Игорь. Часть вторая

  Свой первый в жизни экзамен по мaтематике, в конце пятого класса, я сдал на «отлично». Чувствовал конечно, что это не совсем заслуженно , но, главное, мама была довольна.
Потом у нас  началась  отработка в школе, от которой родители могли "отмазать", но я ходил.
Мы перетаскивали парты из одних кабинетов в другие, мыли в коридорах окна. Аккуратно снимали на время покраски стен, портреты вождей КПСС, и даже чистили бюст самого Ленина.
 Я до сих пор не понимаю как нам, могли доверить ковыряться в носу у  Ильича, но как бы там ни было, его бронзовая лыcина блестела золотом уже к концу первой недели уборки.

  За год я подружился с Игорем. В принципе, он оказался неплохим товарищем, с ним было интересно. Кроме марок он знал ещё много чего,  но на лето родители  забирали его на море, а потом в какую- то поездку, не то в ГДР, не то в Югославию. Для меня это было равносильно путешествию на Луну, так, что я даже толком не мог ему позавидовать.
Мы по-детски пожали друг-другу руки и расстались на все лето.
О своем лете я напишу как-нибудь отдельно, потому, что это наверняка будет длинный рассказ, а сейчас лишь скажу, что лето хоть и было  длинною в три месяца но, всегда пролетало в один миг.
В последних числах августа нужно было идти в ненавистную парикмахерскую где за 50 копеек меня превращали из малолетнего хиппи, в ученика сталинского лицея. Это было самым  ужасным.  Я смотрел как на пол падают мои волосы и окончательно понимал, что лето прошло.
В сентябре  школа всегда пахла краской и новыми учебниками. Мне нравилось раскрывать их и вдыхать этот запах. Прошло много лет, но даже сейчас, когда я беру в руки новую книгу, я сразу вспоминаю эту детскую привычку.

  Игорь появился с новым кляссером, который был обтянут светло коричневым дерматином, а на его обложке  красовался теснённый герб ГДР, с молотком и циркулем.
Не буду описывать  новые марки, скажу, что их было много и все они были замечательными, но Игорь опять нас всех удивил, продемонстрировав маленькую продолговатую пачку с жевательными резинками Pepirmint.
Вы знаете, что такое жвачки?
Глупый вопрос, понимаю, но в 1976-ом году, в школе, жвачка  была предметом престижа. Если ты жевал жвачку, ты был крут. Мы покупали их по каким-то совершенно немыслимым ценам, жевали одну и ту же в течении месяца, но изо всех сил пытались  быть крутыми парнями.

  Словно в блокадном Ленинграде, Игорь разделил между всеми нами две маленькие пластинки, остальные спрятал в карман и мы с благодарностью стали их жевать 

-Представляешь,- говорил мне Игорь уже  во время урока, - однажды , родители перепутали и чуть не купили в магазине вместо жвачек презервативы!
-Хорош, заливать, -отвечал я ему. Несмотря на то, что презервативы тогда не имели для меня практического значения, мысль о том, что их можно было свободно купить в магазине была дикой.
-Да честное слово, - не унимался Игорь, - зачем мне врать?
-Откуда я знаю... - раздумывал я вслух, глядя как уши Лены Музыки, словно локаторы ловят каждое слово Игоря.
-Стариков, что там случилось?! - повысила вдруг голос учительница литературы, Надежда Александровна и дискуссию пришлось свернуть.

  Но и это еще не все. Через пару дней Игорь пришел в школу с круглым значком, на котором красовались четыре волосатых человека. Внизу была какая-то подпись. Я долго пытался ее прочесть и, в конце концов, спросил у Игоря кто это.
-Темнота,- высокомерно произнес он, - это Зэ Битлз.
-Кто ?-  переспросил я.
-Зэ Битлз, - медленно повторил он.
-И кто они? - не унимался я.
-Ты что музыку не слушаешь?

  Игорь был неправ. Отцовский магнитофон -"Чайка М", на тот момент, был освоен мною основательно. Это был серьезный раритет папиной молодости. Он был небольшой, но весьма тяжелый, на передней панели у него был зеленый глаз индикатора, по которому выставлялся уровень записи.
Точно такой аппарат увековечил Гайдай в своей комедии "Бриллиантовая рука" . Помните, визит Никулина к Светличной? Это был такой же анахронизм.
 Записывал я обычно с телевизора."Утреннюю почту",  "Мелодии и ритмы зарубежной эстрады". Музыка там была не ахти какая, часто выплясывал балет телевидения ГДР, но иногда случался Демис Руссос или даже АББА. "Мелодии и ритмы"обычно пускали в эфир поздно вечером и родителям не всегда нравились мои полночные бдения. Мама, время от времени, пеняла папе, что это он  "виноват" в том, что я помешан на музыке, но он не возражал.
Папа тоже любил музыку, но мне до сих пор не понятно, как он, человек, молодость которого пришлась на шестидесятые, понятия не имел ни о Битлз, ни о Роллинг Стоунс. Сколько себя помню, самым большим папиным достижением, был CD с кучей каких то инструменталок, среди которых был Алан Парсонс. Но это будет потом. А тогда папа слушал, какие то танго, инструментальные аккордеонные этюды, от которых мне хотелось зевать.

  Впрочем, я отвлекся, мои записи состояли из пары бобин по 375 м. каждая. На тот момент в них было все, что передавали по телевизору. Но "Зэ Битлз" там не было.
Вообще, Игорь заинтриговал меня этим названием и я стал интересоваться этой группой у всех своих знакомых, но все они были либо фанатами Высоцкого, либо слушали безликую советскую эстраду.
Но вмешался случай.  Как то раз, опять же по телевизору, показали музыкальную передачу в которой жестко критиковалась современная западная музыка.
Среди упомянутых, неизвестных мне названий, мелькнули и Битлз. Видеоряд был ужасен. По сцене скакали какие то заросшие чуваки и, время от времени, нечеловеческими голосами, вопили в микрофон.
На следующий день, я сообщил Игорю, что слушал Битлз и мне не понравилось.
Игорь, презрительно хмыкнул, поправил свой значок, и снова обозвал меня темнотой.
Я, конечно, опять проглотил всю его надменность, но, по моему, именно в тот момент у  меня появился интерес ко всей этой музыке, которую я тогда совершенно не понимал.
Примерно через пол года Игорь позвал меня в гости и включил на новеньком магнитофоне "Весна" все тех же Битлз. 
-Слушай, темнота, просвещайся, - опять с издевкой произнес он, и я не поверил своим ушам.

С возрастом, я познал в жизни массу разочарований, но история с неправдой о Битлз,  осталась для меня первым разочарованием социализма.