арестантских колодок набат...

узникам концлагерей посвящается...

над моей головой башмаков стук  по  гулким ступеням..
не идут, заползают... и сползают,  стуча крепким деревом :
бум-бум-бум- бум...
пробивая сквозь ноздри, через уши... дырявя кость темени.
ног - не меньше двух тысяч...  и они подчиняются двум.

те, которых так много – трут мослы о ботинки,
стирая их юфть - солью с потом.
волдырями вскрываясь в черном чреве колодок  в размер.
доходя до барака, набирают в них грязь – марта рвотой...
промокая до нитки, ржавой простыни рвут холстомер...

те, которых так мало - отбивают  «хайль Гитлер!»  двуного...
в меблированной зале  офицерского корпуса
рвут,  вощеный до блеска - паркет ...
отпечатав на нем след набоек в крови тех, которых так много -
не дошедших до камеры, мной -  повисших  на чьей-то руке.

двери ада закрыты... через стены - весна в вечном виде.
прячут  узники -  души фотографии узников – тел.
так сходили с ума, под ступенями лестницы сидя.
начиная считать, сколько ног промелькнет  в тесноте.

сколько позже вернется,  измождено стуча голью klumpes,
в резонанс  колокольный с гудом балок железных входя.
так сходили с ума ...  слышу стоны  и делаю глупость
в их нестройном потоке замираю, до нар не дойдя.

топчут ... падают сверху... сил небесных зачатые - семенем.
но рожденные – брошены,  в подготовленный загодя  ад...
пробивающий ноздри ...через уши...  дырявя кость темени -
над моей головой  арестантских  колодок набат...