что эти друзья просто в своё время не стали формально прописывать условия увеличения доли генерального директора. Когда же собственник умер, генеральный директор попытался объяснить вдове, что бизнес они создавали вместе, и у него есть право на половину бизнеса.

- Да, а вдова его послала в грубой форме.

- Она просто не понимает, что весь этот бизнес основан на технологиях, автором которых и является генеральный директор. Он справедливо оскорбился и решил получить своё, несмотря на сопротивление наследницы. И кто из них прав, кто не прав? Кто - зло, а кто - добро?

- Ну да, не однозначно…

- И это только точка зрения изнутри конфликта. Давай посмотрим на него сверху. С точки зрения регулятора рынка, например, антимонопольной службы, наличие двух активных производителей вместо одного - это благо. Поэтому регуляторы не принимают ни одну из точек зрения. А с точки зрения других производителей аналогичной продукции это конфликт отвлёк внимание компании от создания новых продуктов и позволил конкурентам усилить свои позиции. Поэтому конкуренты будут всячески способствовать продолжению конфликта. Могут и масла в огонь подлить, усилить слабую сторону, ослабить сильную. А потребителям все эти конфликты не нужны, им нужна качественная продукция, но они видят только чью-то точку зрения и активно участвуют в военных действиях. Всё это возбуждение выгодно тем, кому надо отвлечь народ от более системных проблем, например, от процесса формирования и исполнения бюджета, от инфляции и запретов на выезд. Это позволяет руководителям всех уровней спокойно решать свои каждодневные задачи и выполнять домашние задания. Люди, которые эти задачи им ставят, тоже включены в какие-то процессы более высокого уровня, где ещё сложнее понять, что есть добро и что - зло. Нет добра, нет зла. Эти категории возникают только от недостатка информации.

- Знаешь, это как если бы спросили меня, когда я рыбачу, на каком берегу я сижу, на западном, восточном, южном или северном? Я бы взял компас, сказал: «на восточном». Но потом вспомнил бы, что берег тут в бухте загибается, а на самом деле я сижу на южном берегу полуострова. При этом сам полуостров находится на западном берегу моря, а море вообще северное. А океан, в котором море находится, занимает полземли и нельзя сказать, как он сориентирован относительно частей света…

- А потом - я живо себе представил - земной шарик удаляется в космосе… Да, хорошая картинка. Чем выше над ситуацией поднимаешься, тем больше видишь смежных обстоятельств. В общем, мы с тобой пришли к банальной мысли, что всё в мире относительно. Единственное во всей этой истории с генеральным директором, что абсолютно - это страдания отдельных людей. Тех двоих, что посадят, если вдруг будет найден какой-то криминал, как ты говоришь. Эти люди и их семьи будут реально страдать, и им надо помогать, чтобы облегчить их жизнь. Это единственно, что мы реально можем делать в ситуации системного конфликта.

Он снова замолчал. Выдержав паузу, Олег осторожно спросил:

- Получается, что основная причина того, что ты назвал «финансовой составляющей задачи» - это как раз домашнее задание?

- Есть, конечно, и фактор личного обогащения, но он, как правило, не главный. А иногда и вовсе отсутствует. Деньги - это не главное. Это побочный продукт хорошей работы. То есть если ты хорошо работаешь, то деньги у тебя появятся. Не всегда заранее известно, откуда, но появятся, я в это всегда верил. На госслужбе ситуация ровно такая же. Если всё делаешь правильно, то деньги появляются, то сверху, то снизу, то сбоку. Главное, не придавать им больше ценности, чем они заслуживают. Если чиновник берёт к себе кого-то на работу, разве будут они говорить про деньги? Конечно, работник свои ожидания как-то должен озвучить, но разве есть у чиновника возможность достойно оплачивать работу своих подчинённых? Задачи, которые чиновник ставит подчинённым, по сложности и срочности, соответствуют задачам высокооплачиваемых специалистов из бизнеса. А зарплаты в министерствах и ведомствах, мягко говоря, скромные. Слугам народа нельзя платить в десять раз выше средней в регионе зарплаты, поэтому зарплаты чиновников низкие. Кого в наше время можно нанять на 50 тысяч? Выпускника нормального разве что. Никто с адекватным опытом на такую зарплату не пойдёт, разве что для того, чтобы получить доступ к каким-нибудь особым ресурсам. Но задачи стоят сложные, поэтому опытных специалистов брать обязательно надо. И платить им надо. Чиновник вынужден брать людей, обещать им «что-нибудь», а потом искать это что-нибудь. Это могут быть наличные деньги, если вдруг таковые прошли через чиновника. Хотя с наличностью в наше время никто не связывается. Это могут быть какие-то подработки, которые периодически возникают. Но чаще всего - это просто устройство работника в одну из косвенно зависимых коммерческих структур на полставки, чтобы можно было стабильно платить нормальную зарплату.

- Да, у нас тоже постоянно пара человек так кормятся. Нам от этого только плюсы: и доступ есть к нужным людям, и проекты новые нам как-то охотнее дают. Той маржи, что мы на этих проектах зарабатываем с лихвой, хватает, чтобы отбить зарплату этих фиктивных работников.

- Да, это, конечно, взаимовыгодная сделка. Здесь тоже важно не только неформально договориться, но и по возможности оформлять всё в соответствии с действующим законодательством.


9. Коэффициент

- Да, кстати, возвращаясь к домашнему заданию. Как же в соответствии с законодательством руководителю выделяется бюджет для его выполнения?

- Бюджет выделяется на решение рабочих задач. Руководитель в соответствии со своими должностными обязанностями должен что-то построить, создать, разработать или провести. Это и закладывается в бюджет. Когда бюджет верстается, каждая такая задача оценивается с избытком (мы называем его «жирком»), чтобы этого жирка хватило и на выполнение домашнего задания, и на формирование резерва, и на непредвиденные ситуации.
Если имеющихся рабочих задач не хватает, то придумываются новые, чтобы можно было сделать минимальную реальную работу с максимальным коэффициентом жирка. Конечно, от формирования бюджета до реальных актов, счетов и денег ещё очень далеко. Но это первый и очень важный шаг. Требуется большой опыт и выдающаяся фантазия, чтобы сделать всё на этом этапе так, чтобы на следующих всё прошло гладко и задача была решена эффективно. Кроме того, от руководителя потребуются отличные навыки убеждения и бойцовские качества, поскольку на этом шаге нужно ведь бюджет не только сверстать, но и защитить. У каждого руководителя есть задачи, каждому требуется бюджет. А на всю организацию бюджет один, и он ограничен. Поэтому просто так вставить исследование тебе никто не даст, надо иметь очень продуманное обоснование зачем именно это исследование и именно за эту сумму тебе потребовалось.

- Эта тема мне знакома, мы периодически пишем обоснования необходимости нашей работы для наших заказчиков.

- Я уверен, что это особенно активно происходит весной-летом, когда верстается бюджет, да?

- Ну, ещё в сентябре-октябре волна идёт…

- Это совсем другая волна, по другим проектам, по тем, которые надо выполнять прямо сейчас, до конца года, в связи с тем, что остался неизрасходованный бюджет, который срочно надо потратить, и возникает необходимость в перенаправлении денег на другие статьи расхода.

- Я, честно говоря, думал, что это формальность…

- Это не формальность, это очень важная часть бюджетного процесса. Прежде, чем согласовать бюджет, руководство должно убедиться, что, когда придёт проверка, каждая строка бюджета и каждая сумма будут обоснованы так, чтобы никто не смог обвинить это самое руководство в разбазаривании казённых средств. Не сумел правильно обосновать - деньги получит кто-то другой. И тебе будет очень сложно выполнить свои обязательства, особенно по домашнему заданию.

Так вот, после того, как бюджет сформирован и согласован, руководителю приходится работать с такими, как ты, консультантами, проектировщиками, строителями и прочими поставщиками. Ему нужно выбрать такого поставщика, который и техническую задачу выполнит хорошо (надо же отчитываться перед народом, журналистами и счетной палатой!), и с системной задачей не подведёт, и финансовую задачу поможет решить эффективно, то есть с максимальным коэффициентом возврата.

Этот коэффициент, кстати, - очень важный показатель. Ведь в конечном счете, если надо вывести миллиард, то это может обойтись бюджету как в два, так и в пять миллиардов. И тот руководитель, который сумел уложиться в два, конечно, будет выше цениться руководством, чем тот, которому понадобилось пять.

- В любом случае, два должно быть обосновать проще, чем пять.

- Отнюдь. Если из двух ты вывел один, то на реализацию рабочих задач у тебя осталось максимум полмиллиарда, с учетом налогов и всяческих транзакционных издержек. За эти деньги сделать работу, которая выглядела бы на два, крайне сложно. А вот если у тебя осталось три с половиной, вполне реально их «продать» проверяющим за пять.

- Ты так спокойно говоришь об этом, разве это не воровство?


10. Система

- Отнюдь! Можно ли назвать воровством получение зарплаты за хорошо выполненную работу? Во всей этой цепочке каждый честно решает те задачи, которые ему ставит его руководитель. Все в поте лица отрабатывают свою зарплату, точнее, свои деньги. И если всё вместе тебе это кажется бессмыслицей, абсурдом, достойным Кафки, то это только потому, что ты не видишь всей картины в целом. Ты видишь только внешнюю часть, которая тебя касается.

- Ты хочешь сказать, что если на чёрное посмотреть с большой высоты, оно окажется белым?

- Во-первых, именно так. Ты же сам мне только что изображал прекрасную картинку с бухтой на полуострове, где, в зависимости от точки зрения, ответ на вопрос менялся на противоположный. А во-вторых, нет ни чёрного, ни белого, есть бесконечное количество оттенков, причем не серого, а всех цветов радуги. Не надо сводить весь спектр к двум крайностям.
А кроме того, можешь ли ты предложить более эффективные законные способы решения финансовой задачи руководителя? Если знаешь - скажи, тебе многие будут признательны. Ведь в конце концов эффективность руководителя во многом определяется как раз уровнем затрат на решение финансовых задач. Эти затраты входят в те два или пять, о которых мы уже говорили, нужные, чтобы вывести один. Возможно, эта неэффективность, которая тебя так возмущает, и есть основная цель всей этой системы. Система обеспечивает высокооплачиваемой работой тех, кто в эту систему встроен. Половина, а то и 80% денег оседает по пути, что же в этом плохого? Деньги ведь эти не пропадают. Они просто перераспределяются. Между делом и казна пополняется через налоги, если посредники не нарушают законов. Это ж прекрасно! А того, что остаётся, видимо, вполне достаточно, чтобы иерархи этой системы могли обеспечить и себя, и все те внешние элементы системы, которые не участвуют сами в этом денежном потоке.

- Иерархи?

- Я не знаю, кто управляет этой системой. Может быть, руководители нашей страны, может быть, кто-то другой. Может, и не люди вовсе. Я и не хочу этого знать. Я в системе, и она даёт мне интересную работу, доход, свободное время, возможность помогать слабым, чувство причастности к чему-то большему… Зачем мне знать лишнее? Достаточно верить. А я верю в то, что они, кто бы они ни были, честно управляют системой во благо всех живых существ.

- Хорошо тебе, ты веришь… - Олег помолчал. - Складно у тебя получается. Может, ты и прав. Не знаю. Но так тошно от всего этого.

- Тошно может быть только от самого себя. А как от других может быть тошно? Ты что о них знаешь? Что ты знаешь о том, почему они делают то, что делают. Ты ведь даже что они делают толком не знаешь. Но уже судишь. Не суди, тебе же легче будет.

Олег не ответил. Он задумчиво смотрел на экран своего телефона, который, к счастью, весь вечер не подавал признаков жизни.

Представление Олега о том, чем он занимается, и об устройстве мира в целом, уже несколько раз за этот день претерпело довольно значительные изменения. Сейчас он был как-то необычно спокоен, ему казалось, что всё в мире хорошо, что всё наладится. Так уютно было сидеть тут, говорить об мироустройстве, не думать о столичной суете, которая не прекращается за окнами.

Но он всё же подумал о ней, вспомнил про то, что уже поздно, и про жену, которой он так и не позвонил...

- А ведь мне пора идти, пожалуй. Спасибо тебе огромное - я даже не знаю, как и отблагодарить тебя и за твой звонок, и за разговор этот. Ты меня с того света вытащил и на этом свете успокоил. У меня реально ощущение, что я заново родился.

- Самое время подумать, зачем.

- Зачем родился?

- Точно.

- Я подумаю. Только уже не сегодня. Сегодня я вернусь в мир.

- Это тоже иногда полезно.

Олег стал глазами искать официанта, чтобы попросить счёт, Игорь остановил его: он хотел ещё немного посидеть тут. Они попрощались.

Олег вышел на улицу и медленно пошёл в сторону площади, где стояла его машина.

Он смотрел на мир глазами первооткрывателя и улыбался.


11. Эпилог. Рефлексия

Игорь смотрел перед собой, не обращая внимание на движения вокруг. После разговора с Олегом на него накатила усталость. Тело стало тяжёлым, показалось, что в зале душно, захотелось выйти на улицу, но сейчас не стоило с этим торопиться.

Игорь, в принципе, должен был быть доволен собой: ему казалось, что основной внутренний конфликт Олега был решён, причём именно так, как и планировалось. В результате и катастрофы не произошло, и Олег стал его абсолютным сторонником. Игорю это было сейчас нужно: у него были планы по использованию Олега и его компании, о которой он довольно много узнал за последние дни.

Только от этого, успешного, в общем-то, разговора, остался какой-то горький осадок, который беспокоил Игоря. Где-то в воздухе висел, покачиваясь, большой вопросительный знак. Зачем? Зачем этот разговор? Зачем было вторгаться в его жизнь, вытаскивать из памяти какие-то узы прошлого? Зачем снимать внутренний конфликт, менять его убеждения, какие бы то ни было? Олег, с его новым взглядом на вещи, станет легче соглашаться с несправедливостью этого мира, с произволом системы. Ещё шаг - и этот шаг был уже запланирован - и Олег станет ещё одним элементом системы, а не просто подрядчиком, который с системы кормится, не принимая её. Это ли то, чего Игорь хотел? Завербовать ещё одного сторонника системы? Зачем?

К великому своему сожалению, Игорь не мог верить в то, что только что проповедовал Олегу. Он знал систему изнутри и знал реальные мотивы большинства его соратников. Он видел с изнанки ту величественную картину, которую они рисовали на входе, на фасаде. Он знал, насколько внешне картина эта убедительная, и как она позволяет исключить из внимания неудобные детали. Он сам участвовал и в декорировании этого фасада. Его и фасадом трудно было назвать, потому что декорации были не только снаружи, но и изнутри, на большую глубину. Много сил прилагали и прилагают такие, как Игорь, для того, чтобы ни с первого, ни со второго взгляда нельзя было разглядеть трещины и плесень, которые покрывали это величественное здание изнутри. Рисование занимает, на самом деле, почти все силы. На реальные дела сил почти не остаётся. Рисуется всё - балансы и бюджеты, успехи и люди. Рисуется с убеждённостью, что иначе нельзя, что если кто-то увидит реальную картину, то весь мир разрушится.

Игорь сформулировал для себя причину своей усталости. Усталость была вызвана напряжением, которое было скрыто где-то глубоко внутри, напряжением, вызванным несоответствием его базовых ценностей с ценностями системы, которой он много лет служил.

Осознание этого несоответствия привело Игоря к мысли о том, что больше он не может служить системе, потому что не разделяет с ней ценностей. Он уже давно научился не бояться перемен, если для них были веские фундаментальные причины.

Мысль о том, что пора выйти из игры, с неожиданной чёткостью сформировалась в его мозгу. Это была даже не мысль, а ощущение, уверенность. Это ощущение было новым для Игоря, и он несколько минут внимательно прислушивался к себе, пытаясь проверить, насколько это ощущение настоящее. Игорь научился доверять своей интуиции. Он понимал, что это ощущение не случайно, что оно через некоторое время превратится в решение, а решение - в план действий.

Игорь достал блокнот, который часто помогал ему структурировать сложные задачи, и начал рисовать в нём схемки. Надо было понять, что он мог сделать, чтобы с максимальной пользой употребить тот ресурс, который у него пока ещё был.

Через полчаса, с пониманием направления дальнейших действий, Игорь вышел на улицу.

Что ж, играть, так играть!