Всё только начинается...

    Они уже третий месяц, вообще, не выходили из квартиры, как то не было большой необходимости. В комнате, где они сутками напролёт проводили время, было всё.
  Несколько банок рыбных консервов, коряво открытых ножом, куски засохшего хлеба и много других засохших кусочков - сыра, колбасы, пирожков, вперемежку с сигаретами, бутылками, стаканами, ложками и всякой, уже непонятно, что это такое, мелочи.
 
  Всё это уже не умещалось на журнальном столике и поэтому вокруг стола валялось всё тоже самое, раздавленное, втоптанное в пол, покрытое тонкой сеточкой пыли.
  И оттого вся квартира была заполнена противным, кислым запахом.
 
  На раскладном, задавленном диване валялись две скрюченные фигурки, мало напоминающих молодых, тридцати восьми летних людей. Они то и дело дёргались, нелепо размахивая руками и ногами, как будто отбивались от назойливых мух. Но, что удивительно, в квартире не было мух и всякой другой живности, что обычно сопровождает такие помойки, ничего живого.

  Лица молодых людей, похожие на мятую бумагу, были обезображены беспробудным пьянством и тяжёлым внутренним страданием, какое то страшное горе обрушилось на их головы и исковеркало до неузнаваемости.
  Вот одна голова проснулась, посмотрела выцветшими и без того серыми глазами на потолок, но ничего не поняла, и взгляд бессмысленно пополз дальше, пытаясь хоть что-то узнать или как нибудь соотнести себя с этими расплывающимся миром.
  Потом она видимо вспомнила, что есть ещё тело, попыталась окликнуть рядом лежащую голову, невнятно стала бормотать, губы не слушались, они видимо разучились сочетать буквы. Слова не складывались, звуки переплетались и вываливались изо рта вместе со слюной.
 
  Тогда оно попытался растолкать, рядом лежащее тело, в ход пошли локти,
но и это не принесло результата...
  И вот здесь тело осознало себя - хозяином квартиры, женщины лежащей рядом и зарычало от обиды, от слабости. Так хотелось встать, попить воды, жажда выжигала всё внутри, тошнило и очень болела голова...

  Огромным усилием безволия, он, оторвался от дивана, свалился на пол и на карачках почапал на кухню, по стенке, опираясь на табурет поднялся до раковины. С третьей попытки открыл кран и жадно стал глотать невкусную воду, потом прислушавшись к журчанию воды, медленно понял, что он делает в штаны. Попытался остановить это, ничего не получилось и он смирился, ему даже стало легче.
  Утолив жажду и освободив мочевой пузырь, он по стенке побрёл обратно, мокрые штаны причиняли неудобства, пришлось их огромным усилием скинуть и уже совсем налегке он плюхнулся на диван, ближе к столику.
  Душа и тело требовали огненной воды, мозги рефлекторно понимали, что только так они начнут работать.

  Дрожащей рукой он со второй попытки по булькам налил пол стакана, ни капельки не разлив мимо и одним порывом проглотил его содержимое. Ничего не почувствовал, прокатилась, как вода. Он тупо посмотрел на бутылку, понюхал стакан и с презрением поставил его, мимо стола. В безнадёге откинулся на стенку.
  Через минуту, другую по желудку пошло тепло, оно приятно обожгло всё тело и протекло в голову. Разбухшие мозги стали концентрироваться, толпиться вокруг какой то ерунды, он никак не мог взять в толк, что ему нужно...

  И тогда он завизжал стонущим, слабым голосом..
 - Флюра... Флюра... посмотри сюда... почему всё разбросанно...
 - Кто здесь был...
 - Кто... кто...- грубо произнесла вторая голова и пнула пару раз его.
 - Иди да посмотри.
 - Куда иди то... всё здесь, вон на столе...  и под столом, тоже.
 - Выпить есть чего нибудь... или...
 - Вот именно... или...

  Женщина с бумажным лицом, не дожидаясь объяснений, коряво стащила своё тело с кровати и на полусогнутых потащилась в ванную. Там что-то упало, посыпалось, зазвенело и затихло на какое то время. Потом послышался звук воды из сливного бочка и матерная брань, невнятная, глухая, как в трубу.
  Через пять минут она вывалилась из ванной, потирая глаза и уставилась на мужика.
 - Почему там такая вонь. Ты, что бельё замочил?
 - Аха, я. Оно у тебя уже месяц киснет, дура.
 - Какой месяц, в субботу только воду дали.
 - Кому дали. Аха, догнали... дали.
 
  Молодая, ещё возможно, женщина присела рядом за столик. Соловый взгляд, утомлённый полу мраком комнаты побежал по столику... ничего не обычного, тем более нового. Взгляд упёрся в бутылку водки, противно было смотреть, тем более понимать, что эта гадкая жидкость должна освободить её от мучительной тяжести в теле. Надо выпить её немного и душа вырвется из плена самоуничижения, а там куда кривая вывезет, всё только начинается.
 
  Она посмотрела на мужа или просто друга, с обидой.
 - Ну... налей что-ли...
 - А какой вообще сегодня день. Или уже вечер.
  Пытаясь хоть что-то вспомнить, она осмотрела комнату. Обшарпанные стены, оборванные шторы, телевизор на полу, какие то вещи по углам. И вдруг раздражённо почти закричала.
 - Да ты нальёшь, в конце концов.
 - Дрюля, но я же тебя прошу - уже жалобно добавила она.
 - Да на, на...
  Дрюля, когда то звался Андреем, в прошлом. Сквозь сон, налил пол стакана водки, подумал немного и добавил:
 - Запейся.

  Она с удовольствием выпила, видимо ей нужен был именно такой толчок, и, закусила каким то сухим кусочком, чего то. По лицу поплыла глупая улыбка, картинка в голове поменялась. Комната стала родной и тёплой, опять захотелось спать.
  Но перед тем, как окончательно заснуть успела спросить, что с детьми, все ли пришли из школы и почему она их не видит...

  Через пару минут опять всё затихло. Тяжёлая тишина придавила к дивану две скрюченные фигурки.

                ( продолжение будет... )