Дорога к Карлу Марксу

ДОРОГА К КАРЛУ МАРКСУ
(Из книги «О людях и для людей»)

 Чёрной лентой дорога убегает под колёса нашего «газона»,  наполовину крытой фанерной крышей грузовой бортовой машины. Вверху, над этой крышей, не очень бросающаяся в глаза, табличка с надписью: «Специальная». А в кузове под этой брезентовой лёгкой крышей, укрывшись в тулупы и в валенки, тесно сгрудились пять или шесть человек. Холодно, а так, вместе, вроде и теплее!  Впереди – сигнальные огни ещё одной нашей машины. Но, в отличие от «газона», она уже полностью крыта металлическим верхом и внешне напоминает больше « чёрный воронок».  Это ещё одна спецмашина и в ней размещена  электролаборатория электротехнического цеха нашего завода. В кабине «газона» за рулём водитель Иван Сергеевич Глухов, а рядом с ним я, корреспондент нашей заводской газеты.
 Чтобы скоротать дорогу, говорим с ним обо всём: о плохой погоде и о сегодняшней поездке, и о том, куда мы путь держим:  «…Что мне нравится в этом колхозе имени Карла Маркса, – неторопливо и подробно вводит меня  Иван Сергеевич в курс всех шефских дел в этом хозяйстве, – так это то, что здесь трудятся люди только из одной деревни. Когда в колхозе люди из разных деревень, то и интересы у всех там разные. Так было, например, в моей родной деревне, что в Липецкой области.  В молодости я жил в  самом ближнем к  Тульской области районе, что граничит с Ефремовским районом – Елецком. В колхозе у нас потому и было несколько сельсоветов, что много деревень, а это значит, что было и несколько властей. Много хозяев и каждый из них в колхозе думал  лишь о своей деревне. Вот и не было никакого порядка. А этот колхоз – очень крепкий! Ему надо лишь немного помочь, чуть-чуть подтолкнуть, и он будет надёжно стоять на ногах!..».
  За окном машины на полях видны чёрные комья земли, вспаханной по осени, но не прикрытой до сих пор снегом. Беда, февраль, а снега пока нет! Заметив брошенный мною взгляд на поле, мой собеседник вздохнул и продолжил: «… Земля здесь богатая, от самого Щёкино до Орла – только чёрнозём! Плохо, конечно, что снега нет, зима подкачала, но и это нам на руку! – тут он дружески  подмигнул мне, – ещё много нам дел в колхозе к весне выполнить нужно, а когда тепло, то и работать нам сподручнее. Да и такую сиротскую зиму скотине перезимовать легче…».
  – И в кузове не так пока холодно в колхоз добираться, – добавляю я, указывая на заднее окошко кабины, где сгрудились в кучу рабочие электротехнического цеха. Шефы и в такую непогодь мчатся сегодня помогать подшефному колхозу,  – часто вот так вы «путешествуете»?
  – Бывает, что и с открытым кузовом приходится ездить. А ездим раз в неделю, каждый четверг, если в автотранспортном цехе не дают автобус, то добираемся на цеховых машинах, вот как, к примеру,  сегодня. В кузове, конечно, ехать тоже не мёд, в кабину к нам и то ветерок задувает, а там, на улице-то, наверное,  градусов около восьми мороза? А как там, в кузове? Вон в той, – он  указывает на впереди нас идущую машину, – там, конечно же, теплее, крытая, но, думаю, и в ней холодно, хотя она полностью закрыта – без щелей  и без окон. Но она ведь тоже совсем не оборудована для перевозки людей! Да и много в неё народа не войдёт. Большую часть кузова занимает специальное оборудование. Это же не автобус, а цеховая лаборатория на колёсах!..».
 Сегодня, в сравнении с предыдущими днями, заметно и ощутимо похолодало, зябко даже в кабине, хоть зиму сегодня Иван Сергеевич называют «сиротской». И не прав мой водитель, что мало людей может влезть в спецмашину – сам видел – до пятнадцати человек набилось в эту  лабораторию! Всё-таки, знают люди, что там ехать значительно теплее, чем в кузове нашего «газона». А ребята-то в кузове-то нашем, наверное,  совсем закоченели? И мне представилось почему-то, как утром, всего час-два назад,  те пятнадцать человек, что забились не в наш кузов, а в спецмашину, с шутками и прибаутками, с острыми, но добродушными подколками, тащили в неё  лавки, стулья и  попавшиеся под руки в цехе  табуретки. Как же всё это там вместились? И что за смелый водитель, решившийся на столь опасную поездку в такую непогодь? Что за работа ожидает их в колхозе при таком вот ледяном ветре?
 – Сварщик наш там за рулём сидит, – кивнув в сторону впереди идущей машины, словно догадавшись, о чём я думаю, поясняет мне  Глухов. – Вот и представь: в дороге за баранкой он пробудет два часа, затем в колхозе до половины пятого варить он что-то будет, а потом опять за руль и два часа дороги до дома. Вот ведь сколько он в работе и за рулём, так что намотается за день?!..
 И Иван Сергеевич начал мне тут рассказывать о том, что в кабине той машины рядом со сварщиком-водителем едет и сам начальник нашего электроремонтного участка Евгений Иванович Поляков. Он и есть вдохновитель и организатор всех вот таких «экспедиций по четвергам». Люди ему верят, он сумел убедить всех в цехе и на заводе, что это дело нужное, стоящее и необходимое и потому все члены «экспедиции»  безропотно подчиняются ему. И в этих его словах зазвучала всё та же восхищённая интонация, которая слышалась мне  утром, когда у ворот цеха его «экспедиция» ожидала подхода вот этих двух мчащихся сейчас в колхоз машин: « Молодец, Поляков! – слышалось вокруг, – хороший организатор, настойчивый! В том, что мы сегодня неплохо обеспечены и картошкой, и гречкой, и молоком и мясом – всё это рук его дело!..». Да, непросто в наши дни заслужить такое уважение людей. И вспомнив  начало дня, я  спросил:
 – А что это сегодня утром Поляков был такой возбуждённым, громко командовал, метался без конца туда-сюда?
 – А как же ему не метаться?! Бьётся человек, старается для нас, ему бы в помощь двух, трёх человек, таких, как он, вот тогда бы был толк! А то, что он ругался? Так это, потому что нервы не выдерживают –  автобус нам  не дали сегодня опять утром в автотранспортном цехе!.. Вот и приходится до колхоза на своих теперь цеховых машинах добираться!..
 – Заказ-то на автобус  был дан предварительно?
 – А то, как же, заранее?! Да там и без заказа все отлично знают, что мы каждый четверг в колхоз ездим. И так это уже второй год! Беда в том, что водители в автотранспортном цехе ездить в этот колхоз не хотят, отказываются. Видишь ли, далеко! Сергей Клинников сослался, например, на то, что в машине масло потекло, а Перепёлкин условие поставил: в три часа домой отправляться! А у нас в колхозе в это время – самая работа? Чем Поляков его только ни соблазнял: и молоком, и мясом, и отгулами – не поехал!
  Некоторое время ехали молча. Но вот Глухов вновь заговорил: « А вот, сейчас, будет и мост, там ещё километра два нам по просёлочной дороге и … приехали!». И опять: «Ничего, ничего, сейчас ещё ездить можно, ещё не очень холодно,  летом, так вообще благодать!..»
 Между тем машина нырнула под мост и выскочила на блестящую обледенелую  просёлочную дорогу и помчалась к уже виднеющимся домам. И вот мы, наконец-то, въезжаем в колхоз имени Карла Маркса. Слева – крепкие дома из красного кирпича, под железными крышами,  а справа – цистерны с горючим. Затем вижу хорошо крытые и тёплые механические мастерские, дальше ангары для техники, затем зернохранилище и магазин. И вот за домами, слева от дороги, как в сказке, показался очень красивый Дом культуры. Тут наша машина вновь ныряет под уклон и выскакивает из небольшого оврага, проезжает вдоль стены длинного помещения, видимо предназначенного для зимовки крупного рогатого скота, и, наконец-то,  останавливается возле строящегося комплекса для откорма свиней. Рабочие посыпались как горох из передней машин.
 От былого раздражения у Полякова не осталось и следа. Он здесь свой человек и прибыл делать нужное дело.  Легко выпрыгнув из кабины, он тут же расставляет людей по рабочим местам, вот он уже здоровается с колхозным зоотехником, какими-то женщинами в рабочей одежде, с бригадиром.
 – А это, – знакомит он с ними и меня, – председатель колхоза: Анатолий Николаевич Корсаков.
 – Что могу я сказать о работниках электротехнического цеха с Косогорского металлургического  завода? – переспросил мой первый же вопрос председатель и  сразу же, дружески улыбнувшись, ответил: – Да, только одно хорошее! Работают они у нас с мая прошлого года. Любую нашу просьбу выполняют сразу же, с полуслова. И мы, в свою очередь, стараемся удовлетворить все их запросы. Сотрудничаем, как теперь говорят, «на взаимовыгодной основе». Я так думаю, пусть мы немного потеряем в цене при продаже мяса, молока, зато у нас будет хорошая свиноводческая база. Это же основа для производительной работы, молодцы ваши ребята! То, что они сделали, вы можете сейчас увидеть своими глазами!..
  И мы входим внутрь строящегося комплекса. Он, действительно, выполнен очень большой объём работ. Это особенно ощущается, когда находишься внутри свиного комплекса. Сколько же здесь теперь разместится свиней?! Их и в только одной готовой половине  предостаточно: хрюкают, дерутся, спят, едят, греются друг об друга, стремясь занять самые тёплые места. «Это ваших заводских ребят работа, – говорит председатель, я имею  в виду прекрасное состояние и современное оборудование помещения маточника! Впечатляет? Чисто, тепло, светло!..».
  Да, это помещение  совсем и не напоминает свинарник:  чисто, как в больнице, просто санаторий для свиней! У свиноматок очень довольный вид, они блаженствуют на тёплом, с электрическим подогревом бетонном и на совершенно чистом полу. Здесь полностью механизирована уборка навоза. Вот-вот завершатся работы по механизации раздачи корма. Однако, не будем вдаваться в подробности обустройства этого маточника, скажем только одно – всё здесь выполнено не только технически грамотно, но и эстетично, красиво,  удобно и продуманно. Проще сказать – всё сделано «с головой и с душой»!
  – А вот что было до этого! – и Корсаков провожает меня в совершенно иной маточник. Какой резкий контраст с только что мною увиденным, какое же неприглядное тут зрелище! Сплошное нагромождение  клеток, железных заборов, труб и проводов. Тесно и неуютно. И я подумал: «Бедные животные!». А в новом свином маточнике для тех же свиней построен заводчанами просто рай!  Для каждой свиноматки – отдельный и просторный загон. Каждый из них не продуваем ветром, и в них нет сквозняков, они  с кирпичными надёжными перегородками. А здесь – теснота и грязь! Но и тут скоро всё станет иначе, за тем и приехали сюда сегодня ребята из электротехнического цеха. Вижу: одна половина и этого старого  маточника  демонтирована. Электрики, и часть людей из газового цеха, готовят здесь к укладке в полы трубы, в которых будет спираль электрического подогрева полов. Затем эти трубы будут залиты бетоном, и навсегда пол станет тёплым и сухим.
  В течение всего рабочего дня заводчане упорно и ударно трудились: таскали носилки, варили трубы и арматуру, долбили ломами землю внутри и вне здания, ремонтировали системы уборки навоза и электропроводки. Никто не остался без дела, и домой возвращались не с пустыми руками – везли бидоны с молоком, мясо. А трое из рабочих  «экспедиции» даже купили на выкорм по маленькому поросёночку.
  – Хороший колхоз! – говорит удовлетворённо Поляков. – Всего около ста человек в нём работают, а сколько здесь всего есть! Потому, что здесь работают заботливые и хозяйственные люди и, прежде всего, заботливый и умный председатель, который прикладывает все силы к тому, чтобы колхоз выжил в наше трудное время. Здесь думают, –  говорит Поляков, –  и о том: как сделать так, чтобы людям было легче жить. Этот колхоз – очень надёжный партнёр и с ним нужно крепить с ним дружбу!
   А я бы хотел добавить ещё к сказанному: замечательно здесь и то, что в этом хозяйстве хорошо понимают цену настоящей дружбы, точно так же, как это понимает в электротехническом цехе нашего завода Евгений Иванович Поляков.
А.Бочаров.
1993.