Счастливый билет

Осенним хмурым утром, я подошел к автобусной остановке, чтобы уехать в центр города. Красноярск- своеобразный город, вот хоть эта остановка. Две массивные лавки потрепанные каким-то катаклизмом, да столб с фонарём. На столбе расписание с номерами автобусов. Холодный промозглый ветер гонит мусор, опавшую листву, кажется, вот-вот заморосит дождь.

 Посмотрел в направлении вероятного появления автобусов, на реденькую толпу ожидающих, вдруг увидел: на лавочке сидела… «прынцесса»! Дамочка лет тридцати, и настолько колоритная, что, как говорится, хоть стой, хоть падай. Со следами всевозможных пороков на лице и татуировками на теле. Или освободилась недавно или ещё отбывает срок. Но больше всего убивала её шляпа, такие шедевры попадаются в мусорных контейнерах, бабушкиных комодах. С широкими полями, черного полинялого цвета, а чтобы не унесло ветром, придерживалась зябкой рукой с татуировкой ближе к локтю.

  В этом Краснояске уже ничему не удивляюсь, но здесь пришлось, рядом с мадам стоял… тоже «прынц»! Физиономия, ну явно уголовная, наверное только –только освободился. Если ночью с таким встретишься, рука сама тянется отдать деньги и ценности. Джентльмен удачи. А тут стоит перед ней, как кролик перед удавом, и на этой уголовной физии столько заботы, беспокойства, тепла, что хочется залезть под лавочку, завывая волком. Загораживая от ветра, накинул ей на плечи свою лёгкую ветровку и преданно, словно раб лампы, ждёт дальнейших указаний. В жизни не видел такого чуда, чтобы простая потёртая курточка, а как будто дорогое горностаевое манто на королевских плечах - и так оно её греет, и так ласкает. И для них вокруг никого. Кажется они, в каком то ином мире, одни, во всей вселенной. Выкурили сигаретку, наверное, последнюю, одну на двоих…

 Среди ожидающих появилось оживление, вот-вот пойдут автобусы, как всегда: один за одним. Нужный мне, конечно, первым, а так хочется продолжения этой остановочной истории, хочется посмотреть, кто кого провожает или может, вместе едут. Верится и не верится, но вот она есть, есть на свете любовь! Богом данная, та, что и в шалаше рай и всё подходит без всяких примерок-проверок и не нуждается в испытаниях!

 Но почему в эти руки!? Ведь скрадёт лукавый у них любовь, как пить дать скрадёт! Улучив момент, подсунет ей вкусить от древа познания, увидит она свой обтрёпанный наряд, дорогие магазины по сторонам, зарябит у неё в глазах от крутых иномарок и придётся заняться прынцу своим привычным делом. И вся любовь. Древняя, как мир, библейская история.… А что он ещё умеет? По рукам видно, не бухгалтер, не менеджер. ГолОв насворачивал этими то руками, и за это брёвнышек покатал на лесосеках ровно столько, сколько Богом отмерено, поди, вся грудь в куполах,по количеству хОдок, а теперь ему отмерена Любовь! Неисповедимы пути твои, Господи!

  А эти двое даже слова между собой не вымолвят, наверное, всё, что надо, сказано, а что не надо, понятно и без слов. Появились маршрутки. Прынцесса встала с лавочки, как королева перед посадкой в собственный авиалайнер, и он, подле неё, как владелец планеты. Придерживая шляпу, улыбнулась синими губами, и эта синяя улыбка сразу же отразилась на его лице улыбкой буддийского монаха, наблюдающего восход солнца. Невольно подумалось, как мало надо человеку для счастья.

 Её рука потянулась к ветровке, чтобы вернуть владельцу, но тут же была по доброму уловлена и обогрета. Они опять утонули в глазах друг друга, стало окончательно понятно: сейчас расстанутся. Так, наверное, расстаются на целую вечность, и не важно: один это день или сто лет. Кто- то из сочувствующих бабёнок зашмыгал носом, кто- то отвернулся, будто поправляя, что - то, смахнул слезу.

 Проскочило несколько маршруток,  гремя и дребезжа, подкатился полупустой льготный автобус. Они подошли к задней двери и, она, как знатная леди при посадке в какой нибудь восточный экспресс, без поцелуев и объятий словно бесценную реликвию отдала курточку. Но вдруг обвисли поля шляпы, поникла гордая осанка, словно на эшафот, взошла она в автобус и тут же, как к последнему спасению, к заднему стеклу, чтобы созерцать его, застывшего столбиком прынца.

  Я тоже поехал: всё равно в ту сторону. Кондуктор, пожилая женщина, проверяя документы и изредка продавая билеты, двигалась в нашу сторону. Подал деньги и привычно зажал в кулаке билет и сдачу. Прынцесса высыпала в ладонь кондукторши горстку монеток, и, судя по тому, как они были презрительно брошены в сумку, а билет не был оторван, денег явно не хватало.

  Господи, у них нет денег даже на этот автобус, а ты дал им любовь! Продав еще один билет, ушла на своё место. От нечего делать, сложив цифры своего билета, соображаю, следующий: счастливый и, должен был достаться ей, прынцессе, а у неё денег не хватило. Ну, чудеса! Смотрю, кому достался счастливый билет: тоже женщина из тех, сочувствующих, выходя на остановке, потихоньку отдаёт  его прынцессе. Как, оказывается, всё просто.  Если Свыше даётся любовь, даётся и счастливый билет, даже если на него нет денег! Старый, гремучий автобус увозил её всё дальше и дальше от застывшей столбиком фигуры прынца, жгучая горечь разлуки сменялась на её лице тихой радостью ожидания встречи.