Кисть мускатного винограда

Я сижу и разглядываю кисть мускатного винограда на просвет. Она покоится в большой матовой зелёной вазе С цаплей из мутного зелёного стекла. С загнутыми вниз плавно краями. Так загибаются крупные листья от невыносимой жары. Виноградины продолговато-вытянутые, овальные. Как обкатанные морем бутылочные стёклышки. Прозрачными светящимися крошечными пальчиками. Под тонкой кожицей мякоть- тронь и брызнет, разольётся сладким соком. За полночь. Лампа настольная матовым белым абажуром расплывается в замершей темноте в облак. Передо мной тетрадь в рыжей толстенькой обложке из натуральной кожи. На ней выбиты листья. Какого-нибудь паслена, беладонны. Пальцы листают пергаментную полупрозрачную дорогую бумагу. Здесь он, всё о нём. Он пишет, что птицелова уже самого поймали. Под утро ему жутко захочется ко мне. И он будет махать руками на шоссе как ветряная мельница, ловить машину. А потом мы два дня не будем выходить из дома. Не сможем как безумные ни на секунду оторваться друг от друга.

Дико хочется спать. Глаза слипаются. В окно из тёмного сада, где на фоне синего, какого-то подсвеченного изнутри неба. Как-будто глядящего внутрь, в глубину твою. Где ты сидишь внутри себя, обняв колени  мохнатым меховым зверьком. Там, в ночи за окном шевелятся, шелестят совершенно чёрные, чёрными дырами во вселенную, бархатные листья. И лунная полоса света из окна падает наклонно на лаковый пол. Высвечивает квадрат из лакового светлого дерева. Ползёт и словно собирает из воздуха золотыми крупинками золотую горку на блестящем лаковом полу.

Диван кожаный, из натуральной тонкой кожи. С покрывалом и подушками из китайского зелёного шёлка, расшитыми невиданными птицами с длинными клювами и муравьями. Иди ко мне! Сон подползает, обволакивает. Воздух, будто заливается, застывает прозрачным стеклом. Снизу ползёт эта граница вверх, до самого потолка с белым кругом узора вокруг светильника. Всё, я улетаю в зыбкую вуаль сна. Вылетаю за окно под лунный холодный свет, балансируя в воздушных потоках. Падая навзничь и качаясь в воздушных ямах. Внизу вьётся змеёй серебряная нитка реки, и густой хвойный лес стоит по пояс в молочном тумане. Всё это сонное царство рассыпется с первыми брызгами розовой зари.