И лунная ночь готова...

Читая книгу, следует прежде всего замечать детали и наслаждаться ими. Владимир Набоков. // Описывая театральную репетицию, Юрий Олеша замечает, как одетая в тюлевые пачки и белое трико танцовщица покидает сцену, ступая на всю подошву мягких балетных тапочек. И писатель сравнивает балерину с лебедем, который уже не скользит грациозно по воде, а двигается по суше, неуклюже переваливаясь как обыкновенный гусь. // Мастерство художника заключается в том, что он может изобразить значительной любую вещь. Бертольд Брехт. // Художник делает самое малое – большим. Викентий Вересаев. // Изобразил героев в постели, упомянув лишь холодок лежащей на животе пепельницы. Из аналогичного ряда: «Пятна мокрой травы на коленях»; «Огромная янтарная брошка царапала ему лицо». Минимум деталей при максимуме наглядности. Сергей Довлатов ещё любил удачные инъекции акцента. Скажи «палто», и читатель поймёт, что действующее лицо рассказа грузин. // Адекватные детали повышают достоверность книги. Читатель дивится, сопереживая: как же точно схвачено, как похоже изображено! Именно так и бывает. Твоя наблюдательность оживила его восприятие, он верит тебе. Константин Паустовский. // Действительное внимание мгновенно превращает всякую мелочь в нечто значительное. Иоганн Гёте. // В описаниях природы группируй мелкие частности таким образом, чтобы по прочтении возникала цельная картина. На мельничной плотине блестит горлышко разбитой бутылки, и покатилась шаром чёрная тень волка. И лунная ночь готова. Антон Чехов. // Эффективные варианты видения создаются на детальном уровне, а не широкими мазками. Том Питерс. // Под деталью условимся подразумевать художественную подробность, способную возбудить представление о предмете в целом. Деталь в произведении искусства – редкая счастливая находка, дающая возможность охватить предмет мгновенно, как в действительности. Сергей Антонов.