Глава 13. Виктория

  НОЯБРЬ - ДЕКАБРЬ 2007

- Не стращай меня! - смеялась Виктория, кладя руки на живот. - Я и без того последние два месяца не могу искоренить это ощущение!
- А кто сказал, что я пугаю? - уплетая сырники и запивая их кофе, в ответ делал удивлённые глаза Кирилл. - Это же правда. Я тебя это... Готовлю к тому, чтоб ты не расслаблялась. Не зря говорится: «Бойтесь своих желаний, они исполняются!» А от себя добавлю — иногда и с лихвой, в двойном размере!
- Кирилл! - Кристина пихнула его по ноге под столом. Эта тема не раз обсуждалась в последнее время. Все они пребывали в шоке от неожиданности. С того самого момента, когда несколько месяцев назад Викулька позвонила им и пригласила для «серьёзного разговора». Кирилл тогда извёлся весь от предположений, что же случиться могло, готов был тут же к ней бежать, пока Кристина не убедила, что Виктория взрослая и в состоянии сама позаботиться о себе. Хотя он и пытался спорить с ней, намекая, что в своё время Виктория наломала дров, и он не хочет повторения этого. Кристина понимала, о чём он, хоть и не сказала, что знает историю отношений Вадима и Виктории и все последствия её.

   Сам Кирилл так и ни словом не дал понять об этом ей, и она понимала, что то был непростой период жизни для обоих. О таком вслух не кричат, хоть Кристина знала, что Кирилл её любит и доверяет ей. Она заняла выжидательную позицию после разговора с Викторией, когда та рассказала ей о Вадиме. Рано или поздно Кирюха должен проколоться, она была в этом уверена. Молчал он наверняка лишь потому, что эта ситуация была связана не только с ним, и он знал, что Вике болезненно говорить о Вадиме. А вообще, они доверяли друг другу во всём, дорожили своими отношениями и делили все жизненные передряги, с некоторых пор и бытовые, когда он наконец уговорил её переехать к нему. Это случилось  два месяца назад. Он просто однажды заявился к ней в съёмную комнатушку — после получения диплома общежитие пришлось оставить — и поставил перед фактом: она переезжает к нему, потому что ему, видите ли, надоело мотаться почти через весь город.
- И всего лишь? - рассмеялась тогда Кристина. Но сама втайне обрадовалась — она давно этого ждала. - Может, я просто буду компенсировать тебе топливо? - хитро прищурилась она. А он сгрёб её в свои могучие объятия и захохотал:
- Я тебе сейчас дам — компенсацию топлива! Поехали — и точка. Давно надо было это сделать. А то Вика вон скоро матерью станет, а мы с тобой всё как школьники по углам прячемся.
- Да мы не особо и прячемся, - улыбнулась Кристина, обнимая его. - Хорошо, я согласна. А Вика... Бог мой, как же я за неё переживаю... Знаю, она сильная, но...
- Не напоминай, - поморщился Кирилл. - Я сам об этом весь последний месяц думаю. Всё не могу переварить случившееся...

   ...В тот вечер — накануне годовщины встречи с Кристиной, кстати, - Кириллу позвонила Виктория и сказала, что им троим надо поговорить, и для этого она приглашает их к себе домой на ужин завтра. Он поначалу даже испугался немного, спросил, не случилось ли чего, но Вика убедила, что ничего страшного, всё очень даже хорошо, просто нужно кое-что обсудить. Но что именно — об этом при встрече. И к этой встрече, она, похоже, подготовилась основательно.

   Когда они пришли, увидели красиво сервированный стол, вкусные салаты и закуски, запечённое мясо, распространяющее соблазнительный аромат. Ко всему прилагалась бутылка вина, правда, бокалов почему-то было два, а не три...
- За чей счёт этот банкет? - шутливо осведомился Кирилл фразой из известного фильма. - И по какому поводу?
- Ребята, я просто вспомнила, что у вас сегодня годовщина встречи, ну, и обсудить мне с вами есть, что, - Виктория, казалось, скрывала некое смущение за улыбкой. Она и так тянула с этим разговором. Больше нельзя. Ещё немного — и всё будет очевидно. И тогда разразится буря. А то и цунами накроет её маленькую квартирку...
- Правда? - изумился Кирилл, глядя на неё. Поправилась она, что ли... Он знал, что на сей счёт Сергей и Саша были единого мнения — ей лучше не набирать лишнего, чтоб избегать нагрузки на суставы.
- Да. Но для начала давайте отметим вашу годовщину, - Виктория оттягивала момент важного признания, но ведь его всё равно не избежать. Господи, дай сил и способности подобрать верные слова, взмолилась про себя Виктория, когда они садились за стол. Разливая по бокалам вино, Кирилл второй раз за вечер изумился. Но Виктория старалась вести себя как ни в чём не бывало, просто сказала, что завтра на работу, и она не хочет, чтоб болела голова. Но с каких это пор у неё болит голова с бокала вина? У него, да и у Кристины, зародились смутные подозрения, но он отогнал их — ведь по определению быть такого не может...

   За ужином они с Кристиной вспомнили вечер год назад в этой квартире и неожиданный визит Кирилла наутро. Все трое хохотали, припоминая детали — Кристина с полотенцем на голове и сконфуженный Кирилл... Отсмеявшись, он вполне серьёзно сказал:
- Зато теперь я знаю, что судьба может поджидать тебя где угодно и, быть может, даже не в самом презентабельном, но вместе с тем — самом очаровательном виде!
- Ну скажешь! Мне до сих пор стыдно за тот момент! - возразила Кристина. А он не сказал, что именно вот этот смущённый её вид вкупе с какой-то детской непосредственностью и сразили его. Со временем, когда он узнал о ней больше, поразился, что у неё хватило сил отстоять свою мечту, пойти против семьи. Диплом она получила, на работу устроилась, но какой ценой! Отец, а с его подачи и почти вся семья, за исключением матери, не хотели ничего знать о Кристине, или очень старательно делали вид, что не хотели, боясь нарушить волю «главы» семьи. И только мать изредка встречалась с дочерью, и действовали обе при этом как профессиональные разведчики.

   Кирилл успел познакомиться с матерью Кристины, и они достаточно быстро нашли общий язык. Несмотря на кажущуюся строгость, Мария Константиновна была лёгким в общении человеком и сразу дала понять, что ей важнее счастье и душевный покой дочери. Но очень нелегко доказать свою точку зрения мужу и отцу, привыкшим командовать и подчинять себе людей. А тут сопливая, как они считали, девчонка, пошла им наперекор. Им, возможно, тоже хотелось бы увидеть её и пообщаться с ней, Мария Константиновна прекрасно видела как переживания мужа, так и отца, но оба были страшно упрямы, чтоб переступить через собственную гордость. Даже спустя годы. На вручении дипломов только мать сидела с Кириллом и поздравила дочь с достижением цели. Отец и дед, конечно, были в курсе событий. Не потому, что им рассказывала Мария Константиновна, а потому что, должности обязывали знать. Но никоим образом своих чувств не выражали. Возможно, они даже подозревали, что Мария Константиновна и Кристина встречаются, но, опять же, предпочитали сделать безразличный вид. Наверное, их это даже каким-то образом устраивало и успокаивало, что кто-то из семьи поддерживает связь с ней.

   После получения диплома Кристина поступила в ординатуру, занятия должны были начаться осенью, и одновременно её взяли как молодого специалиста в одну из детских больниц города. Вот Марии Константиновне и приходилось видеться с дочерью у неё на работе в перерывах между приёмом маленьких пациентов, а несколько раз они даже встречались в квартире Кирилла. В первый раз это было на законных основаниях и по уважительной причине — состоялось знакомство Марии Константиновны и Кирилла, ну а потом он сам оставлял Кристине ключи «для полива цветочков», когда сам ездил в командировки собирать материалы. Он знал, что они встречаются у него, ну и пусть. Он ничего не имел против Марии Константиновны, оказавшейся невольно меж двух огней, ведь она любила всех — и дочь, и мужа, и отца, которые никак не могли признать свою неправоту. А она очень уважала Кирилла и ей нравились его актуальные репортажи.

   Однажды, увидев сюжет о том, как в одном из посёлков после наводнения из-за прорвавшейся дамбы люди несколько дней были вынуждены жить на крышах собственных домов практически без еды и питьевой воды, потому что не хотели и боялись покинуть собственное жильё, она позвонила ему прямо домой и выразила своё восхищение, ведь именно после того, как репортаж вышел в эфир, пострадавшим выплатили компенсацию, позволившую хоть как-то привести свои дома в надлежащий вид. Она не сказала ему, что при знакомстве подумала, будто он из тех, кто освещает светские сплетни. Ну а теперь убедилась, что не нужно судить о человеке предвзято.

   Они тогда очень хорошо поговорили, почти по-родственному, да ведь практически так и было, потому что Кирилл и не скрывал от неё, что у него в отношении Кристины весьма серьёзные намерения. Только вот всем им хотелось, чтоб отношения отца и деда с дочерью и внучкой тоже наладились, прежде чем заводить разговор об официальном оформлении отношений её с Кириллом. Вот с того дня Кирилл знал, что будущая тёща — его союзник. Он именно так её воспринимал, хоть с Кристиной они пока только встречались, но это лишь потому, что она не хотела торопить события.
 
   И после получения диплома, когда ей пришлось оставить общежитие, она категорически не захотела переезжать к нему, хоть он предлагал и пытался настаивать поначалу. Потом понял, что не надо торопиться и форсировать события. Да, он не хотел упускать ни одного момента рядом с ней, ибо, поступив в ординатуру, она оказалась загружена ещё больше. Работала и зубрила материалы с тройным усердием. Но и давить на неё не имел права. Ей и так приходилось непросто из-за всей этой ситуации с родственниками. Он знал главное — она его любит, как и он её. В таких вещах обманываться невозможно. И Кристина очень хорошо поладила с Дашей, что для Кирилла немаловажно было. Впрочем, Кристина была из тех, кто ладит с детьми любого возраста.

   После встречи втроём, когда они ездили погулять на набережной, Даша замучила Кирилла звонками и вопросами, когда они встретятся ещё, говорила, что ей очень понравилась Кристина и в некоторой степени бессовестно намекала Кириллу, что ей хочется второго братика. Кирилл пытался отшутиться, чтоб отвязаться от чересчур продвинутой дочери, но та прямо заявляла, что он не найдёт никого лучше, чем Кристина.
- Пап, ты ведь не молоденький уже, тебе вообще повезло, что ты её встретил! - смеялась Даша, уворачиваясь от него, а он делал страшные глаза и ловил её за руки, а сам при этом не мог сдержать ответного смеха:
- Ну спасибо, дождался комплимента от родной дочери! Хочешь сказать, я старик, да?!
- Нет, пап, не старик. Но тебе пора жениться. Правда. А Кристина — она же идеальна — хорошая, добрая, к тому же детский врач.
- И когда это ты успела так хорошо рассмотреть её, а? - он изумлялся, глядя на дочь — и когда она успела повзрослеть... А ведь она была права, ох как права... Его радовало, что Даша хорошо ладит с отчимом и обожает Антона, братишку своего, и нет в ней никакого надрыва в связи с тем, что её собственные родители когда-то развелись...
- Ну, это только слепой не заметит! Её глаза, пап! Ты же неоднократно смотрел в них наверняка! - подмигнула дочь. - Такие глаза не обманывают. И на предательство они не способны, - рассуждала Даша очень по-взрослому. И очень точно выразила его собственные ощущения.

   Пожалуй, Кирилл по-настоящему оценил Кристину, когда однажды среди ночи — она оставалась у него на ночь, пришла с дежурства и наутро ей нужно было ехать на лекции, а от него это было сделать проще — раздался телефонный звонок, и заспанный Кирилл различил в трубке заплаканный голос бывшей жены, она была в панике. Сказала, что Антошка весь покрылся сыпью и поднялась температура, и она не знает, что делать, а в скорую звонить не хочет, чтоб не забрали в инфекционное отделение, а мужа сейчас дома нет — уехал на несколько дней своих родителей навестить.
- Маринка, не паникуй! - Кирилл почувствовал, как напряглась и будто сжалась Кристина, лежащая рядом. Ну да, а кому приятно, когда среди ночи звонит бывшая жена... Но ему же надо было что-то сказать в ответ на слёзы бывшей, тем более, дело было в ребёнке. И тут его осенило. - О, слушай. У меня тут под боком лежит детский врач. Подожди секунду, - он в двух словах обрисовал ситуацию Кристине, и та быстро схватила трубку. Задав пару вопросов, вскочила с кровати:
- Поехали скорее!
- Куда?! - вытаращил глаза Кирилл.
- К твоей бывшей, - как ни в чём не бывало, заявила Кристина. - У её Антошки, похоже, ветрянка, но надо убедиться. Даша болела в детстве?
- Я не помню... Кажется, да, - пробормотал Кирилл, натягивая джинсы.
- Это хорошо. А то она уже взрослая, плохо могла перенести, - она торопливо застёгивала пуговицы блузки. - Я тоже не хочу звонить в инфекционную, пока не убедимся, что это ветрянка. Мало ли, может, она его чем-то перекормила, и это аллергия вылезла. Я не успела спросить. Поехали скорее! Я ей только сказала, чтоб она ему дала немного жаропонижающего. - И никакого больше напряжения, никакого смущения, что это его бывшая жена. Главное — ребёнок. Сработал профессиональный и человеческий, почти материнский, инстинкт.

   Они тогда быстро приехали, Кристина осмотрела мальчика и поняла, что не ошиблась в предположении — то была ветрянка. Но в больницу было ехать совершенно необязательно, Кристина сама сделала все необходимые назначения, но сказала, что нужно будет сообщить в поликлинику участковому терапевту. Вела себя с мальчиком очень тепло, как и с другими детками, он нисколько не боялся, пока она его осматривала. А напоследок она его спросила:
- Леопардов по телевизору видел? Это большие кошки, пятнистые такие, - мальчик кивнул. - Вот сейчас мы отправим дядю Кирилла в аптеку, он кое-что купит, и мы разукрасим тебя как леопарда. Согласен? - он снова кивнул. - Это совсем-совсем не больно, ну, немного щекотно, быть может. - Кристина быстро что-то написала на бумажке и отдала её Кириллу. - Вот. Тут неподалёку есть круглосуточная аптека, насколько помню.
- Да, я знаю, - кивнул тот. - Ты со мной? - посмотрел он на Кристину. Она ничего не успела ответить, Марина возразила прежде:
- Нет! Останься, пожалуйста! Ну, если можно.
- Хорошо, - улыбнулась Кристина. - Тем более, там дел на четверть часа.
- Возьми ключи на зеркале, чтоб в дверь не звонить, - крикнула Марина Кириллу. А сама повернулась к Кристине: - Спасибо. Я понимаю, что не должна была тревожить вас, но как-то растерялась и запаниковала, забыла уже, что такое детские болезни, и очень не хотела, чтоб мы попали в больницу. Не знала, кому звонить и куда бежать... А ты правда детский врач? - Кристина кивнула. - Я ушам не поверила, когда он сказал, что рядом с ним кто-то есть... Он же много лет... Это я виновата... - Марина говорила сбивчиво.
- Не надо. Это дело прошлое. Ничего страшного, что ты позвонила, правильно сделала, - Кристине понравилась Марина. Было видно, что она очень уважительно относится к бывшему мужу, но без тени скрытой страсти, просто как к брату, и неудивительно, ведь он — отец Даши.
- Ты извини, что я спрашиваю, но... Давно у вас с ним? И где ты нашла этого старого холостяка? - рассмеялась тихонько Марина.
- Почти год, с августа. А нашла я его... У Вики в квартире, - Кристина тоже засмеялась. - Ты же знаешь её?
- Вику? Ну да, конечно! Постой. У неё в квартире?
- Ну да. Мы в тот вечер устроили с ней небольшой девичник, вечер откровений, так сказать, выпили немного, и я решила остаться. А наутро к нам на завтрак пришёл Кирилл. Ну и как-то вот, - смущённо улыбнулась Кристина.
- Значит, вы с тех пор вместе! Слушай, это же замечательно! А то я все эти годы чувствовала себя виноватой. Но теперь я за него спокойна, он в хороших руках. Ты любишь его?
- Да, очень! - просияла Кристина.
- Ну а по нему и так всё видно. Едва вы вошли, я поразилась — ого! Давно его таким не видела. Да никогда по сути, потому что мы поженились очень молодыми и... Тогда всё по-другому воспринималось и виделось. Он тебя любит тоже, поверь. И я искренне желаю вам счастья. Вы заслужили его. А потому берегите друг друга.
- Спасибо! - две женщины приобняли друг друга за плечи. За ними молча наблюдал Антошка. И тут на пороге комнаты возникла заспанная Даша.
- Что... - она не успела задать вопрос, потому что Кристину увидела. - Кристина? - Даша необычайно удивилась. - А ты что здесь делаешь?
- Даша, привет. Да вот, - кивнула Кристина на Антошку, который прижался к матери. - Приехали разукрасить леопардика.
- Зачем? - не поняла поначалу Даша. Но потом заметила сыпь. - Боже мой... А что это?
- Не бойся. Это ветрянка. Ты в детстве болела, так что ничего страшного. Сейчас Кирилл принесёт специальную жидкость, и мы намажем его, скоро всё пройдёт.
- Ааааа, - протянула Даша. - Ты же не боишься, боец, правда? - обратилась она к брату. Тот покачал головой. - Ну вот и молодец! А Кристина очень хорошая и к тому же доктор.
- Так вы что, уже успели встретиться? - Марина поразилась скрытности дочери. Вот конспиратор!
- Мы виделись один раз, на днях... - неопределённо пояснила Даша. - Мам, ну прости, что не сказала. Папа попросил молчать.
- А, ну да, конечно, - Марина сделала вид, что обиделась. Даша подошла к матери, обняла и поцеловала её. - Мам, ну не сердись. Ты же знаешь папу. Но Кристина хорошая, ему повезло, - Даша подмигнула ей и подняла вверх большой палец. - Я уже сказала ему, чтоб он держал её крепко и не отпускал!

   Кристина не выдержала и засмеялась, а следом за ней и остальные, даже Антошка. И тут все услышали скрежет ключа в замке.
- Ничего себе, хохочете среди ночи, - сказал Кирилл, входя. В руках у него был пакетик с пузырьком лекарства, он передал его Марине. - По какому поводу веселье?
- Да ничего особенного, пап, - успокоила его Даша. - Я встала воды попить, увидела свет в комнате мамы и зашла, а там Кристина...
- Драки не было? - деловито осведомился Кирилл. - А то вдруг вы решили просто усыпить мою бдительность... - но на самом деле он всё прекрасно видел и порадовался, что все эти дорогие ему — каждая по-своему — женщины поладили между собой.
- Ага, ты сам усыпишь кого хочешь! - засмеялась Даша, наблюдая, как Кристина покрывает яркими пятнышками сыпь на теле брата.

   Но после той ночи Кирилл окончательно убедился, какое сокровище ему досталось, а знай он, что к тому же получено благословение бывшей жены, то очень громко смеялся бы. Единственное, что ему не нравилось — то, что Кристина, по сути, живёт в постоянном напряжении из-за ситуации с родственниками и занятий в ординатуре. Оставив общежитие, она сняла комнатку у старушки, потому что снять полностью квартиру ей было не по средствам и переехать к Кириллу она отказывалась, какие бы разумные доводы он ни приводил. Почему-то это казалось ей поспешным и неправильным. Всё изменил случай. Точнее, тот вечер у Виктории, когда она сообщила им просто ошеломляющую новость.

   К середине ужина Кирилл откровенно посмотрел в глаза Виктории и прямо сказал:
- Ну-ка рассказывай, зачем вот это всё, зачем ты нас позвала? Ведь годовщина знакомства всего лишь предлог. И не отпирайся. Я же знаю тебя. Давай уже говори. Впечатление, что ты где-то нашкодила, а я не заметил, где.
   Вот он, момент истины, подумалось Виктории.
- От тебя точно не скроешься. В общем, я пригласила вас для того, чтоб спросить -  кто-то из вас хочет в крёстные? То есть ко мне в кумовья? Я бы обоих пригласила, только наверное нельзя, потому что вы собираетесь пожениться в скором будущем, так полагаю.
- Что? - в первый момент Кирилл не понял, что она имеет в виду. Какие крёстные, какие кумовья?! Тут же его осенила догадка, но... Нет, быть не может, ну просто не может, и всё, потому что... - Ты что... Нет...
- Да, - улыбнулась Виктория. - Ты совершенно правильно понял. Да. У меня будет ребёнок.
- Но как... Откуда... - Кирилл с трудом говорил от внезапно свалившейся новости. Значит, ему вовсе не показалось, что она немного располнела, это не лишний вес, это...
- А вот тут прошу набраться терпения и выслушать меня спокойно по возможности. Все нравоучения и мнения потом, ладно? Так вот... - она неспеша, тщательно подбирая слова, рассказала о том, что во время майской поездки в подмосковный пансионат случайно встретила Вадима. После этих её слов лицо Кирилла словно окаменело, и он сжал кулаки под столом. Это не ускользнуло ни от Кристины, ни от Виктории, продолжавшей рассказывать о встрече и обо всём, что последовало затем. Рассказывая о поспешном бегстве, Виктория не могла сдержать слёз. И вот тут Кирилла прорвало, ибо картина стала очень ясна. Ну да, она могла быть беременна только от одного человека, и исключительно от него, ибо всех иных мужчин и на пушечный выстрел к себе не подпускала в этом смысле.
- Да как это вообще могло быть... Это же нереально... - ему всё же плохо верилось в её рассказ, слишком всё невероятно вышло.
- А теперь представь, что почувствовала я, увидев его на лестнице, - сказала Виктория.
- Да ты должна была после всего, что было, просто послать его, развернуться и уйти! - горячился Кирилл. - А вместо этого ты...
- Ну-ну, договаривай! Да, я, такая-растакая, прыгнула к нему в постель. Да, получается так.
- Вика... Ну прости, я не это, я совсем иное сказать хотел... Как ты могла вообще посмотреть в его сторону после всего... - он даже где-то понимал её порыв, потому что знал, насколько она любит Вадима, вот именно, что сердцем понимал, что любовь способна на всепрощение, но разум пытался этим доводам сопротивляться. Всё же ей по вине Шаганова пришлось пройти через страшные испытания, и она вот так запросто ему всё простила после нескольких слов объяснений...
- Вот вряд ли ты меня поймёшь, конечно. Но во-первых, с тех событий прошло уже много времени. Да, это многому меня научило, я ни о чём не жалею, потому что в итоге получила шанс, который не каждому выпадает, - она имела в виду помощь Сергея и Саши, и Кирилл это понял. Ну да, если бы не тот случай, она никогда не узнала бы, на что способен её организм... Всё в итоге произошло к лучшему... Наверное... Только вот сердце-то её теперь разбито дважды. И его так просто не восстановишь... Она любила Шаганова всё эти годы, а он, получается, зря времени не терял — женился и родил ребёнка. А как теперь будет жить Викулька — после всего?! - Ну а во-вторых, и это самое главное, я люблю его. Люблю, понимаешь? Да, знаю, ты скажешь — глупо, но попробуй скажи это человеку, который привык жить под влиянием чувств, которого научили так жить. Да я теперь понимаю, что Саша лишь акцентировал то, что было всегда. Считай меня дурочкой, кем угодно. Но поверь — он изменился. Это очень заметно. Я даже не сразу узнала его, если бы не голос. Весь его вид в тот момент говорил о том, что творилось в его сердце. Поверь, я научилась немного читать людей благодаря Саше и точно знаю, что в тот момент он меня не обманывал, его чувства и раскаяние были искренними. Он тоже меня любит, но...
- Но это не помешало ему завести семью! - спорил Кирилл, но прежних взрывных эмоций Виктория всё же в нём не наблюдала и про себя улыбнулась — он тоже повзрослел. Да все они изменились за эти годы...
- Я не могу его за это винить. Ваша мужская психология вообще очень отличается от нашей, и мало кто из вас способен заточить себя в монахи, даже если у вас в сердце живо чувство к определённому человеку. А лет всё-таки прошло немало, и это нельзя сбрасывать со счетов.
- Да хоть сто лет прошло бы! Он не имел права обманывать и обнадёживать тебя в тот момент! А ты поддалась!
- В момент объяснения я и подумать не могла, что...
- Что у него семья и ребёнок? - Кирилл резал по-живому, как и тогда, много лет назад, на миг забыв о новости, которую она им только что сообщила.
- Кирилл, прекрати! - вступила в спор Кристина, и он вдруг с подозрением посмотрел на неё:
- А я что-то не наблюдаю у тебя хоть малейшего удивления по поводу нашего объяснения и вообще происходящего. Ты, так понимаю, в курсе событий, да?
- Про историю с Вадимом в прошлом — да, - честно призналась Кристина. - Про всё остальное, как и ты, узнала только сейчас. Сижу, перевариваю. И всё же, несмотря ни на что, вижу, ты счастлива, так что поздравляю! И, что касается меня — можешь рассчитывать, если что. Я скажу тебе это прежде, чем разразится буря упрёков.
- Знала, выходит! Ну конечно! А о последствиях той истории ты в курсе? - взорвался Кирилл. - О том, как она ребёнка потеряла и как ходить почти год не могла, как я всех врачей на ноги поднял и Сергея нашёл — об этом тоже знаешь?! - Кристина кивнула.
- Знаю. Вика рассказала мне недавно. И о твоей роли знаю. И чувства твои сейчас понимаю — ты защитить её хочешь, но и ты её пойми. Бывают чувства такой силы, что нет никакой возможности им противостоять. За них нельзя осуждать — ты никогда не знаешь глубину сердца другого человека и его способности отдавать себя, -  Кирилл слушал её и поражался точности её формулировок. И всё же выше его сил было понять произошедшее. Мимолётная встреча Викульки и Шаганова обернулась такими последствиями, что... Что теперь делать-то?! Если опустить все эмоции и не принимать в расчёт отношение его, Кирилла, к Вадиму, то основная проблема была ого-го каких масштабов. Кирилл вздохнул поглубже и обратился к девушкам:
- Можно я... Можно я выйду прогуляться? Один, без вас? Мне надо переварить всё. И... Да, имей в виду, что в крёстные я согласен, - подмигнул он Виктории.
- Ну конечно, иди, пройдись и перевари сказанное, - улыбнулась Кристина.

   Он тогда отсутствовал почти час. В таких ситуациях ему нестерпимо хотелось курить, а поскольку он почти не курил, то у него даже в машине не было ни сигареты, ни зажигалки. Он сходил в магазин, купил пачку сигарет и зажигалку и пошёл в машину. Сидел там, курил одну за другой и переваривал всю ситуацию. Итак, произошло то, чего он так боялся все эти годы. Встреча Вадима и Виктории состоялась. Как и можно было догадаться, Вика дала волю чувствам, но Кирилл не судил её за это, выслушав Кристину. Своей фразой о глубине сердца она попала в точку. Следовало просто принять случившееся. Да, злость Кирилла на Вадима была живее живых, и в связи со случившимся, это усугубилось ещё больше. Невероятной казалась возможность встречи именно там, но она произошла. Но почему, почему, попросив прощения за прошлое и получив его, Вадим снова её предал, почему не рассказал о семье, почему сделал акцент на своих чувствах к Виктории? Это было выше понимания Кирилла, тем более, если брать в расчёт всё, что рассказала Викулька, то, что они снова пытались строить совместные планы. Зачем было обнадёживать её, зачем снова делать больно, ну неужели Шаганов такая сволочь?! Неужели у него в жизни нет ничего святого?! А если Вика права, и он правда её любит, то что значит вся эта ситуация, почему он не потрудился поставить её в известность о том, что у него есть семья?

   Мысли Кирилла бежали по кругу, и он, затушив очередную сигарету, глубоко вздохнул. И вдруг ему в голову пришла неожиданная мысль. Но он отбросил её — не может быть... Но если всё-таки... Да, ребёнок определённо есть, но есть ли семья? Может, он скоропалительно женился, а потом развёлся, ну а ребёнок — он же ни в чём не виноват, получается тогда, что у Вадима такая же примерно ситуация, какая в своё время была у Кирилла. И тогда Вадим вовсе не выглядит сволочью, и тогда все планы, какие они пытались строить, имели право на существование. В этой истории была какая-то загадка. И теперь, избавившись от всплеска эмоций, нахлынувших в первый момент от шоковых новостей, Кирилл очень ясно это понял. Знал бы он, как его мнение совпадает с мнением Саши и Сергея, он очень удивился бы.

   Но основная задача была сложная. Вика ждёт ребёнка, а сообщать об этом Вадиму, понятное дело, не собирается, ибо думает, что у него семья и лишние проблемы ни к чему. Но она, как же она справится одна? Вот он и подошёл к основному, пожалуй, вопросу. Она беременна и осталась одна. Зная её упрямый характер, Кирилл был уверен, что она наотрез откажется сообщить Вадиму о своей беременности. Иногда эта черта делала её просто невыносимой, хотя во многом была ей во благо — взять хотя бы те результаты, которых она добилась, занимаясь с Сашей. Но вот сейчас Кирилл был почему-то очень уверен, что ей не надо было тогда, в номере пансионата, делать поспешные выводы и убегать, как трусихе. Надо было подождать Вадима и объясниться с ним. И не было бы сейчас всей этой ситуации... Что же делать?! Кирилл и сам от себя не ожидал, что придёт к такому неожиданному выводу и отчасти будет оправдывать и защищать Вадима даже мысленно, но... Но если отбросить эмоции и то, что Кирилл любой ценой был готов защитить Викторию, то здравый смысл подсказывал, что на сей раз она поторопилась. Можно сказать, в некоей мере отомстила, пусть и невольно. Когда-то много лет назад Вадим её оставил без каких-либо объяснений, а теперь она его. Ведь по сути, её трусливое бегство мало чем отличалось от того поступка Вадима, хотя, конечно, ему не придётся пережить всего того, через что прошла она... И опять в итоге пострадавшей стороной в большей степени осталась она...

   Да, Кирилл был готов расшибиться в лепёшку, чтоб ей помочь, и был уверен, что все — и Кристина, и Марина, и Егорыч, и Саша с Сергеем — его тут поддержат. Но всё же... Всё же Викулька была одна и нельзя было это сбрасывать со счетов. То есть за ней не было круглосуточного присмотра. Да, Кирилл понимал, что она не маленькая, но выявившиеся обстоятельства всё меняли. Беременность, конечно, не болезнь, и всё же... Надо будет поговорить с Егорычем, решил Кирилл, пусть он выгонит её в декрет пораньше. Возможно, даже в течение ближайших недели-двух. А то она так и будет работать, пока не окажется на родовом столе. А ещё эта благотворительная деятельность и то, что она всей душой прикипела к одному из малышей, Алёшке, и даже возила его к Саше на лечение с разрешения заведующей отделением... Надо будет поговорить с ней на эту тему.  Ей вредно нервничать и напрягаться. Эту историю Кирилл знал и от Кристины, и от Виктории. Не очень одобрял, потому что трезво всё оценивал. Ей никогда не дадут усыновить его, тем более, теперь, когда она беременна. Наивный, Кирилл не предполагал, что она будет нервничать гораздо больше, если её лишат возможности видеть мальчика и общаться с ним... В тот вечер Кирилл так и не пришёл к единому мнению по поводу того, что же значит всё произошедшее между Викторией и Вадимом. Понимал только одно — надо ему как-то сообщить обо всём. Выбрать удобный момент и поговорить. Они взрослые люди, в конце концов.

   Кирилл сам удивлялся трезвости собственных рассуждений, но вспомнил, как сказала Вика однажды: «Я не жалею ни о чём, через что пришлось пройти. В конце концов, всё оказалось к лучшему. Я люблю его и понимаю, что иного чувства в моей жизни не будет...» И если она Вадима простила за тот давний поступок, то у него, Кирилла, в общем-то, нет причин активировать свою злобу, тем более, за давностью срока, тем более, при нынешних обстоятельствах...

   Вернувшись тогда в квартиру Викульки, он услышал весело щебечущих девушек и уловил неоднократное упоминание имени Алёшки — Виктория рассказывала, какой он молодец, каких результатов добился и уже пытается сидеть самостоятельно, и уверенно держит игрушки... А когда Кирилл как ни в чём ни бывало попытался перевести разговор на то, что ей, Викульке, сложно будет вскоре возить Алёшку к Саше в связи с её положением, то она твёрдо сказала, что будет делать так, как считает нужным и никто её не переубедит. Ну вот как с ней можно было разговаривать сейчас о Вадиме...

   Они посидели в тот вечер ещё немного, обсуждая, как теперь изменится жизнь Виктории, да и каждого из них. Обещали поддерживать, но настаивали, что Виктория и сама к себе должна быть крайне внимательна, на что она смеялась:
- Ты забыл, чья я ученица? Не сомневайся, прошу тебя. Я слежу за собой ежесекундно и теперь понимаю, как глупо и совершенно бессмысленно собой рисковать. Я отвечаю не только за себя. Прекрасно это понимаю. Пожалуйста, не волнуйтесь за меня. Я всего лишь беременна, это радость для меня. Я справлюсь. Поверьте мне. Даже пусть и одна. Ведь нам всем известно, что непосильных испытаний не бывает. И если так получилось, значит, так должно быть.

   Кирилл и Кристина не стали говорить, что, как бы там ни было, её положение особое. Она не больна, но... Все они понимали, как это называется. И на этом фоне очень хотелось обезопасить её, защитить. Но никто из друзей не мог обеспечить ей круглосуточной заботы. Это мог бы сделать только Вадим, но для начала нужно было разгадать всю сложившуюся ситуацию. Было очень много вопросов и ни одного ответа. И говорить с Викторией об этом сейчас было сложно — она воспринимала всё в штыки и была безоговорочно убеждена в своей правоте. В том, что у Вадима семья и мешать ему она не имеет права.

   Кирилл решил подождать немного, выбрать удобный момент, а пока обсудить это с Кристиной.
   Та, как ни странно, согласилась, что в этой истории далеко не всё так очевидно, как представляет Виктория. Возможно, Вадим не решился сразу сообщить ей о дочери, а потом... Потом Вика всё увидела сама и сделала преждевременные выводы.
- Ты прав, что-то здесь не так, - согласилась Кристина, когда Кирилл поделился с ней мыслями по этому поводу. - Ну, да, он мог жениться, но не думаю, что он настолько жестокий, чтобы, находясь в браке, снова обнадёживать Вику после того, как добился её прощения. Я не могу пока сложить воедино всю картину, но...
- Как думаешь, надо обо всём Вадиму сообщить? - спросил Кирилл. Он доверял мнению Кристины, дорожил им.
- Не знаю. Но, если честно, думаю, пока не время. Виктория и так на взводе из-за всей ситуации, хоть и счастлива. А если мы начнём проявлять активность за её спиной, то... Я страшусь представить последствия. Давай не будем рубить с плеча. Обсудим всё с Сергеем — он-то, выходит, был в курсе событий с самого начала и скрывал, и с Егорычем, чтоб он дал ей отпуск без содержания. Хотя, зная Вику, я понимаю, что она не будет сидеть, сложа руки.
- И я думал о том, чтоб поговорить с ними со всеми. Думаю, не только Сергей, но и Саша в курсе событий. Надо прийти с ними к общему знаменателю.
- Я смотрю, ты не злишься больше на Вадима, - улыбнулась Кристина. - Это хорошо.
- Наверное, стал сентиментальным и старым, - Кирилл обнял её. - А если серьёзно, то Вика права. Много времени прошло и... Главное, она его простила и они по-прежнему друг друга любят. Я приму любую ситуацию, лишь бы она была счастлива, потому что она это заслужила, как никто. Не надо зацикливаться на прошлом, хотя, чего греха таить, я наверное до сих пор не искоренил в себе желание разорвать Шаганова. Но если она его любит, то это оправдывает всё. Наверное...
- Не наверное, а так и есть. Правда. Поверь. Я в шоке была, когда она мне рассказала всю историю о нём, но потом поняла, что их соединило настоящее чувство, а разъединило нежелание или неумение трезво оценить тогдашнюю ситуацию и собственные чувства. Он подумал, что забудет её, если порвёт все нити. Но теперь мы знаем, как всё обернулось. Больше всего меня потрясла история о потерянном ребёнке, а потому я не особо удивляюсь тому, что Вика к Алёшке прикипела, - на эту тему Кирилл и Кристина вслух говорили впервые. - Да, тут много сложностей, но ты бы видел, как они ведут себя друг с другом, когда она приходит! Я не каждую встречу наблюдаю, но выводы сделала ещё с первого дня. Он её словно маму воспринимает, далеко не всех к себе подпускает, но едва её видит — всё, его мир играет разнообразием красок и чувств. Только ей он позволяет делать себе массаж, других просто терпит, когда его кормят или переодевают. Когда она приходит, он визжит от радости, когда наступает пора уходить — его несогласный рёв слышит всё отделение. И так каждый раз. Она мне не раз говорила, что у неё разрывается сердце, когда она уходит от него, но ты же понимаешь, что иной расклад невозможен. Мы все это понимаем, и она тоже, но она живёт велением сердца... В общем-то, я это приветствую, но в этой конкретной ситуации... Не знаю, чем всё обернётся, ведь совсем скоро и правда она не сможет возить его к Саше на сеансы, да и просто навещать.
- Ой, не знаю... Мне вся эта история с мальчиком вообще кажется странной. Ей бы о себе подумать, а она... Я очень надеюсь, что со временем всё разрешится. Мы ей будем помогать, конечно. Вот, кстати...
- Что? - приподняла бровь Кристина.
- Если бы ты согласилась переехать ко мне, помогать ей было бы куда проще, - намекнул Кирилл. Но она воспротивилась:
- Нет. Ну пожалуйста, давай не будем об этом сейчас...
- Но почему?! Долго прикажешь нам с тобой скрываться, как школьникам?! - он не мог взять в толк её поведение, а она не могла признаться, что не хочет, чтоб её отец знал, что она состоит с кем-то в серьёзных отношениях, чтоб не было у Кирилла тяжких объяснений с ним. Поэтому она редко соглашалась оставаться у него на ночь. И категорически отказывалась переехать к нему, хотя это действительно было решением всех проблем. Кристина знала, что, как бы там ни было, она далеко небезразлична отцу, но он слишком своеобразно демонстрировал свою любовь — безапелляционным вмешательством в её жизнь, считая себя вправе навязывать своё мнение и заставлять жить по-своему. А с этим смириться она не могла. Если вдруг по каким-то одному ему ведомым причинам, Кирилл ему не понравится, он же сделает всё, чтоб их разлучить — этого Кристина боялась больше всего. Потому и предпочитала не поднимать эту тему. И лишь попросила:
- Дай мне время, ну пожалуйста. Верь мне, ну так надо.

   Он хотел сказать, что и так слишком долго её ждал, но не стал настаивать, слишком ценил то, что между ними было. Конечно, он догадывался, с чем связано её упрямство и надеялся переубедить. Пробовал даже с Марией Константиновной поговорить. И она согласилась с его доводами, поскольку весьма благожелательно относилась к их с Кристиной отношениям. Высказала своё мнение, что дочь скорее всего ведёт себя так из-за отца, боится, как бы тот чего не сделал Кириллу.
- Да что он может мне сделать! - небрежно фыркнул тогда Кирилл, а Мария Константиновна возразила:
- Не скажи. Ты просто не знаешь его. Но я попробую поговорить с дочерью. Не дави на неё. Главное, она тебя любит. Это видно. Не торопи события.

   Ему ничего не оставалось, как согласиться. Тем более, что жизнь била ключом. Он поговорил с Егорычем, убедил того любой ценой выгнать Викторию в декрет пораньше, даже если она будет сопротивляться, топать ногами, царапаться и кусаться. Для Егорыча новость о беременности Виктории была более шоковой, чем для всех остальных, он даже представить не мог такого развития событий. Даже когда Кирилл рассказал подробности встречи Виктории и Вадима в пансионате в мае.
- Это действительно невероятно, - согласился Кирилл. - Я тоже в первый момент не поверил, не мне рассказывать тебе о её образе жизни, но...
- Дааааааааа, - протянул Егорыч, почесав в затылке. - Вот тебе и судьба, вот тебе и случайная встреча... Как же она теперь... Снова осталась одна, но не то, что одна, а беременная... Это же... - Егорыч не мог слов подобрать.
- Вот поэтому я и прошу тебя — гони её в декрет. Ей и так впечатлений хватает, учитывая эпопею с мальчиком из детского отделения. Я и представить не мог, что она вот так привяжется к нему, но...
- Да, и об этом я тоже наслышан, - кивнул Егорыч. Она мне сама рассказывала о нём, даже упоминала, что насовсем его забрала бы, будь её воля. Но мы же все понимаем, что это невозможно, тем более, теперь... Да и ездить к нему она скоро не сможет.
- Только вот говорить с ней на эту тему сложно, - хмуро пробормотал Кирилл. - Я уже всё испробовал. И Кристинку подключил в надежде, что хоть та убедить её сможет.
- Не переживай, всё устаканится! - похлопал по плечу Кирилла Егорыч. - Несмотря ни на что, она умница. В ней на самом деле скрыта такая сила, что нам с тобой и не снилась.
- Да знаю я всё... Но я очень хочу, чтоб она была счастлива. А то получается, что всех вокруг себя она вольно или невольно делает счастливыми, а сама... Её счастье заключено в одном человеке, но судьба раз за разом смеётся над ними... Несправедливо это.
- Ты изменил своё отношение к Вадиму, молодец, - мудро заметил Егорыч.
- За давностью лет и в связи с новыми обстоятельствами злиться не имеет смысла.
- Это точно, - кивнул Егорыч. - В общем, решено. Как только она появляется в редакции, я говорю ей, что в ближайшие три года она может гулять и отдыхать, сколько угодно, хотя понимаю, что понятие отдых относительно теперь, - рассмеялся Егорыч. - Я всё же очень рад за неё. И со своей стороны сделаю всё, что нужно. Если что, давай знать обязательно. - Кирилл кивнул. - И вот ведь лиса она... Нет бы сразу мне признаться, а она скрывала, сколько могла... Я, конечно, подозревал что-то неладное, но такого и представить не мог... Ладно, будем действовать. Завтра она придёт на работу, и я тут же поставлю её в известность о декрете. Сколько у неё уже получается? Около четырёх месяцев. Вот я её сначала как бы в отпуск за два года отправлю, а там и декрет. Всё будто по закону.
- Стены редакции крепкие? - рассмеялся Кирилл. - А то ж смотри...
- Крепкие! - Егорыч тоже засмеялся. - Не волнуйся. И звони обязательно. Я и ей об этом скажу, но... Слишком хорошо я её знаю...
- И я. Потому и надо сделать всё будто незаметно, но постоянно. Имею в виду, чтоб она под присмотром была. Я ещё на эту тему с Сашей и Сергеем поговорю.
- Стой. А ведь она там, в пансионате, с Сергеем была. Выходит, он знал? И ничего нам не сказал? Конспиратор, блин!
- Об их встрече знал, конечно, но никто ведь не мог представить последствия, хотя вроде они естественны.

   Кирилл пока не стал делиться с Егорычем своими соображениями насчёт Вадима — успеется. Пусть пока переварит текущие новости и поговорит с Викторией. Она пыталась спорить с ним, убеждая, что отлично чувствует себя, и её даже не мучают приступы тошноты. Но Егорыч был непреклонен:
- Я ценю тебя как сотрудника. Знаю, что тебе трудно без работы. Ты можешь писать, я разрешаю. Но жёстких сроков сбора материала и сдачи в печать по понятным причинам не ставлю. Но предупреждаю — не больше одного материала в месяц. Ты меня поняла? Направь свою одержимость на другое.
- Хорошо, - не стала спорить она, и её лёгкая капитуляция даже смутила Егорыча — зря Кирилл опасался за стены... Но следующая её фраза заставила его подпрыгнуть от возмущения: - Я направлю, да. Буду чаще видеть Алёшку и возить его к Саше.
- Вика! Ну перестань, слышишь?! Я говорю, чтоб ты позаботилась о себе! Слышишь?! О себе! - последнюю фразу он чуть ли не по буквам отчеканил.
- Егорыч, ну как ты не понимаешь... Все вы не понимаете, что этот мальчик для меня как...
- Вик... - Егорычу сложно было произнести это, но необходимо. - Это ты пойми. Ну включи разум. Я понимаю, что ты живёшь через сердце, но иногда нужно и доводы разума слушать. Ну сама подумай. Тем более, при нынешних обстоятельствах. Тебе скоро даже физически сложно будет, и как раз это будет зима.
- Она не вечна, - упрямо буркнула Виктория.
- Но потом у тебя будет ребёнок, свой ребёнок и вряд ли будет время думать о чём-то ещё! - Егорыч всё же надеялся достучаться до неё.
- Я что-нибудь придумаю! - она не сдавалась. Ну как они не понимают, не могла она бросить Алёшку, он стал частью её жизни. Мало того, не только жизни, но и сердца...

   Да, она понимала, что ситуация вырисовывается непростая, но не могла она его бросить, остановиться на полпути, когда появились первые результаты, когда он начал сидеть и увереннее держать в руках игрушки. Она старалась не думать о порывах своего сердца, которое обливалось кровью всякий раз, когда приходилось уходить от него. Он всё так же сложно её отпускал, и приходилось прибегать к различным уловкам. Даже персонал заметил необычную связь между ними. Но Виктории было всё равно, кто и что думает на сей счёт, куда важнее было помочь мальчику, помня слова Саши: «Возможно, через несколько лет с него вообще инвалидность снимут...» Вот к этому они и шли потихоньку... А остальное было неважно.

   Но Виктория не подозревала, насколько жизнь может быть щедра на сюрпризы. Беременность, в общем, не доставляла особых неудобств, она следила за собой и продолжала заниматься в щадящем режиме, выполняя все рекомендации Сергея и Саши, которые пристально следили за её состоянием наравне с гинекологом. Витамины, прогулки, режим питания — всё было само собой разумеющимся. И ещё она не могла заметить «круговорот заботы». Это было безумно приятно и трогательно, безусловно, очень ясно говорило о том, насколько она всем небезразлична, но однажды не выдержала.

   Под «раздачу слонов» попал Сергей, позвонивший как бы между прочим спросить о её самочувствии.
- Слушайте, ну и паникёры же вы все! - Виктория смеялась. - Организовали график дежурств для заботы обо мне, да? Я даже могу назвать, в какой последовательности каждый из вас мне ежедневно звонит, если я дома и никуда не выхожу! И даже могу назвать имя организатора. Я в который раз повторяю — всё нормально! Всё просто идеально! И кстати, раз уж у вас так всё схвачено насчёт меня, я скажу тебе, а ты, будь добр, передай остальным — послезавтра утром у меня плановое УЗИ.
- Тебя отвезти? - мгновенно среагировал Сергей, улыбаясь на её пламенную речь, но не думая отрицать ни слова из сказанного ею.
- Ты же работаешь...
- Не с утра. Так что без проблем. Надо только сказать жене, чтоб разбудила, а то просплю, - рассмеялся он.
- Может лучше, ты поспишь, а я сама и потом только позвоню и отчитаюсь о результатах?
- Нет. Я отвезу. И не спорь. Мне тоже интересны результаты, я хочу первым быть в курсе дела.
- Ну хорошо, - сдалась Виктория. Она всё же очень ценила поддержку всех друзей и дорожила ими. И то, что они не оставляли её без внимания, было показателем их отношения. - Встретимся утром у моего дома в девять. - На том и порешили.

   Но никто не мог предположить, чем обернётся простое плановое УЗИ... Виктории повезло с внимательным доктором, которая трепетно следила за состоянием не совсем обычной пациентки. Да, ДЦП по сути не был противопоказанием к беременности, но далеко немногие девушки всё же решались родить, всё зависело от формы и наличия сопутствующих диагнозов. У этой девушки в плане здоровья, к счастью, всё было стабильно, и вообще по ней не очень были заметны признаки ДЦП, но волновало иное — девушка решилась рожать, будучи одинокой. Тем больше вызывала восхищения силой духа. К счастью, доктор не была предвзята и не уподоблялась тем, кто цеплял и упрекал людей с ограниченными физическими возможностями в том, что они решились рожать.

   И вот когда Виктория появилась на пороге кабинета, они обменялись с доктором любезными приветствиями, и вскоре уже лежала на кушетке, а доктор делала ей УЗИ. Всё шло гладко, но вдруг Виктория почувствовала, как рука доктора на несколько мгновений замерла, и она покачала головой, глядя на монитор, будто не веря глазам. Виктория напряглась:
- Тамара Алексеевна, что...
- Тшшшш, лежи спокойно, прошу. Всё нормально, не волнуйся. Всё по плану. Давай-ка ещё раз... - доктор снова повторила процедуру, не отрывая глаз от экрана. Потом вздохнула и улыбнулась. - Ну что ж, похоже, я оказалась права.
- Доктор, не пугайте! - взмолилась Виктория, аккуратно вставая с кушетки.
- А ты не пугайся. То, что я хочу тебе сообщить, повод не для переживаний, а для радости. Знаешь, похоже, у тебя будет двойня. Очень ясно увидела на мониторе два бьющихся сердечка.
- Что? - одними губами переспросила Виктория. Такой новости она уж точно не ожидала. - Нет...
- А почему нет? - улыбнулась доктор. - Мы с тобой как-то не обсуждали эту тему, но скажи, у тебя или у отца ребёнка — то есть, детей, - в роду были двойни?
- Про него не знаю, - честно призналась Виктория. - А у меня... Ой, я вспомнила... Мне как-то говорили, что мой отец из двойни... У него, кажется, была сестрёнка, но умерла во младенчестве...
- Ну вот, значит, есть наследственность, тем более, через поколение — вот так обычно всё и проявляется. Ты самое главное не волнуйся, слышишь? Всё у тебя хорошо, но конечно, наблюдать за тобой теперь нужно внимательнее. Будешь по возможности отмечаться еженедельно, ну, каждые десять дней - непременно. Сейчас распишу тебе все рекомендации. За весом ты следишь, молодец, анализы у тебя хорошие. То есть, никаких причин для беспокойства. Ну разве что немного неожиданно, согласна. Но всё преодолимо. И думаю, дабы избежать осложнений, мы тебе назначим кесарево. Не бойся, слышишь? Всё будет хорошо! - тихий, уверенный и спокойный голос доктора вселял уверенность и в Викторию, и всё же она не могла прийти в себя от неожиданной новости — она не то, что не ожидала этого, она даже предположить не смела. Двойня... У неё будет двойня! Новость была просто ошеломительной.

   Когда она села в машину к ждавшему её Сергею, он, едва взглянув на неё, побледнел — очень странно она выглядела, уж не выявило ли УЗИ какую-то патологию, не дай Бог...
- Что случилось? Каковы результаты? Рассказывай! - он старался не выдать своего страха.
- Сергей... - пролепетала она. - Я не знаю, что мне делать, не знаю... Это...
- Что?! - он по-настоящему испугался за неё. - Ну говори же, не томи, а то с ума сойду!
- Я сама не до конца ещё это осознала, но... Тамара Алексеевна говорит, что у меня будет двойня... - тихо, еле слышно, проговорила она.
- Что?! - Сергей не поверил ушам. А потом вдруг расхохотался — громко и с громадным облегчением, будто камень с души упал. Смеялся полминуты, а потом резко оборвал смех и серьёзно на неё посмотрел: - Ну слава Богу, а то я уже успел передумать всё самое страшное! Двойня?! Ну ничего себе! - он не сказал, что первая его мысль была о какой-нибудь патологии плода. Синдроме Дауна, например... - Это же... Это прекрасно, хотя и хлопотно... Вопросы, которые предстоит решить, автоматически удваиваются! Я имею в виду закупку приданого и обстановку. Надо ещё подумать, каким образом разместить у тебя две кроватки и... - они всю дорогу до дома обсуждали сногсшибательную новость и предстоящие хлопоты, но Сергей также акцентировал внимание на том, что теперь она не должна бурчать по поводу того, что все они будут следить за ней с удвоенным усердием. Она не находила сил и причин возражать ему, поскольку была всё ещё немного оглушена неожиданной новостью. И старалась заглушить страх, невольно накатывающий при мысли о том, как же всё будет теперь... И не только в бытовом плане — это можно было решить. Её больше волновала возможность встреч с Алёшкой, хоть она и понимала, что обязана относиться к себе теперь вдвойне бережнее и внимательнее. Да, она чувствовала себя хорошо, но это во многом была заслуга Саши и Сергея. Столь же много они делали и для Алёшки. Но если она перестанет его к ним возить, то... как же всё будет... Как же найти выход из этой ситуации...

   Сергей заметил её задумчивость, но списал это на испытываемые чувства от новости. Новости, которая мгновенно облетела всех. И все были в не меньшем шоке, чем сама Виктория. Узнав об этом, Кирилл снова подумал, что нельзя оставлять Вадима в неведении, несправедливо просто. Поделился соображениями с Кристиной, и та с ним согласилась, но задумчиво пробормотала:
- Вот как бы только Вику в этом убедить...
- Вот и попробуй, - предложил Кирилл. - Всё-таки ты тоже женщина, мне кажется, у тебя лучше получится верные слова подобрать.
- Если бы она ещё хотела слушать... - неуверенно сказала она.
- Попробуй, - настаивал Кирилл. - Ибо меня она точно не станет слушать, да кроме того, она не в курсе, что я как-то изменил своё отношение к Вадиму, и я не хочу, чтоб она нервничала и в чём-то меня подозревала. Ну, в том, что я что-то предпринимаю за её спиной. А ты изначально положительно относилась к Вадиму, так что... Ну пожалуйста!

   Но все старания разбились о стену упрямства. Виктория была настолько убеждена в том, что не имеет права рушить семью Вадима, что никакие разумные доводы на неё не действовали.
- А ты не думала, что он, как отец, имеет право знать о детях? Ты жестока к нему, сама того не понимая! - убеждала Кристина, но Виктория не хотела ничего слушать, убеждая, что справится сама, а Вадим пусть живёт своей жизнью. Она составила в уме схему его жизни без неё и верила в неё безоговорочно. По её мнению, ни она, ни дети, которые должны были родиться у неё, не должны нарушать спокойное течение жизни его семьи. Она не хотела, чтоб он чувствовал себя перед ней виноватым или обязанным. Это было в высшей степени глупо, но у Кристины не получилось разубедить подругу. Вот уж причуды беременных...

   «А ты уверена, что у него есть семья?» - вертелся у Кристины на языке вопрос. Ведь наличие дочери ещё не говорило о том, что есть семья в общем понимании. Но поскольку ни у кого из них не было точного ответа на этот щекотливый вопрос, она промолчала. Но, если подумать, то вариантов развития событий была масса... Он мог быть разведён или... Не дай Бог, вдовец... Но последнюю мысль Кристина быстро от себя отогнала. И расстраивать Викторию, настаивая на своём, ей больше не хотелось. По крайней мере, для одного раза было достаточно. Ведь Виктории категорически нельзя волноваться.

   Отчасти именно эта ситуация и разговор с матерью убедили Кристину, что будет вовсе неплохо, если она переедет к Кириллу. По крайней мере, Виктория будет тогда под присмотром практически круглосуточно. После разговора с дочерью Мария Константиновна позвонила Кириллу и сказала одно слово:
- Действуй!
- Вы уверены? - он прекрасно понял, что она имеет в виду.
- Да! Пользуйся моментом! - подбодрила она его. И вот он в тот же день заявился в комнатушку Кристины и настоял на переезде. Какие бы опасения её ни мучили, она согласилась, понимая, что так лучше для всех.

   Она иногда и у Виктории ночевала, но редко, просто в целях профилактики от глобального одиночества, как сама смеялась подруге. Вот в один из таких дней Кристина и заметила, что вечерами Виктория слушает эфиры Вадима. Кристина знала, конечно, что радио — любимый фон жизни подруги, но тут ей показалось, что подвернулся ещё один удобный случай поговорить с ней.
- Если ты слушаешь его, любишь его, носишь его детей, ну не понимаю я твоего упрямства! - в сердцах заявила Кристина.
- Да, слушаю, - не отрицала Виктория. - Да, люблю, да, будут его дети, - это вообще не поддавалось сомнению. - Но не могу, понимаешь, не могу... Мне это кажется неправильным.
- Но почему, Боже мой?! Ты можешь внятно объяснить?! Ведь он, судя по твоему рассказу, тоже тебя любит!
- Не хочу рушить его семью и лишать ребёнка отца. Я сама так выросла и... Нет, всё, давай закроем тему. Пожалуйста, - и тут Виктория вздрогнула — из динамиков приёмника полилась до боли знакомая мелодия... Она звучала с завидным постоянством... И чаще — именно в его сменах. Виктория спрятала лицо в ладони: - Господи! Всякий раз, как слышу её, трубка телефона так и жжёт мне руку... Как же я хочу позвонить ему и услышать его голос!
- Ну так позвони! Не сейчас, потому что он на работе, и это не имеет смысла, но через несколько часов! Я прошу тебя! Ну хоть раз! - Кристина настаивала, чувствуя — вот он, момент истины!
- Ты уверена? - дрожащим от сомнений голосом спросила Виктория. И в то же время где-то из глубины сердца поднялась волна радости — а может, Кристина права, и нужно всё выяснить — раз и навсегда... Чтоб избавиться от сомнений. Чтоб понять, что её ждёт — счастье или... Виктория понимала, что счастлива она будет в любом случае, у неё будут его дети. И неважно, насколько трудным и хлопотным будет то счастье...
- Да! - настаивала Кристина. - Ты должна это сделать. Ну пожалуйста, поверь мне! Давай в ожидании займёмся чем-нибудь полезным, например, поищем кроватки и коляски в интернете, а? Ну, покупать, конечно, не будем, но ведь посмотреть и оценить никто не запрещает, правда? - подмигнула она, внутренне ликуя. Похоже, ситуация вот-вот прояснится.

   Они нашли сайт популярного магазина и увлеклись просмотром ассортимента детских товаров. Это захватило их настолько, что очнулись они только через два часа. Эфир Вадима закончился час назад.
- Как ты думаешь, за час он мог до дома доехать? - спросила Кристина.
- Не знаю. Возможно. Всё от дорожной ситуации зависит. Но давай для верности ещё минут двадцать подождём.
   Но, едва эти двадцать минут истекли, Кристина сунула в руку Виктории трубку:
- Звони!

   Виктория с замиранием сердца взяла её и по памяти набрала одиннадцать цифр, навек впечатавшихся в её сознание. Кристина затаила дыхание. Она слышала отголоски гудков в трубке — один, второй... Вроде кто-то трубку взял или показалось?... Кристина заметила, как изменилась вдруг в лице Виктория. А спустя пару бесконечных мгновений, так и не произнеся ни слова, опустила трубку на рычаг. Но было явно слышно, что на том конце провода ей ответили, так почему же?!..

   Кристина увидела, как по лицу Виктории катятся слёзы и боялась произнести хоть слово... В тягостном молчании прошло три минуты, и Кристина не выдержала:
- Что? Ну что? Почему ты ничего не ответила, ведь вроде трубку взяли!
- Взяли, да, - кивнула Виктория, шмыгая носом и утирая слёзы. - Дочка взяла. Детский, такой нежный голосок, ответил: «Алё!», но тут же где-то на фоне я услышала голос женщины, которая сказала что-то вроде: «Иришка, зачем схватила телефон, вдруг это папе звонят...» и одновременно голос Вадима: «Доча, кто там?» И всё, не смогла я... Семья у него, понимаешь?! Я не имею права вмешиваться! Теперь и вы все убедились в моей правоте. И не настаивайте больше. Я справлюсь сама, сама выращу наших с ним детей, но в жизнь его вмешиваться не хочу. И не надо больше на эту тему. Пожалуйста. Очень прошу.

   Кристина лишь молча обняла подругу и прижала её голову к своему плечу. Похоже, Вика права. Но как же всё это сложно и больно на самом деле... Кристина могла лишь догадываться о том, что на самом деле Виктория чувствует... В ту ночь они почти не спали, говорили и смотрели каталог товаров на сайте детского магазина, чтоб отвлечься. Виктория неоднократно упоминала об Алёшке, о том, что не намерена его бросать. Кристина не спорила с ней, дабы не расстраивать ещё больше. Сейчас очень важно было вернуть Виктории душевное равновесие.

   Наутро Кристина рассказала Кириллу о событиях вечера, проведённого у Виктории, и тот чертыхнулся — разве можно было представить что-то более ужасное... Выходит, интуиция Викторию не обманула... Чтобы не возвращаться больше к той неудачной попытке перекинуть мостик, друзья отвлекали Викторию как могли. Но её единственным, по-настоящему действенным и целительным лекарством, было общение с Алёшкой. Теперь они виделись трижды, а то и четырежды в неделю, и она проводила с ним почти целые дни. Ей было сложновато держать его на руках, но главное - состояние мальчика с каждым днём свидетельствовало о том, что усилия не напрасны. К ноябрю он сидел сам, без поддержки, и делал попытки ползать. Да, Виктория знала, что в его возрасте — ему вскоре должен был исполниться год - дети уже вовсю топают ножками, но, учитывая все обстоятельства, их победа была впечатляющей. И он учился произносить отдельные слоги. Только вот мало кто из персонала мог похвастаться, что завоевал расположение мальчика — характер у него был ещё тот... Или он просто хотел одного — чтоб Виктория никогда и никуда не уходила от него... Ведь с ней он был тише воды, ниже травы, терпел и массажи и всё остальное...

   А ей именно встречи с ним помогли прийти в себя после звонка в квартиру Вадима, выбившего её из колеи. Она старалась не зацикливаться на эмоциях, используя весь опыт общения с Сашей. Но только когда держала Алёшку на руках, чувствовала ни с чем не сравнимое счастье, только рядом с ним могла отвлечься от мыслей о Вадиме, болезненных и ненужных. И всё же она не могла перестать следить за его эфирами и его голос, как и прежде, давал ей сил... Общение с друзьями она тоже ценила, с Кириллом и Кристиной они часто завтракали и ужинали, вот и в этот день тоже. Они старались её отвлечь и развеселить, как могли. Но понимали её тревогу и опасения, хотя беременность, к счастью, протекала гладко и все показатели были в норме. Если только не принимать во внимание вдребезги разбитое сердце... Но вылечить его она не мечтала. Ей бы просто обрести душевное спокойствие... Но и это было трудно достижимо, потому что рядом с ней Алёшки не было. И только мысли о будущих детях давали сил.

   Она ежедневно и помногу беседовала с ними шёпотом или мысленно, особенно с тех пор, как почувствовала первые толчки. Это было непередаваемо волшебное ощущение... Вот ради детей — и Алёшки в том числе, пока не нашли ему семью усыновителей — она и будет жить отныне и впредь. Она не первая и не последняя, кто живёт во имя детей. Кирилл прав — судьба улыбнулась ей вдвойне, несмотря на все испытания прошлого. И не нужно роптать. Она получила самый драгоценный дар. Сына и дочь — о том, что будут разнополые двойняшки, рассказало очередное УЗИ. И Тамара Алексеевна умела настроить её на позитив, как никто. Даже у Саши так не получалось, от того она получала поддержку иного рода, хотя тоже неоценимую — он умел стабилизировать её эмоциональное состояние.

   Виктория не переставала благодарить судьбу за то, что ей повезло встретить на пути всех этих замечательных людей. Их присутствие помогало избавиться от страха перед предстоящими родами. Знаковый 2007 год подходил к концу. Мысленно подводя итоги его, Виктория всё же понимала, что ей есть, за что поблагодарить судьбу. Она узнала, что Вадим её по-прежнему любит, и это ей было важно, несмотря ни на что. Пусть даже они никогда вместе не будут, но у неё останутся его дети — самый бесценный подарок, который только можно получить от Бога... Никто не мог отнять у неё возможность слышать его голос — хотя бы в радиоэфире, и бесконечно пересматривать фотографии - бывали моменты, когда ей нестерпимо хотелось не только слышать его, но и видеть. Вот тогда и выручали фотографии и отчасти — воспоминания.

   Иногда она заглядывала в его гостевую книгу на сайте, но ничего особо примечательного там не было, и вообще, создавалось впечатление, что хозяин уделяет ей мало внимания. Ну да, это было логично и оправданно — у него ведь семья, жена и дочь, основное его время безоговорочно принадлежит им, а не поклонницам виртуальным. Виктории претил слащавый бред, которым была наполнена его гостевая. Она и не думала, что ей захочется когда-нибудь написать сюда, и тем не менее, накануне Нового Года, за три дня до наступления его, она решилась и оставила в гостевой Вадима Шаганова сообщение, подписавшись незамысловатым ником «Мечта»:
«Поздравляю с Новым Годом самого обаятельного — без лести — радиоведущего! Я понимаю, что не первая, кто говорит тебе это, но послушать тебя всегда по-настоящему приятно! Спасибо! И почему-то именно в твоих сменах чаще всего звучат мои любимые песни. За них тоже от души благодарю! Пусть наступающий год будет для тебя очень-очень счастливым и подарит много радости и ярких впечатлений! Почему-то уверена, так и будет! А ещё пусть в этот год исполнится твоя самая заветная...» Она не дописала последнее слово в поле сообщения, но вставила его в графу «имени» - «МЕЧТА».
  Ей очень хотелось, чтоб он от души улыбнулся, читая это. А она, нажав «отправить», приложила руку к животу, чувствуя толчки. Дети словно одобрили её поступок...