Гайка

Как-то раз в нашем лесхозе у трактора на колесе открутилася гайка. Открутилась где-то по дороге и сгинула на просторах Вселенной. "Ну подумаешь гайка, было бы о чём говорить" - соображали трактористы, перекуривая у колеса - "эвон на колесе-то ещё 5 гаек осталось, крепко держат-то, да и где сейчас подходящую гайку найдёшь, да уж и ехать пора..." Как там у Пушкина, у нашего всего, понимаешь: "...да понадеялся на русский авось!" Нужно ли говорить, что история в нашей цикличной вселенной не страдает от дефицита такого инструмента, как грабли? За первой гайкой тихонько открутилась вторая, потом третья... одну за другой их поглощала неумолимая энтропия. Жадно проглатывала, чавкая, великая русская Мать Сыра Земля. Будто в сталкеровской "зоне" братьев Стругацких, отмечали исчезающие гайки скорбный путь земного существования стального коня и каждая утрата неминуемо приближала час его погибели...

Так прошло пять гаек... Однако случилось трактористу ехать за сеном. Поглядел он печальным взглядом на последнюю гайку, скреплявшую воедино судьбу заляпанного грязью подобия образа светила небесного с судьбою пышущего жаром и солярной вонью транспортного средства. Но мысли тракториста были далече и тихий голос за левым плечом, паче обыкновения, не возымел благотворного действия на аксоны и синапсы. Никакой задней мысли так и не пробудилось под хрупкими костями трактористского черепа...

Уже возвращаясь с полным возом сена, оглашая мир натужным подвыванием чахлого шестнадцатислабого двигателя, трактор взобрался на горбатый мост через реку Северку и вдруг посреди моста...

Я знаю, как возникает это самое "вдруг", прорывая размеренное течение реки жизни, обрушивается на тебя вспышкой мириадов чувств и выносит из мира куда-то туда, за пределы, где нет пределов... И только лишь мысли возвращают тебя к самому себе. Обрывочные человеческие мысли: "Сейчас!?... примешь ты смерть от коня своего...не люблю оперу...а тут высоко...вода... воздух..." И, наконец, уже сквозь скрежет железа, тихо, еле-еле различимо: "Голова!"

Голова тракториста оказалась зажата между смятыми тяжёлым ударом правой дверцей и крышей кабины. В единственном положении, в котором лицо могло оказаться над поверхностью воды. Железо плотно охватывало виски и скулы, тело его неестественно изогнулось, он не чувствовал ни рук, ни ног. Он дышал и дрожал, крупная дрожь била его тело, вода заливала лицо...

"Ну ты считай второй раз родился!" - радостно сообщил ему человек в белом халате, придерживая забинтованную голову. "Саня, потихоньку давай езжай, растрясём!"... "И повезло, что вовремя вытащили, а то так бы и утоп под трактором... Помяло тебя маленько, ну да ничего, до ёбурга довезём, там рентген... Срастётся, руки-ноги-голова, будешь как новенький!"