Глава 15. Альба

     Монако - одно из ее любимейших мест на земле, хотя Кисловодск, к примеру, ей нравился больше. В жизни случаются такие встречи с человеком, или страной, или просто с видом из окна, которые задевают что-то в душе, и ты понимаешь – это любовь.

     Думая о Монте-Карло, ей вспоминался именно Кисловодск, потому что и там, и там она останавливалась в отелях Плаза. Средиземноморская гостиница, конечно, и роскошнее, и дороже, но для нее они обе, по сути, были огромными безликими ночлежками. Исключительными оба отеля делало их расположение.
 
     Кисловодская Плаза стоит прямо у подножия горы, для ежедневного восхождения на которую, чтобы встретить рассвет с видом на Эльбрус, вы туда, собственно, и приезжаете, и выход на терренкур начинается чуть ли в холле отеля.

     А в Монако Плаза – единственный отель с собственным уединенным кусочком пляжа и Лигурийского моря, выйти к которому вы можете прямо в халате, не пересекая улиц и не становясь объектом любопытства для праздной публики, фланирующей вдоль моря. Если учесть, что все государство компактно уместилось на двух квадратных километрах и протяженность всей береговой линии всего четыре километра, то ценность, вернее, бесценность, собственного пляжа становится неоспоримой.

     В то утро ей повезло спокойно проснуться, сделать гимнастику в номере, легко найти свободный столик на террасе и объяснить официанту, что два пакетика чая нужно положить в один чайничек и принести только молока. Молодой человек стал объяснять ей, что тогда чай будет слишком крепким, и предлагать ей воспользоваться чем-нибудь из деликатесов, предлагаемых к завтраку. Официантам всегда казалось, что только незнание своих прав может удержать гостей отеля от утреннего обжорства. Сегодняшний оказался просто неугомонным!

     Как раз, когда ей удалось получить нужный оттенок, вливая молоко по ложечке в свою первую чашку чая, он принес блюдо всего самого, по его мнению, соблазнительного из утреннего меню ресторана. При всей ее сдержанности и воспитанности, пришлось посоветовать ему насладиться малосольной семгой и яйцом-пашот самому.

     Но глаз официанта горел таким желанием быть полезным, что стало ясно - его профессиональное рвение нужно удовлетворить, причем немедленно, иначе он не отступится и ее чай остынет, а  должен иметь не только определенный цвет, но и определенную температуру. И она велела ему подать второй чайничек точно такого чаю и  пепельницу к бассейну. И только после того, как первый будет выпит!

     Наконец-то она спокойно сделала свой глоток  со вкусом  утреннего моря, сидя в тени пальмы и наслаждаясь праздностью. В этой командировке ей предстояло только сопровождать очередные переговоры и переводить, ничего экстра-ординарного, почти безделье. Бдительный официант следил за ней из своего угла террасы, а ей вспоминалось это же море, бившееся о гальку насыпного пляжа, но с высоты.

     Монако находится в двадцати километрах от Ниццы и своего аэропорта, естественно, не имеет, хотя монегаски и насыпали себе сорок гектаров дополнительной суши. Кстати, этих коренных жителей всего двадцать один процент  среди  неполных тридцати шести тысяч подданных князя Альбера П, поэтому он их освободил от всех налогов и у каждого на свадьбе  появляется, может ненадолго, но лично. 

     В первый визит, как все, приехали сюда  из аэропорта на машине. Запомнилось только то, что улица, по которой двигался автомобиль, вдруг, без всяких опознавательных знаков, перестала быть французской, и они въехали в другую страну.

     В этот раз, по совету знающих людей, они воспользовались вертолетом. Стойка компании-перевозчика в аэропорту Ниццы была похожа на такие же стойки такси или аренды автомобилей. Вас на маленьком автобусике подвозят на вертолетную площадку, загружают в симпатичную стрекозу, рассчитанную на четырех пассажиров, и вот уже море у вас прямо под ногами!

     В шуме лопастей и солнечных бликах под вами плывут катера и яхты, перед вами вытягивается Лазурный берег, цвет морской воды подтверждает правильность этого названия, вы с трудом пытаетесь рассмотреть, где там это крошечное княжество – и все, прилетели!

     Вертолет закладывает такой вираж, что вы боитесь собственным носом черпнуть воды, не видите впереди никакого свободного места для посадки, но испугаться по-настоящему не успеваете, потому что вертолет уже висит точно над бетонным пятачком, уходящим сваями в воду. Обходится  это реалити-шоу немногим дороже такси.

     Стоило ей сделать последний глоток  и встать, как в углу резко повысилась сейсмическая активность, лихорадочные манипуляции бдительного официанта спровоцировали небольшое цунами и волна вынесла его вместе с подносом к бассейну даже раньше, чем ей удалось приблизится к шезлонгам. Замершая фигура секунду являла собой памятник профессии, но как только ей удалось сделать выбор между одним лежаком и другим, точно таким же, ей мгновенно сервировали чай, по каким-то неведомым канонам расставив чайник, молочник, чашку, пепельницу и крошечную вазочку с безымянным цветочком в придачу!

     Когда она милостиво поблагодарила его за любезность, молодой человек, казалось, выдохнул с облегчением. Ей пришло на ум, что у него явная профессиональная деформация, но когда он удалился,  заглянув ей в глаза и напомнив на прощание, что всегда к ее услугам, стоит лишь подать знак,  она уже не была так уверена в диагнозе. Может у него более серьезная перверсия, типа раб и госпожа? Ей стало интересно, способствует ли это его карьере, или, напротив, он совсем с катушек слетит, работая официантом.

     Закурив первую сигарету, она потеряла интерес к феномену официанта-мазохиста, потому что рассматривала сегодняшнюю пепельницу. Запрет на курение лишил Плазу одной из ее прелестных и стильных особенностей. Тогда в отеле были изящные прямоугольные белые пепельницы с  афоризмами великих, написанными по-английски и будто от руки черными чернилами.

     Составитель был настолько нетривиален, что ей доставляло удовольствие гадать по пепельницам, как гадают по книгам. Вчера попалось знаменитое высказывание Марка Твена о том, что бросать курить самое легкое из того, что он когда-либо делал, а он знает, потому что делал это тысячу раз.  И, пожалуйста,  днем стало известно что еще одна страна,  Норвегия, ввела запрет на курение в общественных местах.

     Сегодня ей досталась пепельница с менее известной фразой  Уильяма Теккерея о том, что хорошее чувство юмора является лучшим предметом одежды, который человек может носить в обществе. Ей было очень интересно, к чему бы эта цитата? В русском переводе изящество мысли  несколько утрачивается, к сожалению, потому что мы носим одежду и очки, но не носим духи или косметику, поэтому носить чувство юмора нам сложнее, но говорим же мы носитель языка, например?

     К бассейну, вернее, к бассейнам, потому что в Плазе их несколько, причудливо перетекающих один в другой и соединяющихся перешейками, с переброшенными через них мостиками, уже подтягивались ранние пташки. Если не считать вездесущих немецких пенсионеров, немногочисленных арабских семейств и нескольких состоятельных северных итальянцев, заезжающих, как к себе домой, поиграть в казино, то бассейн оккупировали русские, точнее, украинские гости. Разговаривали  они только по-русски, с характерным фрикативным “г”, и еще вовсю наслаждались радостями первичного накопления капитала, потому что в двухтысячных на их родине царили русские девяностые.

     Она была обязательно вдвое моложе его, с непременными бриллиантами на  пальцах, в ушах, в пупке и даже в ноздре у некоторых, вышла себя показать и других посмотреть, с трудом вытащив и его доспать на свежем воздухе, потому что  в нем все говорило о том, насколько сон алкоголика и краток, и тревожен. Девушки раскладывали свой силикон на солнце, заказывали шампанского прямо с утра, а их спутники, мечтая о ста граммах горилки, послушно опохмелялись шипучкой  и впадали в дремоту.

     Ей тоже захотелось прилечь на свой шезлонг, стоявший в некотором отдалении, потому что ей хотелось тени,  и бездумно  смотреть в небо, наслаждаясь безмятежностью облачка, одиноко проплывавшего в лазури. Лежа, она посмотрела вверх, и перед ее глазами широко распахнулся глаз неба и они пристально всматривались друг в друга, человек и мироздание. Ее наполнило непередаваемое счастье отсутствия мыслей, был только цвет, где лазурь неба сливалась для  нее с лазурью моря, и облако плыло не то  по морю, не то по небу.

     Все в одно мгновение рассыпалось на множество возгласов, в каждом осколке уродливо отпечатывалась русская фраза. Ну почему мы везде и всегда уверены, что раз никто нас не понимает, то можно все говорить вслух?

-     Ты посмотри на нее, какой кошмар!

-     Я бы на ее месте из номера не высовывалась!

-     Еще и в бикини!

-     Говорят, она каждое утро тут ходит!

-     Нет, ты глянь, идет, как королева какая!

-     А сама  чисто черепаха! Тортила, блин!

     Не посмотреть, о ком идет речь, было невозможно, а то, что эти куклы говорили и как, заставляло заранее испытывать симпатию к объекту пересудов. Но у нее перехватило дыхание от ужаса и восторга и ее первой мыслью было, что она бы так не смогла, когда она увидела Ее.

     Вдоль бассейна, аккуратно переставляя ноги и старательно обходя лежаки, не спеша шла старуха. Нет, шла женщина! И еще точнее - шла королева! Аккуратная шапочка совершенно седых кудрей, стройная фигура, прямая спина, длинные ноги, большая грудь. И при этом вся, совершенно вся кожа на ее теле свисала складками, показывая всему свету, что сделает с человеком закон всемирного тяготения, если человек этот проявит упорство и проживет слишком долго.

     Каждому, кто, загипнотизированный ею, не успевал отвести взгляда и встречался с ней глазами, она первой говорила “Good morning!”, слегка склоняя при этом голову, совершенно царским движением. Кролики были в состоянии только что-то сдавленно  пробормотать в ответ удаву, и торжественная процессия с единственным участником двигалась дальше.

     Бледная неровная кожа была вся в пигментных пятнах, лицо до смешного уродливо, явно и безоговорочно демонстрируя ужасы пластической хирургии, но осанка и улыбка дамы восхитительны, а манеры безупречны. Вот Она пожелала доброго утра онемевшей хохлушке, которая  в ответ почему-то пискнула “Yes!” и, когда дама продолжила свое шествие, смогла, наконец, вдохнуть.

-     Вот, блин, чуть не умерла со страху!

     Приближение дамы заставило ее саму встать с шезлонга и, улыбаясь, ждать ритуального “Good morning!”. Дальше, для удобства, по-русски.

-      Доброго утра!

-      И вам того же!

-      Как приятно видеть улыбающееся лицо! Никто теперь не улыбается мне в этом отеле, знаете ли, разве что официанты.

-      Особенно улыбчив сегодняшний.

-      О, вы тоже заметили? Мне кажется, он будет мне улыбаться, даже если моя кожа будет волочиться за мной по полу!

-      Не о чем беспокоится, до этого еще так далеко!

-      Да, пока еще это сходит за фартучек! А вы уже бывали здесь?

-     О, да,  и мне в этом отеле очень нравится.

-     А у меня тут постоянный номер, всегда останавливаюсь в Плазе, когда мы приезжаем поиграть в казино. Не хотели бы вы составить мне компанию?

-     С удовольствием!

-     Я каждое утро полчаса тут хожу, слишком стара стала плавать в море одна.

-     Увы, одиночество это роскошь, которая стоит дорого, приходится чем-то жертвовать.

-     Ах, вы еще слишком молоды, чтобы знать, сколько стоит избавиться от него! Я одиночества боюсь, но мне всегда везло, я выходила замуж по любви, и мне не приходилось платить мужчинам…

-     Глядя на вас, в этом невозможно усомниться!

-     Вы просто очень добры! А свет безжалостен, знаете ли. Но, если прожить достаточно долго, мнение света перестает иметь значение.

-     Да, мне кажется, я вас понимаю. Имеет значение только то, что ты еще жив.

-     Да, то, что ты еще жив! Вы прелесть! А что вы делаете сегодня вечером?  Не хотели бы вы присоединиться к нам? Мы  собираемся в казино, инвестировать немного денег в экономику княжества, так сказать…

-     Я очень сожалею, но не могу принять вашего любезного приглашения, я не распоряжаюсь своим временем.

-     Ну, конечно, мужчина!  Мой  муж тоже любит поспать по утрам.  Молодым, а тем более молодым мужьям, это совершенно необходимо! А я сплю мало – жаль тратить время на сон.

-     Не могу не согласиться, сон сокращает жизнь.

-     Но продлевает молодость!

     Сопровождаемые  любопытными взглядами, они уже дважды обошли  все бассейны по периметру. Ей показалось лишним нагружать даму деталями своего пребывания в отеле и они просто попрощались, договорившись встретиться следующим утром тут же, если сложится.

     Даму у входа в отель ждал слуга с халатом и тапочками, который пододвинул ей кресло, чтобы она могла присесть, пока он ей эти тапочки надевал, и помахав ей рукой на прощание, дама так же размеренно и не спеша ушла к лифту. Любезный консьерж у входа в ответ на ее вопрос сообщил, что с ней только что приветливо прощалась герцогиня Альба.

     Альба Мария дель Росарио Каэтана Альфонса Виктория Евгения Франциска Фитц-Джеймс Стюарт и Сильва, семь раз герцогиня, двадцать три раза маркиза, девятнадцать раз графиня, имеет право сидеть в присутствии английской королевы, родилась в Мадриде 28 марта 1926 года.

     Женщина, родившая своему мужу шестерых детей.
     Женщина, которую называли королевой фламенко.
     Женщина, написавшая две книги – “Я, Каэтана”  и  “Чему меня научила жизнь”.
     Женщина, трижды выходившая замуж по любви.
     Женщина, на которой ее третий  муж, простой госслужащий Альфонсо Диес, женился  в 2011 году, зная что все свои три с половиной миллиарда евро  она уже поделила между  наследниками, своими детьми.

     Так чему же  могло научить ее знакомство с женщиной, которую весь мир называл просто – герцогиня Альба?  Возможно тому, что Теккерей прав, и юмор - лучшая одежда даже для старого тела! Весь тот день ей помогала эта простая мысль – не стоит воспринимать себя слишком серьезно, а к происходящему вокруг лучше относится с юмором.

     Переговоры с возможными инвесторами прошли, как и ожидалось, ни рыба, ни мясо, обменялись верительными грамотами, так сказать. Но иногда отсутствие отрицательного результата оценивается, как результат положительный. И ее босс предложила где-нибудь пообедать вдвоем, все проанализировать не спеша, а с партнерами встретиться вечером, в неформальной обстановке.

     Решили просто пойти пешком и выбрать ресторан, доверившись интуиции. В лобби отеля было многолюдно, кто-то выезжал, кто-то только что приехал. Им бросилось в глаза, что европейцы, как правило, сами легко справлялись со своими  чемоданами, меньший был ловко пристроен на больший. Восточные же люди требовали к себе персонального внимания, их чемоданы сияли боками с тележки, которую катил за ними услужливый портье. Гости из России и СНГ демонстрировали, что восток нам ближе, чем запад, и тоже старались подчеркивать свой статус даже в мелочах.

     Выйдя из отеля, пошли по левой стороне улицы, мимо музея, посвященного Грейс Келли, ставшей коммерческим брендом Монако, вдоль моря. Слева зданий практически не было, кусок суши с отелем, Музеем и японским садом был явно насыпан позднее, первой линией раньше были дома справа – ювелирные салоны, бутики, агентства недвижимости и, конечно, рестораны и ресторанчики.

     Наугад вошли в один из них и были очарованы, сразу. Чутье их не подвело, из десятка вывесок они выбрали ту, за которой их ждали. В пустом зале звучал рояль, пианист приветственно помахал им рукой, официант отодвинул стулья у идеально расположенного столика – с видом на море, но не у самого окна, чтобы прохожие не заглядывали им в тарелки, и предложил меню.

     Из глубин ресторана вышел высокий  представительный мужчина в хорошем костюме, а-ля Д’Артаньян двадцать лет спустя, любезно поздоровался, представился хозяином заведения в четвертом поколении, и, прислушиваясь к тому, как она переводила его слова для босса, поинтересовался, откуда они. Узнав, что они обе из России, сообщил, что обожает русских, и выдал весь свой словарный запас  - “Москва, дружба, спасибо, хорошо!”.

-     Пока вы смотрите меню, позвольте предложить вам наш фирменный аперитив!

     По мановению его руки на их столике появилась плоская ваза с колотым льдом, на котором лежали шесть больших открытых раковин в окружении четвертинок лимона, чашечка с красноватой жидкостью с плававшими в ней зеленоватыми кусочками чего-то травяного, блюдце с ломтиками темного подсушенного хлеба и два бокала шампанского.

-     Позвольте мне посоветовать вам не убивать вкус устриц лимоном, соус подойдет как нельзя лучше. Приятного аппетита!

     Ты живешь на свете достаточно долго, чтобы начать завидовать тем, кто еще не читал Булгакова, Стругацких, Маркеса или Воннегута, потому что их восторги еще впереди, … чтобы с тихим ужасом прикидывать, сколько раз в своей биографии ты меняла мини на  макси, шпильки на платформы, клеши на джинсы в обтяжку, а для кого-то следование за модой только начинается, … чтобы начать смиряться с мыслью, что все уже было и ничто не ново под луной…

     И вдруг!  Нежнейшая упругая плоть, родившаяся на морском мелководье, с тонким острым запахом соленых просторов, политая винным уксусом с кусочками лука-шалот! Специальным ножичком ты отделяешь устрицу от ножки, растущей из раковины, маленькой вилочкой кладешь ее на язык и замираешь на мгновение, потому что твой рот становится створками новой раковины для нее, все твои вкусовые рецепторы пробудились от спячки и ликуют!

     С этим новым, ни на что другое не похожим, ощущением не хочется расставаться, хочется продлить его.  Поэтому нужно заесть устрицу маленьким кусочком хлеба и запить глотком шампанского, и только после этого можно взять в руки вторую раковину. Так сохраняется свежесть  восприятия и можно почувствовать оттенки вкуса, присущие каждой устрице, и тем более разным их видам.

     Событием для нее стали не сами по себе устрицы, конечно. Есть множество людей, которые их терпеть не могут, ее собственный сын, например. Событием, бесценным по значимости, была простая мысль – ты еще не все в жизни испробовала, ты еще не все знаешь даже о себе самой! Ты могла умереть, так и не узнав, что очень любишь устрицы! Значит и правда есть многое на свете, друг Горацио… И действительно лучше относиться к себе без лишнего пафоса и по мере возможности с юмором!

-     Представь себе, меня спрашивают, к примеру, чем мне запомнился этот год, что особенного произошло со мной? А я, такая серьезная, подумав, отвечаю – пожалуй, самым важным событием года стало то, что я попробовала устрицы! И за кого же меня примут? За гламур-тужур?

-     А я завидую тебе, лет десять назад я впервые ела устрицы во Франции, меня угощал мой любимый человек, и мне они понравились сразу. Но никаких особых потрясений во мне не вызвали!

-     Может быть, он  для тебя был важнее устриц, может быть ты была слишком молода и еще ждала от жизни многого, и многого нового в том числе?

-     Да, наверное,  ты права. Ты знаешь, это первоклассный ресторан, поверь мне. Даже такая деталь  показательна -  устрицы не отделены от ножки. Обычно они говорят, что их срезают заранее для нашего удобства, а на самом деле это позволяет ресторану подсовывать нам более дешевые в раковинах от более дорогих. Многие могут отличить устрицы по раковине, но единицы в состоянии различить их по виду и вкусу.

-     Понимаю, это как с виски – скорее по цвету, чем по вкусу.

-     Кстати, общеизвестный факт, что устрицы едят только в те месяцы, в названии которых есть буква “р”, тоже миф. Во Франции  устрицы едят всегда, просто помнят, что в месяцы без этой буквы моллюски размножаются и ставятся слишком жирными, поэтому нужно знать меру, чтобы не было белкового отравления.

-     Помню, помню… Барыня к старости заимела привычку перед сном съедать две дюжины устриц, так и померла, бедняжка, не проглотив последнюю!

     Они заказали еще полдюжины устриц и по бокалу шампанского,  этого оказалось вполне достаточно, чтобы почувствовать сытость и сохранить легкость, и более подробно знакомится с кухней этого ресторана решили в следующий раз. Шесть глотков морской плоти с шампанским создали в их желудках такую задорную смесь радости и энергии, что было решено и дальше идти пешком.

     Встреча была назначена в  баре Hotel de Paris рядом с одноименным рестораном Caf; de Paris на площади Казино. Устрицами они угощались примерно на половине пути от их гостиницы, пройти оставалось совсем немного, но практически всю дорогу круто в гору, а они на шпильках. Но спешить необходимости не было и восхождение началось. На площадь со знаменитым круглым фонтаном они вышли совсем не  усталые, но дыхание сбилось и хотелось присесть, благо нашлись и вполне демократичные столики перед стеклянной кафешкой.

     Эта самая Place du Casino так ловко устроена, что автомобили к казино подъезжают по кругу, огибая фонтан и высаживая пассажиров прямо у ступеней входа. Праздные зеваки могут разглядывать гостей казино только издали, например, забравшись на этот фонтан, для чего нужно нарушить правила уличного движения и пересечь проезжую часть перед носом очередного лимузина, или купив относительно дешевый билет в зал игровых автоматов справа от зоны досмотра, минуя которую вы, собственно, и попадаете в святая святых, и попытаться разглядеть кого-нибудь, выглядывая из этого зала.

     Поэтому слева от входа в казино столики невзрачного кафе никогда не пустуют, желающих поглазеть всегда в избытке. Но им повезло, места освободились и они сели в точке идеального обзора. Здание казино стоит практически на кромке скалы, парадный вход  - он же и единственный. Поэтому один из Джеймсов Бондов с очередной спутницей в одном из фильмов лихо подъезжают ко входу казино отеля Сплендид в Черногории, в Будве, и подразумевается, что это Монте-Карло с тыла, играют они там же, а вот выходят уже из казино в Монако, такие вот киношные вольности.

     Люди вокруг них в большинстве своем были одеты в своего рода туристскую униформу, шорты или джинсы, футболка, ветровка, камера не выпускается из рук, чтобы успеть снять каждую подъезжающую машину – вдруг google скажет, что попалась знаменитость?  А их платья, туфли, сумочки и прически вызывали явный интерес, и их даже фотографировали. Когда очередной желающий сделать фото подошел чуть не вплотную, стало ясно – пора уходить.

     Они обогнули крошечную площадь и вошли в роскошный холл чудовищно дорогого отеля. Мрамор, позолота, зеркала, статуя коня с сияющим бронзовым копытом, которое все потирают на удачу в казино, двухметровые букеты свежих экзотических цветов, в общем все атрибуты материального процветания.

     Слева вход в затемненный бар, где и была назначена встреча, за стеклянной стеной сияет огнями лестница казино и небольшое помещение похоже на уютную пещеру, вплотную уставленную крошечными круглыми столиками. Кажется, что столик рассчитан на одного, но официанты ловко манипулируют стульями и их всегда ровно столько, сколько нужно, ни одного лишнего. Один посетитель – ему вольготно  за личным столом,  двое – тут же образуются два стула, но, при необходимости, он может и четыре сотворить.

     В баре  не кормят, только поят и подают, чем закусить, но для придания иного смысла – здесь звучит живая музыка и вы пришли сюда как бы на концерт. Тогдашними гастролерами были чернокожий джазовый певец и белый пианист, исполнять популярные вещи они тоже не гнушались.
     Когда они  вошли в бар, полумрак вынудил обеих остановиться у входа, чтобы глаза привыкли. Певец как раз заканчивал песню, так что их поведение еще и выглядело вежливостью по отношению к исполнителю. Ей показалось, что именно этим объяснялось то, что он подошел к ним, предложил ей руку и подвел к столику, недалеко от маленькой эстрады. Глядя в глаза, поцеловал ее руку и вернулся на возвышение у рояля.

      Босс, как всегда, выбрала тот стул, с которого могла все контролировать, и ей пришлось сидеть к музыкантам боком, но это не было важно, слушать не мешало, а певец был замечательно хорош. Пока босс незаметно высматривала, не пришли ли уже их партнеры, ей захотелось понять, к чему бы это – целовать ручки и смотреть  в глаза. Вблизи певец уже не казался так молод, как со сцены,  легкая седина была явно натуральной, а не частью имиджа. Разум говорил, что эта любезность чисто профессиональная, клиентов следует привечать и окучивать, но физические ощущения легко взламывали лед рациональности, ведь энергетику никто не отменял, верно?

-     Слушай, он глаз с тебя не сводит! Вот, не успели войти…

     К ним уже пробирались их партнеры в сопровождении официанта, несшего два стула чуть ли не над головой,  все стали усаживаться, обмениваться репликами, ей приходилось переводить быстро и стараться передавать эмоциональную окраску слов, чтобы двуязычие не разрушало дружеской атмосферы. Если озвучивать реплики последовательно, все говорящие начинают смотреть на переводчика, а не в глаза собеседнику, это приемлемо на официальных переговорах, но никак не в дружеском кругу.

     Смешно должно быть, когда шутка произнесена, а не с отставанием на перевод, такой отложенный старт убивает спонтанность беседы. Но ей  именно в синхронном переводе не было равных, она была в состоянии не есть, не пить, а при необходимости и не дышать, негромко произнося слова практически одновременно с говорившим.  Уйдя с головой в свои обязанности, не сразу заметила, что все смотрят ей за спину, и только обернувшись, увидела белый смокинг певца и протянутую к ней руку.

-     Что ты сидишь, тебя приглашают на танец! Иди уже, весь зал за нами следит!

-     Но переводить…

-     Иди, молча полюбуемся!

     Ей было как-то странно, что-то ее смущало, и вовсе не внимание всего зала. Она привыкла выступать на публике и умела держать внимание аудитории. Ей, скорее, была не совсем понятна предложенная ей роль, она себе напоминала “подсадную”, каких впервые увидела в детстве на сеансе совершенно сумасшедшего на первый взгляд Вольфа Мессинга.

     Но ее вывели на свободный клочок паркета,  рояль негромко обозначил вступление к узнаваемой мелодии незабвенного Фрэнка Синатры, певец одной рукой едва прикоснулся к ее лопаткам, в другой у него был микрофон, и ей, лично ей, он запел.

-     How long does it last? Can love be measured by the hours of a day?

     Это было так достоверно, так убедительно, и его  подрагивающая рука, и его глаза, пытающиеся заглянуть ей в душу в поисках ответа на вечный вопрос – как долго это обычно длится и может ли любовь быть измерена часами одного единственного дня? – что ей захотелось насладиться предложенной ролью.  Разве так уж важно, почему именно ей предложили сыграть в этой пьесе, если ей нравятся и мизансцена, и партнер?  Не стоит относится к себе слишком серьезно!

     Допев, он незаметно положил микрофон на рояль и несколько мгновений они танцевали без слов, прислушиваясь к роялю и друг другу. Ей на ушко он тихо сказал,  что пел для всех, но говорил с ней.  Назад к их столику ее подвели под аплодисменты всех присутствовавших. В их компании все заговорили разом и самым забавным было то, что ей пришлось переводить с русского на английский и с английского на русский все то, что они говорили о ней самой!

     Она, оказывается, очень стильно выглядит в своем прямом темно-синем льняном сарафане, что длина подобрана идеально – подол открывает ее изящные щиколотки и привлекает внимание к великолепным босоножкам, что у нее красивые руки, что она прекрасно танцует и они были очень красивой парой. И все эти детали были отмечены мужчинами!

     Большинство представителей сильного пола похожи на ее бывшего мужа, который мог новые шторы в комнате заметить только через год, когда приходило время окна мыть. Но расслабляться женщинам нельзя – есть ведь и такие мужчины, которые все замечают, все видят, и качество маникюра, и блеск волос.

     Поблагодарив за комплименты, она сказала, что ее платье сшито в Москве русским модельером, которого ей рекомендовала ее босс, и переключив тем самым  внимание на босса, которой не было равных в умении говорить об одном, а подводить к тому, что требовалось, она вернулась в привычный мир своих обязанностей.

     Каким-то непостижимым образом тональность беседы после эпизода с танцем стала теплее, все стали более естественными. Босс была очаровательна, мужчины осыпали ее комплиментами и разговор стал более открытым. Партнеры подтвердили свою заинтересованность, но откровенно рассказали о том, что принимать окончательное решение сразу не могут, нужно время, потому что европейский финансовый рынок может оказаться вовлеченным в расширявшийся и углублявшийся  кризис, поразивший Америку. Договорились подключить к сделке юристов и встретиться здесь же, в Монако, через месяц.

     Джентльмены оплатили счет, что по неписаным законам бизнеса считалось своего рода подписанием договора о намерениях, и их компания двинулась к выходу. Звучал рояль, певец, отдыхавший за столиком у окна, тут же встал и подошел  к ним.

-    Я еще увижу Вас? Скажите, что Вы еще не уезжаете!

-    Мы уедем послезавтра, но вернемся через месяц.

-    Обещайте, что я Вас завтра увижу!

-    Может быть…

     Ее поцеловали в щечку, опять под аплодисменты,  ощущение двойственности происходящего усилилось  и она с удивлением поняла, что испытывает некое смятение. Стоя со всеми у входа в отель в ожидании машины и продолжая переводить, она почувствовала радость. Разве имеют значение все эти причинно-следственные закономерности, здравый смысл и прочее? Разве не лучше верить, что любовь и правда может быть измерена часами одного дня? Ей стало легко и весело, жизнь  так  непредсказуема, и незачем ее анализировать, на сегодня все так хорошо! А подумаю я об этом завтра…

     Длиннющий лимузин притормозил возле них у тротуара, в лаковом боку поползло вниз стекло и в открывшееся окно высунулась слегка скрюченная лапка в сияющих каратами кольцах. За приветливо машущей ладошкой улыбалось деформированное лицо утренней знакомой.

-     Вы не передумали, дорогая? Мое приглашение все еще в силе!

-     Увы, но благодарю Вас от всей души, герцогиня!

-     Ах, мы же так хорошо обходились без официоза! Да, весьма значительные господа! Который из них Ваш, интересно…

     Окно закрылось, автомобиль продвинулся на несколько метров вперед, плавно повернул налево и остановился у ступеней казино. Водитель вышел, открыл  левую пассажирскую дверь, стройный темноволосый мужчина легко выскользнул из недр лимузина, подошел к правой задней двери, сам  открыл ее и помог выйти герцогине.

     Мы все, притихнув, смотрели, как по широким ступеням медленно поднималась эта пара. Издали она казалась юной девушкой в своем первом вечернем платье, молодой человек держит ее руку и нежно обнимает  за талию, он рассказывает ей что-то очень интересное и она беззаботно смеется.

-    Если бы она не могла ходить – он бы носил ее на руках!

-    Как делал последний  муж Эдит Пиаф…

-    Да, бывают же такие женщины!

(рецензий 1 в ленте)