Как родной расскажу

                "Не найдёшь в себе, не найдёшь и в селе" (Русск. пог.)

                Воспоминания Юрченко Анны Пантелеевны, 28.12.1918 г.р.
                Село Волошинка Ленинского р-на Сев. Каз. Обл., живёт в Петропавловске около магазина «Северный»

           -   Тебе, доченька, как родной, расскажу всю мою жизнь!
             Мне было одиннадцать лет, когда сильно заболела мама. Год был тяжёлый – 1931-й. Страшный голод и болезни косили людей. Наверное, чтобы уберечь меня от страшной участи, родители сдали меня и других детей в детдом. Год или полтора я провела там. И в детдоме кормили так, что можно было ноги протянуть. Мы ходили по дворам и просили покушать. Потом меня отослали назад в Волошинку, и там я  ходила по людям, собирала кусочки. И сёстры тоже. Родители сами едва кормились.
            Однажды я зашла в чью-то  хату, а там никого нет.  На столе лежит кусочек хлеба. Маленький, в половину ладошки. Не утерпела я, схватила, и стала есть. Вышла из дома, навстречу – хозяйка:
           - Дочечка, лучше бы ты попросила, я бы тебя покормила.
           - Простите меня, бабушка, - говорю ей.
        Это была  Савчукова Марина Андреевна, у неё не было детей. Пожалела она меня, и взяла к себе. Родители не возражали. Любила меня, как родную, только через два года она заболела и умерла.
            Тогда другая женщина,  Мария Дмитриевна Горичева, предложила мне нянчить её маленьких детей – трёхлетнюю Машу и пятилетнюю Свету. За это меня обещали кормить и одевать. Сама Мария Дмитриевна работала продавцом, а муж её, Иван Савельевич Горичев, работал в сельсовете. Я согласилась.
            Очень скоро его из деревни взяли в Петропавловск, в Обком партии, каким-то начальником. Кабинет у него  отдельный был! Я переехала вместе с ними. Жили они на углу улиц  Петренёва  (Первомайской) и Пролетарской, в двухэтажном жёлтом доме. После деревни жить в городе, в благоустроенной квартире с горячей водой… Это дорогого стоило!
            Хозяин, как большой начальник, стал очень требовательным. Жена его не поважала, так он отыгрывался на мне. То одно заставит делать, то другое… Мог, например, привязаться, что я плохо пол помыла:
            - Перемывай!
             Или это было к лучшему, чтобы я научилась делать хорошо? Но жена его ругала:
           - Что ты, Ваня, делаешь? Над девчонкой издеваешься!
            Но больше всего я не любила, когда он меня ноги заставлял мыть. Поставит их в таз с горячей водой, засучит повыше трусы, и надо было ему мыть их с мылом. Я вымою, он поцарапает, перхоть накатывается:
            - Перемывай!
            А жена:
            - Не стыдно тебе так девчонку мучить?
            - Ничего, пусть моет лучше!
             Помою ему снова, вытру, жена сидит тут же, смотрит, стыдит его. А он:
            - Иди, делай свои дела! – И трусы повыше подкатывает.
            Но она не уходила:
            - Тьфу на тебя, бесстыдник! Опусти трусы-то!
             Когда и не даст мне второй раз мыть… А Иван Савельевич:
             - Не давай ей есть, она не вымыла ноги, как следует!
              Было мне тогда 14-15 лет. Девочки хозяйские  подрастали. Я тоже. Жили они хорошо. Бывало, хозяйка  пойдёт куда из дома:
            - Айда со мной!
            - Зачем я вам, там же ничего помогать не надо?
            - Не хочу я тебя с дядей Ваней оставлять...
            Однажды к нам по делу пришёл охранник с Обкома партии, Василий Иванович Курицын. Наверное, понравилась я ему – мне уже 16 было. Стал часто заходить. Спрашивает его хозяин:
          - Что, нравится девчонка?
          - Да.
          - Ну, так бери её!
          Хозяйка дала подушку, одеяло, несколько платьиц. Повёл меня Вася в сестре Марусе – Марии Дмитриевне. Она на Дзержинской улице жила. Номер дома 67 или 77, далеко от центра. Приняла она нас хорошо, приютила. Даже обрадовалась – помощница будет. Муж у неё безрукий был – как-то упал в снег пьяный, и отморозил. Дочь её Тамара сейчас учительница в городе.
            Жили у неё недолго. Муж стал КЛОПОТАТЬ, ему дали квартиру в ЖАКтовском доме, рядом с «Ударником», и от бывших хозяев недалеко.         Сначала ходили  друг к другу в гости. Потом я рассказала мужу про хозяйские капризы, и он мне запретил туда ходить. Не знаю, то ли ревнивый был, то ли меня жалел. Неприятно ему было за меня. А сам, бывало, и обижал. Другой раз напьётся, и гоняет меня, и всё, что хочешь…
         Я, доченька, уборщицей работала.  На ЗИМе семь лет проработала, в МВД, где алкашей били. Ох, и били же их! Это на Карима Сутюшева-Первомайской было (там и сейчас вытрезвитель). Бывает, вечером изобьют, а утром он мёртвый лежит.
          У знакомых одна девчонка, ей лет 13 было, до двух часов прогуляла. Ну, пьяный отец её и побил. Мать тоже пьяная была, выскочила, и милиционеров позвала. Его забрали, сильно избили, он на третий день и умер.  В армии сильно бьют, а в милиции – ещё сильнее! Жалела она потом, что мужа сдала, да что уже сделаешь? Они в соседнем доме живут, и было это недавно.
            А сейчас мы с моими детьми не видимся. Две дочери в Мамлютке живут. Одна женатого увела. Я её отругала, она обиделась, и пять лет ко мне не ходит. И другая тоже не ездит…    Только сын Виктор тут, в городе живёт.
             У него восемь детей. Внуки ко мне ходят, грабят, что могут Я же уже старая. Обманом зайдут то помыться, то будто пыль вытереть, и крадут, что плохо лежит. Вот тринадцатилетняя его дочь пришла – ключи утащила. А хочется по-хорошему,  дитё ж моё, я ж его под сердцем носила! Как-то ему, сыну,  говорю:
             - Сыночек, что случится со мной, в сундуке у меня деньги лежат, 16 000 тенге…
      А 17 апреля пошла в магазин, прихожу – дом открыт, кавардак, подушки вспороты – деньги искали. Забрали, что могли. У меня и новые вещи были, с АТИКЕТКАМИ – забрали. Даже градусник забрали – как не бывало!
             Найди мне женщину  какую, пусть поживёт со мной, похоронит по-человечески. Я её пропишу, и квартиру ей отдам! - 
          Я слушаю очень пожилую женщину, и недоумеваю – как такое может быть? Чтобы родной сын, родные дочери, родные внуки… Да как жить с этим? И зачем детей рожать? Постепенно начинаю понимать…
        -   Отец у меня прожил 84 года, мать – 75 лет. Они так и жили в Волошинке. Нет, они не ездили в Петропавловск, и я к ним туда не ездила. Сами они жили. Сейчас сын Гали, Славик Савин, в их доме живёт, говорят. Сколько лет прошло – ни родителей  не видела, ни сестёр. Когда родители умерли, где похоронены, как сёстры живут, даже дочери мои - вообще ничего о них не знаю!..

             Так ты найди мне женщину в жилички хорошую! И пропиши в газету, как меня дети обижают! Может, у них совесть проснётся?
 
              И ЗА ЧТО МЕНЯ БОГ НАКАЗЫВАЕТ?      
   

             Из  рассказа пожилой женщины я в очередной раз поняла, что добром возвращается только сделанное тобой добро… Как родители не вложили в неё любовь, так и она в детей не вложила. За свой длинный рассказ она пропустила, как и что дала детям, как прожил и чем закончил муж, а теперь ждёт от них добра… «Время разбрасывать камни, и время – собирать…»
         Или вы не согласны?

Лев Ханинаев Мне кажется можно обобщить. Слишком много безнравственного, античеловечного было в нашей стране. Много жестокости и несправедливости. Всё это сказывается на всех, на морали (или аморальности). Поэтому извращённые взаимоотношения, трагедии в каждой семье. А все катаклизмы, беспредел власти, войны можно считать Божьей карой, наказанием за неправильную жизнь. До сих пор всё это продолжается и сказывается на всех.