Петр Водин Жизнь - это движение

Разгребая мои залежи старых газет, я обнаружил сразу две публикации, посвященные этому человеку. И он того стоил. Бывший новосибирец Петр Павлович Водин тогда, в 1975 году, пешком и на весельной лодке преодолел двенадцатитысячекилометровый переход – от Латвии до Сахалина. И прошел он эти тысячи километров в 65-летнем возрасте, когда для многих его сверстников даже простая загородная прогулка становится чуть ли не серьезным испытанием возможностей организма.
Обе публикации, разделенные полугодовым интервалом, я выкладываю здесь вместе. Как и во всех других журналистских текстах, помещаемых мной на прозе.ру, я не изменил в них ни слова. Так ли бы я написал подобный материал сейчас, сорок лет спустя, вопрос другой. Но как было написано и напечатано тогда, так пусть остается и сегодня – охотников создавать «непредсказуемое прошлое» и без меня хватает.

Жизнь – это движение

Найдите на большой карте Советского Союза чуть западнее Риги город Юрмалу. Проследите из этой точки путь через Латвию, северо-западные и центральные области России, Поволжье, Урал, Сибирь, трассу Байкало-Амурской магистрали, Татарский пролив и Сахалин. Его длина 12000 километров. Современный самолет покроет этот путь часов за пятнадцать полета. Путешествие на поезде и автотранспорте (там, где нет железной дороги) займет недели две, не меньше. Петр Павлович Водин надеется преодолеть это расстояние за 8-9 месяцев. Он путешествует… пешком.

– Петр Павлович, как возникла идея вашего перехода?

– Повод дал в общем-то курьезный случай. Прочитал я как-то в газете заметку, что одна 75-летняя англичанка отправилась на мопеде в путешествие по Европе, Индии, Африке. И я подумал: а чем я хуже? К тому же мужчина, на десять лет моложе. Как говорится, все географические карты в руки. И от мотора решил отказаться – надеяться только на свои силы.
А если говорить о серьезной причине, то этот переход подготовлен всеми моими убеждениями о возможностях человеческого организма. Главное в этих убеждениях можно сформулировать так: жизнь – это движение.

…В зиму 1933-34 годов взвод красноармейцев в полном составе совершил лыжный переход Иркутск-Москва. В этом взводе служил двадцатитрехлетний Петр Водин.
Первые триста значков комплекса «Готов к труду и обороне» были особенными – из серебра и крепились на подвеске. Одним из этих трехсот значков обладал Водин.
1935 год. «Советская Сибирь» сообщает о новом рекорде Западно-Сибирского края по метанию копья. Его установил Петр Водин. С фотографии сорокалетней давности смотрит приготовившийся к метанию копья атлет.
Параллельно с армейской службой окончена школа снайперов, Новосибирский аэроклуб. Здесь же, в городе на Оби, выполнены первые полеты. Это увлечение авиацией на долгих четыре военных года определило боевую профессию Петра Павловича. Закончил он войну комендантом латвийского города Слока.
После войны была спортивная работа и в Новосибирске, и на севере Сибири. Водин стал тренером, судьей республиканской категории. Потом решил переселиться в полюбившуюся ему Слоку, которая к тому времени стала частью города-курорта Юрмалы…

– Петр Павлович, а каковы цели вашего сверхперехода?

– Я начинал его в преддверии празднования 30-летия Победы. Поэтому, естественно, большое внимание уделял военно-патриотической пропаганде. Маршрут от Риги до Москвы повторил в обратной последовательности путь, который я прошел, точнее, пролетел с боями в годы войны. Я заходил почти во все места, которые остались в памяти с войны.
Кроме того, мой переход – это пропаганда спорта, туризма, движения…

– Расскажите о том, как вы шли.

– Я стартовал в Юрмале в конце февраля. Первые 900 километров, до Ржева, нес лыжи: думал, что часть пути смогу пройти на них. Но лыжи не пригодились. В день проходил по 50 и больше километров. В Москве на улице увидел мужчину, который довольно быстро передвигался… на детском самокате. Зная, что впереди хорошая дорога, я решил последовать его примеру, купил самокат и до Казани шел на нем. Скорость несколько возросла, но очень уставала нога, которая неподвижно в напряженном состоянии стояла на площадке. За Казанью дорога стала хуже, и я отправил свой «транспорт» багажом домой, вслед за лыжами.
Большое впечатление произвели уральские пейзажи. На всем моем пути уральский участок был самым красивым.
Теперь с нетерпением жду встречи с молодыми строителями БАМа.

– А как вы намерены преодолеть Татарский пролив?

– Если удастся организовать катер сопровождения, то на обычной весельной лодке, опять же используя только собственную мускульную силу.

…День Победы ветеран встретил в Новосибирске. Здесь живет один из его сыновей, кстати, тоже летчик и отличный спортсмен – мастер спорта. Но даже в гостях у сына, в праздник, не усидел Петр Павлович дома. Отправился в Первомайский район, где когда-то работал.

– Перед тем, как уйти в поход, вы, вероятно, прошли какую-то специальную подготовку. Что вы взяли с собой? Какого режима придерживаетесь? Как осуществляете медицинский контроль?

– Я постоянно поддерживаю себя в превосходной форме, поэтому в какой-то дополнительной физической подготовке необходимости не было. Я готовил себя только психологически: постарался внушить себе, что всё будет благополучно, что путь от Юрмалы до Сахалина – это всего лишь многократно повторенный отрезок от Юрмалы до Риги, пройти который мне не составит никакого труда. С собой взял только самое необходимое.
Перед стартом, разумеется, прошел весьма строгую медицинскую комиссию. В пути регулярно снимаю 23 различные физиологических характеристики и измерения. В крупных городах на пути иду к спортивным врачам для подробного обследования. Вас интересуют цифры? Пульс – 54-60, давление – верхний предел от 110 до 130, нижний – от 80 до 90, в весе я сначала потерял три килограмма, потом вес снова стабилизировался. Частота дыхания – девять. Возрос обхват груди, увеличились бицепсы, вообще улучшилась вся мышечная система, увеличилась емкость легких.
Продукты я с собой не несу: питаюсь в попутных столовых. Так что и питание самое обычное. В Сибири населенные пункты реже, чем в европейской части. Видимо, запасусь в Новосибирске оружием для охоты, рыболовными принадлежностями, спальным мешком, кое-какими продуктами.
А вообще мне легко идти, потому что вокруг очень много хороших людей, которые всегда готовы помочь тебе.

– Петр Павлович, Френсис Чичестер совершил свое знаменитое одиночное кругосветное плавание в шестидесятишестилетнем возрасте. Если бы такая возможность представилась вам, вы бы решились на это?

– Хоть в семьдесят! Я убежден, что в ближайшие годы физически не стану слабее. Многие удивляются, как мне удалось настолько «продлить» молодость. А я, наоборот, удивляюсь, какими стариками выглядят в общем-то не старые люди. Я уверен, что если бы вместо сидения за бутылкой пива или партией домино люди занялись физической культурой, такими, как я, были бы многие.

…Идет по стране пешком моложавый подтянутый человек. По степям и тайге, через реки и горы.
Счастливого пути!

«Вечерний Новосибирск», 15 мая 1975 г.

Завтра снова дорога?..

Латвия – Сахалин. Это не сверхдальний авиарейс, не круиз через три океана и множество морей, не трансконтинентальный экспресс. Это маршрут пешего перехода Петра Павловича Водина – ветерана советского спорта. Полгода назад, 15 мая, «Вечерний Новосибирск» уже рассказывал читателям об этом интересном человеке, в прошлом – новосибирце, сумевшем продлить молодость до пенсионного возраста. Тогда он совершал свой переход. На днях Петр Павлович снова побывал в нашем городе. Теперь он возвращается домой, в Юрмалу. А в Новосибирске гостил у сына Владимира, мастера спорта, чемпиона РСФСР по вертолетному спорту.
Есть что вспомнить о своем двенадцатитысячекилометровом переходе Петру Павловичу. И он охотно рассказывает, как в Иркутске по просьбам различных областных организаций отклонился от маршрута, чтобы съездить на трассу БАМа, выступить с лекциями перед его строителями. Две недели длилась командировка. С огромным вниманием слушали выступления этого крепкого моложавого человека парни и девчата во многих бамовских поселках. Он рассказывал о своем боевом прошлом, о целях нынешнего перехода, о неисчерпаемых резервах человеческого организма. А потом, возвратившись в Иркутск, продолжил переход.
Правда, за Байкалом пришлось изменить первоначальный план: значительную часть пути Водин шел не пешком, а преодолел на весельной лодке по рекам Ингоде, Шилке и Амуру. Впрочем, это тоже было совсем не просто.
Потом, когда пороги, подводные камни и другие опасности остались позади, встречавшиеся люди долго не могли поверить, что он проплыл этот путь.
Но самые волнующие моменты наступили на завершающем этапе. От мыса Лазарева в Хабаровском крае до поселка Погиби на Сахалине – всего семь километров. Однако это самое узкое место Татарского пролива очень опасно: даже старожилы не помнят, чтобы кто-нибудь проходил его на веслах. Но на счету Водина было уже много преодоленных преград, считавшихся непреодолимыми. И, конечно, он не отступил.
Четыре часа шла борьба с приливным и отливным течениями. Четыре килограмма веса превратились в затраченную энергию.
На сахалинском берегу вместе с пограничниками первыми его встретили операторы дальневосточной кинохроники, запечатлевшие на пленку финиш небывалого перехода. По счастливой случайности это событие произошло ровно через 125 лет после открытия пролива Невельским.
Закончился переход поездкой по сахалинской земле. Дальневосточники, жители сурового края, по достоинству оценили мужество человека, вступившего в такой серьезный поединок с неизмеримыми пространствами страны, с собственным возрастом и одержавшего в нем победу.
Он не просто шел или плыл. Одним из главных итогов совершенного перехода стали 130 выступлений. В среднем почти каждый день лекция или беседа. В молодежных общежитиях, в парках, в домах культуры, в школах и пионерских лагерях, в воинских частях. И вместе со спортивными наградами и сувенирами памятью о переходе останутся у ветерана труда и войны почетные грамоты различных организаций общества «Знание».
Я вспоминаю, как, придя в Новосибирск весной, Петр Павлович рассказывал о необыкновенно благотворном воздействии перехода на физическое состояние организма. Продолжалось ли оно и дальше?
– Да, – отвечает Водин. – Почти до самого конца перехода различные физиологические характеристики организма постоянно улучшались. Резкий спад начался только на последних двух-трех сотнях километров. Чем его объяснить, я не знаю, но думаю, что это – результат воздействия на меня непривычного дальневосточного климата.
Жизнь – это движение. Таков девиз Водина. Когда-то, в самом начале тридцатых годов, он, двадцатилетний, прошел на лыжах от Иркутска до Москвы. Завершив свой нынешний переход, Петр Павлович отпраздновал шестьдесят пятый день рождения.
Думает ли он о следующих сверхмарафонских маршрутах?
– Сейчас, конечно, я должен как следует отдохнуть. А потом… Видно будет. Но я глубоко уверен, что двенадцать тысяч километров – еще не предел. Ведь от Латвии до Камчатки четырнадцать тысяч…

«Вечерний Новосибирск», 29 ноября 1975 г.