Глава 2

Я лежу на старой кровати, пружины впиваются в спину, шея затекла на "камянной" подушке, но я не могу пошевелиться и от понимания, что ничего не могу сделать, пружины давят еще сильнее, а шею я уже не чувствую. Странные устройства продолжают равномерно издавать свой "пикающий" звук. Это меня успокаивает и я бы подумала бы что засыпаю, но я и так сплю. Как я устала! Мираж, Андоим, обряды, традиции, школа, иноверы и остальная куча проблем, от которых я уже рада сбежать в сон, который до этого был занозой в моей жизни!
Я дышу. Исчезла маска, дышащая за меня. По непонятной причине я жутко этому рада. Я сосредотачиваюсь на своем дыхании. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Дыхание медленное и слабое, но мне хватает сил бороться за воздух. Может скоро их будет хватать и на движение. Это вселило в меня живое тепло, называемое надеждой. Здесь спокойно. Рыдающей женщины и доктора нет. Я не хочу просыпаться. В таком умиротворении - я научилась почти игнорировать неудобства моего ложе - я пролежала довольно долго. Просто. Не думая ни о чем. Глаза я открыть не могла, поэтому я искала разные узоры и картинки в "необсолютной темноте", которую видела. Эти узоры показывали мне людей, а люди - истории. Мне понравилось так лежать и мечтать, представлять каждое слово и движение моих воображаемых героев.
В какой-то момент я услышала шаги и голоса по ту сторону двери.
- Ей намного лучше,- я узнала голос доктора,- Это довольно странно, потому что за час до этого мы едва ее не потеряли.
Всхлип. Та женщина.
- Вы говорите так, будто это плохо,- хрипло сказала она.
- Улучшение ее состояния может иметь два значения.
- Какие?- в ее голосе было беспокойство.
- Это может означать, что организм борется,- сказал он,- Или же состояние Лены улучшается перед скорым наступлением смерти.
Женщина будто начала задыхаться. Да и я тоже. Меня здесь называют Леной. Я что умру? Хорошее настроение исчезло, не оставив и следа. Как это может вообще быть? Нет, это невозможно. И, в конце концов, это просто сон. Он надоедает мне с самого рождения - я точно не помню, но в этом я уверена - если я умру, то снов больше не будет? Мне стало еще тоскливей. Черт, я же их никогда не любила!..Но сегодня мне было так хорошо здесь. Треклятый сон стал для меня убежищем. А теперь я умираю? Нет, стоп. Умирает Лена. А мое имя Лен. Ох, да какая разница, если во сне я всегда Лена! Нос защипал, закрытые глаза наполнялись слезами.
- Как такое может быть? - женщина была на грани новых слез. Теперь я стала понимать почему она постоянно плачет. Она боится, что я умру. Значит я ей дорога. Кто она?
- В определенный момент времени организм перестает сопротивляться, отключает защитные и сигнальные системы. Боль - это всего лишь ощущение, сигнализирующее о проблеме, а не сама проблема. Если система настроена функционировать дальше, боль ей нужна, чтобы знать, где что не в порядке. Если она смирилась с неизбежным - отключает датчики, позволяя дисфункции свободно развиваться. Это все равно, что вырвать свисток из парового котла: на какое-то время настанет тишина...а потом...
Женщина издала оглушительный звук и зарыдала. Я вместе с ней. Слезы текли абсолютно непроизвольно. Скатываясь, они неприятно щекотали щеки, но я не могла их вытереть. Сейчас я как никогда почувствовала как пружины впиваются в спину. Всего лишь в спину, а такое чувство будто они проросли под кожу и обвили легкие. Дышать стало еще труднее, но я со скрипом пыталась сделать новый глоток воздуха. Злостные пружины и слезы мешали мне бороться. Они просто преграды. Доктор говорил лишь о возможности моей смерти, там был и другой вариант, хороший. Я буду бороться, я буду жить! Но слезы все текли. Хоть мое положение и не было безнадежно, лучше мне стало ненамного. Я почувствовала полет, собственную невесомость. Моя первая мысль: я что, уже умираю? И страх овладел мной. Холодный, жгучий. Будто пробрался под кожу. Но нет, я просто просыпаюсь.
***
Я открыла глаза и впервые за долгое время увидела свет. Его было немного, шторы задернуты, но я облегченно вздохнула. Как же хорошо видеть предметы вокруг! Я подумала о незрячих людях и вздрогнула. Они же вечно в темноте. Как им не страшно? Наверно, слепые - самые храбрые люди во вселенной.
Несколько минут я наслаждала воздухом. Здесь мне не нужно было прикладывать усилия чтобы дышать. Здесь дышать входило в невидимую привычку. Люди даже не задумываются о ценности глотка воздуха. У некоторых и ее нет. Я зажмурилась, снова почувствовав вкус слез. Только теперь мне не нужно было терпеть, пока они скатятся на подушку. Теперь я сама могла размазать их по щекам.
Мягкая подушка, одеяло,удобный матрас. Никаких пружин, приковывающих меня к кровати и никаких отеков в шее. Здесь я могу все. Но я все еще вспоминала ту безмятежность, с которой мечтала там, во сне. Потом я вспомнила диалог за дверью и снова зарыдала. Сильнее, чем там. Здесь у меня был голос. И я всхлипывала, как та женщина, иногда издавая громкие нечленораздельные звуки. Какая же я эгоистка. Как я могу сравнивать себя с ней, когда та видимо посвятила свою жизнь пребыванию рядом со мной в слезах, а я плачу о собственной смерти, которая может и не наступить! Раньше я пренебрежительно относилась к той женщине, постоянно пачкающей слезами мою руку и тоненькое одеяло. Теперь я ее зауважала. Я бы не смогла вот так полностью отдаться человеку в моей ситуации, хотя я сама толком и не понимаю что со мной такого случилось, что я могу умереть. У меня появилась цель. Я хочу посмотреть в глаза той женщине.
Я сглотнула ком в горле, слезы все лились. Они никогда не закончатся. Я это точно знаю.
Я услышала посторонний шум и, открыв глаза, села. Лучше бы не садилась. Голова начала кружиться и к горлу подступила тошнота. Я не двигалась несколько мгновений, пока мне более менее не стало лучше. Из-за слез я ничего не видела. Я потерла глаза руками и увидела Андоима, направляющегося к моей кровати.
***
Я находилась в главной миражской больнице. Моя палата была одной из самых больших. С белым потолком и приятными желтыми стенами. Большая одноместная деревянная кровать, с украшенным резьбой изголовьем, тумбочка, квадратный стол, стул, шкаф. Мебели было не много и от этого остальное свободное пространство должно было казаться пустым, напоминая меня после сна. Но нет. Все свободное место было заставлено цветами. Я чувствовала себя на островке - на кровати - в цветочном море. Цветы были самой разнообразной формы и самой разнообразной расцветки. Я нашла алые розы. Ровно 14. От Веты, я абсолютно уверена. Ее цвет, ее цветок, ее число. Я представила как она бы закатила глаза, увидев все это. Она, в отличии от меня, не считала принесенные цветы милым жестом. Вета сравнивала это с поднесениями пямятнику или на могилу. Я рассматривала цветы, не желая смотреть на иновера, который, кстати цветов не принес. Видимо весь Мираж принес мне цветы, а виновник моего пребывания в больнице нет! Это меня разозлило. Я вспомнила острую боль в затылке и с усилием преодолела желание потрогать рану. Я не хочу выказывать слабость при нем. Мне хватило того, что голова больше не болела. Я упрямо разглядывала красные тюльпаны - мои любимые цветы. Тот, кто их принес, летал за ними на соседнюю планету, здесь они не растут. Мне даже стало интересно, кто их принес.
- Как твоя голова? - Андоим первым нарушил тишину и я автоматически повернулась к нему.
- На месте,- сухо ответила я и он поджал губы. Снова воцарилась тишина, которую снова нарушил иновер.
- Слушай, Лен,- он заглянул мне в глаза и я ответила ему твердым взглядом, выражающим все мое негодование,- Мне не нужны проблемы. Скажи, что ты оступилась и сама упала. Что я не при чем. Хорошо?
По его выражению лица было видно, что ему очень страшно. Конечно! Ведь по его вине в больницу попала одна из Хранительниц! Его убьют только за это. Я уже не говорю о том, что было бы, если бы я умерла. Великие, почему я везде на грани смерти!? Дело в том, что если Хранительница погибает раньше положенного ей срока, ее стихию некому контролировать. Это огромная угроза всему Миражу. Понятно, почему он трусит. Но я разозлилась еще больше. Он даже не извинился, не принес цветов! И просит меня прикрыть ему спину, хотя он сам не хотел меня отпускать и сделал мне больно.
- Уходи,- сквозь зубы процедила я.
- Лен...- он протянул ко мне руку, пытаясь успокоить.
- Убирайся!- оглушительно закричала я. Вошли два защитника - огромные двадцатипятилетние качки - и вывели Андоима из палаты. Этим я сделала его положение еще хуже. Часть меня радовалась, так ему и надо. А часть мучала совесть. Мы ведь хорошо общались в школьных коридорах. Нас нельзя было назвать друзьями, но он мне нравился. "Брось, Лен!" Я злилать теперь и на себя. " Он тебе нравится только потому, что не подлизывается как правоверы! На самом деле он ужасный человек, которому лишь бы прикрыть свою задницу, но который не может ответить за свой поступок или хотя бы извиниться!" Я откинулась на подушку и снова зарыдала.  Слезы никогда не закончатся. Я это точно знаю.
***
Не помню как, но в конце концов я заснула. Но снов не было. Да, такое бывает и обычно я радовалась, а сегодня немного расстроилась. Мне не очень хотелось слушать, что я скоро умру, но, черт возьми, та спокойная обстановка!
Меня разбудили посетители. Я улыбнулась, увидев Вету, Эву и Соф.
- Привет!- радостно воскликнули они и переглянулись,- МС,- также одновременно сказали они и засмеялись,- Ну все, хватит,- теперь и я говорила с ними в унисон.
Когда мы перестали смеяться, мысленное совпадение уже пропало. Так как в моей палате был только один стул, на него села Вета, а Эва и Соф сели на мою кровать.
- Эй, у тебя все хорошо?- Эва тревожно вглядывалась в мое лицо.
- Да, все в порядке,- я попыталась сделать свой глос максимально беззаботным и беспроблемным. Я не знала как говорить с ними об Андоиме. Они и так не были в восторге от того, что я с ним общаюсь, а теперь еще и в больницу из-за него попала.
- Да у тебя все лицо опухшее,- сказала Соф,- И глаза красные.
Мне было неприятно находиться под их внимательным взглядом, но я не знала что сказать, ведь они и слушать не будут.
- Почему ты плакала?- Вета была в ярости,- Кто эта мразь? Кто тебя обидел?
- Да никто меня не обижал!
- Андоим? Ты из-за него расстроилась?- спросила Эва.
Откуда она о нем знает? Видимо на моем лице отразилось нечто такое, что девочки приняли за подтверждение слов Эвы.
- Защитники в холле сказали, что он приходил и ты его прогнала,- пояснила Соф.
Я мысленно облегченно вздохнула. Если они знают только это, то все не так плохо.
- Почему ты боялась нам сказать, что плакала из-за этого иновера?- спросила Эва.
 Вета нахмурилась, она все еще злилась, но не на меня, на Андоима.
- Если бы я пролежала два дня без сознания, я бы даже на порог его не пустила! Луси с Одом танцевали рядом с вами и все видели. Они нам рассказали, что он делал тебе больно!- взорвалась она.
- Что?- у меня внутри все похолодело,- Я спала два дня?
Лицо Веты смягчилось, наверно, она пожалела о сказанном.
- Ты не знала?- Соф разговаривала со мной как с раненым зверем.
Два дня. Мое тело лежало без чувств целых два дня. По коже пробежали мурашки, когда я представила эту картину. Глаза закрыты, кожа бледная, на лице ни одной эмоции, я абсолютно неподвижна, только грудь немного вздымается при равномерном дыхании и в жилах течет кровь, но ее движение никто не видит.
Два дня. В Мираже после одного дня а таком состоянии огромная вероятность смерти. Может, сон пытался мне это сказать? Что мое тело может выжить, но есть риск смерти? Великие, а я еще и не хотела просыпаться! Глаза и нос защипало, я была готова снова расплакаться.
Я даже не обратила внимание на то, что девочкам известны события того вечера.
- Андоим приходил,- тихо и хрипло сказала я, будто они этого не знали,- Он просил прикрыть его и сказать, что я сама упала.
Красивое лицо Веты снова исказила ярость. И не только ее. Девочки негодовали так же сильно как и я. Но если тогда я разглядывала вариант помочь ему, то теперь, после того, что я узнала, я хотела сама наказать Андоима. Смотреть, как в его тусклых глазах угасает жизнь. Я тяжело задышала.
Как будто я сама не понимала, Эва сказала:
- Не смей оправдывать его. Он должен понести наказание.
Моя уютная палата заполнилась голосами Эвы и Веты, которые пытались перекричать друг друга, говоря о том, какой он плохой человек, да и все иноверы такиеже! Когда они отвлеклись друг на друга, Соф наклонилась ко мне и тихо сказала:
- Не слушай Андоима, не слушай нас,- она кинула быстный взгляд на орущих девочек,- Слушай только себя. Ты не должна принимать такие важные решения под чужим давлением.
- Спасибо,- сказала я и мы улыбнулись друг другу.
Очень дельный совет. Соф мастер на подобное. Она добрая, милая и всегда думает о других. Теперь бы правильно распорядиться ее советом.
Я остановила громкую дискуссию девочек, сославшись на усталость и головную боль, хотя, не считая принятия такого важного решения, чувствовала себя отлично, лекари хорошо надо мной поработали.
Подруги попрощались со мной, сказали, что завтра я уже буду дома и ушли. Я снова осталась одна, разрываемая противоречиями. Что делать с Андоимом?
***
На следующее утро ко мне пришла правая рука правой руки главы Совета Магов, чтобы узнать что же произошло на празднике.
- Я танцевала с Андоимом.
- Иновером с Третьей планеты от Второго Солнца?- уточнила она.
 - Да.
- И что же случилось?
Над левым ухом моей посетительницы летала бабочка, которая записывала все наши слова и движения. Я внимательно смотрела на эту бабочку. Она такая красивая. С синими крыльями с черным контуром. Не больше моего мизинца. Она так изящно махала крылышками... Такие бабочки сейчас не редкость. Их разводят на Первой планете от Первого Солнца. Они бывают совершенно разной расцветки и каждый может себе ее приобрести, чтобы записывать какие-то события.
Бабочка. Она летает, но она не свободна. Полет - это лишь илюзия свободы. Эта женщина с бесцветными волосами держит бабочку при себе и не дает улететь, хоть никаких видимых связей между ними нет.
Андоим. Произошедшее связывает его со мной невидиной нитью и не дает улететь на свободу. От того как я поступлю зависит его будущее. Учитывая, что сейчас я могла уже быть мертвой, мне понравилась такая роль кукловода. Андоим должен заплатить. Потом я вспомнила слова Соф. Хочу ли я, чтобы он поплатился? Да. Хочу ли я его смерти? Нет.
- Потом я зацепилась каблуком о подол платья и упала.